‒ У тебя очень интересные мысли. Думаешь, мне пойдёт такое платье? Но как его сшить?
Практическая сторона дела ненадолго заглушила энтузиазм, но разве остановить разогнавшийся локомотив жажды облагодетельствовать? Гаргулья, зная, что истратила все невеликие запасы тканей хозяйки на окна, взмахнула крыльями и сдёрнула одну из штор. Разложила её на полу, долго заставляла лэру вставать, то в одном месте на ткань, то в другом, пока, наконец, не кивнула удовлетворённо, и чуть склонившись, острым концом крыла прочертила круг вокруг лэры.
‒ РРРРаз, ‒ впервые у Гаруни получилась буква "ррр", и Ильяна осталась стоять посреди большого круга.
‒ Э-ва, ‒ "д" пока не вышло произнести, но зато лэра теперь находилась чётко в тканой дырке. Гаргулья подала сигнал пигалицам, которые были у неё в последние дни на подхвате, они тут же подняли ткань вокруг фигуры лэры и зацепили её за пояс брюк.
‒ О, юбка получилась круглая, как наша Вариетас (лэра имела в виду не мир, а дневную звезду Вариетас), мы можем пришить её к моему кителю. Он был пошит из этой же ткани.
Через несколько минут на растерзание был доставлен упомянутый китель, и Гаруня колдовала уже над ним. Когти у неё больше не могли резать поверхность, а крылом это делать было неудобно, поэтому она кисточкой намечала, где убрать лишнее. Прибежавшая местная швея только охала, но быстренько подкалывала по рисунку или надрезала. Отдав дошивать наскоро скрепленное платье швее, хозяйка с гостьей продолжили свои дела. Целый день провозились они над составлением набора, требующегося каждой уважающей себя женщине.
К вечеру, с головы лэры сняли тряпочки, и она порадовала каменную узурпаторшу барашковой причёской. Сопротивляться напору гаргульи не было сил. Та взбудоражила весь дом, но находила необходимое ей и вскоре у Ильяны были выщипаны брови, отполированы и накрашены ногти, проколоты уши и пошито платье. Когда хозяйка дома увидела на голове новую причёску, то расстроилась, но гаргулья не выпустила её из цепких лап, и не давала больше смотреться в отражатели.
Иногда лэре было страшновато, когда Гаруня склонялась и почти полностью замирая, вычерчивала что-то на её лице или копошилась с завитыми волосами, не давая девушкам подходить. Но вот, она отошла, уперев одну согнутую руку-лапу себе в подбородок, а второй обхватив первую за локоть, и снова замерла. Кажется, неугомонное создание было довольно, и она предлагала лэре посмотреть на себя. Все присутствующие затихли и с затаённым восторгом ждали реакции хозяйки.
Ильяна, опасливо посмотрев на всех, впервые видя столько эмоций у работниц имения, спустилась вниз и активировала самый большой отражатель в доме. Она не сразу поняла, кого видит на своём месте. Перед ней стояла невероятной красоты девушка не старше двадцати пяти лет. Да где там, даже в восемнадцать в ней не было уже той беззащитности и хрупкости, которые она сейчас излучала. Тогда она увлекалась силовыми упражнениями, переживая, что слишком стройная и накачала себе рельефные мышцы. Сейчас же она была похожа на волшебное существо из самых прекрасных легенд. Отчетливо выделялись глаза, красиво изогнутые брови, привлекали внимания губы...
Ильяна забыла, как дышать и всё смотрела на себя, узнавая и не признавая. Волосы Гаруня собрала ей в лёгкую причёску, из которой выпадали уже не такие тугие кудряшки, как в самом начале. В ушах сверкали изумруды, вытащенные из артефакта здоровья и на скорую руку превращённые в серёжки. Они подчёркивали зеленоватый цвет её глаз, который теперь никто бы не спутал с грязно-серым. Платье с юбкой разной длины, спереди не достающее до пола с локоть, позади почти касающееся его, смотрелось потрясающе. Хотя не исключалось, что Гаруня чуточку не рассчитала круг, водя крылом. Ильяна ещё долго разглядывала бы себя, если бы не стали раздаваться всхлипы.
‒ Эй, вы чего? ‒ удивилась она, ‒ Мне всё очень нравится.
‒ Лэра у нас такая красивая, ‒ выдавили девушки и, глядя друг на дружку, все пустились в рёв.
Гаруня тоже растрогалась и элегантно промакивала глаза платочком. У командующего губа не дура ‒ отхватил себе такую красотку. Повсхлипывав немного, все разошлись делиться впечатлениями о прожитом дне, а хозяйка дома пригласила оставшегося в гостях лэр-ва Тинека и капитана к столу. В этот раз гаргулья чувствовала себя божеством и наслаждалась производимым её творением эффектом. Мужчины роняли столовые приборы, пытаясь рассмотреть хозяйку дома, проносили еду мимо рта и забывали слова. Ильяна сначала удивлялась, потом улыбалась, а после вообще счастливо и беззаботно рассмеялась, вогнав мужчин в краску.
‒ Гаруня, ‒ спрашивала она после, ‒ неужели это я на них так подействовала?
Гаргулья кивала и с видом философа произнесла:
‒ И-ла кррра-о-ты!
Ильяна пошевелила губами.
‒ Сила красоты! — перевела она.
Гаргулья кивнула и, очень стараясь, выдала ещё одну мудрость.
‒ Кррассота стрррашная сссила!
‒ Гаруня, ты очень хорошо сказала! Я сразу всё поняла! — смущаясь небывалых чувств, от души похвалила Ильяна.
Гаргулья была довольна собой. Она не стеснялась разговаривать, невзирая на неполное понимание её речи и, наконец, это дало эффект. К тому же капитан передал ей остатки изменчивого камня, которых было столь мало, что они ни на что уже не годились. Этих крох хватило на укрепление отдельных частей крыльев и на отрастание пока ещё маленького хвоста, прячущегося под юбчонкой "а-ля дикарка". К сожалению, чем больше выпрямлялась Гаруня, тем больше сил требовалось при полёте, и возникала необходимость дополнительной конечности для координации. Тарин обратил на это внимание и подсказал ей о пользе хвоста, отдав драгоценные остатки. На вопрос, откуда вообще взялся изменчивый камень у командующего, Тарин ответил, что нашли его случайно простые воины.
‒ Понимаешь Гаруня, размножение у гаргулий вещь редкая и общественная. Даже легенд почти не осталось, а немногие оставшиеся рассказывают, что когда-то вас было много, даже чересчур, ведь для вашего рода тогда подходил любой камень. То ли божественное вмешательство, то ли был задействован уровень суперважных архимагов, но в один миг для рождения гаргульи стал необходим только один вид камня. Я бы назвал его камнем лишь условно, потому что он живой, пусть на другом уровне, но определённо живой. И вот, при новых условиях рождения, проходили столетия, тысячелетия, и изначальный вид гаргулий либо эволюционировал, как считают некоторые теоретики, либо рассыпался в прах. Вас стало очень мало. Закавыка оказалась в том, что изменчивый камень в природе большая редкость и вот тогда процесс рождения твоих сородичей стал сродни чуду.
Гаруня слушала, забывая обо всём, так захватила её история рождения каменных существ. Капитан, довольный искренним вниманием, продолжал:
‒ Гаргульи начали объединяться в группы, тем самым, показав свою разумность и способность наблюдать, мыслить. Они, взрослея, увеличиваются в росте, и в какой-то момент могут позволить себе сбрасывать с себя излишки камня. Драгоценные кусочки копились всем сообществом. На это могло уходить сто лет, двести. Всё зависело от количества особей, их желания делиться силой. Ведь чем крупнее, тем сильнее, а отдать, значит ослабеть. Когда камня набиралось достаточно, тогда они, возможно, сами придавали первичную форму будущему новорожденному, а может просто общались с камнем по очереди, и он сам приобретал форму. Допускаю, что у них мог быть особый ритуал, сама понимаешь, чужих рядом не было, чтобы зафиксировать процесс, и вот, спустя время, рождалась гаргулья. Тот камень, который достался тебе, был почти в полном объёме собран маленькой группой. Кто знает, сколько им потребовалось на это столетий, чтобы скопить, сберечь собранный камень, ради нового члена общества, но все они погибли разом при новом прорыве. Слишком неожиданно он произошёл, и полезли оттуда мощные твари, да ещё и в большом количестве.
Тарин смутился. Гаруня явно обладала ярким воображением, и весь её вид был разнесчастный, она почти дрожала, переживая давнишнюю историю, и нервно теребила в лапах серебряную ложку, сминая и расправляя её. Не зная, как успокоить, он продолжал свой рассказ, минуя подробности.
‒ Гаргульи защищали своё сокровище, не отступая до последнего вздоха, но из разрыва нахлынула целая армия, и у защитниц не было шанса. Наши воины отреагировали настолько быстро, как смогли. Сколько лучших магов сложило там головы, пока сдерживали лезущих тёмных, не счесть. Магам пришлось использовать заклинания убойной силы, после которых земля остаётся потерянной для всех на столетие. На том месте теперь нет горы, и называется оно теперь Мёртвая пустошь. Не знаю, кто из оставшихся в живых магов обратил внимание на то, что именно защищали изо всех сил последние гаргульи, но он, погибая, поставил метку и перед нанесением страшного уничтожающего всё удара, гаргульин камень вытянули вместе с оставшимися в живых воинами.
Гаруня с её развитым воображением, всю ночь оплакивала душой своих родственников. Потом переживала за себя, что для её рождения понадобились магические энергии, и вдруг она будет теперь изгоем среди других гаргулий. Ответа на возникающие страхи не было, а переживаний в душе скопилось много, все они были непонятными и, помучавшись сомненьями, она решила жить одним днём.
На следующий день Ильяна выглядела как обычно, при приватной беседе с гаргульей она призналась, что ей нужно время для принятия своего возможного нового образа. Чтобы гаргулья не обижалась, она немного рассказала той о жизни в крепости и об учёбе в академии.
Гаруня слушала внимательно. Её не поразило, что с девочками усиленно занимались, что их готовили на совесть к ответственности и непростой дальнейшей жизни. У неё даже всплывали собственные ассоциации, связанные с большим спортом, с соревнованиями, но масштаб... То, что подобное воспитание было повсеместным и другого не предполагало, пугало. Идеология, завязанная исключительно на женщине-товарище, женщине-защитнице, воине, коробила. Позже, разместившись на крыше под звёздным небом, гаргулья снова долго размышляла, теперь уже над миром, в котором она живёт и нужны ли ему перемены. В конце концов, она пришла к выводу, что небольшая струйка свежих взглядов не повредит сложившимся устоям.
К тому же, Ильяна больше не обязана проживать в крепости и может позволить себе некоторую вольность в одежде, создать себе новый образ. К приезду мужа и сына, лэра снова принарядилась и сразила их наповал. Алеш ещё удержался на ногах, так как не сразу узнал маму, а вот Кордилиону Фероксу потребовалась помощь.
Он на время лишился дара речи, обнаружил учащённое сердцебиение и резко поглупел, не зная, что сказать и как проявить своё внимание. Зато начал рычать, как дикий зверь и гневно сверкал глазами, если видел, что кто-то из его товарищей подходит к Ильяне. Жаль, что его особое примитивное состояние продлилось недолго, гаргулье очень понравилось наблюдать за ним.
‒ Гаруня, а ты тоже изменилась, ‒ заметил Алеш. — Стала чуть повыше, а говоришь уже совсем понятно, ‒ немного польстил парень. Речь ей давалась всё ещё с большим трудом и только при полной сосредоточенности, но похвала была приятна.
‒ Пойдём посмотрим какого мне огнеяра отец купил! Тебе с ним неплохо было бы подружиться, ‒ застенчиво закончил Алеш, сияя от удовольствия.
Ездовое животное впечатлило гаргулью. Мощный бычара с гордо поднятой головой объятый пламенем. Ну как такой экземпляр может не поразить?! Парень оглаживал быка, не опасаясь исходящего от него огня, похлопывал его по шее и явно балдел от него. Гаруня плотно сжала зубы, обидчиво выпятила нижнюю губу и пренебрежительно пожала плечами, выражая, что ничего особенного не увидела.
"Ну, бык, ну полыхает, ну и что? Что его теперь любить больше неё?!"
‒ Гаруня, смотри какие у него рога! — не замечая ревности гаргульи, восхищался Алеш, ‒ и перемещаться он может, проглатывая пространство, правда недалеко. Зато больше никто так делать, не умеет! А смотри, какая у него мощная грудь, а лоб, ‒ не успокаивался парень, ‒ отец мне хотел купить ящера, но когда мы увидели Зевуса, то кроме него никого не захотели. Мелкие твари изнанки даже близко не смогут к нему подойти! Осталось только проверить, не причинит ли тебе вреда его огонь и сделать ему привязку к тебе.
Гаргулья удивлённо посмотрела на Алеша.
‒ Для того чтобы ты тоже могла ездить на нём, а одежда твоя не сгорала, ‒ пояснил парень.
Партнёрша уже по-новому взглянула на бычка и нашла его по-своему привлекательным, эдаким породистым и колоритным, хотя, всё будет зависеть от его покладистости. Всё ещё неблагожелательно кося синими глазищами на новичка в их с Алешем команде, Гаруня осторожненько сунула коготь в огонь. Ничего страшного не случилось. Обычное пламя, чуть закоптило палец, но не страшно.
‒ Ага, ‒ довольно подвёл итог парень, — мне-то вообще пламя ни по чём. Теперь давай мне руку, смотри ему в глаза и скажи что-нибудь ласковое. Можно мысленно, он сейчас поймёт тебя. Давай!
Гаргулья сосредоточилась, дело предстояло ответственное и начала мысленную речь.
"‒ Э-э, Зевсик, симпомпончик..."
Алеш фыркнул и Гаруня, смутившись, поняла, что в этот момент он, точно так же уставившись в глаза быку, слышит её.
"‒ ...голубчик Бык, как истинный мужчина и галантный кавалер..."
Алеш зажал свободной рукой рот и старался не отвлекать волнующуюся Гаруню, но кто бы знал, скольких сил стоило ему сдержаться, услышав какие речи может мысленно вести гаргулья.
"‒ ... я очень надеюсь, что твоё пламя меня не оконфузит с одеждой. И вообще ... (тут Гаруня помахала лапой, не зная, как сформулировать речь, в виде пространного договора с учетом всех мелочей или слово "вообще" будет понятно этому интеллектуалу, жующему красную не горящую траву) В общем, смотри у меня, я особа важная, очень ценная и требующая бережного отношения. Ты понял?"
‒ Он понял Гаруня, ты его впечатлила, ‒ засмеялся Алеш, ‒ не знал, что ты такая! Покататься на нём не хочешь?
Ей хотелось отказаться, но утвердиться в качестве хозяйки над питомцем тоже хотелось, поэтому она просто кивнула.
Ничего особенного не случилось. Пламя пугало, но теперь совсем не ощущалось. Она величественно проехала по кругу, растопырив крылья, и чуть не упала, когда бык решил переместиться. Раз ‒ и он в десяти метрах от предыдущей точки, а Гаруня в испуге полощет крыльями пытаясь удержаться без опоры.
‒ Оп-па, ‒ воскликнул Алеш, ‒ а я вместе с ним перемещаюсь. Интересный феномен, ‒ задумался парень. Гаргулья же засомневалась в наличие феномена и взяла на подозрение Зевуса в неблагонадёжности и хитроумии.
"Жрёт, глазами воловьими хлопает, и коварства от него не ожидаешь, так прост, так бесхитростен! У-у-у тварюга!"
