Поэтому Бессмертных, выйдя в общий зал, и предвидя многочисленные вопросы зарубежных коллег, спросил — где сводка или бюллетень о здоровье президента?

На что ему ответили небрежно — да будет, будет скоро! Наверное...

Вообще, в зале шло не совещание, а вязко тянулась какая-то невнятная каша... Язов что-то говорил о перемещении войск в Москве (запомнились его слова— к Дому Журналистов , четыре танка, но без боекомплекта!), Павлов , багроволицый, вещал о формировании каких-то групп для сбора урожая...

Бессмертных махнул рукой и уехал... болеть!

И вот теперь на совещании в МИДе он пытался понять, что происходит...

А происходило по — разному.

Посол в Ирландии Гвенцадзе чётко и ясно дал понять в своём заявлении о поддержке ГКЧП.

Посол в Югославии мигом вынес портрет Горбачёва на помойку...

В парижском посольстве совработники с нетерпением ожидали появления Козырева— чтобы , надев на него наручники, первым рейсом 'Аэрофлота' вернуть на историческую родину...

А вот посол в Чехословакии высказался , удостоившись дружеского похлопывания по плечу от САМОГО Гавела, в том смысле, что Perestroyka и Glastnost победят...

Президент Польши Лех Валенса прислал Ельцину (но почему-то на имя Бессмертных) телеграмму, в которой потребовал ускорения вывода советских войск и двести миллионов долларов возмещения убытков от их пребывания...

В целом, было забавно.

Короче, совпослам отправили циркулярную телеграмму — внешнеполитический курс СССР остается таким, как он был определён нашими конституционными органами, той политикой, которая определяется Верховным Советом и КМ СССР.

Короче, ничего без надобности не трогать.

И еще из внешнеполитических тем... корреспондент ТАСС по своим каналам сбросил информацию, что депутат Старовойтова во время файв -о клок с Маргарет Тетчер договорились о создании международной медицинской комиссии, по проверке состояния здоровья нобелевского лауреата... стороны также пришли к соглашению, что пятнадцати миллионов населения на территории бывшего Советского Союза— вполне достаточно.

19 августа 1991 года. Двадцать часов . Москва, площадь Свободной России, Здание Верховного Совета РСФСР. Второй этаж. Кабинет номер двести два.

Генерал-полковник Кобец зябко передёрнул плечами...

В его распоряжении была целая армия— сто двадцать милиционеров из Отдела по охране административных зданий ГУВД Моссовета...

Правда, если верить Хазбулатову, завтра грозненским поездом приедет ещё столько же джигитов из его тейпа— с собой привезут пулемёты, в том числе крупнокалиберные, к сожалению, всего два ( на большее денег не хватило... нищета.)

Это было бы хорошо— потому что из оружия у милиционеров только 'ксюхи' и 'макарычи'...

Да кто же Хазбулатову поверит! Он и соврёт, недорого возьмёт...

А дорогие москвичи и гости столицы, собравшиеся после репортажа 'Медведь на велосипеде', то есть 'Ельцин на танке'...

Натащив кучу разнообразного мусора, среди которых синели пара троллейбусов 'Управления пассажирского электротранспорта', они вплотную сейчас крепили стальную оборону — ожесточённо опорожняя водочные бутылки для коктейлей Молотова. Чтобы водка не пропадала, её отнюдь не выливали на землю ...

Подготовка москвичей дала себя знать! Уже довольно долго раздавались пьяные песни, кто-то с натугой блевал...

В данный момент прямо под окном кабинета генерал-полковника кого-то с молодецким уханием сношали...

Сношаемая радостно повизгивала...

Кобец мучительно кусал от такого непотребства губы... взять бы да по голой жопе! Распустились в конец! Кобели...

'Кобель', напоследок как филин, глубоко ухнув, довольно произнёс :'Ну, Боря , и славная же ты пидовка... молодчина!'

'Служу трудовому наро-о-о-оду!' — жеманно ответил довольно мелодичный , прямо таки музыкальный, баритон...

Кобец с отвращением плюнул и захлопнул окно...

Вышедши в коридор, Кобец с испугом отпрянул— навстречу ему с 'ремингтоном' в руках шёл человек в чёрной форме, с чёрным чулком на голове...

'Это, наверное , охранная фирма 'Алекс?'— спросил его генерал-полковник.

'Ай-ай, са-а-а-ар!'— ответствовал ему человек в чёрном.

Недоумённо покрутив головой, Кобец отправился дальше... из-за угла вылетел встрёпанный, пучеглазый Глеб Якунин в замызганном подряснике :'Чудо! Чудо Господне! Опять идёт дождь! По слову, по слову моему!! Скажу, и Ленинские горы сдвинутся!'

Уклонившись от объятий пахнущего козлом депутата, Кобец рысцой пробежал к широкой лестнице , выводящей к фойе... слева на банкетке, со слюнявой улыбкой урождённого идиота, с автоматом на коленях, сидел Ростропович. Опершись головой на его костлявое плечо, рядом с ним на банкетке пьяно храпел ОМОНовец... единство армии с народом. Каков народ, такова и армия.

Вверх по лестнице, от седьмого подъезда, навстречу Кобцу бежал Малей, заместитель премьер-министра РСФСР:'Ура! Победа!!! Они уходят...'

Войска действительно уходили с площади Свободной России...

... 'Это катастрофа!'— с отчаянием в голосе сказал Посол США.

19 августа 1991 года. Двадцать часов девять минут. Москва, Кремль.

Вовсе не Грановитая палата.

Этот дом , окрашенный в положенный николаевскому ампиру присутственный желтый цвет, на местном 'жаргоне' со времён матроса Малькова, первого кремлёвского коменданта, называли просто 'Корпусом'.

Туристов туда не водили— хоть там был филиал Музея В.И. Ленина — 'Кабинет В.И. Ленина в Кремле'.

И еще там должен был быть создан филиал Музея И.В. Сталина ... тоже, кабинет, откуда по личному распоряжению Кукурузника вывезли в макулатуру два грузовика книг (да не романов— а справочников и учебников, монографий и курсов лекций) — все с пометками красным карандашом на полях страниц, весьма, кстати, любопытными...

Сейчас в кабинете, стены которого покрывали дубовые панели, у длинного стола, над которым висели портреты Суворова и Кутузова, стоял маршал Язов (чем-то в этот миг неуловимо похожий на первоклассника, забравшегося во время большой перемены в опустевший кабинет директора школы , ужасно трусящего, что Хозяин кабинета вот-вот вернётся ) и растерянно говорил в трубку :'Да... да... я ничего не понимаю! какая директива? Моя директива? Генштаба? Кто её дал? Я дал? И Генштаб... я ... нет, не понимаю ...есть! '

Дверь кабинета неслышно отворилась, и порученец протянул маршалу ленту факсового сообщения.

Язов надел очки ('для близи') и стал судорожно вчитываться в прыгающие перед глазами строчки :' Директива ГШ МО СССР.

Заместителям МО (всем), Главнокомандующим Войсками направлений и Дальнего Востока (всем), Командующему ВДВ, Командующим Групп войск, Командующим ВО, Комфлотам (всем), Нач ГУ и ЦУ МО СССР.

Коллегия Министерства Обороны для реализации мер, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ Конституцией СССР, Законом СССР 'О правовом режиме чрезвычайного положения' сочла необходимым привлечь отдельные подразделения, части СА и ВМФ.

Военнослужащие этих подразделений и частей , выполняя свой воинский долг, добросовестно решали поставленные перед ними задачи.

Прежде всего, их участие в реализации мер чрезвычайного положения было направлено на исполнение воли всех советских людей— выраженной в итогах всенародного референдума, на сохранение единой многонациональной Родины— Советского Союза.

В связи с тем, что указанные задачи в основном выполнены,

ПРИКАЗЫВАЮ:

1.С двадцати часов девятнадцатого августа сего года начать планомерный вывод воинских частей и подразделений из мест, где они находились для стабилизации обстановки, в ППД.

2.Объединения, соединения, части и учреждения всех видов ВС на территории СССР привести в Боевую Готовность — ПОВЫШЕННУЮ

3.Руководящий состав округов, флотов, армий, флотилий, корпусов, эскадр, соединений и учреждений из отпусков отозвать.

4.Усилить охрану позиций РВСН, ПВО, ПРО, арсеналов, баз и складов хранения специальных и обычных БП, вооружения и БТ, парков, аэродромов , позиций, военных городков, штабов, объектов по спискам один и два.

5.При попытке захвата вооружения и БТ, с чьей бы стороны они не предпринимались, оружие применять без предупреждения, предупредительных выстрелов не делать, действовать чётко и энергично, на основе требований Общевоинских Уставов.

6.Офицерам и политработникам выдать личное боевое оружие, обязав последних применять его без дополнительной команды как в случае нападения на них, а ровно в случае оскорбления их чести и достоинства .

7.Особое внимание обратить на соблюдение военнослужащими Уставного порядка и воинской дисциплины. К нарушителям воинской дисциплины, дезертирам применять меры по ЗАКОНАМ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ.

8.В случае противоправных мер гражданских лиц или нарушения общественного порядка командирам частей и подразделений пресекать такие противозаконные действия вооруженной силой, применяя все штатные виды вооружения, на своё усмотрение.

9.В городах Москва и Ленинград комендантами гарнизонов назначаю командующих войсками военных округов, в остальных гарнизонах— начальников гарнизонов.

Ответственность за исполнение настоящего приказа возлагаю на командиров частей, подразделений и учреждений.

Об исполнении — докладывать по команде лично мне ежедневно, в ноль часов и в двенадцать часов по Московскому времени.

Советские ВС всегда были, есть и будут частью народа, всегда готовы обеспечить надёжную оборону нашей Великой Страны. И мы никому не позволим унижать нашу Армию и использовать её в грязных политических игрищах.

Приказ прочитать во всех ротах, эскадрильях, экипажах.

Язов

Моисеев

Кочетков.'

Язов ошеломлённо опустил листок на стол...'Если бы я мог, если бы я только мог отдать такой Приказ... если бы только я посмел! Но ведь кто-то же посмел?'

И тут ему в голову пришла одна важная мысль! Ведь он совсем забыл!

Выскочив в приёмную, где когда -то сидел Поскрёбышев, Язов успокоенно выдохнул— два офицера, со спецсвязью гарантированной стойкости (которая никак не могла быть утрачена, вплоть до самоподрыва) — мирно сидели на диванчике... и знакомый черный 'дипломат' мирно примостился у их ног.

'Значит, я ещё Министр!'

'Сидите, сидите... со спецсвязью — всё в порядке?'

'Так точно, товарищ Маршал Советского Союза! Согласно Директиве 002 получен кодированный сигнал. Шифры сброшены!'

У Язова вытянулось лицо... теперь этим чемоданчиком можно было заколачивать гвозди...

Вот только не надо подозревать нашего главного героя в какой-то особой нелюбви к маршалу Язову!

Просто — спички детям не игрушка.

'Чемоданчики', которые были надёжно заблокированы— крышку уже не открыть! — были еще у начальника Генерального Штаба и у Горбачёва... причём особое опасение вызывал последний. Так как его просто у Мишки Меченого отобрали— как бутылку водки у спящего похмельным сном алкоголика...

19 августа 1991 года. Двадцать часов десять минут. Москва, площадь Дзержинского, дом два. Самое высокое здание в Москве, что напротив всесоюзно известного универмага 'Детский Мир' (откуда Воркуту видно).

Зал коллегии КГБ СССР.

Генерал -лейтенант Расщепов принял вид лихой и дурковатый :'Не могу знать!'

При этом тишайший и умнейший руководитель управления 'А' точь— в точь стал походить на прапорщика-украинца из Лефортовского СИЗО...

Даже усы ритуально провисли...

Задачи ему мог давать только человек, стоящий сейчас перед ним и краснеющий (от еле сдерживаемого панического гнева) обширной плешью посреди венчика седых волосиков...

А задачи ставились такие:

Первое. Выяснить, кто засел в бункере Министра Обороны и от его имени отдаёт приказы ?(С которыми Расщепов был полностью и целиком согласен)

Второе. Обеспечить безопасность встречи представителей ГКЧП с Ельциным, при этом планировалось нейтрализовать его охрану и говорить с Ельциным с позиции силы. (Вязать своих прежних коллег Ращепову не хотелось, кроме того, ему импонировал Ельцин)

Третье. В ночь на двадцатое августа осуществить штурм здания Верховного Совета РСФСР , для чего захватить два первых этажа, подавив сопротивление (а с этой жёсткой акцией был не согласен не только генерал, но и все его офицеры. В конце -концов, там же собрались вовсе не террористы , захватившие детей...)

'Не могу знать, товарищ Первый... сумеем ли мы покинуть расположение. '

'Что значит, сумеете ли? Вы что?! Отказываетесь выполнять мои приказы?!'

Расщепов лихо отрапортовал :'Та-ак точна! Отказываюсь... и не сепети . Тихо мне. Стой спокойно. Потому как только мигнёшь своим волкодавам— я те шейку-то враз сверну. А потом— в окно выпрыгну, здесь невысоко, второй этаж!'

Председатель КГБ Крючков пожевал тонкие, бескровные губы...

'Ну ладно... а по первому вопросу?'

'Расщепов чуть ослабил напряжённые, готовые к немедленному прыжку в окно ноги :'Думаю, ОН сам проявится, в своё время! Уж больно хорошо начал. Этот— своего не упустит.'

И Расщепов был абсолютно прав...

19 августа 1991 года. Двадцать один час. Программа 'Время'.

'Здравствуйте, дорогие товарищи!

Наш сегодняшний выпуск мы начинаем с обращения к народам Советского Союза Президента РСФСР Бориса Николаевича Ельцина.

Дарагие сограждане! Россияне!

В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти Президент нашей страны...

А я скажу— давно пора!

Мы же с вами — далеко не слепые идиоты. Мы помним, как мы жили в 1985 году и видим, как мы живем теперь.

Сколько жа можно издеваться над Советским народом?

То минеральный секретарь насильно отучает от водки — и сколько же советских людей подавили в диких очередях, сколько наших людей отравилось суррогатами и самогоном?

То плешивый нобелевский лауреат получает премию мира — и льётся человеческая кровь в Фергане и Карабахе, в Литве и Приднестровье, в Сумгаите и Чечне...

То ставропольский начальник начинает выполнять Продовольственную программу— в результате скоро жрать станет совсем нечего!

То руководитель международного рабочего движения внедряет новое мЫшление — и разрушен в результате СЭВ и Варшавский договор, НАТО, как в сорок первом, уже вновь у наших границ...

На улицах грязь и бандиты, кооператоры разворовывают нашу экономику, а Миша с Раисой разъезжают по Парижам...

С его лёгкой руки выблядки и предатели охаивают нашу историю, обливают грязью нашу великую Победу и позорят наших ветеранов...

Не хватит ли им над нами измываться?

Я скажу— хватит!

А один ли меченый Богом шельма во всём этом бардаке виноват?

Нет! Его подельники из ЦК — тоже одним миром с ним мазаны по толстым, зажравшимся рожам...

Пока рядовые коммунисты последний хрен без соли доедают — начальнички всех рангов, от парткома до обкома— сладко жрут и сладко спят, живут как у Христа за пазухой...