Самоучка. Мутанты тоже люди

Ну, что сказать? Я — гений. Других слов не требуется. Кожные покровы чистые. Тонус в норме. Реакция — норма. Баланс Хейфица — почти идеален. Температура слегка пониженная, но тут ничего не поделать. Все же "зомби" — это навсегда. Даже самому не верится — я победил кемиоэкзему?! Это я что, где-то рядом с Богом? Которого нет, м-да...

Веду ее к инфо, нахожу нужные изображения, показываю. Девочка впечатлена. Ну да, кемиоэкзема — зрелище не для слабонервных.

— Если у тебя появится что-то подобное, пусть самое крохотное — сразу ко мне! — строго говорю я.

Девочка в затруднении оглядывается на маму. Понятно, нет денег.

— Не беспокойтесь, корпоративное лечение бесплатно, — криво улыбаюсь я.

Последнее слово мне дается непросто, деньги как бы и мне не помешают, но с Катериной-Клеопатрой особый случай. Как бы еще ее маме объяснить? Девочка — уникальный, абсолютно настроенный на меня медиатор. Ф-фак, да я через нее за тысячу километров достал! По инфо! Участие девочки в моей работе откроет мне доступ к группе клиентов, не готовых являться к гипнотерапевту лично. "Эльфийки" высокого статуса, проблемные дети в вип-семьях, "рогатые" из спорта высших достижений...Это — большие, очень большие деньги. Настолько большие, что я даже согласен ими делиться. Так что я приглашаю маму на деловой разговор, закрываю офис, и мы идем гулять. Почему гулять? Ну а где в новостройках вы видели кафешки на каждом шагу? Тут от одного комплекса до другого топать да топать, и часто через лес.

До кафе недалеко по местным меркам, километра два, мы не спеша бредем по дорожке, и я рассказываю Асе суть их будущей работы. Дамы держатся за меня, оттого чувствую себя немножко дезориентированным. Одиночкой-семьянином, да. Ну, с Катюшкой понятно, я во время сеанса пробил все ее личностные защиты, сейчас я, по сути, часть ее внутреннего мира. Для нее это не сулит ничего хорошего в будущем, потому о своей роли в превращении девочки в медиатора благоразумно помалкиваю. Ненавижу ломать свободную личность, только ситуация иных вариантов не предусматривала. Так что то, что она с абсолютным доверием вцепилась в руку малознакомого по факту мужчины, объяснимо. А вот ее мама меня сильно удивила. В наш век вуайеризма, жестокий и прекрасный, вот так легко идти с мужчиной под руку, можно сказать, прижавшись — это... да она как будто перебралась в наше время из другой эпохи! К тому же на Асе из одежды — лишь пляжное платьице, а оно же, ну, сконструировано так, чтоб тело максимально загорело... да еще ветерок шаловливый между высотками... Обычная женщина на играющие одежды бы ноль внимания, наоборот, флай-сарафаны в моде, которые от сквозняка сразу до плеч — Ася же реально смущается. Даже бросила мою руку и схватилась за подол. Так и шла. Умилила меня чуть не до слез. Со стороны мы наверняка выглядели молодой счастливой семьей.

Мы плотненько перекусили в кафе. Я даже переборол внутренние запреты и оплатил напитки. Три минимала, между прочим! Ася за весь разговор задала всего один вопрос, но крайне щекотливый — на какой доход они могут рассчитывать. На какой... как будто я знаю! Как дела пойдут! У нас, частников, вся жизнь без гарантий. Так и ответил. К моему удивлению, женщина облегченно вздохнула.

Она мне понравилась. Да что там — очень понравилась! Светлая, доверчивая... очень красивая. Самое главное — она совершенно не боялась меня! Она вообще не опасалась мужчин, и дети вне брака эту доверчивость нисколько не разрушили. В ее голове явно что-то перещелкнулось не так в детстве, да и осталось на всю жизнь. Некая ненормальность в поведении проскальзывает временами. Но и это меня умиляло. Так что легким и непринужденным образом обе дамы вечером оказались в моей квартире. Я не влиял, честно! Хотя поклясться бы не рискнул. Потому что, когда Ася беззаботно согласилась зайти на минутку, дочка бросила на нее удивленный взгляд. У них явно были другие планы.

Квартира их восхитила. Она и меня восхищает. Жаль до слез, но придется скоро оставить. Намытая, накормленная и укутанная Катюшка скоро засопела на гостевом подиуме. Вот тут должна была образоваться неловкость — но ничего подобного. Ася просто подошла и положила руки мне на плечи. Мы обнимались полвечности. Еще через полвечности я осторожно проверил, действует ли у меня голос, и шепотом предупредил:

— Тебе сегодня спать не со мной, с дочкой.

Она посмотрела вопросительно.

— Ее болезнь, — промямлил я. — Есть опасность, что вернется. Она должна чувствовать тепло мамы. Хотя бы первое время.

Женщина подумала.

— Ты очень добрый человек, Док, — тихонько сказала она в результате. — Я догадывалась, что болезнь Катюшки — моя вина. Всегда догадывалась. Я плохая мама. А ты меня бережешь...

Подарила мне удивительную улыбку и неслышно ушла. Легко прошелестело падающее платьице, блеснуло в отраженном свете дворовых фонарей обнаженное женское тело и скользнуло под одеяло. Она меня дразнит, что ли?! И так еле сдерживаюсь! Я стоял как дурак, борясь с диким желанием позвать женщину обратно, взять за руку и увести на свою кровать. Потом вздохнул и пошел спать. Ну кого я обманываю? Себя, что ли? Так я гипнотерапевт, меня даже мне не обмануть! Кого я действительно хотел бы взять за руку и увести к себе, так это Риту. Мою худую, неуклюжую, спокойную цаплю. Которая к тому же выше меня на полголовы. Как, ну вот как она пробралась в мое сердце? Ведь ничего для этого специально не делала: глазки не строила, флай-юбочкой у носа не крутила...

Инфо запрыгал, когда я был на пути ко сну.

— Док, катастрофа! — истерически прошептал взъерошенный Даниил. — Мой начальник...

— Успокойся! — процедил я. — Дай мне проснуться. И укажи коротко хоть одну причину для ночного вызова.

— Моего начальника ведут! Он мне сегодня такие приказы насчет "Беты" выдал, что никакой логикой...

Даниил осекся, всмотрелся в мое лицо и погрозил пальцем.

— Это твоя работа, Док! — прошептал он с безумными нотками в голосе. — Твоя, ты сам говорил! Помогай, иначе мне конец!

— Почему — моя?

— Это "мут"! — выпалил Даниил. — Я чую, это он!

Невероятно, но это могло быть правдой. Даниил Рождественский — "политик", для его вида чрезвычайная интуиция является характерным признаком. И еще он боялся, как никогда в жизни, за время разговора оглянулся минимум раз пять.

— Приезжай! — коротко решил я.

Потом вспомнил дела давно минувших дней и добавил со зловещей усмешкой:

— Пистолет не забудь.

Даниил подпрыгнул, похлопал беззвучно губами и даже не нашел слов, чтоб меня обматерить. Из чего следует — не играет, его на самом деле крепко прижало.

10

Крохи совести у Даниила все же нашлись — приехал не сразу, а утром. Но дотерпел явно из последних сил. Теперь мы сидим в обеденной зоне, я пытаюсь выжать из него необходимую информацию, а Ася занимается тем, что мешает нам. Но с ее точки зрения — готовит мужчинам утренний кофе.

— Как оно тут включается? — озабоченно бормочет она и склоняется к кухонному комбайну.

Голова Даниила рефлекторно поворачивается на звуки да так и остается. В который раз. Мне это надоедает.

— Ася — красивая женщина, — замечаю я. — Даже очень красивая. Но ты уж выбери, пожалуйста, чем занимаешься — ей или решением проблемы?

Ася вспыхивает, Даниил укоризненно смотрит на меня. Надо же, я еще и виноват. Командую кухонной автоматике приготовить завтрак на четверых и пододвигаю инфо.

— Давай еще раз попробуем. Воспроизведи слова начальника как можно ближе к оригиналу, если уж не сообразил записать. Интонации особо важны.

— У нас нельзя записывать, — напоминает Даниил. — Во всех кабинетах глушилки. Инсайдеры не дремлют...

Его глаза снова следят за Асей. Женщина пытается сервировать столик. Ну да, она чудо как хороша, особенно утром, особенно в таком платьице, особенно когда вот так застенчиво улыбается, но... До меня наконец доходит, что Даниил просто стесняется лицедействовать при женщине. Не хочет выглядеть дураком. Чиновник, блин... Со вздохом сдаюсь и произношу парочку проникновенных фраз. Одним воздействием больше — ничего страшного... для "политика". Подстраиваться под начальство — его сущность. Вот пусть и подстраивается. Даниил сосредотачивается и начинает изображать в лицах испугавший его разговор. Внимательно слушаю, записываю. Ах вот почему он ежился. Информация для внутреннего пользования. А забавные у них дела творятся в департаменте. Подсудные. Но меня фактура не интересует, я вслушиваюсь в интонации. И чем больше вслушиваюсь, тем больше мрачнею. Потом отпускаю Даниила. Он осторожно косится на Асю — слышала или нет? То, что он выдавал закрытые данные, он все же осознал, я ж его не гипнотизировал, а так... коснулся. Убедил, что сегодня я — его начальство. Это, кстати, правда.

— Знаешь, я бы не сказал, что его ведут, — бормочу я в ответ на его вопросительный взгляд. — Выглядит, как будто испугался...

Открываю рабочие записи и тупо смотрю. Вот оно что. А ларчик просто открывался...

— Док?

Это Даниил. Высокое начальство беспокоится — вид у меня, наверно, непривычный. А я просто злюсь. Нет — дико, невообразимо злюсь! Ну какая тварь снова завелась в городе?! Мало мне "мутов", да? Только-только скопище мутантов, считающихся населением Москвы, организовалось, устроилось по нишам, как-то начало жить, приспосабливаться друг к другу — и вот новая напасть! Что за дрянь высунула из небытия морду и ломает установившийся миропорядок?! Явно народился кто-то новенький, силы пробует... или, кстати, приехал, окраины бывшей империи полны неприятных сюрпризов. Ненавижу... Я — доктор! Мое дело — детей лечить, не воевать! Я боюсь! У меня еще голова не зажила!

Встаю и ухожу к окну, чтоб не пугать перекошенной рожей присутствующих. Пытаюсь успокоиться. Вдруг я ошибся, и страх главы департамента общественной безопасности — просто страх? Человека запугать легко. Сунь под дверь обычную гранату, вот тебе и тень беспокойства на челе. А если каждую ночь совать? Так и до паники недалеко...

— Док?

Я кисло улыбаюсь. Ну кого я снова обманываю? Себя, что ли? Так я не забыл пока что, как впервые столкнулся с "мутом". Вот так же успокаивал себя, простые объяснения подбирал... а он убил моего пациента. Пришлось решать кардинально и быстро — и удирать из столицы, теряя подштанники. Главу департамента запугали? Ну-ну. А ничего, что он сам кого хочешь запугает? А тем, кто его сильнее во власти, пугать не требуется, достаточно приказать. Но они и приказывать не будут. Мутанты, что во власти, давно заняли свои ниши, поделили сферы, им ломать устоявшийся порядок ни к чему. Так что есть тварь, вылезла откуда-то. Надо ли искать — пока что непонятно. И как искать, тоже непонятно. Что сразу понятно — Даниила Рождественского в любом случае следует вывести за скобки. Он и так слишком много знает обо мне. Полезу в темные делишки департамента — пристрелит не задумываясь, и не посмотрит, что друг. Потому что сам уже замешан в этих делах. Я же не просто так присутствовал при его пьяных разговорах, я слушал.

— Значит, так, — разворачиваюсь я от окна. — Воздействие "мута" не обнаружено, можешь жить спокойно. Твоего начальника просто напугали. Это — квалифицированное заключение.

— Да он отдает "Бету" на отжим! — взрывается Даниил. — Свою фирму! В здравом уме такое не сделать!

Вот как? "Бета" — в том числе и его фирма? И почему я не удивлен?

— Значит, сильно напугали, — говорю я чистую правду.

Чиновник смотрит недоверчиво. Мощная у него интуиция, на уровне, для меня уже опасном.

— И что мне делать? — бормочет он.

— Что и прежде — приспосабливаться к новой действительности. Ты умеешь.

Я снова говорю правду, и Даниил это чувствует.

— Вот дуришь ты меня, а в чем, не пойму! — жалуется он. — Ладно, еще вопрос... выйдем на минутку?

Знаю я его вопрос, он на него, то есть на нее, за утро чуть глаза не вывернул. Но все же иду на лестничную площадку.

— Кто она? — шепчет Даниил.

— Сумасшедшая, — пожимаю плечами.

— Понятно, что сумасшедшая, у тебя других не бывает — а еще кто?

— Обычная женщина, Даниил. Просто женщина в трудной ситуации. Приспосабливается к жизни, как умеет, а умеет плохо. Находит сильного мужчину, доверяется ему, рожает от него ребенка и ожидает в святой уверенности, что он о ней позаботится. И так уже три раза. Катюшка-Клеопатра — ее старшенькая, моя пациентка. Я ее наблюдаю. Больше ничего.

В четвертый раз она прилепилась ко мне, но Даниилу об этом знать необязательно. Что необязательно знать ей — тем самым сделала невозможной нашу совместную работу. Как бы она мне ни нравилась — большую семью я не потяну чисто финансово, у нее же трое детей! А она не потянет легкие отношения со мной, ей нужно больше, вот такая у нее форма приспособления к окружающей среде. Крайне редкая в наш век вуайеризма, тем не менее — не мутация.

Даниил ожидаемо убывает из квартиры в компании женщин. Улучаю момент и успеваю передать Катерине-Клеопатре свою визитку.

— Приезжай, вызывай в любое время, буду рад, — шепчу ей чистую правду.

Я не дурак отказываться добровольно от уникального медиатора, да и вообще... пусть невнимание мамы хоть как-то компенсируется моим. Это все, что я могу для нее сделать.

— Ты мой папа? — серьезно спрашивает она.

Я не могу врать и отрицательно качаю головой. Будь она моей дочкой, я бы никогда ее не бросил. Никогда.

— Дядя? — не теряет она надежды.

Хочу снова покачать головой — и задумываюсь. Хм. А в этом что-то есть. Она для меня абсолютный медиатор — случайно ли? Способности не передаются по наследству, это я проверял в первую очередь еще в юности — но как насчет этногрупп? У Катюшки мой тип лица, не зря она спросила насчет папы и дяди, умненькая девочка... Еле заметно киваю и шепчу:

— Пятиюродный...

Она все равно уходит просветленная.

Стою у окна, смотрю, как они уходят. Почему-то четкое ощущение, что отрываю от своей жизни светлый кусочек, и отрываю навсегда. Катюшка, не оглядываясь, поднимает руку и прощально машет ладошкой, как будто чувствует, что я смотрю на них. Впрочем, почему "как будто"? Она чувствует.

Даниил усаживает женщин в машину — "Таурус", естественно — охранники распахивают перед ним ворота вручную, козыряют. А врали, что двор надежно защищен от посторонних. Но стоило приехать чиновнику департамента, пропустили без вопросов! И за что плачу, причем много плачу?!

Стою у окна, думаю. Как говорили во времена до Катастрофы — да, я умею это делать! Смущает меня поведение Даниила, сильно смущает. Этот клещ не должен был отцепиться от меня настолько легко. Явился до смерти перепуганным, выслушал пару слов и убыл успокоенным? С его-то интуицией и генетически обостренной недоверчивостью? Чушь собачья! И не спрашивайте, почему именно собачья, могу только предположить, что во времена до Катастрофы собаки являлись неотъемлемым атрибутом жизни, вот их и упоминали к месту и не к месту. Взять ту же "суку" — ну абсолютно никакого сходства. Сука как таковая — в среднем всего лишь чуть более истерична и подловата, чем кобель. Зато сука как женское явление — ого-го какая сложная натура! Холодная, расчетливая, эгоистичная тварь...