Я - киборг-убийца

Устранением цели считается физическая ликвидация или причинение инвалидности первой группы. Жертвой считается погибший или получивший первую или вторую группу инвалидности.

Я саркастично хмыкнул, закончив чтение.

— А давайте я не буду искать этих дилеров, а просто замочу несколько человек посторонних? По очкам выгоднее и проще.

— Увы, без выполнения основной задачи не обойтись — это необходимое условие для зачета очков.

— Только почему основная задача такая дешевая?! Уборщицу шлепнуть — те же деньги, а нарика в туалете пристрелить — в два с половиной раза дороже!

Капитан едва заметно улыбнулся.

— Что ж, я последую твоему совету и скажу как есть, все равно лапши, которую ты скушаешь, у меня не заготовлено... Организацию устроило бы оружие, которое убивает, не задавая вопросов, без сомнений и колебаний. Но у тебя есть своя воля и совесть — я это понимаю, я это учитываю. Но при этом всегда буду стараться превратить тебя в неразборчивое оружие, потому что твоя привередливость снижает твою эффективность. Знаешь, тут уместно будет вспомнить поговорку: 'дорога в ад вымощена хорошими намерениями'. Весь курьез в том, что мне, на самом деле, абсолютно не нужны лишние смерти посторонних людей. Я ведь не злодей...

— ...Сказал террорист.

— Ага. Понимаешь, терроризм есть всего лишь метод ведения войны. Причем далеко не самый плохой. Давай вспомним хотя бы налет союзной авиации на Дрезден — там погибли десятки тысяч мирного населения. Или Хиросиму и Нагасаки. И это не считается терроризмом, правда? Терроризм — это даже не метод. Это тактический прием. Вчера нас было больше — мы шли в атаку. Сегодня нас мало — мы обороняемся. Завтра — устроим засаду. И так далее. А когда нас мало или очень мало — остается тактика террористических акций. И это не есть что-то плохое. Кто лучше — террорист, в одиночку борющийся против режима, или солдат, во весь рост прущий в атаку при поддержке танков?

Я взялся за подбородок.

— Вопрос коварный... Я скажу, что солдат, а вы начнете доказывать, что террорист?

— Так и есть. Скажи, вдесятером на одного — это хорошо или плохо?

— Плохо.

— Ну вот. Солдат, прущий в атаку — всегда в большинстве. Потому лобовая атака с точки зрения честности и благородства банально подлая. И наоборот, террорист — это герой, сражающийся малым числом или в одиночку против миллионов. И порой — за правое дело, как Тимоти Маквэй, например. Или вот как ты, эдакий Геракл, борющийся с гидрой наркоторговли...

— Осама бен Ладен рукоплескал бы вам стоя за такую оду терроризму.

— Глупость говоришь. Ода терроризму — это как ода минному полю, ода лобовой атаке, ода засаде, ода ковровой бомбардировке... Это просто метод войны, не более того. И надо всегда помнить, что терроризм — метод слабых. Метод тех, кто в меньшинстве. Метод тех, кто не имеет огромной армии, но не боится отстаивать правое дело в борьбе даже против всего мира.

— Как дело может быть правое, если весь мир против?

Капитан улыбнулся.

— Человек — мерило всего. И каждый человек имеет право мерять по себе. Если ты готов умереть в борьбе за свое дело — оно правое.

— А если два человека...

— Тогда каждый из них прав. У каждого своя правда, и так будет до скончания времен. И когда оба правы в равной степени — нет иного способа разрешения конфликта, кроме противостояния. Так устроен мир.

Я хмыкнул.

— Признаться, я всю жизнь думал, что имеет значение мнение большинства и благо большинства...

— Чуть собачья. Например, общество считает, что у преступников есть права. Что их нельзя мочить, как собак, без суда и следствия. Что наркоторговцев положено судить по-честному. Бред полный, это тебе подтвердит любой человек, который пострадал от преступника или чей ребенок подсел на наркоту. А кто с этим не согласен — тот сам не сталкивался с этим злом, и значит, его мнением мы можем пренебречь.

Вздохнув, я похлопал в ладоши.

— Браво. Демагогия высшего класса. Только вся эта логика как-то не играет с желанием заставить меня убивать невиновных.

Он покачал головой.

— Ты так и не понял... Я не хочу, чтобы ты убивал посторонних. Я хочу, чтобы ты убивал тех, кого я укажу, без вопросов и сомнений. Ты меня перебил как раз на поговорке про дорогу в ад, вымощенную благими намерениями... Парадокс в том, что твое нежелание убивать без колебаний и раздумий — благое намерение, которое вынуждает меня заставить тебя убить невиновного. Предположим, я укажу тебе целью девушку, которая является связной террориста, намеревающегося убить тысячи людей. Или несколько девушек, одна из которых — точно связная. С точки зрения блага большинства, про которое ты втирал мне шестьдесят секунд назад, надо убить их всех, чтобы они не успели сообщить террористу, где находится последний компонент бомбы. Умирает десять человек, из них девять невиновных. Но ты не станешь этого делать — и в итоге умрут тысячи. Ты ненадежное оружие, потому что страх мы у тебя вырезали, а совесть — не смогли. Я пытаюсь сделать тебя надежным, вот и все. Но будь уверен — не потому, что мне это нравится, а потому, что так надо. Будь ты отмороженным преступником и социопатом — с тобой были бы другие правила. Я штрафовал бы тебя за невиновных погибших, понимаешь?

— Понимаю. А вы понимаете, что попытка навязать мне эти гребаные правила может иметь совсем не те последствия, которых вы хотите?

— Понимаю, Кирилл, — кивнул Капитан. — В этом и заключается главное условие игры — установить свои правила и вынудить оппонента их принять. В этом разрезе мы с тобой — противники. Ты хочешь остаться человеком в том смысле, который вкладываешь в это слово, а я хочу превратить тебя в безотказное оружие.

Я улыбнулся в ответ и посмотрел ему в глаза:

— Признаю, вы хороший игрок. Сильнее меня. Потому извините, но я отказываюсь дальше играть. Либо мы раз и навсегда устанавливаем компромиссные правила, либо играйте сами с собой.

Капитан тоже улыбнулся.

— А компромисса не существует. Я предпочел бы, чтоб ты был бессовестным и бессердечным ублюдком, но твой редкий генетический дефект достался более-менее порядочному человеку. К счастью, ты не особо принципиальный, ты способен на плохой поступок, если очень надо — и потому я тебя рано или поздно сломаю.

— Да ладно?

— Угу. Я кое-что знаю о тебе, Кирилл. Кое-что, что ты предпочел бы скрыть. Нет, я не собираюсь тебя шантажировать. Просто знаю, что ты не без изъяна, и потому рано или поздно сломаешься... Впрочем... Ладно. Я готов на компромисс: если ты наполовину прогнешься, я не буду доламывать до конца. Давай сделаем так: сейчас я укажу на какого-то человека, случайного прохожего, и ты его убьешь. Тогда я буду уверен, что когда действительно понадобится проявить твердость — ты ее проявишь. И после этого во всех миссиях самыми дорогими будут основные задания.

Я покачал головой.

— Не пойдет. Если я убью просто по указке, совершенно невиновного человека — это и будет то, что вы называете 'доломать до конца'.

— Ошибаешься, Кирилл. Доломать до конца — это когда я скажу, что пока ты не убьешь в этом клубе двадцать человек — не получишь больше таблеток. На самом деле, у тебя есть маленькое преимущество: я хочу сделать тебя оружием, но не монстром. Просто потому, что мне неприятны монстры, и потому, что у меня остались идеалы. Я давно осознал, что Добро не может победить Зло, потому что, убив Зло, оно само станет Злом. К моим высоким идеалам нельзя добраться, не замарав рук. Иногда приходится убивать. Иногда приходится убивать невиновных. Классический пример — террорист с бомбой и заложник в самолете, и деваться некуда — надо стрелять сквозь заложника.

— Вот и стреляйте сами. Ваши идеалы — а руки я марать должен? Короче говоря, все чушь. Вначале были сладкие и более-менее приемлемые речи о борьбе с тем злом, которое я считаю самым отвратительным — и вот мы уже дошли до убийства невиновных. Я так не играю.

Капитан вздохнул.

— Три вещи, от которых никуда не деться — смерть, налоги и желание иметь более совершенное оружие. На самом деле, наше нынешнее положение изначально и было компромиссом. Ты хочешь много денег и жить в свое удовольствие, а я хочу, чтобы ты стрелял без вопросов. И у нас изначально было равновесие: ты стреляешь только в тех, в кого совесть тебе позволяет, но при этом получаешь меньше денег. В мире нет ничего бесплатного, за право быть разборчивым надо платить. Обрати внимание, что я не ставил и не ставлю вопрос принуждения тебя к игре по моим правилам путем шантажа таблетками. Но теперь ты решил пересмотреть правила в одностороннем порядке — увы, номер не пройдет. Есть такое универсальное правило: чтобы иметь то, чего у тебя сейчас нет, ты должен делать больше, чем делаешь сейчас. Ты должен стать более ценным специалистом. Более ценным оружием. И путей два: можно повышать боевые характеристики оружия, а можно — его надежность и безотказность. Стать более надежным — проще, но выбор за тобой.

— Превышение эксплуатационных возможностей оружия приводит к его отказу. Я же сказал, что не буду играть по этим правилам!

Глаза Капитана стали злее, хотя грустная улыбка на лице осталась.

— Как угодно. Только у тебя во флакончике осталось две таблетки. Пока задание не будет выполнено — новой порции не получишь. Будешь упорствовать — я допишу в главные задачи миссии несколько обязательных жертв. Пойми одну вещь, Кирилл. Уступка — не всегда признак слабости, иногда это признак силы. Все уступки, которые я счел возможным тебе дать, я уже дал. Других не будет. Хочешь получить больше — делай больше. Вот и все. — Он достал из портфеля два 'Бердыша' с глушителями и положил на сидение: — Какие-нибудь бонусы нужны?

* * *

Больше всего мне не нравится, что Капитан знает обо мне то, что, как мне казалось, было моей тайной. То, что знал только я. Как он пронюхал? Хороший вопрос. Конечно, формулировка 'я кое-что знаю о тебе' вполне может быть банальным блефом, но до этого момента я не замечал за Капитаном склонности к блефу и уже начал привыкать, что если он и не всегда прямолинеен, то, по крайней мере, никогда не лжет.

Как бы там ни было, вот прямо сейчас я стою посреди улицы в бронежилете под курткой и с парой пистолетов за поясом. На все про все у меня два дня: сам срок миссии не ограничен, но таблеток у меня только две. Черт.

Так, что там по очкам? Два за первую цель, пять за вторую, если она есть, вторая. У дилера должен быть охранник, хотя бы один, который вечно при нем, так что три очка по минимуму. Если я обоих брутально изрешечу — возможно, бонус за жестокость. Да уж, негусто выходит.

По всему выходит, что если я хочу немного поднять денег — надо искать и второго. Два толкача — уже семь тысяч. Если оба будут сидеть вместе — это все упростит, но зачем толкачам садиться вместе в одной точке? Скорей всего, они будут в разных местах для большей доступности для 'клиентов'.

Как вариант, если я смогу занять позицию, с которой будет прямой прострел по обоим — два выстрела исподтишка и все. Благо 'Бердыш' с улучшенным глушителем стреляет очень тихо, как в кино, затвор и то громче лязгает.

Ладно, как говорится, дело само себя не сделает. Итак, у меня практически никаких разведданных, связных нет, конспиративной квартиры нет, документов, черт бы взял, тоже нет. Программа-минимум — найти убежище, где перекантоваться два дня, провести разведку местности и самого клуба. Тогда на следующую ночь я смогу осуществить план, который, надеюсь, у меня к тому времени уже будет.

Важный момент — наличие или отсутствие металлодетектора при входе. Его, впрочем, скорее всего не будет, потому что люди в клуб ходят в побрякушках, куртках с заклепками, с телефонами, ключами, кольцами, серьгами... Короче говоря, слабо представляю себе клуб, где посетителей при входе обыскивают. Чай, не кремль, а просто клуб.

Прогуливающейся походкой иду вокруг квартала и осматриваюсь. Квартал — обычный, но жилых домов нет, отель, магазины, крупный торговый центр, офисные здания. Окружающие кварталы примерно того же типа. Ночной клуб в таком месте — довольно логично: ночью жизнь вокруг замирает, офисы и магазины закрываются, соответственно, шум никому не мешает.

Сам клуб оказался приземистым двухэтажным зданием с большими окнами, за которыми я увидел обычные офисы, парикмахерскую, салон тату и пирсинга, модный бутик... хм.

Тут я увидел вход в клуб и все понял: он находится под землей, в подвале. Судя по всему, у всего комплекса один владелец, потому что это, по сути, целый развлекательный комплекс с большим спектром услуг. И то, что сам клуб внизу — дополнительная звукоизоляция.

Вот только меня это не порадовало: клуб под землей, у него нет окон, так что у меня останутся только два пути отхода — обычный вход и служебный.

Я обошел здание и зашел во внутренний двор. Внутри — автостоянка для служебного транспорта и целых два 'грузовых' входа каких-то магазинов. Подойдя чуть ближе, я увидел пологий пандус служебно-грузового входа в клуб. Понятно.

Перед уходом я окинул взглядом дворик. С него можно уйти и на противоположную сторону квартала, перемахнув через декоративный заборчик — это хорошо. А вот камеры наблюдения — уже не очень.

Я вернулся к парадному входу в клуб — закрыто. Работает с шести вечера до девяти утра. Под табличкой стрелки с надписями, указывающими на то, что в моем распоряжении ресторан, бар, кафе и другие заведения в этом же здании. Ну да, это подтверждает идею о том, что у всего комплекса единый владелец или группа бизнесменов.

Ладно, надо бы покушать чего в кафешке, заодно посижу да отдохну немного: мне, вероятно, придется сейчас побегать изрядно, а броник и два ствола с длинными глушителями — ноша не самая легкая и просто трындец какая неудобная. Заодно и поразмыслю в тишине.

Я зашел, подошел к стойке и спросил меню. Пробежался глазами — ага, разогнался, с моей-то диетой не разгуляешься. Хм... Крабовый салат? Крабовые палочки, которые на самом деле не крабовые, а рыбные, да и то в лучшем случае, помидоры, зелень, сладкая кукуруза, майонез... ладно, поглядим, что за салат.

К салату я заказал сэндвич с сыром и кофе с молоком и со всей этой снедью устроился у окна.

Итак, вопрос временного пристанища — первостепенный. Найти крышу над головой, потому как дело к вечеру идет. Ночью провести первую разведку, осмотреться в клубе, возможно, понять, кто толкач или где он обычно находится. Затем вернуться, основательно выспаться, желательно весь день, следующей ночью сделать дело, позвонить Капитану и просто дождаться эвакуации.

Эх, черт возьми. И почему все так хреново спланировано, что мне приходится решать проблемы буквально сразу, не имея запаса времени?!!

Я доел — а салат ничего так оказался — и вышел на улицу. План у меня уже есть — теперь дело за реализацией.

У первого встречного мужика я спросил, где тут ближайший рыбацкий магазин — и не промахнулся.

— А вот тут за углом ближайший, — ответил он. — Только там цены кусаются похлеще щуки. Лучше вон по той улице иди — там хороший магазин. Товар нормальный и цены не космические.