Живая душа. Книга 1

* * *

Старый маг предупредительно распахнул передо мной дверь, наверное, понял, что силы у 'бедного ребёнка' практически на нуле. Мне ничего не оставалось, как брести в кильватере, стараясь не встретить спину господина Хайдура собственным носом, когда он останавливался отдать распоряжение встречным личностям.

Конец нашему походу настал далеко не сразу, вначале мы посетили жилище господина старшего стражника. Затем снова отмерили пешочком приличное расстояние, оказав честь своим визитом кухне, где господин Хайдур заказал завтрак на двоих и 'тот великолепный напиток из западного Верианта, дорогая Деноза'. Кухарка кивнула белоснежным головным убором и коротко распорядилась в сторону кухонной старухи. И мы наконец-то целеустремлённо потопали к небольшому домику с мансардой, стоящему несколько в стороне от господского дома.

— Ты не откажешься позавтракать со мной, дитя?

— Честно сказать, господин Хайдур, мы с Мунисой уже позавтракали своими продуктами, — промямлила я.

— Ну это ничего. Ещё ни один ребёнок не умер от того, что позавтракал дважды. Входи.

Дверь заскрипела, открываясь во всю ширину, и я застыла на пороге, обозревая пространство прихожей, оказавшейся небольшим холлом. Освещение дают четыре окна, расположенные по обе стороны от входа, полупрозрачные стекла смягчают резкий свет утра, напротив двери небольшой камин. Два кресла тёмного дерева, украшенные подушками, стоят по обе стороны от камина — картина, привычная взгляду по европейским кинолентам. Вот вам и привет из родных мест, не хватает только Шерлока Холмса, доктора Ватсона, пледов, коньяка и трубок. И небольшого столика.

Меня мягко подталкивает в спину господин Хайдур, и я перешагиваю порог, одновременно разворачиваясь к магу лицом.

— Нравится?

— Очень уютно, господин маг. И ничего лишнего.

— Мне приятно, что ты оценила убранство, дитя. Что означает твоё имя?

— Не знаю, господин Хайдур, так меня назвал хозяин таверны.

— В общих чертах твоя история мне известна. Сейчас позавтракаем и поговорим более обстоятельно. Не возражаешь?

Впервые за много дней кто-то интересуется моим мнением. Меня не трясут, не швыряют на землю, не волокут незнамо куда, заломив руки за спину. Но даже такой тормоз, как я, способен понять, что расслабляться не стоит. Доверять в этом гадючнике нельзя никому, здесь у меня друзей нет. Возможно, их тут и быть не может.

Мягко стелет господин маг. Его не слишком красивое, но очень живое лицо отражает искреннюю заинтересованность феноменом, то есть необычной девчонкой, так легко справившейся с домоправительницей. Маг спокоен, ненавязчиво предупредителен, совсем, как мужчины моего мира из тех, что воспитаны в хороших семьях. А вот его (а теперь и мой) принципал не особенно заморачивался вежливостью по отношению к бродяжке. И вряд ли бы я оказалась в имении господина Наварга, если бы вдруг не прорезалась способность к преобразованию металла. А возможно, Наварга заинтересовала способность ребёнка к хладнокровному убийству себе подобных. Да и вы, господин маг, не снизошли бы до беседы с замарашкой просто от нечего делать и на завтрак уж точно не расщедрились.

Поднимаю глаза на собеседника. Маг доброжелательно улыбнулся, жестом отсылая меня к правому креслу. Вежливо наклоняю голову и марширую в указанном направлении, но усаживаться не тороплюсь, сначала пусть займёт своё место господин маг, такова здешняя вежливость подчинённого по отношению к начальству.

— Ты учтива, детка. И явно получила хорошее воспитание.

Что есть, то есть, воспитание можно назвать прекрасным, как и образование, но посторонним это знать вовсе не обязательно. Ответа на высказывание хозяина дома не требуется, поэтому я молчу, устремив взгляд на медальон моего визави. Интересный рисунок выбит на немаленьком кругляше, хищная птица, распростёршая крылья над поверженным фантазийным персонажем. А персонаж напоминает крылатого кота, не менее хищного, чем птица. Надо ли понимать так, что это здешний симаргл? Был такой мифологический персонаж на планете Земля — не то кошак, не то пёс с крыльями.

Старик устало вытягивает ноги к камину.

— Давай побеседуем, Экрима. Кто ты?

Еле сдерживаюсь, чтобы не скорчить гримасу. Опять за рыбу деньги! Сейчас ещё и этот добрячок будет выкручивать последние нервы, словно недостаточно было господина Наварга и его присных. Я не обманываюсь на свой счёт, гримасу сдержать не удалось, а мимика у меня богатая, ведь не зря же бывшая кухарка господина Йарина то и дело норовила меня приласкать чем-нибудь тяжёлым и, как правило, поперёк спины... хорошо, если успеешь увернуться.

— Я тоже хотела бы знать, кто я... — голос до того безнадёжный, что самой противно.

— Но ведь должна ты помнить хоть что-нибудь.

И как отвечать на такое утверждение? Пожимаю плечами, я всё сказала, желающие могут домысливать остальное.

— Начни рассказ с момента осознания себя, если моя просьба тебя не затруднит.

— Зачем, господин маг? Ведь господин Наварг явно поставил вас в известность о моих способностях. Конечно, просьба необременительна, но я не вижу в ней смысла, извините за откровенность.

— Ты выражаешь мысли, как благородная госпожа, а выглядишь, как простолюдинка, владеешь магической татуировкой и способна к магии металла. Ты легко связала неприязнь Альбеты с попыткой отравить тебя и твою служанку, вынудила нашего владетеля разобраться в сложившемся положении и всего лишь позволила себе манипулировать двумя взрослыми мужчинами. Ты полагаешь, это недостаточная причина для любопытства?

Дверь скрипнула, и маг обернулся:

— Доброе утро, Янгус, а вот и завтрак!

Проворный мужичок притащил невысокий столик, быстро сервировал завтрак и откланялся, аккуратно прикрыв за собой дверь

Завтрак закончился быстрее, чем мне хотелось бы. После десерта старый маг откинулся на спинку кресла и сделал повелительный жест 'начинай'. Мне только и оставалось, что опустить глаза под испытующим взглядом тёмно-серых глаз и начать рассказ. Реакция на недавний стресс и напряжение настоящей минуты лишили мой голос даже тени эмоций. Я перечислила и описала все события с момента появления в таверне и по настоящее время.

В отличие от господина Наварга старый маг вопросов не задавал, зато не сводил с меня внимательных глаз, активно шевелил пальцами и беззвучно, как мне в первое мгновение показалось, нашёптывал непонятный текст. Колдовал, надо полагать. Далёкий шёпот мешал сосредоточиться, иной раз голос отдавался гулким эхом в мозгу, словно колокол в пустом помещении, иногда слова шуршали на грани слышимости, как далёкий морской прибой, а чаще всего мерещились два голоса, мужской и женский. Однако слова не складывались в понятную речь, а звучали неузнаваемо, как малайский язык. И кстати, сам голос тоже не походил на человеческий.

Мой рассказ и шёпот прекратились одновременно.

— Да-а, — протянул маг, — наш господин не ошибся, ты очень интересная девочка. До особого распоряжения можешь располагать своим временем единолично. Янгус!

В дверь просунулась голова давешнего не то слуги, не то доверенного лица старого мага.

— Проводи нашу юную гостью в отведённое ей помещение и проследи, чтобы девочку и служанку кормили в положенное время.

— Да, мой господин.

— И ещё, Янгус, ты воспитатель Экримы на всё то время, пока она находится здесь. Это ясно?

— Да, мой господин.

— Ступайте оба.

Я неловко поклонилась старику и вышла вон.

— Госпожа, нам сюда, — осторожно сказал мой сопровождающий.

Приехали, я теперь не 'эй ты, девка', называть моё превосходительство нужно 'госпожой' и обращаться ко мне положено во множественном числе! И живу я теперь в небольшом домишке на окраине поместья близ редкой рощицы уже начавших желтеть деревьев.

Рядом ещё один дом, расположенный дугой вдоль длинного озера. За ним вытянулась полоса препятствий, как в том военном городке, куда однажды забросило моих родителей. На казарму не похоже, но беговая дорожка вдоль озерка присутствует, как и яма с грязевой ванной, и дурацкие пни, вкопанные в утрамбованный грунт на разной высоте. Брусья в наличии, верёвочные петли и прочая атрибутика для полноценных тренировок господ из спецназа также присутствует в полном, надо полагать, объёме.

— Зачем всё это здесь, Янгус?

— Ученики господина Хайдура тут тренируются, госпожа.

— Но ведь господин Хайдур маг, а тут целый комплекс для воинов.

— Господин Хайдур не просто маг, а боевой маг, ведьмак по-нашему. И ученики его тоже ведьмаки.

Прелесть какая! Казарма для ведьмаков, боевые маги, они же господа ведьмаки, господа владетели здешних мест, магия металла, мои собственные пока неизученные способности — многовато для простой девочки. То есть старуха внутри ребёнка со стрессом справляется худо-бедно, но вот девчачье тело не особенно.

Янгус сдал меня на руки Мунисе и удалился в сторону главного дома поместья. Моя наперсница вздохнула с облегчением, увидев своё дитя в целости и сохранности. Я приложила палец к губам и Муниса понятливо закивала.

— Здесь так красиво, Муниса! Как думаешь, можно нам прогуляться вдоль озера?

— Не стоит, детка. Меня предупредили, что в ту сторону лучше не ходить, там ученики занимаются.

— О, а куда можно?

— Да в любую сторону, кроме этой.

— Ага, я тут беркутов видела! Пойдём поищем, где тут птицы содержатся?

Вместо ответа Муниса набросила на плечи тёплую шаль и поторопилась украсить меня накидкой. Надо сказать, женщина преобразилась. Строгая причёска волосок к волоску, длинная юбка, тёмная блузка, шаль. Словом, Муниса выглядит скромно и стильно, вполне пристойно для сорокапятилетней вдовы. Зеркал в нашем обиталище нет, но моя спутница одобрительно кивает, осмотрев меня с ног до головы.

И вот теперь мы бредём нога за ногу, огибая немаленькое поместье, круто забирая влево от казармы. Ограда здесь присутствует в виде высокого забора из кованных штырей, изредка перечёркнутых поперечинами.

Вот вдоль этого забора мы и гуляем, Муниса скромно смотрит в землю, а я верчу головой, как провинциал из глухой деревни, прибывший в столицу на шопинг. Надо же знать, куда именно мы попали моими стараниями, да и присмотреть варианты типа 'незаметно смыться' лишним не будет. Только вот интуиция мне подсказывает, что слово 'незаметно' здесь явно лишнее, как, собственно, и второе слово.

— Тебе удалось наладить разговор хоть с кем-нибудь? — я сразу беру быка за рога, едва наше обиталище скрылось из виду.

— Пока нет, — Муниса по-прежнему не поднимает глаз, — но ты знай главное, здесь поместье владетеля нашей земли, господина Наварга. А ты будешь учиться в школе здешних ведьмаков.

— Это понятно, зачем бы меня сюда тащили?

— Тебе полагается служанка и воспитатель.

— Понятно. Служанка ты, а воспитатель Янгус.

— Да.

Муниса мгновенно перехватила мою руку, протянувшуюся к металлической поперечине забора.

— Не вздумай трогать!

— Защита от прикосновения?

— Не знаю, но меня строго предупредили не касаться забора.

— Ладно. Что ещё?

— Пока всё.

Так и бредём, перебрасываясь незначительными словами. Имение утопает в зелени, которая начала потихоньку линять в жёлтый. Осень не за горами. И понятно любому, имеющему глаза, чувство прекрасного и отменный вкус нигде не изменили здешнему садовнику. Плодовых деревьев нет, ну и правильно, собирать падалицу и закапывать гниющие фрукты удовольствие небольшое. Зато присутствуют деревья с пышными кронами и по мере приближения к главному зданию ощущение вполне ухоженной 'заброшенности природы' сменяется чуть ли не английским парком. Яркие осенние цветы полыхают во всю силу красок, лепота!

— Тебе уже объяснили твои обязанности, Муниса?

— Конечно, со мной беседовала помощница Альбеты, госпожа Зумарис.

— Понимаю, на твоей совести питание, одежда, мелкие услуги, стирка, уборка, таскание тяжестей. И присмотр за девочкой с известной целью.

Муниса пожала плечами:

— А когда было иначе?

Ух ты, как интересно! То есть прислуга здесь всегда исполняет роли соглядатаев и прочих секретных сотрудников? Прелесть какая. То-то я удивлялась, что чёртова кухарка всегда знала, где меня нелёгкая носит. Не иначе те двое мальчишек старались, как говаривал мой племянничек, за долю малую.

— Скажи-ка, слуг обычно как-то заставляют присматривать за окружающими?

— Не совсем поняла тебя, детка.

— Ну, слуг шантажируют, чтобы ни занимались этим недостойным ремеслом?

— Какое ремесло ты имеешь в виду?

И вот тут я зависла совершенно конкретно!

Та-а-к, ещё раз для космосом не отмеченных, надо уразуметь, что доносительство тут не вменяется в вину! Это, стало быть, одна из добродетелей, что ли? Муниса кивает. Именно, Экрима, дорогая детка, мы все обязаны каждый день доносить господам обо всем, что творится вокруг.

Приехали, ребята, хватай мешки, вокзал отходит.

— Значит, каждый день ты будешь докладывать этой Зумарис обо мне?

— Обязательно, я уже и клятву дала.

— Зачем это?

— Так ведь положено.

Господи ты мой боже, до чего же трудно со здешними аборигенами! Что именно вам положено? Щека зачесалась так, что впору разодрать лицо до крови. Чёрт с вами со всеми, я сцепила руки в замок, чтобы не возникло порыва почесаться, уселась на поросший травой холмик, скрестила ноги.

— Муниса, сядь, прошу тебя, мне надо успокоиться.

Дышим, поднимая энергию по позвоночнику от копчика к макушке, вы-ы-дох, воздух покидает лёгкие вместе с золотистым столбиком, опускающимся к копчику и снова вдо-ох. Голова восхитительно пуста, а в мире разлиты покой и тишина...

Открываю глаза, Муниса сидит рядом, выпрямив спину и с интересом наблюдает за моими упражнениями. Значит, докладывать обязана? Учтём-с.

Как там гласит грузинская поговорка? Не стоит открывать многое даже другу с тем, чтобы впоследствии желать ему подавиться собственным языком. Так и запишем, друзей у меня здесь нет. Точка!

— А теперь давай поговорим о том, что именно ты станешь докладывать.

Муниса страдальчески морщится.

— Ты не понимаешь, клятва приносится магу.

— И что?

— Нарушение клятвы для простолюдина невозможно. Это смерть.

— Понятно, — я почесала левую щеку, опять свербит, холера, — как звучит клятва помнишь?

— Конечно, мы её с детства заучиваем.

— Излагай покуда нас никто не ищет.

Муниса кивает и монотонно цитирует. Ну что же, поклонение Всетворцу напоказ необязательно, но молитва трижды в день — это святое. Для полного внедрения в настоящую среду обитания только и не хватало молиться неведомому небожителю. Не исключено, что придётся заучивать эти примитивные завывания и распевать их во всю глотку, как делали мои коллеги по кухне. Мне и прошлых походов в храм хватило по самые ноздри. А вот с прочим содержимым клятвы гораздо хуже. Доносить следует всё: куда пошла подопечная, какую гримасу скорчила, чем позавтракала, что сказала противу главенствующей церкви и начальствующих господ. Какова её, то есть моя преданность господину?