Когда ровно через сутки это природное явление повторилось, земляне были готовы. С помощью двух зондов, зависших на большой высоте, удалось сделать трехмерную запись происходившего в этом поселении и к югу от него — там были возделанные поля, дорога и какие-то фермы.
Получилось подробное десятиминутное видео из жизни средневекового городка, которое сразу передали Марии для анализа.
...
Капитан Брекет шел по коридору своего корабля. Старый космический волк замечал любую мелочь. Пластиковые стены сегодня вымыты, но не так, как вчера. Здесь они просто блестят чистотой, а здесь — едва протерты. Вывод: кто-то развлекался с программой робота-уборщика. Сквозняк принес вкусный запах — похоже, кто-то готовил вручную и забыл включить вытяжку.
Мелкое, безвредное самоуправство, мелкие, безвредные ошибки — там и тут, ерунда, но все вместе складывается в картину с намёком.
Навстречу шла симпатичная японка — бортинженер. Они обменялись приветствиями. Радует, что хотя бы она проявила такт и и не задала тот вопрос, который он услышал за последние сутки уже раз тридцать.
Кают-компания. Дверь заблокирована в открытом положении. Внутри — шум голосов, слышны чьи-то запальчивые интонации. Вдруг голоса стихают. "Караулили черти" — подумал капитан, и оказался прав. "Сейчас вышлют парламентера, чтобы задать чертов вопрос" — предположил капитан, и снова угадал.
Парламентер получил тот же самый ответ, что и много раз до этого:
— Пока рано.
Спустя десять минут, капитан появился в лаборатории у биологов, где сам поднял волнующую всех тему:
— Когда можно будет высадиться на поверхность?
— Когда рак на горе свистнет,— сварливо отозвался пожилой мужчина в очках и блестящем халате.— Капитан, вы хотя бы представляете, какова мера моей ответственности?
— Ну откуда мне,— миролюбиво отозвался Брекет.
Капитан слишком хорошо знал главного зануду на корабле — профессора Окински — и не торопился его одёргивать. Да, Окински, как обычно, балансирует на грани между смелостью и хамством. Да, надо будет поставить его на место (в который раз), но не сейчас и не сегодня. Сегодня и сейчас капитана волновало другое, а профессор как раз к этому перешёл:
— Эти водоросли, эти чертовы водоросли! Не атмосфера, а какой-то суп! Неудивительно, что мы ничего не видим, их тут миллионы на кубический сантиметр, а сколько спор, биокристаллов и прочего мусора...
— Кстати, а почему водоросли не в воде?
— "Водоросли" — крайне широкий и приблизительный термин. В данном случае они летают в атмосфере. Впрочем, не удивлюсь, если их озера — кисель из таких организмов. А вы говорите: высадиться. Даже от этой живой пыли у каждого десятого последует острая аллергическая реакция.
— И что же делать?
— Придется для каждого проверять индивидуальную переносимость здесь, в условиях корабля. А пока я пробую на мышах, как реагирует легочная ткань, нет ли побочных эффектов...
— А если одеть маски с фильтрами?
Профессор возмущенно фыркнул:
— Фильтры! Допустим, водоросли они отсеют, а что с бактериями и вирусами?
— Так и запишем: водоросли на самом деле не проблема, просто они вас бесят. А что с бактериями? Непохоже, чтобы здесь был очередной биологический ад как на Кобре. Люди живут...
— Это не люди! А если люди, то тем хуже для нас. В таком случае местные болезнетворные микроорганизмы почувствуют себя в наших телах как дома, а у нас к ним нет иммунитета. Но насчет людей и прочего крупного зверья уточняйте у Кантары или Бродгауэра, у меня специализация в микробиологии.
— А что насчет вашего мелкого зверья?
— Вы хотите, чтобы я вам дал ответ через двое суток после получения первых проб воздуха? Я, конечно, профессор, член академии... эээ... неважно, но я не волшебник! Что, если от какой-нибудь идиотской бациллы у вас вскочат язвы величиной с кулак? А если там какая-нибудь зараза, действующая на мозг? Превратит людей в агрессивных монстров как в фильмах ужасов?
— Издеваетесь?!
— Не издеваюсь, а утрирую! Вы представляете, сколько видов микроорганизмов на Земле? А здесь, думаете, меньше? А сколько надо времени, чтобы их проверить, засеять виртуальные культуры, оценить опасность и отдаленные последствия?
— А сколько, кстати?
— Даже с применением всех вычислительных мощностей корабля не меньше месяца! И много, много проб. И то я вам смогу дать лишь предварительное заключение. А что будет при контакте кожи с почвой, водой, с растениями, об этом меня даже не спрашивайте, если не хотите пасть в моих глазах ниже канализации.
— Но месяц!? Со времен Кобры и Органики прошло полвека, медики хвалятся, что могут синтезировать антитела под любой новый вирус за несколько дней.
— Под один новый вирус!!— возопил профессор.— Под один!! И это на Земле, где микробиологов как кишечных палочек в кале! Пятьдесят лет назад я бы не говорил про месяц, я бы вообще не знал, сколько потребуется! И огромные риски! А сейчас — извольте: у меня расписан план работ на тридцать дней и к концу срока вы получите от меня четкие гарантии!
— Хорошо, я понял, успокойтесь... Но вы поймите и меня: вы предлагаете целый месяц облизываться на все издали. Вы представляете себе, что такое бунт на корабле?
— Это уже ваши проблемы, капитан, вам виднее, как поддерживать дисциплину во вверенной вам колбе... тьфу ты, я хотел сказать, на корабле.
Нельзя сказать, что капитан ожидал другого ответа. Месяц? Это Окински еще скромно запросил. Но команда, команда... Смогут они вытерпеть месяц ожидания, когда внизу, рядышком (по космическим меркам) столько интересного? Сидеть и облизываться на гроздья винограда, как лиса в известной басне?
Конечно, жесткий отбор и долгие полеты давно отсеяли истеричек и скандалистов, однако же... однако же... капитан нутром чуял, что обычно терпеливый экипаж, способный ждать месяцами, сейчас находится в совершенно новом, непривычном состоянии.
Это как лихорадка.
"Насчет бунта я, конечно, тоже утрирую. Все люди взрослые, переживут. Никакого бунта быть не должно. Но что-то меня смущает. Пришло время посоветоваться с парочкой психов", — решил капитан.
Под "парочкой психов" он подразумевал вовсе не сумасшедших, а как раз наоборот — корабельных психологов — Кея Льюиса и его любимую женушку — Марию Кантару. Заодно капитан собирался расспросить Марию насчет туземцев — его впечатлило, как она на основе отдельной "фотки" следала весьма нетривиальные предположения, что же она извлечет из короткого видео?
Вместе с "психами" в каюте обнаружился зоолог Курт Бродгауэр.
— Вот где у нас повышенная концентрация профессоров на кубический сантиметр,— пошутил капитан,— Мария, Кей, Курт, всем доброго утра...
Мария мгновенно изобразила лучезарную улыбку и радушно ответила на приветсвие начальства. Ее муж ограничился едва заметным кивком, а зоолог, кажется, был чем-то сильно озабочен, так что ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что в комнате появился еще один человек.
— Вы, небось, только что от Окински?— спросил Кей.
— Как догадался?
— Вы использовали фрагменты его профессионального арго, а вы любите бессознательно зеркалить, только с инерцией адаптируете подстройку.
— Будем считать, что я что-то понял,— усмехнулся капитан.— Окински заявил, что люди на планете могут быть и не людьми вовсе.
— Могут! Конвергентную эволюцию никто не отменял,— зоолог с явным энтузиазмом подхватил тему.— Например, дельфин и акула — они оказались в сходных условиях, и эволюция придала им сходную форму. Но происхождение у них различное: акулы — древняя ветвь эволюции, мало менявшаяся со временем, а предки дельфинов успели побегать по суше на четырех ногах и вернуться в воду. Казалось бы, у них не должно быть ничего общего: дельфин — умнейшее теплокровное млекопитающее и акула — глупая рыбина. Но окружающая среда имеет огромное значение. И с людьми то же самое: условия на поверхности Зеленой Жемчужины близки к земным, поэтому получились разумные существа, внешне похожие на нас, но кто знает, что у них внутри?
— Погодите-ка, но ведь на Органике не нашли никого похожего на людей или даже обезьян,— заметил капитан.— Хотя условия близки.
— Не настолько близки! На Органике тамошние, с позволения сказать, "деревья" очень не любят, когда по ним кто-то карабкается. А, может, и любят, но в сугубо гастрономическом смысле. И вообще дивергенция не является чем-то обязательным, я бы даже сказал, что вероятность столь сильного сходства как в данном случае сложно оценить... Но иной вариант... нет, это просто невозможно!
— Невозможно? Вы так полагаете?
Бродгауэр посмотрел на капитана со странным выражением:
— Иной вариант означает, что мы с ними похожи потому, что являемся "родственниками" на самом деле. Вы же понимаете, что из этого следует, да?
Капитан кивнул:
— То же самое, что и встреча Колумба с индейцами: кто-то добрался до Америки задолго до португальцев.
— Именно! Нам пришлось бы предположить, что наши предки могли путешествовать среди звезд и достигли Зеленой Жемчужины раньше нас!
Мария отнеслась к этой идее с большим скепсисом:
— Если когда-либо существовала цивилизация, способная на такое, мы бы об этом знали. Это же не сказка об Атлантиде, остались бы реальные следы, археологические артефакты, хоть что-то. Нет, мне легче поверить в то, что индейцы добрались до Португалии.
— Хотите сказать, что на Зеленой Жемчужине существует цивилизация, которая побывала на Земле?
— ... и мы ее потомки.
— Нет, нет, исключено!— воскликнул зоолог.— Происхождение человечества прослеживается вплоть до эпохи, близкой к возникновению самой Земли. Если бы люди появились извне, тогда в нашем генетическом коде остались бы такие следы, что Колизей показался бы мелочью! Тогда мы отличались бы от обезьян не столько внешне, сколько генетически — как дельфины отличаются от акул. И даже еще больше. Нет, нет и нет. Я вижу только одно разумное объяснение: человечество — плоть от плоти Земли, а эти... существа — плоть от плоти своей планеты. Ну а сходство... возможно, оно не так уж велико, как кажется на первый взгляд. Мы ведь еще не заглядывали "внутрь".
Капитан ничего не ответил. У него внезапно пропало желание поддерживать этот несомненно интересный разговор. Он нажал панель в стене, и оттуда выехало кресло. Брэкет уселся, вздохнул и вдруг пожаловался:
— Вы совсем заморочили мне голову... Знаете, чем плохо быть большим начальником?
Мария подыграла:
— И чем же?
— Мы совершили великое открытие, а я вынужден заниматься какой-то ерундой: кто-то с кем-то повздорил, кому-то внезапно понадобился ацетон в совершенно диких объёмах, кто-то требует больше энергии реактора... Очевидно, так и должно быть... корабль "вскипел", "взбурлил"... ещё бы — после такого! И это, наверное, хорошо, но знаете... хочется на время остановиться и посмотреть со стороны. На общую картину, так сказать.
— О, я поняла!— перебила его Мария.— И я знаю, что делать. У нас, у женщин, есть особый метод именно для таких случаев...
— Метод? У женщин?
— Внеочередные чайные посиделки! Иногда наш женский метод — именно то, что необходимо даже самому солидному мужу. Курт, вы какой чай предпочитаете?
Можно было заказать обычный напиток автоматически, через корабельный компьютер, который уже знал предпочтения каждого члена экипажа. Так что вопрос был явно лишним. Зоолог внимательно посмотрел на Марию и уловил намёк:
— В другой раз, работы много.
— Ага... увидимся!
Кей как-то незаметно переместился в дальний угол комнаты, на диван — как будто и не уходил, но слегка дистанцировался от происходящего.
Мария начала неторопливо хозяйничать: на столе появилась кружка с чаем того сорта, что предпочитал капитан, но этим дело не ограничилось: рядом возникла тарелка с мягким хлебом, банка с протеиновым паштетом, свежая зелень и конфетные палочки.
Для себя она достала из шкафчика одноразовый стакан, наполнила апельсиновым соком и потянула за мягкий шарик, приклеенный к ободку посуды — шарик превратился в тонкую трубочку-соломинку, которая сразу затвердела на воздухе, а другой её конец остался единым целым со стаканом.
Мария устроилась в кресле и удовлетворенно захрустела сладостями.
— Пора остановиться, капитан! Остановиться и подумать (хрум). Я и сама хотела бы осмотреться вокруг и понять, как обстоят дела. А кому, как не вам, знать всё, что происходит на корабле (хрум-хрум). Вот вы мне и расскажите, приведем друг другу мысли в порядок... а паштет намазывайте, не стесняйтесь! Горячее и сытное убирает лишнюю суету и в мыслях (хрум!), и в словах.
Капитан невольно усмехнулся, поскольку самой Марии еда отнюдь не мешала говорить быстро-быстро.
— Значит, говоришь, рассказать, как обстоят дела...
— Угу (хрум).
— Если в общем и в целом, то биологи завалены работой по уши, а остальные пинают балду.
— Совсем пинают? Даже астрономы? Кто-то съел звезды?
— Звезды, планеты, червоточины... на них можно пялиться долго и упорно, но это как-то...
— Неважно?
— Именно. По сравнению с тем, что твориться внизу, на планете, это все ерунда. Вот только местное солнышко меня беспокоит.
— Что? Неужели оно скоро взорвётся?!
— Куда там! Но вспышки и солнечные бури — они тут сильнее, чем на Земле. Местная звезда по сравнению с нашей — как факел и спичка. Вот высадимся на планету, станем там расхаживать без скафандров, радостные такие, а тут — бац и вспышка! Что тогда делать?
— Окапываться?— усмехнулась Мария.
— Ты смеешься, а вполне может быть и так: срочно копать землянку и там отсиживаться, чтобы не схватить "дозу".
— Все так плохо?
— Надеюсь, нет. Но подстраховаться надо.
— А другие? Геологи, например?
— О, геологи, конечно же, мечтают "копнуть" поглубже! Но оба наших исследовательских зонда заняты сбором органических материалов. Сейчас не время снимать биологическое оборудование и ставить сейсмосканеры. И пока геологи, инженеры и прочие маются от безделья, группа Окински завалена работой так, что некогда поднять голову. Но их все время спрашивают: а когда? Ну когда? Ну же? Даже меня этим вопросом задолбали!
— Понимаю ваши трудности...
— Это не трудности, трудности будут, если из-за этого начнутся свары. Кстати, Кей, это ведь твоя обязанность — предвидеть такие вещи.
— Обязанностями не манкирую,— отозвался тот с дивана.
— А именно?
— Предвижу "такие вещи".
— Ну спасибо, обрадовал! Я думал, посоветуешь что-нибудь. Обычно у тебя гораздо более... обильное словоотделение!
— Творчески модифицированный лексикон Окински, понятно, понятно...— пробормотал Кей.
— Вот это больше на тебя похоже. Но это не совет.
— Извиняюсь, Кэп, отвлекся. Чувствую в вас напряжение, поэтому буду лапидарен: надо их чем-то занять.
— Согласен, это первое, что приходит в голову — занять. Но чем?
— Если бы речь шла о паре дней, я бы предложила устроить праздник,— сказала Мария.— Праздник нужен в любом случае — такой повод! Но что делать потом... как занять большую часть экипажа аж на месяц — боюсь, это по вашей части. Но, может, не стоит делать из этого большую проблему? У нас здесь почти сотня человек. Время от времени, кто-то с кем-то ссорится — это же нормально, бывает! Для того и существует пси-служба: конфликты — не катастрофа, а наша работа: мальчики ходят к Кею, девочки — ко мне, все нормально. Может, и к лучшему, если вскроются старые конфликты или стрессы, зато будете знать, кого не надо посылать вниз — или по крайней мере не посылать вместе.
