Иван - Вождь Племени Аборигенов

— Поверни пластину иной стороной и прочти, — улыбнулась та, как это обычно делал старик.

Пилюля оказалась вторым блюдом — пловом.

— Интересно, а как обстоят дела насчёт супа и десерта, что чай или компот? Они тоже в пилюлях или...

— В капсулах, — подала сверстница иные две пластины.

Мама отказалась от добавки. Её при слове еда чуть не вытошнило, хотя ещё пару минут назад она сама была готова съесть целиком динозавра. Отец в отличие от неё "навернул" и то и другое — по одной капсуле первого и третьего блюда. А Иван довольствовался десертом, протянув далее соседу. И тот последовал его примеру. Поблагодарил.

— Чего дальше делать будем? — поинтересовался Иван относительно улова.

— Это не нам решать, а им, — отметил папа, указав на гостей. — Данные трофеи всецело их.

Они до сих пор не знали, с кем имеют дело, продолжили знакомиться.

— Давно пора, — усмехнулся старик.

— Это ваши родственники? — вдруг выдала мама Ивана.

— Ну, как сказать...

— Как того требуют обстоятельства, — высказался по данному поводу Иван.

— Можно и так сказать, поскольку они мне нечужие. Почти что родные!

— Почти — не считается, — настояла соседка.

— Ладно. Согласен. Они родственники одного моего хорошего знакомого...

— А короче можно?

— Чего? Их имена и прочее?

— Да-да, конечно.

— Я — Сергей Иванович, — сказал мужчина.

— Очень приятно, — встрял папа. — А я — Степан Андреевич.

— Угу, одно слово — растяпа, — подхватила мама, дабы гости не обижались на их семью. И сама назвала себя. — Варвара Сергеевна.

— Рада познакомиться, — ответила любезностью незнакомка. — А меня зовут Вера Васильевна.

— А вашу дочь? — вопросил бесцеремонно Иван.

— Неужели вы с ней ещё не познакомились? — удивилась Вера Васильевна.

— Как сказать, — заюлил Иван, а его сверстница озорно улыбнулась.

— Даже больше того, — прибавила она. — Вот только не знаем друг друга по именам.

— Иван, — протянул он руку к сверстнице.

— Комета, — ответила та тем же жестом.

— Хм! Странное имя!

— Это кличка, — вмешался старик. — А так она — Катерина.

— Да, — растерялась она.

Иван поцеловал её в ладонь. И его мама тут же посмотрела на папу.

— Что здесь происходит, Растяпа?

— Ты у меня спрашиваешь, родная?

— Да, у тебя! А у кого же?

— А следовало бы поинтересоваться о том у сына.

— Действительно! Чего это я?

Иван осознал: разговора с родителями ему не избежать. Поэтому на опережение сказал:

— Я уже немаленький! И мне, слава богу, исполнилось четырнадцать лет.

И тут же переадресовал свои слова сверстнице.

— А тебе сколько?

— Ну и зачем это тебе, а?

— Честно сказать?

— Разумеется, — настояли в один голос её родители.

Из чего Иван сделал вывод: у неё тоже всё впереди, как и у него со своими родителями — разговор по душам о дальнейшей жизни.

— Понравилась она мне.

— Тогда и я не буду скрывать своих чувств — ты тоже пришёлся мне по душе.

— Я это сразу понял, как только увидел тебя: у нас всё получится.

— Что именно? — грянули разом родители обоих семейств.

— Твари, — молвил старик, напомнив всем про недавние события в их жизни, отвлекая внимание от детей. — Лучше скажите, что с ними делать?

— Ах да! — первыми опомнились пришельцы.

— Надо немедленно сообщить о нашей общей находке куда следует, — заметил Степан Андреевич.

— Это куда? — требовали дополнительной информации гости.

— Ну, я точно не могу сказать так сразу, но то, что в Академию наук — определённо.

— Я сам учёный, — напомнил старик.

— Верно! Из головы выскочило. Совсем забыл.

— Мы сами со всем разберёмся, — заверили пришельцы. — А вы отправляйтесь на дачу.

— Как? — не хотел Иван расставаться с новой знакомой. — Уже? Вот так вдруг сразу с бухты-барахты?

— Нет. Ещё увидимся, — заявил Сергей Иванович.

— И потом Катя отправляется вместе с вами, — сказала её мама.

Иван тотчас изменился в лице, да и Катя не могла скрыть своих чувств.

— Что это с ними, милый? — всё ещё не могла взять в толк Варвара Сергеевна, глядя на радость сына.

— Любовь.

— Чего, Растяпа?!

— С первого взгляда.

— В их-то возрасте?

— А что тут такого, родная? Мы, например, с тобой знакомы с детского сада. И ничего. До сих пор вместе живём. А помнишь, с чего всё началось?

— Чего? С чего?

— Я поцеловал тебя в щёку в саду, а ты за это расцарапала мне ногтями лицо. Видимо не понравилось то, что я сделал.

— А вот и не угадал. Тогда я ревновала тебя к другому парню, — выдала мама.

— Уже тогда, родная?

— Да.

— Вот это да! И чего в таком случае смотришь косо на сына, коль нам с тобой тогда было всего ничего — по четыре года? А ему сейчас все четырнадцать! Ещё два года и вступит в законные права гражданина нашей страны — получит паспорт и может жениться.

— Только через мой труп! Я не дам своего согласия на брак. Не получат они от меня благословения!

— Это почему же? — заинтересовался старик.

— Рано им ещё об этом думать!

Но дети не слышали их, они думали друг о друге, даже когда плыли назад в лодке предоставленной хорошими знакомыми Завихрушкина. И если Иван с Катей не сводили друг с друга взгляда, то родители Ивана — с них.

Время от времени на них всех поглядывал старик и делал это с удовольствием, не имея возможности сдержать улыбки. Так происходило до той поры, пока они не пристали к берегу и не вернулись в родные пенаты.

— Зайдёшь в гости? — поинтересовался Иван у Катерины.

— Лучше сам загляни к нам, — вставился сосед. — Думаю, твои родители не будут против?

— А что он там будет у вас делать один без нас? — выдала мама на-гора.

— Хэх! Понял, соседушка. Тогда жду всех вас, — ухмыльнулся старик.

На том они и расстались.

Иван остался у калитки.

— Сын, — окликнул его папа. — Очнись!

— Что?

— Ау, — вторила мама.

— Чего?

— Это мы с отцом хотим спросить тебя, что с тобой стряслось?

— Да ничего особенного. Просто не могу забыть "рыбалку".

— А может быть "русалку"? — усмехнулся отец.

— Да ну вас, — обиделся Иван, и принялся блуждать по двору, отказавшись зайти в дом и отдохнуть. Его путь взад-вперёд пролегал под забором соседа-акаде-мика. И когда родители вышли во двор, заметили на траве вытоптанную тропинку, которую шагами без устали продолжал измерять их сын.

— Ваня, — обратилась мама к нему.

Он не поднял головы, а когда сделал это, его взгляд устремился на забор к соседям. За ним ничего не было видно. Он скрывал ему обзор.

— Ого! — отметила мама.

— Вот именно, — согласился папа. — Надо помочь сыну, дорогая.

— Как и чем?

— Подумать надо. Сразу на твой вопрос и не ответишь.

— Предлагаешь отвлечь сына от дурных мыслей?

— Точно!

— Тогда неси его любимую фантастику.

— Книгу про Выкрутасова?

— Не одну, а сразу баул со всей многотиражной серией.

— Понял, — улыбнулся папа.

Едва скрывшись в доме, он вновь появился на крыльце.

— Ваня, — позвала его мама. — Глянь, что принёс для тебя папа.

— Не проходи мимо, дорогой, — изобразил тот из себя продавца книжного магазина и почему-то грузина. — Есть книги на любой вкус и все до одной про фантастику — твою любимую!

— Вы чего-то сказали про мою любимую? — посмотрел недоумевающе Иван на родителей.

И те переглянулись.

— Похоже, родная, у нашего сына резко сменились ориентиры.

— Чего, Растяпа?

— Приоритеты в жизни. У него появилась иная любовь к реальному созданию, которое мы, кстати, знаем, как зовут.

— Да, — опомнилась мама. — История.

— Чего-то не устраивает тебя? Ведь сама посуди: рано или поздно с ним должно было случиться нечто подобное.

— Согласна. Но лучше б поздно, чем сейчас.

— Знать такая у нашего сына судьба.

— Не умничай!

— Да я и не собирался обижать тебя. Хотя чего я говорю и кому? Тебя обидишь!

— На грубость нарываешься?

— Ванька, — раздался чей-то посторонний голос.

— Кто его позвал? — не сразу сообразили родители. Они почему-то решили: это сделал один из них. Однако приметили, куда устремился их сын, как и то, кто окликнул его.

На заборе оказалась Катерина. Иван, не теряя времени, повис рядом.

— Одно слово — обезьяны, — выдала мама.

— Да. Похоже, для них больше не существует преград, — согласился папа. — А значит нам с тобой, родная, предстоит поближе узнать своих будущих родственников по вине сына.

— Растяпа!

— Не называй меня больше так в присутствии посторонних, Варвара! Я же не кличу тебя варваром-дикарём!

— Поговорим об этом после с глазу на глаз — и без свидетелей, — показала мама кулак, поднеся его угрожающе к лицу папы.

— Заходите, гости дорогие, — объявился сосед у калитки.

Детей к тому времени уже и след простыл.

— А где они? — опомнились Зябликовы.

— Пошли выгуливать волкодава, поскольку мне сегодня не до прогулки с ним.

— А вы один в доме, Порфирий Игнатьевич, или...

— Уже не один, — заверил старик.

— Неужели ваши знакомые справились с тварями?

— Да.

— И куда же они определили их?

— Сами узнаете, когда спросите у них. Согласны?

— Ещё бы!

Зябликовы впервые оказались в доме соседа по дачному участку. Строение было просторным и казалось больше, чем можно представить, глядя снаружи.

Гости и знакомые собрались у камина. После купания в прохладной воде им всем требовалось тепло и уют. По такому случаю, они потягивали из чашек ароматный чай, напоминающий по вкусу горячий шоколад. Это был нектар.

Усталость как рукой сняло, будто они и вовсе не являлись участниками чудовищно-увеселительной прогулки по реке. Не знали с чего начать разговор. Им помог старик.

— Вы, кажется, хотели кое о чём поболтать с моими "родными"? — намекнул он: нечего стесняться — здесь все свои.

— А вы кто? — ляпнул Степан Андреевич.

— Неужели забыл, Растяпа, — не выдержала Варвара Сергеевна.

— А что я такое обидное сказал, Варвар? И потом я просил тебя не обзывать меня, дорогая!

— А сам, милый? Так что квиты!

Пришельцы заулыбались. Они поняли, к чему клонили Зябликовы. И рассказали им то, чего те хотели услышать.

— Значит вы тоже учёные?

— Ну, скажешь тоже, Степан, — перешли они между собой на "ты". — Мы с Верой научные сотрудники того самого НИИ, что и Завихрушкин. И работаем у него в команде.

— Так вы кандидаты наук? — вставилась Варвара Сергеевна.

— Я — доктор наук, а моя жена уже имеет учёную степень.

— Вы — профессор?

— Нет, я — доцент, — улыбнулась та в ответ на вопрос оппонентки.

— Вот видишь, дорогой, с какими людьми общаемся мы, — заявила Варвара Сергеевна. — И я тебе ещё, когда мы в школе учились, говорила — смени имидж!

— Вы это к чему? — заинтересовался Завихрушкин.

— К тому, что его друг, который тогда ухаживал за мной, ходил с дипломатом.

— Ну и что! — вставился Степан Андреевич. — А я, например, с портфелем!

— Называй вещи своими именами! У тебя был ранец, засранец! Поэтому твой друг стал в итоге дипломатом, а ты... Не хочу даже говорить! Остался им!.. Обидно!

— А я думал: завидно.

— И даже после всего этого я люблю тебя, дурака, Растяпа!

Так и подошли они к основному разговору о детях.

6. ПОЕДИНОК С ПРИШЕЛЬЦАМИ.

Те прогуливались в сумерках по хорошо известному маршруту Ивану благодаря волкодаву и не давали себе отчёта, что пёс старика наведывался с ним сюда каждый вечер неспроста. Вот и сейчас животное было насторожено. Оно обнажило когти и клыки, дополнительно оттопырило на холке шипы, даже тихо зарычало. Иван хотел успокоить его, как обычную собаку, для чего задумал потрепать рукой по холке, обкололся.

— Ой... — не сдержался неожиданно для себя от крика.

— Что с тобой, Ваня? — насторожилась спутница.

— Всё в порядке, Котёнок. Ничего страшного не случилось. Просто с животным Завихрушкина твориться что-то непонятное. Явно кого-то приметило в ночи, и сейчас у него текут слюни при виде добычи.

— Ты уверен?

— Да. Так было уже раз, — вспомнилась Ивану прошлая ночь и тот переполох, который он устроил в лесу. Понял, что, идя на прогулку, следовало вооружиться не только псом, но и более приемлемым оружием, как старик или пришельцы. Им он и заинтересовался, выпытывая у Катерины. — А чем это ты с родителями сегодня вечером завалила доисторических рептилий? Что за оружие применили против них? Я почему-то раньше о нём ничего не слышал. Да и вообще привык: оружие стреляет пулями, а тут лучи лазера или...

— Не суетись, Ваня. Не стоит.

— Расскажешь, Котёнок?

— Угу.

— Тогда я жду.

— Ох, какой ты быстрый!

— Хм! Кто бы говорил! Пока что я не мог угнаться за тобой. Ты вечно опережаешь меня в действиях, почему и встречал всё это время противодействие.

— Вот потому, что спешил, вместо того, чтобы думать.

— А чего тут думать было, когда ты понравилась мне с первого взгляда и не разонравилась даже после некоторых запрещённых приёмов. Наоборот только усилила влечение к себе.

— Хочешь повторить всё сначала? — предупредила спутница Ивана в тот самый миг, когда он пытался поцеловать её.

— Насчёт романтики — да, а всего остального — не сказал бы. А то у нас с тобой детей не будет.

— Вон куда тебя понесло! А кто желал узнать про оружие, стреляющее лучами?

— Это потом — подождёт.

— Поцелуй тоже. Его ещё заслужить необходимо.

— Но я же не пёс! Мы с тобой люди, а не звери.

— Кто бы говорил, Ваня. Ты со своими повадками недалеко ушёл в развитии от обезьяны.

Иван не внял словам разума, пытался прильнуть устами к Катерине. Та резко увернулась, и он чмокнул вместо неё кого-то ещё, был тому уже не рад.

Ком перьев открыл глаза и встрепенулся.

— Угу... — последовал приглушённый звук возмущения в ночи, преисполненный негодования.

— Фи... — отпрянул Иван.

— ...лин, — прибавила спутница, не сдержав смеха.

Ей было весело. Прогулка в сумерках и впрямь оказалась романтичной.

— В следующий раз, Ваня, перепутаешь меня ещё кое с кем из животных, которое может оказаться не столь безобидным, как данное пернатое существо.

Он не ответил. Ему было обидно. Настроение резко упало. Катерина решила его поднять ему. Сама поспешила прильнуть к нему, уткнулась в ствол дерева, заключив в объятья сосну.

Теперь уже Иван ухахатывался, а его спутница рассердилась. У неё в руке появилось то самое странное оружие, стреляющее сгустками света и рассыпающимися при попадании каскадами искр.

— Что с тобой такое, Котёнок? Никак обиделась? Так это ты зря! Я не хотел! Просто глупо пошутил! И согласен загладить перед тобой свою вину, как и клянусь больше не повторять подобных ошибок в будущем. Договорились?

До чего — Иван и сам не знал. Спутница не вняла ему. Она по-прежнему стояла с оружием наизготовку, проявив недюжую сноровку.

— Только не говори, Котёнок, что ты маньяк — оборотень?