Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Непрощенные...


Опубликован:
30.12.2014 — 30.12.2014
Читателей:
2
Аннотация:
Отрывок из романа,написанного в соавторстве с Андреем Муравьевым. Полностью выйдет в издательстве "Эксмо". Аннотация: "В своей первой жизни они были врагами. Ильяс мстил за убитую сестру, а капитан-танкист Олег, ставший невольным виновником ее смерти в ходе операции на Кавказе, защищал свою жизнь. Погибли оба. Но судьба или бог дали им второй шанс. 22 июня 1941. Из развалин разбомбленной казармы 44-го танкового полка Красной Армии выбираются окровавленные сержант и лейтенант. В небе - пикировщики Ю-87, от границы катится вал бронированных машин с черными крестами на башнях. Что делать? Спрятаться, пробираться на восток или вступить в неравный бой? Олегу ответ на этот вопрос ясен. А вот Ильясу - нет. Но когда ты внутри танка, а в прицеле - враг, выяснение отношений лучше отложить..."
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

— Ага! — он снова хмыкнул. — Суд и того немца, что я грохнул, оправдал бы. Цветочки, дескать, приехал в Россию нюхать. Правозащитники бы завыли, наняли гаду адвоката... Бляди продажные!

Рука моя уже скользила к штыку, но он пока не замечал.

— Звать-то тебя как? Не Ефимом же?

— Иль... Илья.

— Олег! — он перехватил мою ладонь и затряс ее. — Рад познакомиться! Хреново здесь одному. Не дрейфь, Илюха, выплывем!

Я скривился. Он трактовал это по-своему.

— Не гони панику! Ты, конечно, не офицер, это заметно, но сейчас война, людям на тебя смотреть некогда. Гляди на меня и повторяй, а я потиху натаскаю.

Он оглянулся на спящего у костра Климовича.

— Ты в местных терках хорошо разбираешься? В смысле политики. Может, учил в институте?

"Тебе это не понадобится, шакал!" Покачал головой.

— Вот и я. Какие у них сейчас вожди? Сталина знаю, Берию, а эти Молотов, Каганович... Портрет покажут — поплыву. Про стройки пятилетки совсем никак...

Подбираясь ближе, я развел руками.

— Ну, и ладно, не до этого. Болтаем поменьше, воюем получше, остальное приложится. Вот такая диспозиция.

Он снова чуть отодвинулся и внезапно ринулся вперед, облапил меня своими ручищами и еще раз улыбнулся:

— Рад, Илюха! Честное слово!

Рука выпустила рукоятку штыка. Сержант подмигнул и пошел к костру. Я топал следом, разглядывая спину в промокшей гимнастерке. Темное пятно на спине было заметно даже в ночных сумерках. Светлые здесь ночи... У костра предложил сержанту поменяться дежурствами. Тот не возражал. Примостился рядом с мехводом и сладко зевнул. Я присел к огню и попробовал, легко ли выходит штык из ножен...


* * *

Олег.

Проснулся я в предрассветных сумерках. На часах было без четверти два. Интересно, немец покойный перевел стрелки, или это европейское время? Поди, узнай! Хорошие часы мне перепали, швейцарские, стрелки и циферблат светятся. Не забывать завести — и будет счастье. Коля у костра клевал носом. Я встал, и он сразу встрепенулся.

— Все тихо?

— Так точно!

Я пригляделся. Илюха-лейтенант спал в отдалении, во сне он мычал и дергал ногами.

— Чтой-то он?

— Испужался! — пояснил Коля. — Я ночью проснулся: над нами стоит, в руке штык. "Чего это?" — спрашиваю, а он в ответ: "Волк к костру подходил!" Я: "Винтовку бы взял!" А он: "Немцы выстрел услышат!" — и отошел к костру. Я потом долго уснуть не мог: боюсь волков!

— Летом они не страшные.

— Приходил ведь!

— Любопытный! Молодой, наверное. Навоняли своими консервами! — я пнул сапогом пустую банку. — Не бзди, боец, волкам сейчас не до нас.

Время до смены у меня было, и я использовал его с пользой. Сбегал к озерцу, сбросил обмундирование и голышом плюхнулся в прохладную воду. Озерцо оказалось мелким, с топким, илистым дном. Вода за ночь почти не остыла, я с удовольствием окунулся, затем растер тело ладонями. Еще б и мыло, но это уже мечты. Вволю поплескавшись, выбрался на берег и вытерся майкой — на теле обсохнет. Обуваясь, вспомнил лейтенанта. Теперь понятно, почему тот не разулся у ручья: портянки наворачивать не умеет. Боялся, что раскусим. Научится. Илюха, конечно же, молодец: защищал нас с ножом в руке. На хуторе танк немецкий завалил... Будет из студента прок!

Отправив зевающего Колю дремать, занялся завтраком. На войне пожрать — первое дело. Обеда с ужином может и случиться, а натощак воевать кисло. Сардины разогревать не стал — и холодные сойдут. Волков я не опасался, а вот немцев зазывать... Кофе все же не удержался и сварил. Хоть и без сахара, но прежней жизнью пахнет. Хреновой она у меня вышла, но все ж моя...

На запах кофе проснулся лейтенант; встал и подошел. Я молча придвинул котелок. Он отхлебнул. В глаза Илюха старался не смотреть: стыдится ночного испуга. Зря... Мы помолчали. В лесу постепенно светлело, стволы сосен проявлялись из предрассветных сумерек, как на фотобумаге — увлекался я в детстве фотографией — просыпались птицы. И не только они. Где-то далеко ударила пушка, другая, после загремело во всю мочь. Прислушался: стреляли у Бреста. Крепость ведет бой. На востоке пока тихо. Обогнавшие нас немецкие части, наверное, сосредотачиваются. Интересно, повар Мюллер своих догнал? Вот уж рассказал ужасов.

— Едем, лейтенант! — сказал, вставая. — Самое время — немцам не до нас.

Предрассветная гравейка была пустынной. Мы катили навстречу разгоравшейся заре, лейтенант сидел за спиной, а Коля в коляске жевал. Он как-то ухитрился вскрыть банку на ходу и теперь поглощал сардины, цепляя их пальцами прямо из банки. Похоже, что есть механик готов был всегда и в любой ситуации. Пусть! Лишь бы танк хорошо водил. Илья от завтрака отказался. Выглядел он неважно: глаза покраснели, лицо помятое. Напереживался. Сначала эта история с воплощением, потом — волк. Многовато для вчерашнего студента. Привыкнет — на войне это быстро.

Никто не встречался нам на пути. Это было странным. Насколько я помнил по воспоминаниям фронтовиков, дороги должны быть забиты беженцами, здесь же не попадались. Объяснение напрашивалось только одно: дорогу немцы перерезали еще вчера.

Танк первым заметил Николай. Он привстал в коляске и толкнул меня в плечо. Я притормозил на обочине.

— Т-26! — выдохнул Коля. — Целенький!

Танк и вправду не выглядел подбитым. Стоял в поле с открытыми люками, новенький, свежеокрашенный. Странно. Я присмотрелся: траков не видно, над зеленым ковром возвышается только корпус с башней. Все ясно: сел в болото. Грунтовка, выходящая на гравейку, разбита гусеницами. Колонна шла маршем, этот почему-то съехал в сторону, наверное, пытался кого-то обогнать, вот и залез в топь. Те, кто не служил в армии, почему-то думают, что танк, аки Господь по воде, везде пройдет. Если бы! Сколько их, наших и немецких, вязли в болотах во время войны — до сих пор выкапывают.

Комья грязи, занесенные гусеницами на грунтовку, успели подсохнуть — вчера шли. Где экипаж? Бросил машину? Очень может быть. Время подпирало, приказали пересесть в другой танк, за отставшим собирались прислать тягач. Не прислали...

— Товарищ сержант, — глаза мехвода загорелись. Ясно, что задумал. Любит этот парень машины.

Я свернул на грунтовку, и мы, прыгая на колдобинах, подкатили к танку. Коля соскочил еще на ходу и рванул к машине. Оставив лейтенанта на шухере, двинулся следом. Почва вокруг танка прогибалась под подошвами. М-да... Забрался внутрь. Боеукладка на месте, пулеметные диски — полной горкой. Ребята сильно спешили...

— Товарищ сержант! — в башне показалось лицо мехвода. — Танк заправлен, мотор в порядке. Смотрите! — он нырнул обратно, послышался клекот электрического стартера. Мотор нехотя рыкнул и загудел.

— Глуши!

Выбрался наружу и обошел машину. Коля не отставал. Лицо у него было умоляющим. Не надо, а? Я б и сам не отказался, но как вытащить? Волшебным словом? Т-26 пробовал выбраться сам — за кормой куча грязи, выброшенная гусеницами, но не сумел. За ночь танк сел еще глубже. Нужен тягач, только где взять? Мне его Гитлер пришлет?

— Сержант! — лейтенант призывно махал рукой.

Лицо его выглядело встревоженным — кого-то заметил. Немцы? Я побежал из всех сил. Однако лейтенант смотрел не на гравейку. Вот оно что... Экипаж не покинул танк. Ему велели остаться и вытащить машину. Ребята поступили грамотно: пошли в лес и спилили молодую сосну — подложить под гусеницы. Они несли ее к танку, когда на шоссе выскочили немецкие мотоциклы. Танкисты не ждали их — "Мы же, этих нарушителей, прямо на границе!" — и не оставили в башне стрелка. Всех троих срезали из пулемета. Они рухнули, бревно придавило тела. Немцы не стали добивать — покатили дальше. Один из танкистов, раненый, сумел выбраться и пытался ползти. Недалеко... Обильная роса, выпавшая ночью, блестела на мертвых лицах, будто слезы.

— Товарищ сержант... — подошедший механик умолк.

— Взяли! — рукой указал на бревно.

Мехвод нагнулся. Вдвоем отбросили ствол в сторону. Коля принес от танка лопату, я выхватил и стал копать. Пропитанная влагой земля смачно чавкала под штыком. Занятие напрасное — всех убитых не похоронишь, но руки просили работы. Лучше копать, чем думать...

Пришел в себя минут через пять. Механик топтался рядом.

— Продолжай! — протянул ему лопату. — Вырой нормально.

Сам пошел к мотоциклу. Достал сигареты, закурил. Лейтенант смотрел на нас с тревогой.

— Подменишь Николая, как устанет? Надо спешить.

Илья пожал плечами. Я докурил, бросил окурок и вернулся к убитым. У младшего лейтенанта на поясе висел наган, снял его вместе с кобурой — Илюхе пригодится. Командиру с винтовкой бегать негоже, да и в башне с ней... У других танкистов оружия не было. Лейтенант сменил уставшего Николая, я занял место у пулемета в коляске. Гравейка по-прежнему была пустынной. Потянул из пачки новую сигарету. К смерти трудно привыкнуть. На Кавказе видел, здесь насмотрелся, но внутри все равно скребет. Совсем ведь пацаны, наверное, и понять-то не успели...

Со стороны шоссе донесся гул. Кто-то ехал, причем, этот "кто-то" имел мощный мотор и гусеницы: в гул вплетался лязг траков. Танки? Если так, вряд ли это немцы, уж больно мощно гудит. "КВ" или Т-34. Дав знак ребятам залечь, я завел мотоцикл и покатил к гравейке. Спрятал BMW за кустами и снял с турели "МГ". Против танка — рогатка, но если вышлют разведку... Береженого бог бережет.

Над взгорком показалась кабина, а за ней и широкий радиатор тягача. Деловито лязгая траками, он тащил на прицепе орудие на гусеничном ходу. В открытом кузове тягача сидели люди. Я пригляделся — защитная форма. Наши! Тягач сполз вниз, следом показался второй. А где же прикрытие? Стоит выскочить немцам на мотоциклах — и капут! Они тут совсем охренели!

Я выбежал на шоссе и замахал руками. Тягач подполз ближе и остановился. Из кабины выскочил командир со "шпалой" в черной петлице. Капитан.

— Кто такой?

Хоть бы пистолетик достал! Да и другие глазеют. А если засада?

— Сержант Волков, 22 танковая! — вытянулся я. — Помогите вытащить! — я указал на поле.

— Некогда, — отмахнулся он. — Без того опаздываем.

— Вы едете без прикрытия, а будет танк. Вдруг немцы...

— Нет здесь немцев! — он повернулся.

— Товарищ капитан!

Окрик заставил его обернуться.

— Там лежат убитые танкисты, — я указал рукой. — Они тоже думали, что здесь тыл. Со вчерашнего дня лежат. Вечером мы видели две колонны немцев, шедших к Кобрину. Бронетранспортеры, грузовики с пехотой... Выскочат на вас — ахнуть не успеете! Пока эту дуру развернешь... — я кивнул на пушку.

Он задумался, но не спешил.

— Отдадим мотоцикл! — присовокупил я. — Трофейный, BMW, и пулемет в придачу. Вам нужнее.

— Ладно! — он повернулся к тягачу. — Сидоренко, отцепляй и возьми буксирный трос! Расчетам рассредоточиться и занять оборону!

— Хватит одного? — спросил я. — Т-26, одиннадцать тонн...

— Это "Ворошиловец"! — хмыкнул он. — Дизель, 375 лошадиных сил. Наша "дура", как ты выразился, весит в полтора раза больше.

"Ворошиловец" не подвел: танк выдернул, как морковку. Коля помог гусеницами, пригодилось и бревно. Пока мы возились, артиллеристы забросали убитых землей. Могилка была мелковатой, да и холмик — неуклюжим, но все ж не в чистом поле.

— Выдвигаемся к Жабинке! — сказал капитан, когда танк выбрался на шоссе. — Вы — впереди!

— Лучше мотоцикл с разведкой! — посоветовал я.

— Сам бы не догадался! — хмыкнул он. — Откуда такой умный, сержант? Топай в танк и лейтенанту своему скажи, чтобы чуть впереди нас катился. Мотоцикл передай вон тому сержанту.

Поехали.

В башне натянул на голову шлем. Мы сняли их с убитых. Коля хмурился, но я приказал. Приложиться головой к броне при торможении или попадании снаряда — удовольствие малое. К тому же в танке переговорное устройство — без шлемофонов не работает. Мертвым без нужды, нам пригодится. Нас ждало сражение. "Дуры", что тащились за нами, для второстепенных задач не выделяют.


* * *

Хотелось есть. Утром Ильяс отказался от завтрака, теперь жалел. Есть рядом с человеком, которого собираешься убить, неправильно. С врагом хлеб не преломляют... Да и ночью сплоховал. Начал думать, правильно ли это — резать спящего. Потом за штык взялся, а руки будто держит кто... Пока набирался решимости, проснулся мехвод, затею пришлось отложить, а потом и оставить. Еще сон этот бестолковый. Горы, небо синее, отец весь седой на пороге дома, мать в огороде бабушке помогает. Понимаешь, что все это ушло, нет их, а проснуться не можешь — будто мешает что-то. И почему-то не хочется просыпаться. Он заходит в дом, а там простокваша холодная на столе, свежий бабушкин хлеб... Отец протягивает нож, чтоб мяса отрезать, и вдруг вместо ножа — штык с окровавленным лезвием. С остро заточенного кончика кровь капает. "Твоя кровь, сыночек"! — говорит отец. Внезапно стена валится, рассыпаясь на кирпичи, и в дом въезжает танк. В люке торчит рыжий, стреляет из автомата, орет: "Они прорвались!" Кто?! Куда? А вокруг уже никого — ни родителей, ни гор, ни бабушкиного дома. Только поле, поросшее пшеницей, и он посреди. Почва под ногами зыбкая, его тянет в трясину. Изо всех сил пробует вытащить сапоги, но не получается. Земля с чавканьем засасывает к себе, а за спиной гул, траки лязгают, моторы гудят. И лупят в спину — из орудий лупят. Чувствуешь, как снаряд летит, ход набирает. Сейчас врежется в тело, разнесет его в атомы...

Проснулся Ильяс в поту и, похоже, кричал даже... Вещим оказался сон. Расстрелянные танкисты, шлем с покойника, мокрый от росы... Ильясу не хотелось его надевать, но сержант глянул зло; возражения застряли в горле.

Ильяс встал и откинул люк. Сержант возник рядом. "Станет воспитывать — врежу!" — подумал Ильяс, наполняясь ненавистью. Рыжий, однако, ничего не сказал. Оглянулся на ползущие за танком тягачи, глянул вперед и засвистел. "Комбат — батяня, батяня — комбат..." — различил Ильяс. Выбрал песню, сапог! Лучше бы про негра...

К счастью, слушать пришлось недолго. Дорогу колонне преградил грузовик, вставший поперек гравейки, по сторонам его застыли люди с автоматами наперевес, в кузове виднелся пулеметчик. Петлицы военных были зеленого цвета, как и верх их фуражек. Пограничники?

— Заградотряд! — прокомментировал рыжий. — Быстро работают! Доложись, лейтенант! Представься, предъяви удостоверение личности. Не тушуйся: у нас все путем!

Пришлось подчиниться.

— Двадцать вторая — там! — командир загрядотряда указал на проселок, убегавший влево от гравейки. — Гаубицы пойдут дальше. Поспешайте, младший лейтенант!

В голосе пограничника скользнула презрительная нотка. "Думает, мы дезертиры! — догадался Ильяс. — Да знал бы ты! Сам-то почему здесь? Граница за спиной..." Спорить, однако, не тянуло. Ильяс козырнул и побежал к танку. Сержант, видимо, все слышал. Ильяс не успел заскочить в люк, как мотор рыкнул, и Т-26, развернувшись на гусенице, сполз на проселок.

— Значит так, Илья! — наклонился к уху сержант. — По прибытию представься первому же офицеру. Вернее, командиру. Офицеры в их представлении за белых воевали. Командир отправит к начальству, тот скажет, что делать. Вот и все. Армия — дело простое.

123 ... 678910 ... 242526
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх