| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Скоро здесь не останется места, — продолжил он, глядя на смыкающиеся трещины на краях бывших полигонов. — Всё провалится.
— Да и Седна с ним, — отозвался Линкен. — Разрушится Карман — переедем в Гесс. На Луне много кратеров.
Эта бомба была тяжелее предыдущих — чуть меньше семи центнеров. Гедимин и Линкен устанавливали её вдвоём. Глайдер ждал их поодаль, в ста метрах от будущего эпицентра; покосившись на него, Гедимин заметил непрозрачное защитное поле вокруг кабины.
— Пилоты боятся? — спросил он, недовольно щурясь. — Ты не объяснил им, что к чему?
Линкен махнул рукой.
— Это не мои пилоты. Я бы сам вёл глайдер. Но Ассархаддон хочет, чтобы каждый занимался своим делом. Не бери в голову, атомщик. Думают, что плёнка защитит их, — ну и Седна с ними.
В этот раз они выбрали укрытие на высоте — небольшую выбоину на верхнем гребне вала, на краю кратера. Гедимин долго осматривал склон, ощупывал камни, хмыкал и недовольно щурился.
— Естественная порода. Много слабых мест, — пробормотал он, спустившись в укрытие и заняв место рядом с Линкеном. Будь они на Земле, атмосферная дымка уже закрыла бы обзор, но здесь, в безвоздушном пространстве, дно кратера было видно как на ладони.
— Выдержит, — сказал Линкен, хлопнув ладонью по тёмному камню. — Этим скалам миллионы лет. Это не лёд на Атабаске.
— Видел я более прочные льдины, — заметил Гедимин, устраиваясь в каменной ложбине и включая смарт. — Зачем тебе вообще нужен был наземный взрыв?
Линкен повернул к нему голову и криво усмехнулся.
— Полная сила волны, атомщик. Здесь нет атмосферы. Волне не в чем разогнаться. Я вообще думаю... Может, это будут мины. Не сбрасывать их сверху, а закапывать.
Гедимин мигнул.
— Будет много лишних разрушений. А если рядом пройдёт разлом... Ты хочешь встряхнуть всю планету?
Линкен с силой ударил его по плечу.
— Ты умный, атомщик. Дружить с тобой — большое везение... Что ты там собрался смотреть?
— Кратер я видел, — отозвался Гедимин, выбирая из списка одну из просмотренных серий "Оставленной Земли". — Вот здесь был рассказ о землетрясениях. Хорошая серия, много достоверного. У землян богатый опыт жизни на движущихся плитах.
Линкен поморщился.
— Ты — как Ассархаддон. Ради информации залезешь в любую помойку.
...Пылевая волна поднялась на километр. Гедимин, вжавшись в камень, следил за тем, как медленно она оседает, стекая по склону обратно на дно кратера. Горы уже не дрожали, но ручьи мелких обломков всё ещё текли, расширяясь от вершин к подножьям.
— Пятьдесят километров, — напомнил себе Линкен, ударив двумя ладонями по скале. — Пятьдесят! Говоришь, установить на разломе?..
Они летели над растрескавшимся плато, через каждые тысячу метров спускаясь, чтобы взять пробы грунта. Гедимин удивлённо косился на дозиметр. Прибор улавливал едва заметное, быстро исчезающее сигма-излучение, отдельные омикрон-кванты, — но фон был неправдоподобно низким, как будто весь ирренций вступил в реакцию — и распался, не успев запустить механизм синтеза.
— Ну что, фонит? — Линкен заглянул через плечо в его дозиметр.
— Проверь своим, — отозвался Гедимин, покосившись на его запястье. — Очень слабое излучение. Что-то не так.
— Надо же, — Линкен удивлённо хмыкнул, посмотрев на экран своего прибора. — А что тогда светится вон там?
До цели ещё оставалось десять километров, но дрожащий зелёный свет уже разливался по камням. Что-то ярко сверкало на горизонте. Судя по бликам на скалах, оно находилось ниже поверхности, и свет выходил наружу через многочисленные трещины. Гедимин посмотрел на неуверенно дрожащую стрелку-указатель, растерянно мигнул и жестом скомандовал: "На взлёт!"
"Седжен" так и не начал вибрировать, хотя последний километр сарматы летели над разломами, озарёнными зелёным сиянием. Это был "омикрон" — Гедимин в этом не сомневался ни на секунду, но дозиметры ничего не чувствовали, и сармату было не по себе.
— Садимся, — сказал он, когда до края пролома — нового кратера на дне Кармана — оставалось полкилометра.
— Что там? — спросил Линкен, кивнув в сторону эпицентра. — Может, дозиметры сломались?
— Они исправны, — буркнул Гедимин. — Тут что-то другое. Странно, что связь ещё не отказала...
Край пролома — последние метры — показался ему непрочным, и он, остановившись, пинком направил к нему обломок скалы. Поверхность за считанные секунды просела и осыпалась в кратер, и сармат увидел его дно. Там пульсировало, бросая на оплавленные скалы зелёные и синие блики, гигантское кольцо из света и пыли, свёрнутое в бублик кипящее облако. Гедимин смотрел на него, изумлённо мигая, и пытался найти удерживающий механизм или экран — хотя знал, что ничего подобного здесь быть не может. Непонятная многометровая структура, если и могла сформироваться на пару микросекунд, давно должна была испариться — но она по-прежнему лежала на дне кратера, будто связанная мощнейшим защитным полем.
Что-то тяжело опустилось рядом с Гедимином. Он хотел обернуться, но не успел — поверхность, разрушенная слишком сильным давлением, рассыпалась под ногами, и двое сарматов покатились вниз по осыпающемуся под ними склону — прямо на дно, к сияющему кольцу. Гедимин прикрыл рукой лицевой щиток, не пытаясь замедлить падение — склон был слишком хрупким, чтобы удержать одиннадцать центнеров груза. В наушниках во весь голос выругался Линкен.
Падение прекратилось, и Гедимин резко распрямился и успел схватить взрывника за плечо — тот вытаращился на зелёный обруч в паре метров от него и едва не прыгнул прямо в кипящее свечение.
— Стой! — прошипел Гедимин, отталкивая его к оплавленной стене. — Ничего тут не трогай.
— Te"ek sa... dasaja?! — выдохнул Линкен, вжимаясь в базальт. — Огонь и свет!
Кольцо было совсем рядом — сделай шаг, и дотронешься. Сильно растянутое по периметру, в высоту оно оказалось довольно узким — не более метра в любой точке, и везде одинаковое, словно материю, из которой оно состояло, удерживала на месте прозрачная запаянная трубка. Гедимин протянул к нему руку, взглянул на дозиметр, — излучения по-прежнему не было. Кольцо, сгорающее в зелёном ирренциевом огне, практически не фонило.
— Лиск, отходи назад по ущелью, — тихо, но чётко проговорил сармат, не сводя глаз с неровного свечения. — Там взлетай спиной вперёд. Ни один луч коснуться этой штуки не должен. Запомнил? Attahanke!
— Tza, — отозвался Линкен, ныряя в ближайший разлом достаточной ширины. Гедимин досчитал про себя до двухсот, прежде чем услышал в наушниках:
— Tiitzki. Атомщик, ты ещё там?
— Лети к горам, — сказал Гедимин, сделав крошечный шажок в сторону кольца. Облако в невидимой оболочке кипело, источая неровный свет; вспышки становились всё ярче, интервалы между ними сокращались. "Оно что-то делает," — подумал сармат, чувствуя холод под рёбрами. "Это процесс, и он, кажется, завершается."
— Лети и не останавливайся! — крикнул он, вскидывая руку. Тонкие щупы анализатора прошли сквозь зелёное сияние, не встретив препятствий. А потом был свет.
Зажмуриться Гедимин не успел. Минут десять, не меньше, вокруг была темнота. Дозиметр верещал, руки и лицо неприятно жгло, по пальцам стекало что-то горячее, постепенно густея. Гедимин поднял руку, приблизил к обожжённым глазам, — сквозь красное марево была видна серебристо-белая поверхность и серый расплав, стекающий по ней. Сармат поднял вторую руку, тронул вязкую каплю, — вторая перчатка была золотистой, и по ней ничего не текло. Гедимин снова потыкал в застывающую жидкость. "Свинец," — машинально отметил он. "Видимо, из внутреннего слоя... Hasu!"
Три слоя обшивки на правой руке испарились, не оставив следа. Свинец должен был улетучиться ещё раньше, но ему помешали верхние слои — и теперь он остыл до жидкого состояния и вскоре должен был затвердеть. Гедимин почти минуту смотрел на клубящийся над ним пар. Он светился — как и всё вокруг, кроме его скафандра. Яркая полоса зелёного света, слегка тускнеющая к краям, протянулась со дна кратера по склону. Никаких странных структур в яме больше не было.
Гедимин повернулся к скале, посмотрел на ровную светящуюся полосу десятиметровой ширины — медленно расходящийся конус — и быстро отпрыгнул в сторону. Там, где он только что стоял, остались два чёрных отпечатка четырёхпалых ступней. Гедимин хмыкнул — и прыгнул так далеко, как только мог. Его выбросило из кратера за мгновение до того, как подъеденный сверхсильным излучением склон обрушился ему на голову.
— Уран и торий, — пробормотал Гедимин, ошарашенно мигая. В склоне кратера появилась прорезь в форме усечённого конуса. Она уходила в базальт на полсотни метров. Сармат приблизился к ней, осторожно тронул камень на краю, — порода слегка оплавилась и стала радиоактивной. Гедимин взял пробы — сначала наверху, потом со склона — так далеко, как только смог дотянуться, не свешиваясь вниз головой. Свежепрорезанное ущелье отчаянно фонило.
Гедимин медленно шёл вдоль пролома, отмечая его настоящие края — там, где излучение сходило на нет. Видимый след с десяти метров расширился до полусотни и погас — энергия растратилась на расплавление скалы; невидимый, но ощутимый дозиметром — прихватил ещё по триста метров с каждой стороны. Гедимин дошёл до конца ущелья, снова посмотрел на прибор и хмыкнул.
— Спрессованный омикрон, — пробормотал он и криво усмехнулся. — Чего тут только ни увидишь...
В следующую секунду он дёрнулся и схватился за уши — вопль Линкена едва не взорвал барабанные перепонки.
— Теск, твою мать! Ты что, живой?!
...Линкен придерживал его за ворот комбинезона, пока у шлюзов "Койольшауки" надрывалась сирена, и пока отдельный, вмиг опустевший вагон вёз двоих сарматов и десяток перепуганных охранников к Биоблоку — и ещё немного в Биоблоке, пока медики готовили автоклав. Гедимин сердито щурился, но не сопротивлялся. Зрение до сих пор оставалось мутным, красное марево распалось на пятна, но обзор всё ещё закрывало, — сопротивляться не было смысла.
— Анализатор расплавился, — буркнул он, потирая запястье. — Жаль. Не снял показания.
Линкен, вздрогнув всем телом, замахнулся на него, но остановился и резко опустил руку.
— Псих с радиацией! Ты сам едва не расплавился!
— Но не расплавился же, — недовольно сощурился Гедимин. — Отпусти меня. Ворот порвёшь.
— Нет-нет, держи! — замахал руками сармат-медик. — И клади сюда. Прямо в автоклав. Эй, теск! Если Линкен Лиск считает тебя психом, — ему, знаешь ли, виднее!
— Сами вы... — буркнул Гедимин, нехотя заползая в автоклав и вытягиваясь во весь рост. Медики склонились над ним, накрыли его лицо непрозрачной маской со встроенным респиратором. Сармат почувствовал, как по спине разливается густая прохладная жижа, медленно накрывая конечности, поднимаясь вверх по рёбрам.
— Линкен, — сказал он, приподняв голову; ничего видеть он уже не мог, но надеялся, что взрывник поблизости. — Отдай всё Хольгеру. Пусть узнает, что это было.
20 августа 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Хольгер сел на край автоклава, заглянул внутрь и хмыкнул.
— Шлем снимать запретили, — пожаловался он, щёлкнув пальцем по респиратору, — но считай, что я улыбаюсь.
— Да я вижу, — отозвался Гедимин, приподнимаясь на локтях. В глазах Хольгера сверкали красные искры — сармат слегка волновался, но не был ни испуган, ни расстроен.
— Нет, лежи, — замотал головой химик, устраиваясь на краю автоклава. — Говорят, тебе выжгло зрительные нервы...
Гедимин пожал плечами.
— Я не медик. Когда я сюда пришёл, глаза работали. Потом — перестали. Если бы я так ремонтировал механизмы...
Из-за ближайшего пульта донёсся обиженный фырк.
— Это лучевой ожог, атомщик, — вздохнул Хольгер. — Самый коварный из ожогов. Ну да Плутон с ним. Ты ведь не ожоги обсудить хочешь, правильно?
Гедимин выжидающе посмотрел на него.
— Кумалу я видел вчера, — сказал Хольгер, выждав пару секунд, — но глаза у него до сих пор выпученные. Обещал тебе новый анализатор и извинялся за легкоплавкость старого.
Гедимин хмыкнул.
— Пусть не извиняется. Нет механизмов, рассчитанных на ядерный взрыв.
— Взрыв, — Хольгер качнул головой и уткнулся взглядом в собственную ладонь. — Именно взрыв. Облако испарившегося ирренция, придавленное к поверхности и некоторое время удерживающее постоянную форму. Реакция в нём при этом не прекращалась. Твоё прикосновение нарушило какой-то внутренний параметр, и излучение прорвалось.
Гедимин смотрел на него, не мигая, ещё несколько секунд, но химик замолчал и, похоже, не собирался продолжать речь. Сармат вздохнул.
— Оно даже не фонило. Кольцеобразное облако, пара километров по окружности... Ещё одно локальное нарушение законов физики?
Хольгер покачал головой.
— Не локальное. Линкен воспроизвёл его. Дважды.
Гедимин ошалело мигнул.
— Дважды?!
— И ещё два раза воспроизвести не удалось, — сказал Хольгер. — Видимо, дело в количестве ирренция. Конечно, окончательные выводы делать рано...
— Уран и торий! Сколько всего бомб вы там взорвали?! — Гедимин, не удержавшись, хлопнул по стенке автоклава. Липкая жижа, покрывающая её, брызнула во все стороны.
— Очевидно же, — хмыкнул Хольгер. — Четыре. Кратер Кармана выглядит теперь так, словно туда упал ещё один метеорит.
— Чтоб ему, — пробормотал Гедимин, сердито щурясь. — Никакой осторожности... Значит, эти кольца появлялись всякий раз, когда ирренция было...
— Две-три критические массы, — кивнул Хольгер. — При взрыве мощного "Теггара" такое кольцо тоже было. А вот "Гельт" ничего подобного не даёт. Видимо, весь ирренций выгорает раньше, чем покидает ловушку внутри бомбы...
— "Теггар", "Гельт", четыре "Та-сунгара"... — Гедимин поморщился. — Осторожнее там, ладно? Трудно будет работать на Луне, развалившейся на куски.
Хольгер хихикнул.
— Я так и говорю Линкену, — кивнул он. — Перед каждым испытанием. Могу прислать его сюда — повторишь ему это лично. Так или иначе — кольца реальны, связаны с непрореагировавшим ирренцием... и очень трудноизучаемы. Даже Линкен не рискнул ещё раз сунуть руку в кольцо.
— Сканер, — напомнил Гедимин, по привычке прикоснувшись к правому запястью и болезненно сощурившись. — Дроны. Сигма-излучение. Не надо повторять за мной каждый идиотский поступок.
Хольгер развёл руками.
— Ничего идиотского в исследованиях нет, атомщик. А что до сканеров... Кольцо непрозрачно даже для сигмы.
Гедимин замигал, недоверчиво посмотрел на Хольгера — тот спокойно встретил его взгляд и кивнул.
— Именно. Третья в мире структура, после сверхуплотнённого защитного поля и ипроновой пластины, непрозрачная для сигмы. Я попробовал бы воспроизвести её в лаборатории — но где же взять такую лабораторию?..
23 августа 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
— Куда?! — послышалось у входа в отсек, едва ворота приоткрылись. Гедимин, удивлённо мигнув, обернулся.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
