Слуга

— Приветствую. Рада познакомиться.

— Очень приятно, Медея-сан — Мато в ответ поклонилась.

Стоило воздать хвалу несколько отшельническому образу жизни семьи Эмия. Только этим можно было объяснить тот факт, что Лансеру удалось так легко состряпать версию о приезде своей давней доброй знакомой из Европы.

Как бы там ни было, женщины есть женщины, если они конечно не Сейбер. Пока последняя с неясными целями обходила двор, Сакура и Медея приступили к готовке завтрака, переговариваясь между собой. Широ отсыпался после устроенной Артурией взбучки под Мистической Рукой, то бишь лечился с помощью Мастера. Диармайд же решил, раз уж он свободен, сервировать стол. Заодно можно услышать краем уха женские разговоры. Не то, чтобы это было так уж интересно, но создавать подслушивающие печати на собственной кухне никто из Эмия не догадался.

— Медея-сан, а на какой области вы специализируетесь? — полубопытствовала Сакура.

Она была в курсе, что Ланс Диар защитил магистра по истории Ирландии. Неплохое прикрытие для бывшего копейщика с Острова Дубов.

— История Древней Греции.

— Как интересно.

— Точнее, на поиске рационального зерна в мифах — сквозь звук ножа, стучащего по доске, прозвучал голос Медеи — это чрезвычайно интересный труд. Ты ведь знаешь поговорку "историю пишут победители'? Впрочем, в вашей-то стране она должна быть особенно известна.

"Это проблема. Разговорившись, Кастер вполне может ляпнуть что-то лишнее. Если еще и в Мастере заподозрят Мастера, это будет проблема. Да, дерьмо Дану, это будет катастрофа!"

— Вижу, Медея села на своего любимого конька — с улыбкой проговорил Лансер, заходя на кухню — поверь, Сакура, он может очень долго и увлечённо рассказывать об этой теме. Но я боюсь, что ты таким образом опаздаешь в школу.

— Действительно — очевидно, поняла сигнал Кастер — мы вполне может обсудить эту тему позже.

"Нет, не поняла"

— Я приду после школы. Вы не против, Ланс-сан?

"Терпеть не могу, когда к моему имени приделывают все эти сам-чжан-беи"

— Конечно, Сакура. Мы всегда рады тебе.

"Главное, чтобы ваш семейный Слуга не заявился"

Одним словом, завтрак начался в тёплой дружественной обстановке. Тем более, что участвовало в нём только трое.

— А что с Широ и Хаку — спросила Сакура, когда все расселись.

— Широ что-то плохо себя чувствует — "очевидно, после синяков, наставленных Сейбер. Гнилая была идея так её наказать. Она просто срывается на парне" — а Хаку решил проспать. Догонит тебя по дороге, доедая завтрак на ходу, как всегда.

— Я всё слышал.

"Ну, вот и Мастер пожаловал. И то веселее"

Уже выходя со двора, Хаку замер. Лансер почувствовал своим хилым чутьём, как сгустился напитанный чакрой воздух у его правой ушной раковине.

— Остаёшься за старшего. У нас дома остаётесь ты, брат, горшок с геранью и Кастер. Сам понимаешь — и оборвал технику.

Диармайд действительно понимал. Раз уж Сейбер дали такую характеристику... Кастер ненадёжна, это и так понятно. А Широ при всех своих достоинствах всё же не боевик. Конечно, укреплённое подсознательным использованием специфического Истока и использованием чакры тело быстрее и сильнее, чем даже у многих магов. Однако из троих Эмия, включая Ланса Диар, Широ выглядел наименее приспособленным к сражению. Ни полноценных Фантазмов, ни стихий. Только ближний бой, в котором он стабильно проигрывал Лансеру.

Где-то на краю внешнего периметра, не входя в поле зрения камер, кто-то дал длинную вспышку праны. А затем три короткие.

"Сейбер не заметит на таком расстоянии. Значит, либо кто-то знает о охранном периметре, либо это не к нам.

Будь здесь Мастер, я бы сгонял на разведку. Но — не судьба"

А потом, за пять минут до начала учебного дня, вспышки прекратились.

"Значит, Тосака, да? Или кто-то пытается навести на эту мысль?"

С одного из динамиков доносились скрип ножей по фарфору и тихие разговоры. На первом этаже, в гостиной, обедали.

Еще раз бросив взгляд на экран, отображающий данные с камер первого этажа, Лансер вернулся к основному экрану. И существу, его изображению, выведенному на него.

— Что думаешь? — спросил Хаку, сидевший рядом.

— Коричневые волосы, бледная кожа, кукольная фигурка. Одежды а-ля сестра милосердия 19-го века. И, вдобавок, алебарда килограмм на двадцать пять, скрытая иллюзией.

— Я не о гомункуле Айнсбернов.

— Сакура вернётся на ужин?

— Нет — как-то злорадно ответили с соседнего кресла — останется здесь, делать с нами уроки. Как тебе?

— В теории, Командные Заклинания можно замазать тональником или прикрыть иллюзией. Однако тогда мы бы все равно могли их заметить. При этом, рукава блузки резко удлинились на пяток сантиметров, из-за чего их и не видно.

— Думаешь, она — их Мастер?

— Нелепо. Смею надеяться, что наши защитные системы способны уловить Слугу в духовной форме. Даже Ассасина.

"Если только на их стороне не играет Кастер. Но, поскольку она могла нбаросать следящих, не стоит говорить это вслух"

Мастер кивнул, — Диармайд заметил это краем глаза — соглашаясь.

— Думаешь, обманка? Нас проверяют?

— Неизвестно, кто является настоящим Наблюдателем от Ассоциации в Фуюки. Однако невозможно быть магом и за пять лет не проколоться. Если, конечно, цепной пёс Часовой Башни что-то из себя представляет.

— По слухам, это молодая Тосака.

— Мастер...

— Знаю. Данные слишком нелепы, чтобы принимать их всерьёз. Хотя у нее в опекунах бывший экзекутор.

— Из Похоронки уходят только на собственные похороны.

— Не всегда.

— Да, некоторые ещё и откапываются.

Гомункул, тем временем, перестав обходить внешний периметр по краю, начала двигаться по концентрической кривой.

— Подорвать бы её — лениво заметил Мастер, прерывая дружескую пикировку.

— И за что вы так их не любите?

— У Айнсбернов был зуб на отца. Впрочем, это было взаимно. К тому же, они всегда отправляли какого-нибудь алхимика на заклание.

— Конкуренты?

— В том числе. Согласно метке — Диармайд был готов поклясться, что в этот момент его Мастер испытал мимолётное желание коснуться левого плеча — прошлый экземпляр "Кубка Стенли" хранился в Айрисфиль.

— Снова Мастер-Сосуд?

— Ага. Не понимаю, если честно, почему, в таком случае, Айнсберны не сделали семь гомункулов и не организовали массовый призыв Слуг ещё десять лет назад. Карманная Война Грааля, в которой со всех сторон участвуют орудия их Семьи, чем не выход?

— Не думаю, что всё так просто.

— Я тоже. И теперь надо думать, что делать с "сестрёнкой", которой промывали мозги последние десять лет.

— ТЫ не веришь в возможность мирной встречи?

— Я верю в летающих пони. Сам их видел по телевизору. Еще я верю в летающих коров, потому что сам могу их сделать. Впрочем, это было бы преступлением против человечества. Потомки не простят.

А еще я верю, что, возможно, мне придётся поступить с дочерью отца так, как должно магу поступать с врагом-чародеем женского пола.

— Ясно — ответил Лансер.

Операторская погрузилась в молчание. Оба, Мастер и Слуга, посматривая краем глаза за последним членом Семьи и её гостями, следили за гомункулом, наворачивающим круги вокруг их дома.

Лансер смотрел на эти движения, вызывающие ассоциации с крадущейся змеёй. И думал о том, что убить Илию было бы милосерднее.

Выпотрошить на предмет всех возможных знаний — магических и иных, могущих быть полезными. Встроить в печати дома, превращая в источник праны. Превратить в инкубатор, вынашивающий магически одарённое потомство, благо гомункулы могут иметь детей. Именно так должен был бы поступить настоящий маг.

"Порой кажется, что я перешёл черту за эти десять лет. Возможно даже, это правда"

— В прошлую Войну — вмешался Мастер, обрывая начавшееся самоуничижение — Мато Кария заставил своего Слугу принять облик чужого, а затем атаковать этот дом.

Лансер понял намёк.

— В кого?

— А нам известен другой герой, владеющий копьём?

— Хенге.

Гомункулу Айнсбернов оставалось жить не более десяти минут.

— Только ударь, пожалуйста, с внешней стороны периметра.

— Разумеется, Мастер.

"Я не так глуп, чтобы подставлять наш дом, атакуя прямо оттуда, Мастер"

А еще через три часа ушла, поужинав, Сакура. Ещё один день Войны закончился.

День 2

Утро. Чародейка Мато вместе с Хаку вышли из дома. Спокойно и тихо, как всегда.

Не оборачиваясь и не прощаясь, Мастер вышел за ворота. Даже рукой не махнул, прежде чем скрыться за стеной.

— Едва ли это разумно, отпускать его из вашей крепости — заметила Кастер.

— Знаю. Но Мастер посчитал, что так мы вызовем меньше подозрений.

Ответная реплика Королевы Предателей, "подозрения не важны, когда идёт Война Грааля", не прозвучала. Может быть, потому что Диармайд сам её додумал?

Многозначительное молчание. Слышно, как стрекочут, активировав сонар, псевдо цикады, прячущиеся в зачарованной траве искатели невидимок.

Где-то в подвале возится Широ. Брат Мастера не спаррингует с Сейбер, оттачивая свою технику мечного боя. И не медитирует, пытаясь расширить магические цепи и каналы чакры. Нет, он занят куда более полезным упражнением. Во всяком случае, более эффективно дающем силу сейчас, на ближайшую перспективы.

— У Айнсбернов осталось ещё два гомункула и Слуга — наконец, проговорил Диармайд. Просто чтобы перестать слушать тишину.

— Думаешь, это Берсеркер?

Лансер чуть смежил веки, вспоминая ночную — свою и Мастера — вылазку в стан врага. Гомункул-мастер, её Слуга. Гомункул-страж, единственная оставшаяся. И все — женщины. В такие моменты порой вспоминаются слухи, объяснявшие причины, по которым Айнсберны делали гомункулов. И удивительную преданность этих псевдоженщин.

— Его оружие больше похоже на дубину, чем на меч. Хотя, учитывая пропорции прошлого Райдера, возможно и другое.

— Однако его глаз горел красным, как щель в забрале шлема Ланселота — подхватила Медея.

Диармайд отметил мелкнушую на краю разума мысль. Образ, слишком сложный, чтобы описать словами. Мысль, в которой фигурировал его Мастер, чьи глаза, порой, также горели красным.

Впрочем, это всё было неважно. Уж Хаку Эмия точно достаточно предусмотрителен и осторожен, чтобы не допустить призыв своего отражения в будущих Войнах. По крайней мере, в классе Берсеркер.

— К тому же — отогнав неясный мыслеобраз в дальний угол памяти, ответил Диармайд — выступление прошлого Слуги этого класса было достаточно продуктивным. А Айнсберны вечно экспериментируют с Классами и Душами, пытаясь, наконец-таки, получить выигрышное сочетание.

— Навряд ли она за десять лет нашли катализатор, призывающий по-настоящему безумную героическую душу.

— Думаешь? — для проформы спросил Лансер. Уж кому, как не Кастеру, получившему все их куцые материалы и выкладки, делать выводы.

— Вы предположили, что, изменив заклинание, можно сделать Слугу безумным, тем самым переводя его в класс Берсеркера — приподняв указательный палец, словно акцентируя внимание, ответила Кастер — и это должно быть верно. В таком случае, нет нужды искать катализатор специально. Айнсберны — древнее семейство, ты сам говорил.

— Хочешь сказать, что они попросту взяли со склада подходящий предмет?

— Самый сильный — согласилась Медея. И поёжилась, точно от холода. В летний-то день.

Движение это было столь наигранно на взгляд Лансера, отлично знающего пластику человеческого тела и физиологию Слуг, что Диармайд не удержался.

С тихим хлопком модифицированное Кучиёсе отправила в руку куртку.

— Так лучше? — спросил Лансер, накидывая заботливо нагретую до сорока градусов ещё до запечатывания, одежду.

— Да, спасибо — затыло Медеи упёрся Диармайду в грудь.

"Чего же ты добиваешься, Кастер? Прости, но я не готов поверить, что Убийца Детей, Королева Предателей, напрашивается на ласку просто так. Так где же зарыта собака?"

Было тихо. Это было не то глухое, давящее и сосущее молчание, с которым, по слухам, сталкиваются космонавты при сенсорной депривации. И не её младшая сестра, которую можно почуять в иных пещерах и подвалах. И тем более не их мать, по слухам, испытывающая часть бедолаг, попавших в царство одного из Богов, заведующих мёртвыми. Например, прадеда нынешнего Лансера, Кухулина.

Эта тишина была наполнена шёпотом ветра, стрекотом цикад — поддельных и натсоящих. Шелестом травы и запахом цветов и листьев, теплом нагретого солнцем камня и дерева, спокойным дыханием красивой женщины, чья голова касалась груди. И Лансер пил эту тишину, расслабленно думая, что, повернись всё иначе, он бы также стоял, обнимая ту, ради кого умер.

Эти мысли не приносили гнева или боли, они просто текли мимо, не соприкасаясь с чувствами Диармайда. И хотелось продолжать стоять, пока не зайдёт солнце, а в шепчущей по-прежнему траве, не загорятся огни псевдосветлячков.

Стоять, пока куртка на плечах Медеи не станет по-настоящему нужна.

От постороннего чувства, всколыхнувшего спокойствии, напоминающее навеянный предками-фэйри сон, Диармайд всколыхнулся. Нет, не так. Он воспрял, точно чародейский остров, мгновенно возникший из знойно-спокойного, моря.

— Что случилось? — всё еще расслабленным, но тоже отчетливо поблескивающем просыпающейся готовность к бою, спросила Кастер.

— Сможешь посмотреть, что там в школе?

— Стол, шар, сто секунд — скомандовала Медея.

— Кучиёси — ответил Лансер, призывая предметы с одного из складов, расположенных в подвале.

Кастер справилась за девяносто семь.

"События несутся вскачь, с каждым днём что-то происходит" — с тоской подумал Лансер.

Над шаром, затребованным Медеей, парила голограмма. Нет, наверняка, маги Эпохи Богов, называли это как-то иначе. Однако Диармайду было проще называть это именно так. Впрочем, правильность названия его сейчас не интересовала.

Картина, показываемая Кастер, изображала школу, куда ходили братья Эмия. Довольно типичная коробка основного корпуса и несколько сараев-подсобок. Вот только вокруг...

— Это ведь какой-то барьер, верно?

— Кровавый Форт, греческий Фантазм.

— Греческий?

— Уж я-то знаю, поверь — огрызнулась Кастер.

Лансеру стоило согласиться. Что он и сделал, замолчав, чтобы не мешать. Всё же, Медея, сильная чародейка, немало прожившая в Эпоху Богов именно в городах Пелопонесса. Кому, как не ей верить в данном случае?

"Всё равно ведь, пока доказательств или хотя бы подозрений в пользу предательства нет, её можно верить"

— Это опасно?

Картинка, пока Лансер спрашивал, изменилась. Она словно нырнула вовнутрь, показывая участки коридоров и плоскости стен и перекрытий. Окно непрерывно двигалась. Очевидно, Кастер искала.

— Баръер-ловушка — ответила Медея, продолжая более детальный осмотр здания — для борьбы с ордой простых людей. Выкачивает прану из тех, кто неспособен её контролировать.

Лансер отметил для себя ключевые слова. "Выкачивает" и "контролирует".

— Два вопроса.