Генерал-Адмирал.Наследники. (файл целиком, пополняемый)

В данный момент Константин играл роль кредитного специалиста по крупным сделкам. В банке, который принадлежал их же Структуре. Вчера поступил звонок от директора этого банка с очень интересной наводкой. Обратился к ним предприимчивый молодой человек и, не смущаясь, попросил кредит в несколько десятков миллионов. Под залог кораблей. Человеком заинтересовались, и прощупали его досконально. Оказалось, он составил простую до гениальности схему — обошел несколько крупных экспортных предприятий и предложил им очень вкусные условия на перевозку морем. Если те подпишут договор о намерениях — большие объемы на много лет. А потом он пошел в банк просить кредит, чтобы купить корабли, чтобы перевозить эти объемы. Кораблей пока нет, объемов нет (тут он лукавил — договоры о намерениях это не твердые контракты), денег своих нет. Но если всё завертится... Если. Вот для того Константин и сидел здесь, чтобы определить, что на самом деле задумал хитрый грек. Репутация конечно на высоте, семья тоже известные люди. Но очень большие деньги кружат голову даже богатым. С кредитом он конечно не скроется, не его уровень, а вот устроить пирамиду вполне может. А если ничего такого нет, то таких людей нужно беречь и лелеять. Если он и правда окажется амбициозным деятелем, то мы ему поможем. Столько денег один банк конечно не даст сразу, подключим и другие. В т.ч. зарубежные, пусть тоже поработают на наше дело. Также пособим выйти и на крупные компании в Европе и США, им тоже наверняка захочется снизить издержки на перевозку. И корабли будем не покупать, а строить — мощности надо загружать, общий тоннаж флота увеличивать. Пожалуй, стоит даже войти в долю в предприятии — дело пахнет прибылью. Если конечно грек честно хочет выполнить задуманное. Ну, а если нет, найдем другого, и по той же схеме...

Константин еще долго пытал Аристотеля вопросами в тонкостях, ведь именно там легче всего подловить человека, рассчитывающего на легкий заработок. Но грек держался стойко, тему знал глубоко, как и следовало знать коммерсанту, решившемуся на грандиозное дело.

-Что ж, господин Онассис, осталась еще одна небольшая формальность. Вы, возможно не знаете, но в нашем банке, заемщик на столь большую сумму, должен пройти беседу на полиграфе. Уверяю Вас, это просто формальность и никто не подразумевает за нашими клиентами неблаговидных замыслов... — Константин внимательно наблюдал за реакцией собеседника на эти слова. Отклик хороший, явно заинтересован в сотрудничестве. Что-то подсказывало ему, что грек пройдет и этот тест. Конечно, полиграфы тоже можно обмануть, в конце концов, они уже несколько лет как широко распространились в России и слухи о способах обхода давно уже циркулируют. Типа там положить гвоздик в ботинок, думать о совсем другом и так далее. Только вот большую часть этих "сведений" распространяло само полицейское управление, были они "слегка" неверны и ничуть не помогали. Что прекрасно заметно из практики уголовного следствия, где полиграфы теперь находились практически в каждом участке. Правда, хороших специалистов для работы на них пока сильно не хватало, но уж у Константина-то они были. Так что мало вероятно, что грек сможет обойти тест. Но в любом случае, пару лет под колпаком он всё же походит, уж больно ставки велики.

Кстати, касаемо полиграфов, скоро практика их применения еще больше расширится. В следующем году введем обязательную ежегодную проверку чиновников. Уж больно в последнее время коррупция на местах стала расти. Толи состояние экономики так влияет, то ли что, но устои среди государевых людей явно пошатнулись. Со временами Великой Войны и не сравнить. Тогда только за некое туманное предложение можно было бы получить вызов или в лучшем случае иметь беседу в участке. Теперь не то. Видимо огород нуждается всё-таки в постоянной, а не эпизодической прополке. Вот только выпустим побольше операторов на полиграфы и начнем. Скоро уже.

А ведь Аристотель Онассис похоже поймал свою счастливую звезду. И хорошо. Пусть тащит локомотивом этот проект, глядишь, в Логистической Империи появится новый мощный феод.

* * *

Скоро здесь всё оденется в бетон и асфальт. Заблестят новыми стеклами заводские корпуса, частые газоны покроются травой, по внутренним веткам поползут паровозы. Всё будет строго отрегулировано и отмеряно. А пока здесь царит лишь слегка управляемый хаос. Моря грязи, цементной пыли, самый разнообразный строительный мусор. Бухают копры, чадят бульдозеры, мелькают изгвазданные люди. На огромной площади одновременно копают, строят, тянут и прокладывают. Орет паровой свисток, предупреждая кого-то о чем-то. Матерятся прорабы, гоняют рабочих, размахивают руками. Вот тащат бетонную сваю, почему-то вручную, облепив как муравьи.

Причина такой скученности и суеты проста — сроки. Людей нагнали втрое больше обычного, техники вдвое, пашут в три смены. Нагнали б и больше, да другие стройки тоже поглощают ресурсы как водоворот. Зато скорость просто невероятная — две недели назад здесь был пустырь с перелесками, а теперь в некоторых местах уже возводят стены. Стены будущего завода-гиганта. Причем одного из многих. Грандиозная строительная программа охватила практически весь Урал. Его выбрали потому, что кое-что здесь уже имелось. И население и промышленность. Алексеевский же район и так был неплох, Красноярский же не дотягивал пока по этим параметрам.

А началось всё это больше года назад. Несмотря на то, что уральские города издавна имели мощную промышленную базу, заводы эти уже порядком устарели. Кроме, разве что магнитогорских. Шутка-ли многие из них ютились в маленьких, плохо приспособленных зданиях 19 века, а некоторые даже 18-го! Станки тоже давным-давно забыли о своей молодости, и встречались экземпляры аж петровских времен. Маленькие предприятия, с низкой эффективностью, уже не могли отвечать требованиям современного производства. И денег на перевооружение у них не было, а если б и появились, то оборотов не хватило бы окупить вложения. Тогда как последние исследования показали, что только крупные заводы могли выпустить приемлемое количество техники по божеской цене. Бронеходы, тягачи, артиллерия, автомобили, снаряды, радиостанции — все это потребуется в огромных количествах. А стоило просто до изжоги дорого. И вот, чтобы хоть как-то снизить ценник и обеспечить себя запасом мощностей, было решено возвести в уральском регионе множество Больших Промышленных Площадок. Ядро каждой — завод-гигант, способный производить широкую номенклатуру конвейерным методом. Вокруг него предприятия поменьше, для помощи, взаимодействия и синергетического эффекта. Государство обеспечивает инфраструктуру, кредиты, специалистов. А вновь созданные АО из бывших мелких производств осуществляет стройку и дальнейший выпуск продукции. У малышей встал выбор — остаться самостоятельным или влиться капиталом в новые акционерные общества. Неволить никого не стали, вот только со своей прежней эффективностью и высокой себестоимостью вряд ли останешься на рынке. Тем более старые корпуса выкупало правительство по более-менее сходной цене, чтобы потом перепродать держателям доходных домов и торговцам. Старые станки также частично ушли с помощью госагентства в страны третьего мира. За копейки конечно, но всё ж дороже металлолома. Целый год тянулись эти согласования, споры и ожесточенный торг. Кто-то, впрочем, так и остался сам-собой. Остальные посматривали на развернувшееся строительство и прикидывали будущие барыши в виде дивидендов. А они обещали быть очень интересными. Конечно, никто не декларировал, что вот этот вот завод будет выпускать, например, бронеходы. Нет, что Вы, кто же их купит? Ну, разве что, так, по мелочи. А в основном — вагоны, паровозы, трактора. Причем себестоимость при таком типе производства, по расчетам получалась втрое ниже, чем обычно. А значит, можно было серьезно обойти конкурентов по цене, при этом зарабатывая больше. К тому же новые БПП поддержал сам император, они также есть в двадцатилетнем плане, крупные доли принадлежат государству, а значит беспокоиться за свои вложения акционерам не стоит.

Сразу наращивать военное производство не планировалось, многие заводы вообще позиционировались как сугубо мирные. И тому было две причины. Во-первых, не стоит заранее беспокоить наших зарубежных друзей. Во-вторых — ну зачем нам десять тысяч тех же бронеходов образца 1933 года? Они устареют раньше, чем ржавчина покроет их борта и уж заведомо раньше войны. Ибо анализ обстановки до сих пор показывал минимальный срок — пять лет. А значит есть еще время заниматься совершенствованием как самой техники, так и методов её производства. Конечно, что-то будет выпускаться для плановой замены в войсках, что-то в рамках опытного производства, но по настоящему массовое будет запущено в последний момент. Настолько последний, чтобы новинки успели попасть в войска первой линии и быть освоенными ими. Но не раньше. Только тогда у военных будут максимально современные машины, обладающие благодаря этому некоторым преимуществом перед противником. Если он конечно не сделает того же.

Да, над совершенствованием в поте лица трудились многочисленные КБ. И в первую голову — именно над производственной составляющей. Автоматизированная сварка, крупноразмерные отливки, отработка каждого шага на конвейере. Эту деталь можно сделать вырубкой? Да, но потребуется десятитонный пресс. Стройте, окупится! Что? Нужно внести изменение в проект машины? Давайте посмотрим насколько это критично. А вот эта — почему из дорогой стали? Всё равно же редко используется, а заменить нетрудно. Делайте дешевле! Еще дешевле! Не снижать качество! Проще, быстрее, надежнее — вылизывайте техпроцесс до идеального состояния!

Много еще требовалось сделать — запустить заводы-гиганты, заводы-спутники, создать лучшие в мире образцы техники, подготовить тысячи специалистов. Пружина тотальной подготовки сжималась всё сильнее.

* * *

— Черт знает что! Эти канальи устроили натуральный саботаж! — Анри Сенье, ныне замминистра промышленности, был, мягко говоря, недоволен. — Они думают, что это сойдет им с рук? Тогда как все честные люди борются за счастье народа, эти выродки свиньи и собаки смеют вставлять нам палки в колеса? Что ж, они испытают на себе гнев коммунистической партии! — Анри сам не заметил, как перешел на привычный язык лозунгов.

Референт конечно же был согласен с начальством и даже разделял его негодование.

— Возможно, пора окончательно прижать саботажников? Они заслуживают самого сурового наказания...

Анри промолчал. "Любишь ты, товарищ, простые решения, а такие эффективными редко бывают. Дай тебе волю — в крови утопишь страну, а кто работать будет? Вот потому ты это ты, а я это я."

Последние месяцы оказались невероятно удачными для бывшего переговорщика с итальянцами. На волне отставок и перестановок, замены старых кадров надежными, он взлетел очень быстро. Почти самый верх, и к тому же, его любимая тема — промышленность. Да и хорошо, что не слишком высоко, а то там дуют чересчур холодные ветра. Для здоровья вредно. А тут — можно и дело делать и при голове остаться.

Однако почивать на лаврах было рановато. Выдвинутый Коммунистическим блоком проект закона о национализации крупных предприятий с треском провалился. Его не поддержали даже союзники по Объединенному Левому Фронту. Именно на них и обрушивал Анри свои проклятья. Нет ничего хуже, чем неверный союзник. Пекутся только о своих местечковых интересах, всего боятся и ни-че-го не делают!

И как в таких условиях проводить необходимейшие реформы по реорганизации тяжелой промышленности? Мировую революцию никто еще не отменял, и как совершенно точно предсказано, будет она встречена отчаянным сопротивлением прежних режимов. Например, в Германии в этом году она сдулась так и не начавшись. И без того слабые и раздробленные немецкие левые, при попытке хоть как-то повлиять на правительство массовыми демонстрациями были окончательно растоптаны и брошены по тюрьмам. Видимо французский рецепт пришелся не по вкусу кайзеру. Досталось заодно и правым, чтобы не усилились в противовес, ну да тех совсем не жалко. Хотя, возможно, это и на руку. Зачищенное поле может полыхнуть таким неведомым урожаем, что правительство будет просто сметено.

В любом случае дело Революции требовало оружия и много. А его нет. Армия Франции слаба и допотопна. Хорошо хоть пока международная ситуация более-менее спокойная. Немцы слабы, британцы сами на континент не полезут, штатники лелеют своего Монро. Русские увязли проблемах депрессии, да и всё еще считают Францию союзником. Ну и пусть так думают, нам же легче, не будем их пока разочаровывать. Займемся лучше производством. А для него нужны новые заводы, шахты, станки и горы сырья. То есть очень много денег. И хотя бы послушного, не говоря уже о верности, парламента. А тут такое...

И ведь вроде объяснили особо ретивым кто во Фронте хозяин. Чьи деньги — то и командует. Даже постреляли слегка и охладиться на нары отправили многих. Но видимо мало. Придется еще проводить воспитательную работу. Окончательно и быстро, как думает референт, их прижать не получится — уж больно их много, но потихоньку, полегоньку, переманивая, покупая и запугивая, перетянем большинство на свою сторону. И как только большинство сформируется, вот тогда-то и развернемся. И добьемся абсолютной лояльности. А пока — пусть живут.

Глава 6.

Жара. Ровное как стол поле. Одуряюще пахнет разнотравье, стрекочут кузнечики. Изредка прожужжит овод. Вдали тарахтит движком АС-2. В рабочем комке жарко и потно, закатанные рукава помогают слабо. Рота особого назначения укладывает парашюты. Растянуты брезентовые "столы", бойцы передвигаются вдоль них бегом. На укладке все перемещения производятся исключительно по команде "бегом", иначе процесс растянется до вечера. А сегодня по плану еще один прыжок. Вот и торопятся.

Глеб Котельников — подпоручик, ему бегать не пристало. Он и укладывается отдельно. А всё равно жарко. Для прыжков выбирают обычно самое сухое время. На небе — чистая, от горизонта до горизонта синь. От такого пекла она кажется выгоревшей, особенно по краям. Глеб не смотрит на небо, он сосредоточенно, перепроверяя каждое свое движение, укладывает купол. Капельки пота лезут в глаза, приходится смаргивать. Он далеко не трясущийся перворазник, но ему есть от чего проявлять излишнюю внимательность. Сегодня на столе — собственноручно доработанный парашют. И хотя всё сто раз пересчитано, лучше поаккуратнее.

Дело в том, что подпоручик замахнулся сразу на коренное изменение существующей системы — добавление стабилизирующего парашюта. Старая система была уже вылизана, выловлены все детские болезни и это было оплачено самой высокой ценой. Как то купол поведет себя с новым "прицепом"? Не вылезет ли какая-нибудь досадная неучтенная мелочь? Да такая, что Глеб о ней уже не узнает?

Но к черту сомнения — сам рассчитал, сам сделал, сам уложил. Последняя проверка и начинается самое противное — ожидание. Бывает и час и два сидишь, пока очередь дойдет до твоего борта. А на душе маета. Не мандраж, но и не спокойно. Одно хорошо — можно в тень уползти. Солдатикам такой воли не дают, так и сидят рядами — упакованные, перепроверенные. А то мало ли какая фантазия посетит изощрённый военный мозг. Внести, например, какие-нибудь непредусмотренные улучшения себе или товарищу. Глеб — иное дело. Ему можно.