— Подожди, Свет, не сейчас.
Он отошёл от неё и открыл дверцу машины. Ванька тут же протянул к нему руки, а Илья наклонился, чтобы отстегнуть ремни безопасности.
— Вылезай, чемпион, приехали.
Ванька обхватил его ручонками за шею и принялся оглядываться. Заметил Светлану, насупился и прижался к Илье сильнее.
— Чего застеснялся? — рассмеялся Говоров и перехватил ребёнка другой рукой.
Света с настороженностью и в то же время с любопытством наблюдала за ними, засунув руки в карманы сарафана. Илья повернулся к ней.
— Вот, знакомься, это Ваня.
— Значит, ты серьёзно говорил?
— Конечно, серьёзно, — удивился Илья. — А ты не поверила?
Она пожала плечами. Потом улыбнулась мальчику и хотела взять его за руку.
— Привет, я Света. А ты?..
Ванька спрятал руки за спину и отвернулся. Каротаева недовольно поджала губы, а Илья хмыкнул.
— Он стесняется, не обращая внимания. Пошли в дом.
Хотел опустить Ваньку на землю, но тот ухватился за ворот его футболки и что-то зашептал на ухо. Илья закатил глаза.
— Никуда велосипед не денется. Потом достанем.
Знакомство с родителями прошло легче, Ванька руки за спину не прятал и губы не дул, только уцепился за ногу Ильи и отпускать никак не хотел, с тревогой присматриваясь к незнакомым людям. Илье пришлось сесть на диван и снова взять его на руки.
— Сколько же скромности в этом ребёнке, а? — покачал он головой, разглядывая насупленное детское личико. — Что-то не замечал раньше.
Константин Александрович улыбнулся, а Людмила Алексеевна присела рядом и осторожно погладила мальчика по голове.
— А у нас для скромных есть пироги с черникой и вишней, — сказала она. — Кто-нибудь хочет пирожок?
— Мама, ты сама испекла пироги? — не поверил Илья.
— Нет, конечно. Мы всё привезли с собой. Но очень вкусные. Будешь пирожок? — снова обратилась она к Ваньке.
— С ягодками? — уточнил тот.
Людмила Алексеевна подтвердила. Ванька быстро глянул на Илью и осторожно кивнул.
— Тогда пойдём на кухню, — и протянула ему руку.
Илья мальчику улыбнулся.
— Иди, я тоже скоро приду.
Ванька ещё секунду колебался, потом всё-таки взял Людмилу за руку и отправился с ней на кухню.
— Забавный мальчишка, — улыбнулся Константин Александрович.
Илья кивнул.
— Весь в маму, — усмехнулась Света, подходя к Илье сзади и обнимая за шею. — Долго ты ещё будешь с ним нянчиться?
Говоров недовольно заёрзал, но освободиться от рук невесты не рискнул. Пожал плечами.
— Несколько дней. Скоро Ксению выписывают.
— Ну, и слава Богу. Забудешь всё, как страшный сон.
Илья поднялся с дивана, сбрасывая с себя руки невесты.
— Иногда ты говоришь очень странные вещи, милая.
Света ответить не успела, послышался страшный топот, в комнату вбежал Ванька, схватил Илью за руку и потянул за собой.
— Иди скорее! Знаешь, какие пирожки вкусные!
Говоров рассмеялся, подхватил его и закинул на своё плечо.
— Ну, пойдём. Хотя зря ты меня позвал, я сейчас всё у тебя съем!
Наевшись пирогов, Ванька про стеснительность позабыл, рассказал Людмиле Алексеевне всё про свой детский сад, про велосипед и говорящего робота, которого мама подарила ему на день рождения, а после отправился осматривать дом. А Илья пошёл к машине, вытаскивать вещи. Велосипед оставил у крыльца, а сумки внёс в дом. Поднялся на второй этаж и услышал голос Ваньки. Заглянул в родительскую спальню и понял, что теперь пришла очередь отца выслушивать историю про велосипед. Илья усмехнулся.
— Велосипедист, иди, катайся.
Ванька тут же спрыгнул с кровати и понёсся вниз.
— Ваня, осторожнее на лестнице, не бегай, — услышал Илья голос матери.
Константин Александрович вышел из своей комнаты, посмотрел на сына и улыбнулся.
— Как же мы все отвыкли от детей, — сказал он.
— Заговорил тебя, да?
— Да нет. Про велосипед рассказывал. Ты купил?
Илья кивнул.
— Вчера до темноты гуляли, — вроде бы пожаловался он. — Может за выходные вдоволь накатается.
— Избалуешь ребёнка, Ксения тебе "спасибо" не скажет.
— А я разве балую? — искренне удивился Говоров, а отец усмехнулся и ушёл.
Дообеденное время Илья провёл в безделье и ленивости. Ванька, занятый с его родителями, его почти не беспокоил. Илья сидел на веранде в отцовском кресле-качалке и дремал, и только краем уха прислушивался к тому, что происходит на газоне перед домом. Ванька носился, как заведённый, вытащил на улицу все игрушки, что они привезли с собой, и только однажды прибежал на веранду и забрался к Илье на колени. Посидел немного, отдохнул, покачался и снова убежал.
К полудню стало очень жарко. Солнце жарило вовсю, да ещё духота пришла. Даже тенёк на веранде не спасал. Хотелось прохлады. Илья снял футболку и небрежно повесил её на перила. Выглянул на лужайку и увидел, как мама надевает Ваньке на голову кепку.
— А в Париже дождь и совсем не жарко, — проговорила Света, обнимая его сзади.
— От дождя бы я не отказался, — сказал Говоров и закинул руки наверх, обнимая Свету за шею. — Может, на озеро прогуляться? Хочешь?
Каротаева улыбнулась и с готовностью кивнула.
— Пойдём.
Илья поднялся, снова надел футболку. Спустился по ступенькам и крикнул:
— Ванька, пошли на речку!
Света едва заметно нахмурилась.
— Хочешь взять ребёнка?
— Конечно. Что ему, на участке два дня сидеть?
— А велосипед? — воскликнул Ванька.
— Велосипед здесь оставь, без тебя он никуда не уедет. Мам, пап, вы как?
В итоге отправились все вместе. Не спеша прошли через берёзовую рощу, и Илье очень нравилось наблюдать за родителями, как они степенно вышагивают рука об руку и о чём-то тихо переговариваются. Ему нравилось смотреть на маму в этой смешной широкополой шляпе. Шляпа была очень старая, Илья помнил её с детства, мама эту шляпу очень любила, но из-за её древности, позволяла себе носить только на даче. Она постоянно придерживала её и смеялась, а отец трогательно поддерживал жену под локоток. Всё это казалось очень правильным и родным, напоминало детство, и Илья невольно ждал, что вот сейчас мама обернётся и воскликнет: "Илюша, не так быстро, упадёшь!"
Так было в детстве, и они вот так же гуляли по этой берёзовой роще — родители шли, взявшись за руки, а он проносился мимо них на велосипеде. Вспомнив про велосипед, Илья подумал о Ваньке и невольно улыбнулся, представив, как тот катается по этой тропке на своём синем велике, а он в это время гуляет с... Илья быстро глянул на женщину, молча идущую рядом. Света была задумчива, едва заметно хмурилась и ни на кого внимания не обращала.
Говоров смотрел на невесту и вдруг понял, насколько сумбурны и неправдоподобны его мысли и мечтания. Как-то не верилось, что Света будет вот так гулять с ним, взявшись за руки. Поездкам на дачу она всегда предпочитала выходы в свет. А если и будет... то при чём здесь Ванька? Не стыкуется.
Тот как по заказу встрепенулся, и маленькие ладошки обняли Илью за щёки. Ванька сидел у него на плечах и иногда хватался за его волосы и уши, а Говоров крепко держал его за ноги. А сейчас чувствовал, как в его темечко упёрся маленький острый подбородок. Илья осторожно приподнял голову.
— Ты не спишь?
Ванька помотал головой.
Илья снял его с плеч и подкинул вверх, Ванька громко рассмеялся. Родители остановились и посмотрели на них.
— Где речка? — спросил Ванька.
Говоров указал вперёд.
— Вон там, беги по тропинке. Только не далеко, понял?
Ванька припустился вприпрыжку по тропке, правда, постоянно оглядывался. Тропинка повернула, ребёнок скрылся с глаз, но всего на несколько секунд, потом бегом вернулся и взял Людмилу за руку. Илья тихонько хохотнул.
— Испугался.
Света нырнула под его руку, обняла за талию и, наконец, довольно улыбнулась. Затем спросила:
— Тебе действительно нравится с ним возиться?
Он сунул свободную руку в карман шорт и пожал плечами.
— Мне интересно.
— А как он тебя называет?
— В смысле?
— Как он к тебе обращается? По имени?
Илья призадумался, затем пожал плечами.
— Да никак... Как-то обходится. Наверное, так ему удобнее.
— Да и отца у него нет... — продолжала Света в задумчивости. — А может, он решил, что ты его папа? — Она рассмеялась, а Илья отвёл глаза в сторону. Потом недоверчиво хмыкнул.
— Не выдумывай, — а сам невольно начал присматриваться к мальчику.
Они обошли многолюдный песчаный пляж и устроились в сторонке, под сенью раскидистого дуба. Расстелили одеяло, а Ванька достал из сумки машинку и принялся играть, устроившись на травке. Илья понаблюдал за ним, отказался от бутерброда, который ему предложила мать, и пошёл к воде. Скинул футболку и шорты, и тут подбежал Ванька.
— Ты куда? — заинтересовался он, подняв с травы футболку Ильи.
— Плавать. А ты сиди здесь и смотри на меня. Хорошо?
Ванька кивнул и проводил его до самой воды. Остался на берегу и присел на корточки. Внимательно следил за Ильёй взглядом, а когда тот отплыл на значительное расстояние, поднялся на ноги и закусил губу.
— Ваня, — окрикнул его Константин Александрович, — ты что там стоишь? Иди сюда.
Ванька обернулся и указал на воду.
— Он ушёл!
— Он сейчас вернётся, иди к нам.
Мальчик отрицательно мотнул головой и снова стал смотреть на воду. И беспокойно забегал по берегу, когда понял, что Ильи не видно. Заплакал и побежал к Константину Александровичу.
— Ванечка, что случилось? — перепугалась Людмила. Хотела его прижать к себе, но ребёнок вырвался и уцепился за руку Константина Александровича. И снова указал на воду.
— Его нет, — зарыдал он, — нет!
Константин Александрович поднялся и пошёл к воде, Ванька кинулся за ним, Людмила со Светой тоже встали. Мальчик размазывал слёзы по щекам и всхлипывал, потом уткнулся в ноги Людмилы.
— Да вон он, Ваня!
— Где?
Константин Александрович взял его на руки и показал. Ванька приоткрыл рот, снова всхлипнул и вытер слёзы рукой. Людмила Алексеевна помахала сыну рукой и крикнула:
— Илья, возвращайся!
Он махнул рукой в ответ и поплыл обратно к берегу.
— Что случилось? — спросил он, выходя из воды, и по-собачьи потряс головой. Ванька же вывернулся из рук Константина Александровича и бросился к нему. Илья подхватил его на руки и непонимающе глянул на родителей. Снова переспросил: — Что случилось?
— Он испугался, — как можно спокойнее сказала Людмила. — Ты нырнул, и он испугался.
Илья посмотрел на Ваньку, в его заплаканное личико, а потом прижал мальчика к себе. Вспомнил, что весь сырой, отстранил его от себя, но Ванька снова прижался и заплакал с новой силой.
Света отвернулась, стараясь скрыть раздражение, и вернулась под дерево, села на одеяло.
Илья перевернул Ваньку ногами вперёд, на вытянутых руках донёс до одеяла и посадил, а потом схватил полотенце. Родители тоже вернулись, Людмила присела рядом с мальчиком и погладила его по голове. Он хлюпнул носом, а как только Илья сел, полез к нему.
— Ну чего ты испугался? — спросил он, прижимая мальчика к себе.
Ванька обхватил его руками и ногами, и успокоился, только сопел очень выразительно. Потом тихо сказал:
— Надо маме позвонить.
— Позвоним, — согласился Илья, переглянувшись с родителями. Потом откинулся назад и лёг на спину. — Закрывай глаза.
Ванька действительно уснул, и домой Илья нёс его на руках. Шёл и тихо переговаривался с родителями, аккуратно прижимая мальчика к себе.
— Он так испугался, Илюш, — шептала его мать, надвигая на лоб ребёнка кепку.
— Наверное, это из-за Ксении. Она в больницу попала так неожиданно, и он остался один... Он ещё маленький совсем, мам.
Она кивнула и пристально посмотрела на сына.
— Да... Думаю, ты прав. — Оглянулась на Свету, чтобы удостовериться, что та не может их слышать. — Ты к нему привязался, Илюш? Никогда не видела, чтобы ты так с детьми общался.
— Мам, ну что за разговоры?
— Ладно, ладно... Но Свете это, кажется, не нравится.
— Свете вообще нравится только то, что устраивает лично её.
Мать погладила его по плечу.
Дома Ваньку раздели и уложили в постель. Илья хотел позвонить Ксении, но вдруг испугался, не зная, что ей сказать. Как-то не хотелось тревожить её рассказами о том, что Ванька плакал. Да и он чувствовал себя виноватым. Не знал, в чём точно виноват и почему ребёнок так перепугался, но Илья никак не мог избавиться от беспокойства. Очень хотелось, чтобы Ванька поскорее проснулся и снова улыбался и занимался велосипедом. Только бы не плакал.
— Илюша, ты стал излишне чувствительным, тебе не кажется? — со снисходительной улыбкой проговорила Света, когда он отказался от добавки.
— С ним всё в порядке, — Людмила погладила сына по руке. — Он просто испугался, с детьми такое бывает.
— А уж забывают свои страхи они очень быстро, — закончил Константин Александрович.
Людмила кивнула, соглашаясь с мужем.
Илья опустил глаза в стол и придвинул к себе чашку с чаем.
— А я тебя, между прочим, предупреждала, — продолжала Каротаева. — Ребёнок — это очень большая ответственность, а чужой ребёнок — ответственность вдвойне. Но ты же меня никогда не слушаешь!
— Света, угомонись, наконец, — едва сдерживаясь, проговорил Илья.
Она обратила выразительный взор на Говоровых.
— Вот, я опять должна замолчать. А потом начинаются вот такие проблемы.
Илья отодвинул от себя чашку, не сделав ни одного глотка, и поднялся.
— Илюша... — расстроилась Людмила, а он отмахнулся и ушёл на веранду.
Минут через пять там появилась мать, подошла и приобняла его за плечи.
— Переживаешь?
Он откинулся на спинку дивана.
— Не знаю... Я, конечно, понимаю, что всё в порядке, что он проснётся и скорее всего не вспомнит ни о чём.
— Вот и именно.
— Да я даже не о Ваньке сейчас думаю, а о том, что мне дальше делать.
— Что ты имеешь в виду? Ты о свадьбе говоришь?
Он хохотнул.
— Ну конечно, мамуль. Разве я могу говорить о чём-нибудь другом, кроме свадьбы?
Людмила недовольно поджала губы.
— Значит, ты до сих пор сомневаешься? Не хочешь жениться?
Илья нервно побарабанил пальцами по подлокотнику, потом опасливо глянул на дверь. И понизив голос, продолжил:
— Я сомневаюсь, что хочу жениться на Свете, мама. И совсем не потому, о чём ты думаешь. Просто я совсем не уверен, что это та женщина, с которой я хотел бы прожить всю жизнь.
Мать покачала головой.
— А с кем бы хотел? Ты встретил эту женщину?
Илья с сожалением покачал головой.
— Вот видишь? И в то же время, Света подходит тебе идеально. Ты просто внутренне сопротивляешься, вот и откапываешь настырно недостатки. А вот если ты это перестанешь делать, то сразу всё станет намного проще. Попробуй.
— Идеально? Я всегда удивлялся, откуда во всех взялась эта уверенность.
— Потому что все смотрят со стороны, Илюша. И видят. К тому же, Света очень тебя любит. Она ради тебя на всё готова. Или думаешь, она бы поехала и работала бы столько лишь ради компании? Но она это делает. Потому что для тебя это важно. Это надо ценить.
