Экстремальное интервью

Войдя в выделенные мне апартаменты, я первым делом швырнула сумку — стало полегче. А так вообще... реветь хотелось. Эх, нашла в кого влюбиться! Он и не целовал ни разу, а пирог... может, Шед испек, чтобы я не грустила в дороге. Представить себе великолепного Алекса укладывающим карамельные звездочки было сложно, а вот Шед вполне мог. И тот ночной разговор мне просто приснился тогда! Реально, какой нормальный мужик, целуя девушку, скажет: 'Беги от меня... очень-очень далеко беги... и никогда не возвращайся'? Да никакой, это только моей черезмерно буйной фантазии может такое привидится. От этих мыслей окончательно стало тоскливо... Похоже, я сама себе придумала любовь и глупо страдала о том, чего и не было. Да и что у меня было, кроме пирога? Он даже не проводил! Просто вышвырнул со своей планеты и забыл. У него даже невеста обнаружилась, и, судя по всему, во время моего здесь пребывания она также тут обреталась! Да и вела я себя... как дура озабоченная. Я дура-а-а!

Погруженная в невеселые мысли, я не заметила, как вышла из комнаты и побрела вниз, в ту самую столовую.

— Лия Трейде? — я обернулась на голос и увидела Аду, невольно улыбнулась и едва не поздоровалась. — Я Ада, — представилась женщина, — мне сказали, у вас стресс, это правда? — Я невольно кивнула в ответ, а Ада улыбнулась и протянула мне таблетки. — Это этиссин, антидепрессант. Принимайте по одной таблетке в день, это успокоит и позволит лучше спать. И не переживайте, дела сердечные весьма эффективно излечивает время.

— С-спасибо, — хрипло пробормотала я, не без оснований полагая, что историю моей несчастной любви в подробностях уже обсудил весь бабский свадьба-коллектив! И явно все меня о-о-очень жалели!

— Мы сейчас собираемся завтракать, вы не желаете к нам присоединиться? — ласково спросила местная мозгоправительница.

Ага, сидеть и смотреть, как Алекс милуется с этой... белобрысой... Ну уж нет!

— Благодарю за ваше приглашение, — говорить я старалась хрипло и радовалась, что так и не сняла очки. — Мне бы не хотелось сейчас вести светские беседы.

— Я вас понимаю, — в словах Ады было столько искреннего сочувствия, что невольно захотелось поплакать у нее на груди и рассказать все-все. — Можно провести вас в столовую позже. Или принести завтрак в вашу комнату, вы как хотите?

Хочу? Хочу Алекса с подносом, и чтобы не было этой дурацкой статьи, и чтобы все было, как в первый раз, и... А что было в первый раз? А ничего не было! Была одна психованная журналистка и один пораженный ее неадекватностью идеальный мужчина. Вот и все!

— Спасибо, не хочу никого напрягать. Просто скажите, как добраться до столовой, и я вам буду очень благодарна, — я улыбнулась.

Задумчивый взгляд Ады задержался на мне, и она очень тихо произнесла:

— Знаете, вот сейчас, когда вы улыбнулись, вы мне напомнили одну... смешную девушку. — Ада невольно и сама улыбнулась. — Такое забавное было создание... Хотя, возможно, вы просто с одной планеты. Лика ниже ростом и с такими очаровательными кудряшками, — еще один взгляд на меня, — простите, сама не знаю, зачем рассказываю.

Молчи, Лика. Ох, молчи. Молчи, дура, не спрашивай... И все же я спросила:

— А где она сейчас?

Я спалилась! Знала же, что Ада умная, и вот спалилась! Или все-таки нет? А может, я подсознательно хотела, чтобы меня узнали? Ой, как сложно быть женщиной...

— Пожалуйста, — несколько напряженно произнесла женщина, — снимите очки...

Я могла бы отказаться, могла бы перевести все в шутку, а вместо этого... стянула очки и взглянула на нее. Ада сделала два шага, приблизилась вплотную и, обхватив мое лицо обеими руками, всмотрелась в зрачки

— Лия, вы алкоголь пили?

Ага, две перед вылетом и бутылку перед прилетом, а толку ноль. Но вслух я ответила:

— Да, пила.

Ада ласково погладила мои щеки большими пальцами и отпустила, затем забрала из моих рук пластинку с капсулками.

— Раз вы выпили, эти таблетки вам не помогут, я принесу другие. А по поводу столовой... вас проводят. — Она подошла к стене, приложила руку и на белой поверхности проступили золотистые символы. Два нажатия — и через минуту показался тот самый мужчина, который встретил нас по приезде. — Дайон, проводите нашу гостью в общую столовую. — Ада обернулась ко мне. — Лия, очень приятно было с вами пообщаться.

Кажется, пронесло. Я тупо смотрела вслед удаляющейся женщине и не знала — радоваться или плакать. Плакать хотелось больше. Дайон жестом предложил следовать за ним, и я пошла по дому, который снился мне так часто...

* * *

Из секретной переписки акана Лестиана

Сообщение для Ледяного Змея: 'Переписка на танаргском невозможна. Риантан Девелри контролирует связь, и родной язык привлечет его внимание. Должна сообщить о возвращении иного объекта'.

Сообщение для агента Эрадос: 'Ликвидируйте объект, не вызывая подозрений'.

Сообщение для Ледяного Змея: 'Приказ поняла. Использую снотворное. По первому объекту — согласно плану'.

* * *

В столовой... забыла ее название, ничего не изменилось, разве что роз стало значительно больше.

— Я принесу вам завтрак, — очень вежливо произнес мой провожатый, — а вы выбирайте столик, который вам больше нравится. И... — некая пауза, в процессе которой на меня с сочувствием смотрят, — мне очень жаль, что у вас так получилось с женихом. Это ужасно, когда любимый человек изменяет с вашей лучшей подругой, с той, с которой вы дружили с детства, прямо в день вашей свадьбы! Примите мои искренние соболезнования, и знаете что?

— Что? — переспросила я, пораженная подробностями моей личной жизни, о которых я и не подозревала.

— На вашем месте я бы не стал благословлять их отношения, а отхлестал бы нахалку тем самым свадебным букетом, который вы ей подарили! Уж простите старика за откровенность!

Когда он отошел, мои глаза значительно увеличились в размере... Это надо же, какая у меня насыщенная трагедия вышла! Вот поганки с бурной фантазией! Хорошо хоть, он к подружке невесты ушел, а не к другу... вот тогда да, тогда ситуация была бы еще эффектней... О чем это я?..

Шокированная размерами своей личной трагедии и осознанием загубленной молодости, я невольно заняла тот самый столик, за которым мы сидели с Алексом, а когда поняла свою ошибку, исправлять было поздно — подошел радостно улыбающийся мне Дайон со знакомым прозрачным подносом.

— Вот, угощайтесь, — приговаривал мужчина раскладывая все передо мной, — и, если вам понадобится с кем-то поговорить.. мой код FH.

Подмигнув мне, Дайон удалился... явно делиться с другими подробностями МОЕЙ, кстати, пусть и выдуманной, но личной жизни!

Еду здесь, как и прежде, готовили просто великолепную, а есть не хотелось... Я ковыряла ложечкой пасту, когда услышала совсем рядом:

— А вы заняли мой столик...

О боже! Он здесь! А-а-а! ОН ЗДЕСЬ! Сердце стучать начало где-то между ушами, дышать я, кажется, забыла, но... Стоп! Забудь о любви, Лика. Ты для него журналистка, которую Девелри с радостью убьет за ту статью. Так что... главное, себя не выдать. Я вздрогнула, но глаз не подняла, только пробормотала:

— Простите... я сейчас пересяду... — говорить было трудно, горло словно сдавило спазмом.

— Ну что вы, — Алекс сел напротив и подмигнул мне, когда я на него взглянула, — просто там... дошли до обсуждения салфеток на свадебном банкете, и я решил, что значительно разумнее с моей стороны будет завершить завтрак здесь, пока я не предложил собственный вариант салфеток с надписью 'только заткнитесь'.

А у него определенно есть чувство юмора... не улыбайся, Лика, не смей улыбаться! Ты и так получила больше, чем смела мечтать... нет, я не про те мечты, где встречают рассвет, держась за руки, а про реальные. Уговорив себя, сдержала усмешку и в молчании продолжала ковырять однородную массу.

— Простите... я забыл, что у вас произошло...

Я и не знала, что Алекс может говорить вот так — искренне и сочувствующе.

— Вам, наверное, больно слышать о свадьбах? — продолжил он.

И еще как! Особенно о твоей! Я угрюмо покивала, заставляя себя не смотреть на мужчину своей мечты.

— О, прекрасная незнакомка, — и я таки взглянула в его смеющиеся серые глаза, — жизнь слишком хороша, чтобы переживать из-за одного глупца, который изменил вам со всеми подружками на свадьбе.

Так вот что, оказывается, произошло!.. Они там что, групповушку на моей свадьбе устроили? Нет, ну эти блондинистые мало того, что поганки, так еще и фантазия у них бурная и извращенная. Я искренне поразилась размерами моего мнимого горя и еще более искренне — размерами их фантазии. Это что же они такое придумали?! Это, получается, что я застала жениха со ВСЕМИ подружками на свадьбе?! Разом... Мгновенно представила себе мужика, способного разом и со всеми... На образе эдакого осьминога вместо мужского органа, так сказать главенствующего в данном процессе, мое воображение позорно капитулировало. Я просто в ауте... Такое не способна выдать даже моя профессиональная фантазия, а они... Видимо, у меня было настолько потрясенное выражение лица, что даже Алекс сообразил что-то:

— Мм, подружка была всего одна? Не четыре?

— Нет, — прошипела я, — вообще ни одной. Мы просто расстались! По моей инициативе! И не было там групповухи!

Герой не моего романа уставился на меня в полном изумлении, затем в серых глазах промелькнуло что-то странное, и, чуть подавшись вперед, он глухо спросил:

— Лика?

Я попыталась передать не меньшее изумление и тоже спросила:

— Кто?

— Лика!!! — выдал мой идеальный и очень разгневанный.

— Я?! Вы сильно ошиблись... — И хмуро добавила: — Как и с количеством подружек, с которыми прелюбодействовал мой жених.

Алессандро Девелри сидел и смотрел на меня, челюсти его были сжаты, желваки ходуном ходили, а ложечка от чая скрипела и деформировалась в крепко стиснутом кулаке. Зря я полетела, ой зря... лучше было здороваться с его изображениями, чем вот так... Вот и посмотрела всего одним глазком...

В этой игре в молчанку я проиграла первая:

— Алекс... Алессандро, простите меня...

Последовал ледяной, полный ненависти взгляд серых глаз, и мой голос сорвался, все остальное я произнесла шепотом: — Прости... это было задание, я должна была справиться и...

Его глухое рычание оборвало мою исповедь. Мы снова замолчали. В столовую входили рабочие, занимали столики, бросали заинтересованные взгляды в нашу сторону... А мужчина, которого я так сильно любила, сидел напротив и смотрел на меня невидящим взглядом. И на что я рассчитывала? На любовь? Какую? Наивная дура!

— Прости, если сможешь... — прошептала я и, стараясь не разреветься, поднялась, намереваясь уйти.

Путь мой пролегал мимо безумно злого мужчины, и, когда я уже почти миновала опасный участок, Алекс схватил меня за руку, рванул на себя, так резко, что я почти упала на него, а наши лица оказались совсем рядом:

— Ты хоть представляешь, чем стала для меня та статья? — прорычал мне на ухо Алекс. — Ты хоть частично можешь себе представить?

Я всхлипнула и одними губами прошептала: 'Прости'. Устало покачав головой, Алессандро Девелри отпустил мою руку. Уже уходя, я услышала его слова:

— Знал бы, вместо сахара насыпал бы перца в тот пирог!

Я замерла, сглотнула, пытаясь восстановить свой голос, и так же тихо ответила:

— Не переживай... те, он все равно был... соленым...

И почти бегом покинула столовую, размазывая бесполезные горькие слезы.

* * *

Остальную часть дня я провела в своей комнате. Первые несколько часов, заслышав шаги, вздрагивала, в глубине души надеясь, что он придет... Мне даже казалось, что я слышу его уверенную поступь, иногда казалось, что кто-то трогает дверную ручку, но это было лишь плодом больного надеждой воображения... Он не пришел! И не удивительно — теперь у него есть невеста. Прекрасная девушка, которая не предавала его, а я... Я — никто, я даже хуже, чем никто... Впервые ненавижу свою профессию!

Хотелось исчезнуть. Я опять и опять вспоминала, с какой ненавистью он проговорил: 'Ты хоть представляешь, чем стала для меня та статья?! Ты хоть частично можешь себе представить?!' Могу... представляю... оправдываться нечем...

В двери постучали ближе к обеду. Ада неслышно вошла, сокрушенно посмотрела на черные разводы на моем лице и на подушке — косметика оказалась не водостойкой.

— Я вам антидепрессанты принесла и, видимо, как раз вовремя. — Мне протянули пластинку с фиолетовыми капсулками, затем Ада передала со столика стакан с водой. — Их можно пить по одной два раза в день утром и вечером...

Я кивнула, вскрыла четыре штуки и забросив в рот, мгновенно запила водой.

— Лика, — испуганно выдохнула женщина, разом выдав и свое прозрение, и мою плохую маскировку, — вы что? Вы теперь спать беспробудно сутки будете!

— То, что надо, спасибо. — Я обняла подушку, взглянула на Аду и прошептала: — А вы меня узнали...

Она подошла, села на край кровати, ласково прикоснулась к моей руке:

— У вас глаза очень необычные, карие с золотистыми искорками... И улыбка искренняя такая. Знаете, когда я увидела вас впервые, подумала, что вы похожи на солнечный лучик...

— Я не лучик, я солнечный удар... к сожалению... — всхлипнув, я закрыла глаза и поняла, что проваливаюсь в сон.

* * *

Выйдя из комнаты уже спящей девушки, Ада столкнулась с угрюмым взглядом владельца 'Семи вершин'.

— И давно тут ходишь? — поинтересовалась женщина.

— Так, мимо проходил... тут где-то оставил... что-то... — Алекс понимал, что его ложь выглядит жалкой, поэтому обреченно спросил: — Что с Лией? Она из столовой вся в слезах ушла и...

Ада снисходительно улыбнулась и тихо сказала:

— Алекс, ты хотел сказать — с Ликой? Пресветлой, кажется? — Он понимал, что лгать смысла не имеет, и кивнул. — Спит твоя Лика сладким сном. Спать часов двенадцать будет как минимум, она четыре капсулы аутрогена вместо двух выпила.

— Ясно, — произнес Алекс и направился в комнату гостьи.

— Алекс, — остановила его Ада, — ходишь тут давно?

Он уже взялся за дверную ручку, обернулся и посмотрел на своего врача таким затравленным взглядом, что Ада поняла все и без его дальнейших слов.

— Часа четыре, — хрипло ответил владелец 'Семи вершин', — хотел успокоиться, потому что... убил бы! Потом хотел зайти и... не мог решиться. Все надеялся, что она выйдет и... Глупо, наверное...

— Наверное, — согласилась женщина. — А кто бывает умным, когда влюблен?

— Я не влюблен! — гневно ответил Алекс.

— Надеюсь, — усмехнулась Ада, — странно видеть тебя вот таким... эта девочка меняет тебя, Алекс. И не в лучшую сторону.

Серые глаза чуть сузились, и все же гнев он сдержал. Сжав кулаки, сестра взглянула на брата, хотелось сказать многое, но сказала лишь:

— Не губи... ни ее, ни себя!

Алекс молча вошел в комнату. Лика спала, обняв подушку, а по ее щекам змейками застыли разводья от туши.

Присев на край кровати, он прикоснулся к ее губам. Нежно обвел по контуру, и, хоть помады там уже почти не было, след на его руке остался. С грустной улыбкой Алекс погладил ее теперь длинные черные волосы и тихо произнес: