Академия Яго Вяличества

Ну, а потом началось. Царевны, королевны, княжны и принцессы слетались стаями! Точно так же как и прочие известные особы. Одних Марий-Искусниц штук пятнадцать заявилось, Василис Прекрасных и Премудрых штук по двадцать. С десяток Царевен-Несмеян. Я даже опасение выразил, как бы они тут разборки не устроили, кто из них самая-самая. Но меня успокоили, что всё под контролем, не впервой. Патрули проинструктированы, ОГОН — отряд городовых особого назначения — наготове, так же как и дюжина пожарных машин с водомётами.

Злая Мачеха! Куда же без неё! Но с какими "крошками"! Топ-модели отдыхают! И теперь "крошек" — полдюжины. Говорят, это уже внучки или даже правнучки. Кое у кого слюнки потекли. Ну, ещё бы, заполучить такие связи Злой Мачехи! Элитное распределение гарантировано! Гвардия ждёт!

Потом прошествовали маги-недоучки из Хогвартса, Дурмстранга, Тибидохса и Магической Академии. А вместе с ними сама Баба-Яга. И тут патрульные на входе вдруг бросились вперёд и кого-то сцапали.

— Эй, а ну отпустите меня! — яростно завопил посиневший от тридцатиградусного мороза худосочный мужичок в косынке на голове, завязанной сзади, в потёртом камзоле на голое тело, в просторных шароварах с широким красным поясом и сапогах. — Вы ещё не знаете, кто я такой, а когда узнаете, вы все пожалеете, что узнали, потому что когда вы узнаете, кто я такой, вам страшно станет, что вы знаете, кто я такой, а я сам себя боюсь, когда вспоминаю, кто я такой, и когда вы все узнаете, какой я такой, потому что вы ещё не знаешь, какой такой я, и никто ещё не знает, какой я такой, а вот когда вы узнаете!

Но патрульные — ноль эмоций на эти вопли! — деловито скрутили его и потащили к выходу.

— Алло, соколики, — ласково окликнула их Баба-Яга. — Вы пропустили бы Бармалеюшку, а?

— Какой, на фиг, пропустить! — возмутились второкурсники-патрульные. — Что он опять дебош устроил? Ну, уж нет!

— Юные ратники, прошу вас проявить снисхождение... — величаво пробасил представительный мужчина, появившийся на лестнице. — Давайте не будем в этот чудный вечер такими строгими!

— Сарданапалушко! — расплылась в улыбке Баба-Яга. — Благодетель! Век не забуду! Медузочка! И ты здесь, солнышко! Как там моя сестрица стадвадцатисемиюродная поживает?

Женщина с необычными, шевелящимися волосами небрежно кивнула, снисходительно улыбнулась. Я вспомнил, что видел её, когда стоял в наряде по КПП у гостевых хоромов.

— Неплохо поживает.

— Привет и наилучшие пожелания от меня, кланяйтесь!

— Всенепременно, — сказал мужчина и прошёл по лестнице, прихватив женщину, а отпущенный патрульными юнкерами-курсантами Бармалей суетливо метался вокруг них, рассыпаясь в благодарностях.

— Тьфу ты, опять двадцать пять, — в сердцах сплюнул кто-то из отцов-командиров. — Опять пива насосётся этот Бармалей и дебош устроит.

— Ты смотри, даже тибидохсовские воеводы здесь, — сказал кто-то.

— Тибидохсовские? — переспросил Марко.

— Ага, Сарданапал Черноморов и Медузия Горгонова.

Я только усмехнулся, вот что значит, мой друг-одногодок не стоял в наряде по КПП, когда гости собирались, и не видел, как все эти маги-недоучки со своими наставниками собирались.

Время приближалось к десяти часам, так что поток гостей начал постепенно иссякать. Потянулись в Большой Актовый Зал и мы, юнкера-курсанты, под бдительным оком отцов-командиров. И тут перед нами предстал Андрей Лобачёв. С глазами по полтиннику.

— Ребята, в Африке все крокодилы сдохнут!

— В чём дело, Панцеръягер?

— Да сам не пойму! Готовлюсь с обречённым видом заступить в наряд, вдруг влетает в казарму Бизон, хватает Свиницкого за галстук мундирный и в меня пальцем тычет. Приказ: чтоб этот тип через пятнадцать минут был помыт, начищен как тульский самовар и отправлен на Новогодний Бал. Наш воевода батарейный только возопил, мол, кого он в наряд поставит, а Бизон как рявкнет, что ему по барабану, если воевода командует батареей, так пусть и ищет замену. С ума сойти. Ребят, а вы не в курсе, никакого катаклизма намедни не было? Ну, там, экологической катастрофы с крокодилами в Африке? А то ведь жалко животных, из-за меня страдают...

Я только ухмыльнулся, папашку моего всё же напрягли, чтобы тот позаботился об Андрюхе. Представляю, как все на уши встали, когда из Личной Канцелярии Его Величества указание пришло обеспечить присутствие некоего юнкера-курсанта Андрея Лобачёва на Новогоднем Балу. Не случайно наш воевода дивизиона как ошпаренный примчался Андрюху с наряда менять. Ладно, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.

— 6 —

Ну, что вам сказать, про Большой Актовый Зал? Ежели снаружи смотреть, так это — центральный аппендикс Парадного Дворца нашей Академии, такой же, как и два боковых крыла. Но когда вы входите внутрь, то перед вами открывается целая анфилада залов. Паркет, лепнина на карнизах у потолка; хоры, галереи и антресоли; колоннады, прекрасные статуи в нишах простенков, барельефы и горельефы; потолки расписаны, стены украшены гобеленами и картинами. В общем, это было настоящее чудо архитектуры, живописи и ваяния. Причём внутренние размерения ну, никак не совпадали с внешними. Магия, однако. Меня же в тот момент беспокоило только одно: успеет ли появится одно создание или нет, до того момента, как у нашего Панцеръягера наступит очередное разочарование в жизни и девушках.

Правда, было одно обстоятельство в Большом Новогоднем Бале, которое очень уж раздражало: это его церемонностью сначала. Начался Бал в двадцать два ноль-ноль. Вальсы, мазурки, польки, краковяк. И попробуй сачкануть! Тут же отцы-командиры выпрут с бала. А тут столько барышень, просто глаза разбегаются! И вот для того, чтобы не вылететь, как пробка из бутылки шампанского, в парадные двери, вся толпа перед балом упорно репетировала все па этих танцев. Ну, и мне пришлось. Ну, ничего, до полуночи выдержать эту каторгу, а там оторвёмся! Самое главное, что избежали следующих напастей: во-первых, поп-группы "Бременские музыканты"; во-вторых, кошачьего хора кота Матроскина, в-третьих, собачьих плясок барбоса Шарика. И только не надо хмыкать! "Бременские музыканты" на рэпе в последнее время помешались, слушать просто невозможно. Кошачий хор кота Матроскина такие рулады выдаёт — "АББА" отдыхает. Но выдержать этот вопль больше трёх минут нет никакой возможности, самого сразу тянет на крыше повыть. А собачьи пляски? Никакой "Риверданс" близко не валялся! Но два часа слушать сплошь один "собачий вальс" — с ума спрыгнешь. Ну, а если "Калек-дуэт" лисы Алисы и кота Базилио в дело вступит — Басков и Монсерат Кабалье могут на пенсию сразу уходить!

И вдруг смотрю, какая-то курица-фифа, в полумаске на лице, с двумя длиннющими хвостами золотистых волос, в матроске и коротенькой юбочке в сборку, с ногами от ушей, обутых в сапожки, клеится к Андрюхе Панцеръягеру. И Андрюха тихо так млеет... У меня от злости аж дыхание в зобу спёрло. Это ж как она посмела, когда у меня всё уже расписано? Ну, ничего, скоро здесь кое-кто появится, мало не покажется барышне. Пух и перья по всем Чародейским Мирам полетят. И не только от неё.

В общем, выдержали мы эти два часа церемониальных танцев и ритуалов, отзвенел бой часов, ударил залп безалкогольного шампанского (это ж надо, а?). И, наконец-то, началось веселье! Лично у меня никаких планов на вечер не было, поэтому я с интересом наблюдал за бурлением страстей.

Он: Сударыня, вы разбили мне сердце!

Она: Увы, я себе не принадлежу! Я уже не свободна!

Он: Понял, собираю сердечные осколки и уматываю...

Ещё одна она: Я готова быть вашей! Но принесите к моим ногам все богатства мира!

Ещё один он: С ума сойти! И где я их искать буду посреди ночи?

Ещё одна она: Идите прочь, постылый!

Ещё один он: Понял, ухожу на запасной аэродром!

Третья она: Ах, моё сердце не вынесет расставания!

Третий он: А что делать, красавица, се ля ви! Прошла любовь, увяли помидоры, ботинки жмут и нам не по пути!

Третья она: Ах, я буду теперь страдать всю жизнь! Ну, до следующей весны... нет, недели, это точно! Хотя... гм, какой красавчик... где косметичка? Посмотрим на него поближе!

А как Юрка О"Дралло, как этот котяра развернулся! От каждого пирога пытался откусить. И к Василисам подъехал, и к Марьям-Искусницам, и к амазонкам, и к барышням из институтов Благородных Девиц и Всяческих Изящных Искусств, какой-то Царь-девице к ручке приложился, почти соблазнил барышню из Тибидохса, даже эльфиек попытался обаять. Итог его бурной деятельности: три таскания друг друга за косы, четыре исцарапанных физиономии, поединок тибидохской и эльфийской магий. Вроде всё... Феноменально! И это — за какие-то сорок минут! Мне б его способности!

И тут ко мне подлетел Стёпка Кубоба.

— Зверобой! Ты что тут прохлаждаешься?! На Панцеръягера наезд! Анимешные кошки!

Я ринулся напролом, по пути прихватывая команду из своих ребят-одногодков. Удавлю паразиток!

Мы подоспели вовремя. В широком боковом проходе за колоннадой с десяток анимешных воительниц окружали Андрюху, перед которым, как разъярённая пантера в боевой стойке застыла неведомая гостья, очаровывавшая его. Я как на стену натолкнулся, а вместе со мной и вся моя команда. Не может быть! Такой стойке обучают только...

— Как тебе не стыдно! — вопила какая-то анимешная барышня. — Как могла ты, Лунная воительница, встать на защиту это негодяя?!

Незнакомка вызывающе засмеялась.

— Чучело! — бросила она затем.

Мне всё стало ясно.

— А ну, мышь белая, быстро перекрасилась обратно! — рявкнул я. — Папашка с матушкой узнают, что ты с собой сделала — на запчасти разберут!

Дианка сорвала маску с лица.

— Вот те на! — расхохотался Марко. — Ты что это такой маскарад устроила, подруга?

— Да чтоб ваша стая под ногами не путалась! — огрызнулась Диана.

Я ещё раз осмотрел её с ног до головы.

— Это что за вид?! — грозно вопросил я затем. — Я терпел, когда ты из себя какую-то там Зену-королеву изображала и все вазы в доме перебила каким-то кольцом. Когда ты в женщину-кошку вырядилась и по ночам на крыше мяукала, это тоже можно было стерпеть. Потом ты дамочку-мутанта изображала, всё грозу с градом устраивала. И это вытерпели, хоть стёкол ты в окнах побила — не меряно! Про рыцаря-джедая я уже и не говорю, ты своим мечом светящимся всё, что только можно в дворце-замке покрошила. На ком ты сейчас свихнулась? Это что это за шнурочек на тебе вместо юбки? Ты во что вырядилась? Я тебя спрашиваю, или я тебе кто?

— Это облик Лунных воинов! — строптиво отозвалась моя сестра. — Я теперь в косплеях участвую, где девочки изображают разных героинь! Воинов в матросках и других!

— Да хоть воинов в пеньюарах!!! — заорал я. — Ты бы ещё нагишом сюда заявилась! И плевать я хотел на все твои эти косметики!

— Косплеи, идиот! — рявкнула в ответ Диана.

Но поругаться, как следует, нам не дали.

— Это чем это тебе не нравится облик Лунных воинов?!!! — оглушительно заверещали барышни из Анимешных Пределов. — Это самые очаровательные девочки — борцы за Добро и Справедливость!

— Цыть, курицы! — рявкнул я. — А ты, мышильда, ежели не перекрасишься и не приведёшь себя в порядок, по ушам получишь от всей моей щедрой братской души!

Дианка смерила меня испепеляющим взглядом, с шумом выдохнула воздух через нижнюю губу, подбросив вверх свою чёлку, но пальцами щёлкнула. Правда, облачение её осталось, каким и было, а вот волосы в одно мгновение рассыплись волной по спине и приняли свой естественный цвет — тёмной меди.

— Ну вот, рыжая я! — с вызовом сказала Диана, повернувшись к Андрюхе.

Андрюха раскрыл рот, потом закрыл, и в его взгляде отчётливо читался священный ужас перед неизбежным грядущим отлупом по морде лица. Похоже, Панцеръягер уже начал отсчёт времени, отведённого барышней, когда она наиграется им и даст ему полную отставку. Хотя унылая обречённость в его взгляде соседствовала с неземным благоговением перед Дианкой.

— Спёкся парень, — шмыгнул носом Альваро и промокнул глаза платочком. — Какого Панцеръягера теряем.

— Но-но! Ластоногий! — грозно развернулась к нему Диана.

— Так, в чём дело? Что такое? — вынырнула откуда-то Ариэль — огненно-рыжая сестрица Альваро. — Опять мой братец клоунаду устраивает?

Вместе с ней появилась и вся бесподобная компания остальных наших сестриц: Мариэлла, моя кузина и родная сестрица Андрея, Рэя — сестра Джуэна, Риона — сестра Марко, Мия — сестра Эсы и Лия — сестра Звонимира.

— Ого! Мы вовремя, тут небольшая потасовка намечается! — плотоядно потёрла руки Риона. — Моя матушка-амазонка будет довольна, если я паре расфуфыренных куриц перья из хвоста повыдёргиваю!

Анимешные барышни пребывали в полной прострации. Ну, ещё бы, собрались устроить взбучку какому-то кексу из юнкеров-курсантов, а тут такая стая набежала, да ещё барышня, что его защищает, волшебницей оказалась, а дочка амазонки грозится все перья из хвостов повыдёргивать. Есть от чего впасть в уныние. Но как ни приятно было всё это лицезреть, мне пришлось заняться устройством отношений Андрюхи и Дианы.

— Панцеръягер, — сказал я, подходя к Андрею. — Если эта мышь белая, эта курица-фифа, моя сестрица посмеет тебя обидеть, посмеет, хоть пискнуть, что ты ей больше не нужен, я её просто пришибу! По-братски! Руки, ноги, уши и всё, что выступает в стороны, оторву и скажу, что так оно и было! Колобком сделаю!

Диана смерила вызывающим меня взглядом.

— А что будет, если я пожалуюсь на неучтивое и нелюбезное поведение? — спросила она.

— Будет то же самое, только с ним.

— Знакомство под страхом смертной казни! — расхохотался Стёпка.

— Именно! — согласился я и кивнул Диане и Андрюхе. — А теперь, вы двое, забираете вон ту стаю наших сестричек и дуете отсюда. А мы тут разберёмся кое с кем.

— А можно мы останемся и полюбуемся! — взмолились девчонки. — Нам так нравится, когда ты перья из хвостов у разных там куриц драть начинаешь!

Анимешные барышни опали с лиц, они же не знали, что компания наших сестриц на ходу всё это сочинила. Я весело ухмыльнулся. Но тут и к нашим противницам подоспело подкрепление. Между колоннами нарисовались ещё дюжины две анимешных воительниц. Я мельком бросил взгляд, и у меня над головой взорвали термоядерную боеголовку. Даже для меня это был перебор. Эту барышню я на прошлом балу мельком заметил на лестнице, когда спустил с неё Сэма, Пана и Чёрного. Только теперь она была... была... была... как бы это сказать... в общем... с ума сойти, в общем! Бальное платье белого с розовым и тёмно-синим цветов облегало её стан, подчёркивая неописуемое изящество фигурки; широкий пояс на талии, которую, казалось, можно спокойно обхватить ладонями; длинная гофрированная юбка платья, отороченная по низу изящными кружевами; а туфельки — это отпад; руки были прикрыты длинными шифоновыми рукавами, изящный вырез на шее прикрывала изящная бархотка с небольшим кулончиком. Волосы золотистой волной ниспадали на плечи и спину ниже пояса, ровной чёлкой лежали на тёмных, изогнутых бровях. И огромные голубые бездонные глаза на прелестном личике. Это было что-то! Супер!