Призрачная Академия. Игра в живых

Вечером, когда я шла в лазарет, после первой тренировки с группой, меня остановил куратор.

— На тренировки — только в этом. В платье будешь заниматься, когда хоть что-то освоишь. — Заявил он, отдавая мне большой черный сверток.

'Неожиданное счастье' оказалось тяжелым и вместо обычного в таких случаях любопытства, вызывало раздражение. К счастью, в местной лечебнице сразу нашелся добрый лекарь, который быстро облегчил боль в мышцах и залечил порез. Но усталость-то никуда не делась. Не было сил, чтобы спуститься в столовую за бодрящим напитком, поэтому поплелась переодеваться, лишь на секунду присела на кровать, а проснулась только на следующее утро, проспав первую пару и зарядку. Совесть немного мучила, напоминая о последствиях, зато теперь, казалось, могу выучить все на свете и выполнить любые требования учителей.

Негромко мурлыкая любимую песенку, развернула вчерашний сверток.

Высокие сапоги на шнуровке, носок и пятка — обиты тонкими пластинками железа, чтобы меньше портились при прогулках в лесу. Кстати, очень познавательные прогулки нам обещали устроить, как только ляжет первый снег. Широкие штаны из мягкой замши с кучей всевозможных кармашков и ремешков. Перевязь для меча, которого у меня пока не было. Просторная рубашка, под которую не нужен корсет, сверху — плотная майка, из незнакомого материала, обтягивающая, как вторая кожа. Удобно, смотрится слишком просто, но служит хорошей защитой во время боя.

Последним предметом оказался длинный, до середины бедра, жилет, тоже из черной замши с кучей карманов, как и на штанах. По всем краям шла красивая, серебряная, обережная вышивка. То немногое, что осталось от когда-то великих цивилизаций древности.

— Ничего себе! — воскликнула Софи, она как раз зашла в мою комнату. — Откуда такое чудо?

— Подарили за хорошее поведение, — пошутила, внимательно рассматривая себя в зеркало.

— Чтоб мне такие подарки дарили. Ты хоть представляешь, сколько такой костюм стоит? Кто подарил?

Она поставила принесенный пузырек шампуня на стол и подошла ближе, рассматривая серебряный узор.

— Лан ду Трейн. — Наряд мне очень нравился, удобно двигаться, в отличие от платья, и надевать легко. Вот только прилично ли такое носить?

— Мне неприлично, а тебе в самый раз, — отмахнулась девушка, больше интересуясь, почему куратор решил принести одежду. — У вас все старшекурсницы похоже одеваются. Не замечала? Представь, как 'удобно' гоняться за нежитью в платье. По болоту или густому лесу. — Представила, усмехнулась и решила теперь так ходить на занятия. — По-моему, только первогодки платья предпочитают. Давай, я тебе косу заплету, чтобы удобнее было.

Только Софи протянула руку к моим распущенным волосам, как раздался громкий стук в дверь, словно кто-то кувалдой по ней приложился или ногой. От неожиданности вздрогнули обе.

— Войдите, — крикнула, настороженно гадая, кого увижу за порогом.

-Так-так-так, не умерла, не лежишь при смерти, руки-ноги на месте, — обманчиво тихо процедил появившийся учитель. Раздраженно прищурив глаза.

От звука такого приятного раньше голоса по спине пробежали колючие мурашки страха, но отступить хотя бы на шаг себе не позволила. Лишь недоуменно посмотрела.

— Чем обязана?

Сверкнул зеленый огонек чьих-то глаз и в ту же секунду пропал, спрятавшись где-то в глубине.

— Чем обязана? — недоверчиво переспросил мужчина, а потом как рявкнет. — Какого демона, тебя не было на утренней зарядке?! Или думаешь, что мы тут все шутим с тобой?

Сжалась и с обидой посмотрела на наставника. Я ведь не специально!

— Уверен, вечером на отработку наказания не пошла, — недовольно, но уже намного тише добавил Лан ду Трейн. — Вот уж действительно 'подарок' от Ноаха получили. Увижу, сам прибью, чтобы с дочерью не мучился.

Последнее оскорбление, обиду за себя превратило в злость за других. За тех, кто дорог, могу и горы перевернуть вниз вершинами. Пускай мы с папой враждуем, но он мой отец. Держись, Лан ду Трейн, одним врагом у тебя больше. Силой сделать ничего не смогу, но вот нервы вымотать — запросто.

Впервые за последние дни почувствовала, как снова просыпаются сильные эмоции. Да такие, будто они не просто спали, а набирали сил! По какому праву этот мужчина врывается в комнату? Как смеет орать или оскорблять моих близких?! Считает, что должна оправдываться? Ну, уж нет!

— Не смейте в моем присутствии ругаться, проклинать демонов или предъявлять претензии Ноаху, — прищурившись, прошипела в ответ.

— С чего вы решили, дорогая льерра, что меня волнует ваше мнение? Это еще заслужить надо.

Будто только того и ждал, взорвался вулкан эмоций внутри. В считанные мгновения огненная, жгучая волна ненависти захлестнула все существо. Я перестала существовать как личность. Остался только всё пожирающий огонь и животные инстинкты.

Вроде бы ничего не произошло. И мужчина не сказал того, что могло бы вызвать такую ярость. Но итог оказался ужасающим.

Все еще распущенные волосы начали потрескивать, краем глаза увидела пробегающие по ним искорки. Ногти удлинились, кожа на ладонях стала жестче, а внутри появилось чувство, будто я одно целое с пламенем, по мощности равным лестному пожару, который с каждой секундой становится все больше и больше, грозя перерасти в настоящий огненный шквал.

Вокруг распахнутой двери комнаты начали собираться люди, они перешептывались и показывали на меня пальцем. Где-то на самом краешке сознания проскользнула досада. Опять стану поводом для сплетен. Но, эта мысль, как пришла незваной гостьей, так и испарилась, не оставив после себя никаких чувств.

А пожар эмоций все нарастал. Внезапно поняла, что нахожусь в самом центре огромного бушующего пламени. Словно фитиль свечки, переливаясь всеми оттенками золотого и оранжевого. Возможно, со стороны это выглядело красиво, а вот внутри, вместе с требующим выхода гневом, все сильнее появился страх, что это пламя не только причинит кому-то вред, но и поглотит меня.

Еще через время, ставшее вязким будто глина, почувствовала, как что-то жжет руку. Больно! Нестерпимо больно! Машинально махнула запястьем, пытаясь избавиться от раздражающего чувства.

Стало легче, а вместе с тем еще страшнее.

От моего огня отделился кусочек и полетел прямо в преподавателя.

Рядом раздался оглушительный крик. Сначала испугалась, что кричит Софи, потом поняла — это мой голос.

Неужели я убила наставника?!

Паника захлестнула не хуже гнева, заставила выскочить в коридор.

Испуганные адепты бросились врассыпную. Некоторые с визгом пытались убежать, другие — жались к стенам. Кто-то особенно предприимчивый выпрыгивал в окно. Скорее всего, старшекурсники, уже изучавшие левитацию. Но мне было не до них.

В голове билась одна мысль. Только бы добежать до душевых, только бы погасить огонь. Страх сделать непоправимые вещи или погибнуть самой заставил с каждой секундой прибавлять скорость. Наверное, так быстро в жизни не бегала!

Уже почти добежав до лестницы, с размаху влетела в неожиданно открывшийся портал.

Раньше я никогда не телепортировалась, и теперь поняла, почему его почти не используют в обычной жизни — ощущения ужасные, будто миллион иголочек протыкает тебя насквозь. Кажется, что попал между двух гигантских ежиков, ворочающихся во сне. Стерпеть, конечно, можно, но лишний раз повторять точно не захочется.

Выход из портала оказался в памятном кабинете ректора.

По инерции пролетела несколько шагов, краем глаза замечая рядом еще портал, из которого вышел целый и невредимый Лан ду Трейн, избавив меня от лишних терзаний.

В последнее мгновение заметила впереди стену, но отклониться уже не успела, больно приложилась лбом. Машинально отшатнулась в сторону, ударилась плечом о стеллаж. Он грозно зашатался, от обиды роняя стоявшие на полочках предметы. Какая-то круглая вещь особенно неудачно приземлилось на мою голову. Коротко вскрикнула и провалилась в темноту. Терять сознание входит в привычку?

* * *

Наверное, это было воспоминание из детства. Того самого детства, в котором осталась мама, и которое я совершенно не помнила.

А, может, просто кошмарный сон, навеянный в отместку за все прегрешения?

Кто знает.

Я находилась в мрачной комнате без окон и дверей. Сквозь щели в кладке иногда пробивался тусклый свет, позволяя определить, день сейчас или ночь. Но время суток уже не имело значения. Сколько прошло времени? Три дня? Четыре? Пять?

Было ужасно страшно и холодно. От влажного глиняного пола тянуло сыростью. Время от времени пробегали юркие мышки. Иногда они замирали напротив и косились в мою сторону похожими на бусинки глазами, нервно подергивая хвостом.

Сначала рвалась, пытаясь вытащить руку из плена тяжелого браслета, которым приковали к стене. Потом плакала, потом... А потом наступило оцепенение. Стало трудно повернуть голову или заставить себя что-то съесть.

Что-что, а еду приносили регулярно. В помещение входила толстая, но аккуратно одетая женщина, молча ставила на пол миску с кашей и стакан воды, потом также молча выходила, снова оставляя совершенно одну.

И вот в этом кошмарном бреду, как луч света, раздался скрежет открываемого ржавого засова.

— Вот она!

В открытую дверь лилось яркое солнце не давая рассмотреть говорящего человека.

* * *

— Тише — тише, — кто-то очень аккуратно гладил меня по плечу. Так и есть, Сейн рем ду Локсар собственной персоной. Стоит на коленях возле низенького диванчика, с тревогой вглядывается в мое лицо. Чуть дальше, переминаясь с ноги на ногу, встревоженный Лан хмурит брови и поглядывает на дверь. Неужели сбежать захотел? Или думает о чем-то своем?

От мысли, что два самых грозных человека в академии в растерянности из-за одной маленькой меня, стало смешно. Даже улыбнулась сквозь слезы и только сейчас поняла, что они продолжают бежать, а мягкая обивка дивана под моей щекой насквозь мокрая.

— Что приснилось? — участливо спросил наставник.

Понаблюдал, как я неприлично руками вытираю слезы, и протянул свой платок.

Покачала головой, давая понять, что не хочу обсуждать увиденное, но предложенным платком воспользовалась.

— Все нормально.

Подумала и села, старательно разглаживая складки на сильно помятой жилетке.

Наставник посмотрел на мои попытки, хмыкнул. Наверное, глупо выгляжу со стороны, а ректор сел рядом в кресло, больше не пытаясь успокоить.

— Раз все пришли в себя, может, поговорим? — неловко пошутил Сейн.

Кивнула.

Не знаю, как поговорить, сейчас даже сидеть тяжело, но послушать точно смогу.

— Сегодняшнее происшествие не должно повториться.

На меня смотрели предельно серьезные зеленые глаза. Лишь вертикальный зрачок то сужался, то расширялся. Заворожено следила за этими изменениями, поэтому не сразу ответила.

— Выгонять будете?

Невольно сравнила двух похожих между собой мужчин. Не только внешне, но и характером. Один более беспокойный, задиристый, а второй — слишком замкнутый.

В ответ на мои слова ректор улыбнулся.

Хотела ли я сейчас, чтобы выгнали из академии? Не знаю, скорее — нет. Все-таки студенческая жизнь начала нравиться, несмотря на все трудности, с завидной регулярностью возникающие на пути.

— А вот этого, Ханна, теперь точно не дождешься. Как думаешь, что сейчас произошло?

— Не знаю, — честно ответила, теряясь в предположениях.

— Рождение, точнее, проявление второй сущности. После сегодняшнего представления, выпустить опасную для общества недоучку я не могу.

— То есть раньше у меня был шанс? — уточнила с чисто академическим интересом.

Теперь надо мной уже смеялись двое друзей. Даже не пытаются скрыть улыбки! Опять я клоун местного масштаба?!

— Ни одного, — ответил за ректора Лан.

— Точно. Давно у тебя случаются перепады настроения? — лицо Сейна снова стало, как угрюмая скала, сопротивляющаяся холодным ветрам и настырным волнам в море. В смысле, таким же серьезным.

Вздохнула.

А рассказать, где ключ от бабушкиного сейфа лежит, не надо? Или кто стащил поднос с пирожными из-под носа кухарки?

— Не хочешь говорить? — правильно истолковал молчание глава академии. — Что же, твое право. Тогда расскажу я.

Произошел один случай лет шестьсот назад. Вы это будете проходить на истории боевых искусств позже. Так вот. В Эрнаде жил эльф. Просто потрясающий художник, но он не признавал магию, считал, что все должны от нее отказаться.

Он говорил, что магические способности дают слишком большое преимущество одним над другими. А вторая сущность и вовсе должна оставаться под запретом, чтобы те, кто ее не имеют, не чувствовали себя ущербными.

В чем-то идеи были хорошими, только он забывал о главном. О том, что магия для существа, ею обладающего, так же важна, как, к примеру, мозг для обычных представителей своих рас.

Как следствие, к ста тридцати годам, не мог ничего сделать: ни простенькую иллюзию, ни магического светлячка зажечь. Зато картины славились на весь мир. Может, в них невольно часть накопившейся магии вкладывал?

Об этом теперь уже не узнаешь.

Так вот, однажды с ним начали происходить странные вещи. Пойдет собирать травы в горах по тропинке, а следом обвал случится, или сель сойдет. На рынок — окрестные собаки с ума сходят, кусают окружающих, кидаются на заборы и деревья. Придет к друзьям — все передерутся. Долго это продолжалось. Несколько лет. Пока один вельможа не решил заказать ему свой портрет.

Пришел наш художник к заказчику в поместье, начал писать картину, вдруг вельможа решил почесать нос, а потом громко чихнул. Этого хватило, чтобы погрести две трети города под руинами. Повезло, что в городе магическое собрание проходило и его остановить. Знаешь, что в этом самое интересное?

Покачала головой, замечая, что я всем корпусом наклонилась в сторону рассказчика.

— Этой трагедии можно было избежать. Если бы вовремя заметили пробуждение второй сущности и обучили его управлять новыми возможностями.

Откинулась обратно на спинку дивана и крепко задумалась.

Знала я одного эльфо-демона. Бабушка взялась за его воспитание, когда мне было шестнадцать. Гремучая смесь.

Со стороны, конечно, интересно наблюдать, как прятался от бабушки тысячелетний эльф, будто маленький ребенок. Зато, когда демоническая ипостась окончательно проснулась, а энергетический баланс пришел в норму, уже бабушке пришлось прятаться, потому, что он заявил о своих правах на нее, как на вторую половинку. У демонов с этим очень строго. Если действительно создается пара, то навсегда. Зато пока не встретил, с кем бы ни жил или ни встречался, никто слова не скажет. Правда, такое случается очень уж редко, слишком они свободу любят.

Мы с Софи даже пари заключили. Захомутает ли он бабулю или нет. При своих пяти детях ни разу не была замужем! И насколько знаю, мечтает всю жизнь оставаться свободной.

В мире, где все расы давно перемешались, нет ничего удивительного, что просыпается вторая ипостась. Это может произойти в любом возрасте и в любом месте. Исключение — оборотни: волки, лисы и коты. У них строго. В шестнадцать перекинулся — оборотень, нет — никогда не сможешь стать подлунным зверем.