Конрад открыл почерневшую от времени дубовую дверь (я вообще отметил любовь местных жителей к этой породе дерева) передо мной. Внутри ратуша представляла собой короткий узкий коридор, оканчивавшийся в центральном зале. У противоположной стены слабо горел камин, а за столом сидел толстый светловолосый огнар в потрёпанном камзоле. На его шее болталась широкая серебряная цепь с символичным ключом от города. Никого, кроме городского головы, здесь не было.
— О, сударь Конрад Монферрат! — глава города оказался даже ниже меня на целую голову: я это отметил, тот когда поднялся с кресла. — Надеюсь, Вы не пришли требовать обжалования конфискации своего поместья? Кстати, а кто этот молодой человек с Вами?
— Милорд Николас Датор из Беневаля решил пожаловать в Валь.
— Из Б-Б-Беневаля? — глава города начал заикаться.
— И жив-здоров, сударь, — я улыбнулся. — Могу я попросить Вас об одной услуге?
— Жан Жакре, милорд, — городской голова поклонился. — Всё, что угодно. Похоже, это благодаря Вам сударь Конрад сегодня протрезвел, да ещё и не собирается закатить очередной скандал с битьём моих помощников и писарей!
— Можете Вы объявить, что я набираю замковую прислугу и строителей?
— Могу-то я, конечно, могу, но вот кто пойдёт? — Жакре прикусил язык, когда я расстегнул две верхних пуговицы камзола и достал мешок с монетами.
— Вот здесь, в этом мешочке, задаток. Каждому, кто пожелает наняться ко мне, причитается по серебряной монете. Ещё столько же я заплачу, как только они прибудут в замок. И ещё двадцать серебреников задатка — Вам.
— Я обязательно сообщу об этом горожанам. Но, видите ли, в наших землях я не припомню, чтобы челядь нанимали — ведь все они из крестьян идут, из подневольных, крепостных. И немножко из городских, да только...
— Я всё понимаю. Ещё скажите, что они получат возможность поселиться возле замка. А если сударь Оттон Турне или его родственники будут недовольны, шлите их в мой замок, если, конечно, не испугаются несуществующего проклятия. Насколько я знаю, никто ещё не отменял права свободного выхода из-под власти одного феодала и перехода под руку другого.
— Не извольте беспокоиться! Всё будет в лучшем виде, — Жакре отточенным движением взял кошелёк из моих рук и поклонился.
— Ну что ж, тогда позвольте откланяться, — я кивнул главе города на прощание и повернулся. Конрад уже открывал дверь.
— Сударь Конрад, а что Вы бы ответили на подобное предложение?
— В смысле, сударь? — Монферрат напрягся.
— Что, если бы я даровал вам в лен некоторый участок земли возле замка Беневаль? Скажем, возле дороги на юг? Там будет, как я предполагаю
— Я был бы польщён, но, — "Всё, он мой!". — Думаю, будет очень трудно на первых порах...
— Жить Вы смогли бы и в самом замке. Я намереваюсь построить для этих целей флигелёк. Вы согласны, сударь?
Конрад вздохнул и остановился. Его лицо опять замерло, и лишь левая щека вздрогнула. Потом он уставился на недалёкие горы, перевёл взгляд на меня, а затем на всё те же Саратские горы.
— Милорд, а правда, что три тысячи воинов целый месяц жили в Беневале? — мне показалось, или я уловил совсем детскую мечтательность?
— И я в том числе, и Архимаг Даркхам.
— А как он выглядит, Беневаль? Мои предки верой и правдой служили Владетелям Беневалям, пока...
— Это мечта зодчего, сударь: двойной ряд стен, гигантский четырёхэтажный донжон, всё плато как на ладони, и горы, сударь, горы! Снежные шапки блестят на солнце, соревнуясь по высоте с облаками! — хотел бы я произнести такую восторженную речь ещё хотя бы раз в жизни! Хотя, похоже мне придётся каждого возможного подданного завораживать рассказом о былой красоте замка. Былой...Или будущей? Всё зависит только от меня.
— Я согласен, милорд, — Конрад посреди площади припал передо мной на дно колено. — Я клянусь и в горе, и в радости следовать за моим сюзереном, прикрывать его щитом в битве и словом — в мире.
— Клянусь делить добычу с тобой, помогать словом и делом в мире и мечом в битве, — ну вот, все формальности, установленные ещё "Кодексом Огнара", соблюдены. — Ты готов прямо сейчас отправиться в замок?
"Сюзерен должен обращаться на "ты" к своему воину, ибо он ему как брат, как друг, как последняя опора и поддержка, он ему как брат и меч. А меча не должно стесняться, мечом должно пользоваться" — так гласил "Кодекс"...
— Да, милорд, — Монферрат склонил голову — и поднял её, уже стоя посреди моего зала в замке...
Королевство. Тронгард.
Тенперон наблюдал за развернувшимся на площади перед Гильдией магов зрелищем. Не меньше тысячи воинов в кольчугах в сомкнутом строю маршировали под бой барабанов, стараясь держать темп и не разрушать порядок построения.
По команде все воины разом остановились и повернулись, и можно было увидеть их лица cо ступеней Гильдии. Любой огнар тотчас узнал бы в них айсаров. Это были именно те воины, которых Тенперон призывал в поход за зипунами, чтобы свергнуть Реджинальда. К сожалению, айсары припоздали: первые их отряды прошли через перевалы в Саратских горах через два месяца после коронации Фердинанда, и в глазах короля надобность в этих наёмниках отпала. Только вот Тенперон считал иначе. Почти восемь тысяч айсаров согласилось поступить на службу к Гильдии магов, и теперь все они поселились в Катакомбах под городом, на верхних уровнях. Архимаг мотивировал такое большое число воинов тем, что маги предотвратят повторение событий мятежа Рошфора. На это Фердинанду уже нечего было сказать. Правда, командование гарнизона и многие дворяне не без боязни думали о подчинявшихся лишь слову Тенперона тысячах профессиональных воинов.
Архимаг улыбнулся, вспомнив, как Абра произнёс зажигательную речь, призывая айсаров пойти на службу к Тенперону. Большинство северян лишь посмеялось над этим, но всё же немало айсаров осталось в Тронгарде, а потом прониклись уважением и почтением к Архимагу, который всегда говорил именно то, что было приятны айсарскому сердцу. Да и его полководческий талант сделал Даркхама признанным авторитетом во всём северном Огнароне. Всё-таки не каждый способен с горсткой воинов очистить огромные территории и прижать целые армии.
— Мэтр Архимаг, — Рикардо подошёл к Тенперону, тоже наблюдая за манёврами айсаров.
— Да, магистр? — Даркхам обернулся.
— Мне только что сообщили, что наши пробили стену в подземном хранилище алых магов, — Рикардо был заметно взволнован.
— И? Что там? — Тенперон весь напрягся, обратившись в слух.
— Похоже, мы их, — магистр сделал ударение на последнем слове, нашли.
— Тогда чего же мы ждём? — Тенперон вскинул голову и поспешил в подвал Гильдии, откуда открывался путь в Катакомбы.
По пути Рикардо сообщил подробности. Следуя указаниям выживших алых магов, поисковая группа вышла на четвёртый этаж Катакомб и наткнулась на железную дверь, запечатанную при помощи волшебства. Всё утро пришлось потратить на то, чтобы вскрыть защитную магию, но усилия стоили того: в огромном зале хранились книги и свитки с личной печатью Рошфора на них. Прочитать пока успели только один: это был дневник одного из исследователя, кто смог первым подчинить себе энергию смерти. Таких уже начали называть некромантами, что с ксарыни означало "повелевающий смертью". Тенперон надеялся использовать эти разработки алых. Это, как он говорил на собраниях Гильдии, помогло бы эффективнее бороться с некромантами. Хотя в подробности он не углублялся.
Примерно через два часа ходьбы по запутанным коридорам Катакомб Тенперон оказался на месте. В кирпичной стене зияла дыра метра в три шириной, а из-за неё раздавались взволнованные голоса.
Даркхам одним рывком перемахнул через дыру в зал, и пятеро магов в красных мантиях (знак огненной стихии) замолчали. Это как раз и была поисковая группа, самые отчаянные ребята, не боявшиеся дурной славы Катакомб.
— Надеюсь, это на самом деле дневники первых некромантов? — Тенперон даже не пытался скрыть своего волнения, ещё б, какая находка!
— Да, мэтр Архимаг! — подал взволнованный голос один из магов, пока остальные продолжали разбирать записи.
— Вы сможете доставить всё это в Гильдию? — Тенперон окинул взглядом помещение и еле не присвистнул: чего тут только не было!
Свободного пространства в этом немаленьком зале практически не осталось. К стенам прижимались массивные стеллажи, заставленные сундучками, книгами, сосудами со свитками, алхимическими приборами и банками, внутри которых плавали такие омерзительные вещи, о которых Даркхам пока что решил не задумываться.
Пространство между стеллажами занимали сундуки побольше, всевозможные коробки и ящики, несколько столов, на которых остались подтёки от какой-то красной жидкости (Тенперон и тут решил, что лучше думать о чём угодно, кроме крови).
— Нам понадобится ещё больше людей, желательно, чтобы это были специалисты по ловушкам: Фредерик уже получил страшный ожог, попытавшись вскрыть один из сундуков, — в ответ на эти слова один из разбиравшихся со стеллажами повернул своё лицо к Тенперону. На его щеке растянулось пятно ожога.
"Да что же это за место такое!" — подумал Тенперон с отвращением.
— Всё необходимое вы получите в ближайшие сутки. Нам нужно как можно быстрее разобраться с содержимым этого зала, думаю, много нам понадобится. А Вы, Фредерик, немедля ступайте наверх, пусть для Вас найдут лучшего лекаря, что есть в столице!
— Благодарю, мэтр Архимаг, — маг, тот самый, с ожогом, поклонился Архимагу. — Но я хочу остаться здесь, тут так интересно!
Раненый улыбнулся и мечтательно закатил глаза. Огненные маги всегда славились своеобразным характером, с ними могли поспорить разве что "воздушники". Но Тенперон тоже был таким: магия, магия, магия — вот что влекло Даркхама всю жизнь. Новые горизонты волшебства, дойдя до которых, ты открывал новые, ещё более далёкие, и это было так прекрасно!
— Что ж, удачи, — Тенперон кивнул и через минуту уже оказался в той комнате, где его нашёл магистр Рикардо. — Я надеюсь, что Вы сообщите о результатах своей работы. Думаю, пока мне тут делать нечего, надо дать волю первооткрывателям...
Ближе к вечеру Тенперон добрался до плаца, на котором тренировались айсары. Для них сам процесс тренировок. Муштры, был всё ещё в новинку, и многим не нравился. Однако золото Гильдии и авторитет вождей и командиров делали своё дело.
Архимаг назначил магистра Рикардо ответственным за войско Гильдии. Сейчас же тот был настолько увлечён тренирующимися айсарами, отрабатывавшими рукопашную, что даже не заметил подошедшего Даркхама.
— Впечатляет? — Тенперон улыбнулся.
— Ещё как, — Рикардо еле удержался от того, чтобы не вздрогнуть, но глаз с плаца оторвать не смог. — И всё-таки, зачем нам только воинов?
— Ты видишь отсюда стены Малого коронного дворца? — Тенперон, как обычно, решил поиграть в "вопрос-ответ".
— Ты бы ещё предложил посмотреть на Императорский дворец Ксара, — тот уже пять веков как превратился в руины. Малый коронный ещё строится!
— Так вот, когда отсюда будут видны его башни, тогда-то ты и поймёшь. А сейчас...Сейчас давай лучше просто посмотрим на воинов Гильдии, которые в будущем очень даже нам пригодятся!
— Вот вечно ты так, — вздохнул Рикардо и пожал плечами...
Аркадская империя. Аркадия.
— Знаете, кем я сейчас себя чувствую? — вкрадчиво, издевательским тоном спросил Андроник Ласкарий.
В "оперативном" зале казарм собрались все "ночники", участвовавшие в засаде у Тюрьмы Святого Духа. Люди мялись, стараясь не смотреть в глаза дрункарию. Нет, конечно, наживку неизвестные организаторы покушения на императора проглотили, пошли на штурм, многих участников нападения смогли пленить — но это создало только новые вопросы. Даже под пытками эти бандиты божились, что не знали, зачем им штурмовать Крепость. Несколько людей с невероятно тугими мошнами просто набирали людей для этого дела, обещая огромную награду, раздавая деньги направо и налево. И люди шли, надеясь подзаработать. Конечно, им потом сообщили, в каком деле их хотят использовать. Некоторые отказались. Их потом никто не видел. А так практически все согласились: что Тюрьма Святого Духа, что Большой Императорский Дворец, что Акрополь — им было всё равно, где махать дубинами и мечами.
Но хуже всего было участие неизвестного колдуна в этом деле. Здравый смысл твердил о том, что чародей — из Королевства, ибо акцент у него был огнарский. Но вряд ли его подослал Фердинанд. Некогда сражавшийся на стороне аркадского императора, нынешний правитель Королевства легче нашёл бы общий язык с Иоанном Дукой Ватацем, нежели с кем-то другим из претендентов на престол. Да и головной боли Огнариду хватало с лихвой. Чего стоила их выдумка с Сеймом! Андроник лишь усмехался, слушая новости об этой жалкой пародии на Собрание Ксара. Это была мертворождённая идея, обречённая на провал. Скорее всего, король поиграет немного во "власть народную", а затем разгонит Сейм. Или — этим воспользуются Владетели, попытавшись урвать ещё больше власти из рук Фердинанда. В общем, комедия обещала быть занятной!
Так что Огнарид в качестве организатора покушения отметался сразу. Может быть, кто-то иной из аристократов Королевства желал смерти Ватацу, или из покинувших Родину реджинальдистов. Во всяком случае. В общем, Андроник знал наверняка только то, что этот маг напрямую связан с желавшими убить императора Иоанна чужими руками. Иначе зачем пытаться прорваться в камеру с якобы томящимся там убийцей-неудачником? Не из праздного же интереса!
— Нет, иллюстрий, — решился ответить один из офицеров, Декурион Хрисаоф.
— Так вот, я себя чувствую человеком, которому дали хорошенького пинка, когда тот нагнулся за валявшейся в пыли золотой монетой. Этот человек поднимается поглядеть, кто же посмел это сделать, но никого рядом не оказывается. Смотрит вниз — и монета пропала! Надеюсь, вы хотя бы можете осознать, что чувствует человек после такого?
— Да, иллюстрий, — а у этого "ночника" рука, израненная в бою, покоилась на перевязи.
Андроник глубоко вздохнул, понимая, что зря распекает "ночную стражу". Но он просто не мог справиться с собой, со своим гневом: узнав о ночном сражении, император призвал Ласкария к себе. И между дрункарием и императором состоялся не самый радостный разговор. Более всего Иоанн возмущался тем, что Андроник не пожелал поставить своего владыку в известность насчёт своих планов. Такого бы разговора не произошло, сумей Ласкарий добиться успеха. К тому же Ватац обещал принять меры, узнав о колдуне. Так что, похоже, стоило ждать Длань веры в гости...
— Иллюстрий, вообще-то у нас появилась возможность найти ниточку, которая приведёт к организатором убийства, — внезапно вскинул голову Филофей Ириник, глупо улыбаясь.
"Ночники" заволновались: Андроник потихоньку сменял гнев на милость, взбучка откладывалась на некоторое время.
— Я не думаю, что так уж много колдунов обитает на улицах Града. К тому же вряд ли огнар смог бы скрывать от людей свои способности. Кто-то мог что-то слышать, что-то видеть, кого-то подозревать. Можно, конечно, попросить помощи у церкви в этом деле, — Филофей спешно сделал оговорку, увидев совсем не доброе выражение, появившееся на лице Андроника. — Конечно, только в самом крайнем случае, когда нас постигнет неудача в поисках чернокнижника. До той же поры нам надо будет искать любые следы магов, причём — огнарского происхождения, в столице.
