Зона Боя Д

— Глупый Табов, сделал шаг вверх. Теперь, будет время оружия.

В переводе на нормальную мову, это означало, что теперь, будут попадаться и враги с оружием. А может и постоянно с ним будут. А значит мои шансы, как не прошедшего первый круг ада, а разом скакнувшего на второй, пожить подольше, резко уменьшаются.

Вот интересно, а за что ему платят то тут, что он, так расстроен то?

Когда разрешил поднять, палка ничем меня особым не впечатлила. Круглый пластиковый цилиндр, немного более метра длиною, почти, как лежавшая на полу с нею копия катаны. Примерившись так и эдак, перехватил за центр и покрутил, вращая вокруг себя. Странно. Вышло хорошо. Значит, умел некогда. Такое ощущаешь. Память, не разума. Рук и реакций на взятое в них. И вот с палкою, было то ощущение, но как бы неуверенности. Вот, что не мое. Положив, взял копию меча. И когда, разумно повернувшись в сторону от тренера, скользнул рукою по рукояти, вновь ощутил то самое, что и на арене. Некое узнавание.

Перехватив за лезвие, прижал к боку, и, скользнув вновь по рукояти, выхватив, обозначил удар. Без напряжения, не думая. Руки, словно делали все сами. Решил, повторить левою рукою. И вновь, не испытал того, что обычно ощущаешь, когда делаешь нечто непривычное. Скорее, наоборот. Выхвати удар. Только без моего на то желания, рука перевернула меч дугою лезвия вверх.

Услышав шипение, покосился и понял, что Сенсей толи удивленно, толи облегченно выдохнул через свои крупные желтоватые зубы. Заметив мой взгляд, тот, неожиданно усмехнулся.

— Харашо Табоф. Вижу. Умеешь.

Какое блин умеешь? Что он городит?! Но видно, крепыш был прав. Ибо как в ответ, самому себе, так резануло болью в вскипевшем от эмоций чайнике, что в глазах аж звездочки замельтешили.

Хачимен.

Масамор.

Развлекательный комплекс Арена.

Боль.

День, ночь, какая разница, когда лампы освещающие камеру-стойло, горят постоянно? Когда кормежка, днем? Кто их поймет. Одно точно, регулярно. Тренер-сенсей может прийти когда угодно, как и вывести на арену, могут, в любое время. Спать можно хоть от кормежки до кормежки, вот только, не прибавит такое здоровья во всех смыслах. Вот и строю свой график по принятию пищи. Ем после тренировки, на сытый желудок вредно. После если только нечто другое. Например, пытаться вспоминать. Поскольку головная боль от этого такая бывает, чтоб лучше сразу прилечь. Если охрану переполошу попусту, рухнув без сознания, обработают дубинками. Сломать ничего не сломают, но и радости никакой. Кстати вот еще странность, сплю, без снов. А ведь помню, что некогда что-то снилось. Как выключатель срабатывает, чик — сон, чик — проснулся.

Но сегодня вот, лежу и не могу уснуть. А все, баба эта. До нее, не придавал значения тому отделению, где у нас баб держат. Ну, держат. Что дальше? Только что есть они и если бой пары, их оттуда выводят. Толку-то от такого знания.

Тренер, как то, когда был бой пары, с бабой, предупредил, что баб, на арене, можно насиловать. Это, как крови побольше. Также любят и полезно. Еще могут дать именно для этого, как поощрение за хороший бой. Вот только, она тебя также может насиловать. Им за это еще больше бонус. А самое, что в этом вопросе забористое, она тебя, может в любой момент убить. И всякие рассказы, про их слабость, тут, лучше сразу выкинуть из башки. Если выжила, как и ты, значит может. Ибо убивала сама, и уже не раз...

Сука! Как орет то! Мурашки по коже. Ее вывели перед кормежкой. Я еще подошел аккуратно, посмотреть, что там за шум в коридоре. Тренер с кем-то спорил, когда уводили. Симпатичная, крепкая, даже красивая девка. Была. Принесли назад недавно. Моя конура недалеко от медблока, вход его, вижу. И снова шум был. Так что разглядел в подробностях то, что приволокли. Кусок мяса кровоточащий. Чем ее так только? Пол лица, в кашу. Рука правая, не сломана даже, как веревка скручена. Ноги перебиты, и по тому, как лежали, видно, что не в одном месте. Как она последнего сделала? Как не померла от болевого шока?

Поорали, посовещались над нею и уволокли в медицинский блок. А спустя некоторое время, туда народу понабежало. С тех пор кричит. Кричит долго и страшно. Что ж они там с нею делают то? Пару раз за это время приходили еще люди. Потом, таскали в него большие серебристые кофры. Судя по одежде, это уже были медики местные. Это те, которые с Арены.

Я уже приметил. Есть охрана, техники, медики с Арены, есть те, что с конюшен. Как понимаю, мелкие хозяева, вроде нашего, тут берут площади в аренду. Тот чиновник, что меня первым забрал из тюряги, у него на кармане пиджака, был знак, как и у охранников в коридорах, вышит. Это я уже потом вспомнил. Черт. Ну нет, как кричит-то!

Видимо не надо было думать о том, что лучше уж Арена, чем слушать это. Перед решеткою нарисовалась охрана и старший рявкнул.

— В круг!

Когда выводили, провели мимо медблока, на глаза попался стоящий рядом с ним ларь с тряпками окровавленными. Меня, аж, передернуло, так как заметил среди них, явно кусок кожи.

Тренер сегодня злой. Рядом, один из чиновников конюшни. Стоит, шипит сквозь зубы. Подвели.

— Сегодня, нельзя убивать тех кто синий! Только боль.

Наморщившись, видимо вспоминая, что-то спроси у охранника.

— Калечить. Только калечит! Нога, рука. Голова осторожно! Не убивать. Тебя могут. Ты нет! Понял?

Киваю, что непонятного? Раз такую речугу задвинул. Единственное что не понял, почему.

Это они так мстят за девку? В честь чего это?

Далее, опять все как обычно, коридоры, лифты и ящик. В этот раз вели долго, видать на другой край арены. Что здание Арены огроменное, уже понял.

Выкинуло меня, как в ад. Не тут ли, девку нашу, уделали? Комната и длинный коридор из нее, весь кровью удрызган. Заслышав грохот транспортера ящиков и почувствовав как пол дрогнул, отскочил к стене. и вдруг, меня как обожгло. Под поднимаемой панелью, заметил кусок синей тряпки. Черт! А девку-то нашу, когда уводили. В синее же трико одели! Или это у нас трико, а у них такое, вроде как боди называется. Тело типа. Вот что она жива осталась! Черт! Да и хрен с ним, на мне-то зеленое.

Из темноты проемов, выметнулось сразу два ящика. Докатившись до моего загрохотали железом и тут же щелкнули магнитные затворы крышек. Из-за грохота, не сразу расслышал потому шум и топот в коридоре. А услышав и мельком взглянув, уже выругался в серьез и не шепотом.

Видимо, бабу эту, с той стороны коридора, выкинули. Как и меня одну. А сейчас и ей видать добавили компанию. Вот она, в него и отступила, чтобы им, меньше простора было. Из него, мой ящик то не видать. Да и я, глянув отошел в сторону, следы разглядывая на полу да стенах.

Дальше, мне уже ни до нее стало, да и не до размышлений. Прибывшим гаврикам, чем-то я не глянулся. А учитывая, что в синем, как раз та баба была, а не я, вариантов что делать, остался один. Выжить мать его так, в этой мясорубке. То, что с нею еще две бабы, а не мужики как со мною, ни черта не значило. Сошлись и понеслось гавно по трубам...

В какой момент меня вырубило, как или чем? Хрен его знает. Очухался, только в мед блоке. Судя по шинам, швам и залепленным местам на теле и особо на брюхе, не только руку и ногу мне искалечили. Видать и еще что-то. Но главное, что жив. А еще, что бабу ту, в синем, не я уделал. Я ее вообще пару-тройку раз только по серьезному приложил, в самом начале. Далее началась садомия, комедия обсурда. В общем такое, что не думать не запомнить, было просто невозможно.

Осмотревшись одними глазами, вздохнул насколько трубки, мать их так во рту и носу позволяли. Это уже внутренний бокс медицинского отсека. Тут впервые. Кроме всякого медицинского дерьма во мне и изменяя, еще и к кровати крепко привязан. А что? Вот возьму и сбегу вот этим всем утыканный и переломанный.

Скосив взгляд, посмотрел ниже и чуть не присвистнул. От чего испытал рвотный порыв. А что? Вы разве не свистели, когда трубка во рту прямо в горло вставлена. Нет? Вот и я не смог. А ощущения так и вообще — атас.

А присвистнуть, было от чего. Справа от меня на кровати в пластиковом саркофаге, прикованная к раме из металла, баба та. Или нет? Я вот и не знаю даже. Вместо кожи, на теле, которое вижу, под цвет ее толи пластик, толи резина какая. Но не везде. Там где переломано было, как и у меня шины. И вот в этих метах она словно без кожи. Мышци, сухожилия, мясо, ну что там еще положено. Видок... Еще тот.

Видать меня от нервов, так заклинило, что на писк прибора слева, зашел медик и вкатил какой-то дряни, от которой снова вырубился.

Когда очухался, на бабе уже не было этой пластиковой капсулы. Выглядеть правда, лучше от того не стала. Но теперь разглядел, что там, где вроде как без кожи, вместо нее, какая-то пленка, что ли прозрачная.

Хачимен.

Масамор.

Развлекательный комплекс Арена.

Име Иши.

Видать мне сильно досталось. Вообще тут медицина зверская. Мне ногу уже ломали, да и руку. Так через пять шесть кормежек, после того как напичкают чем-то, все сросталось. Болело , чесалось но сросталось не в пример тому что помнил быстро. А тут таскали резать и шить еще пару раз. Хорошо хоть усыпляли. А не как ее по живому.

Не знаю, какой день шел, когда она на меня обратила внимание. Обычно лежала да зубами скрипела, ну иногда кулаки сжимала. А тут, буквально посчувствовал, смотрит. Скосил взгляд. И точно.

Посмотрела, потом сказала нечто. У меня-то к тому времени трубки изо рта уже убрали. Хотя кормили, как понимаю, через вену смесями.

— Не понимаю я тебя. По русски вот, по английскому могу. А на вашенском, ни бум-бум пока.

Странно. Поняла и кажется удивлена. Если по тому, как глаза чуть дрогнули судить.

— Ты кто?

Голос с хрипотцою, но приятный.

— Не знаю. Не помню. Тут, Табоф тренер прозвал.

Похоже, снова удивлена.

— Как не помнишь?

Кто бы знал, как приятно, просто с кем-то поговорить, а не с самим собою целыми днями. В камере, вслух, можно только тренируясь, хекать, да и то, когда громко, приходит охранник и дубинкой грозит.

А тут вот, оказывается можно шепотом, меж собою. Или нельзя? Покосился на камеры, нет, работают.

— Стукнули, наверно чем. Очнулся избитый, в машине с решетками. Затем сразу суд и сюда продали.

Подумав, добавил.

— Один человек сказал наверно думали что шпион какого-то Лява.

— Ляо?

Опять удивлена.

— Ты шпион?

Улыбаюсь.

— Наверно. Жалко не помню. Помнил бы, прямо с этой кроватью по потолку и сбежал.

Снова глаза большие смотрит на потолок.

— Зачем по потолку?

А я и сам не знаю. Вот вырвалось и все.

— Ну у шпионов, у них же все не как у нас, у людей.

Глаза заблестели и лицо дрогнуло, под маской из пластика. А затем, в краю глаза, появилась слеза.

— Я не человек. Ты тоже. Мы гладиаторы.

Вздыхаю.

— Вот по этому, не сбегаю. По потолку.

Снова смотрит вверх, но кажется, настроение изменилось у не. Когда глаза вновь обратились ко мне, они, снова, живые что ли?

— Меня зовут Име Иши.

— А я Тамбов или Табоф. Но это, не настоящее имя. Город такой был.

— Город был?

— Русский город, нет его больше.

— Русский?

— Я Русский, это мой родной язык. Если хочешь, зови меня Рус.

Сказав на русском, перевожу на английский, на котором говорим. Смотрит как-то странно.

— Красивый язык. Рус, красивое имя. Хорошо.

— У тебя тоже красивое имя Име.

— Иши. Мне так, больше нравится.

— Хорошо Иши.

Полежав немного, вздыхает.

— Спасибо что говоришь. Так, лучше терпеть.

Теперь вздыхаю я. Это точно мне тоже, хотя у нее то видать все болит куда больше.

— А зачем тебе кожу так закрыли?

Смотрит удивленно.

— Я гладиатор!

— Прости. Не хотел обидеть. Я же сказал, ничего не помню. Очнулся тут. О этом месте, вообще ничего не помню. Хочу вспомнить, больно в голове. Теряю сознание.

Вновь удивлена.

— Когда долго, много боев живешь. Становишься гладиатор. Третья ступень будут делать импланты. Четвертая, при повреждениях сильных могут сменить конечность на протез. Или несколько. Затем, пятая ступень, меняют кожу на пластик. Защита. Выживешь, еще ступень. Но это уже совсем не многие. Перевод в механики. Не все выживают. Искусственные ноги и руки. Много вариантов. Смена на бой или во время боя. В них, оружие, или иное превосходство.

Что-то меня от такого, аж затрясло. Как представил себя, вот таким как она сейчас пластиковым пупсом, которому ноги-руки рвут, чтобы поменять на другие. Наверно она что-то заметила по мне.

— Ты не хочешь жить?

Усмехаюсь.

— А это и не жизнь, убийства за убийствами...

— Ты не убивал раньше?

— Из того, что помню, Убивал. На войне. А вот так, кому то на потеху...нет, не помню.

— Чтобы жить.

Снова усмехаюсь.

— В книге что помню, про землю, в древние времена была империя. Гладиаторы, там тоже были.

— Про Терру?

Улыбаюсь.

— Точно. Про Терру. Римская империя.

— Миры Рима?

— Нет. На земле государство, очень давно.

Рассказываю что вспомнил. Про Колизей, про императоров, легионы. У нее глаза, прямо круглые. Вот про Спартака и восстание, не стал, а ну как те кто слушает, этим недовольны будут.

Когда горло совсем пересохло, замолчал. А она, полежав, стала мне рассказывать про арену. Вначале про то, что было недавно и почему мне повезло выжить.

Тот кошмар что творился, где ее поломали, проводят когда наберется достаточно кандидатов, на перевод в гладиаторы. Называется это на английском, Обдирка. На их, японском, почти так же, но звучит куда как лучше.

Это даже не соревнование, традиция. На кандидата в гладиаторы, выпускают таких как я кандидатов. Чем больше они убьют или искалечат, до того как сами будут совсем уж покалечены, тем выше ранг заработают.

Мне повезло, потому как обычно таких как я калек выживший добивал. Но нашу то девку грохнули. И когда забирали чтобы на ее место, нового кандидата запустить, с нею и меня отсекли от еще дерущихся,

Могли конечно и оставить, но я оказывается кого-то там уложил. Возможно не одного. Засчитали в плюс конюшне. Вот так и вынесли.

Сказала, что такое случается, но редко. Она вообще, про нее, про Арену, много знала. Записи боев смотрела, только вот не думала, что сама сюда попадет.

Оказывается, то, что с нею сделали, и руки и ноги могут отрезать, чтобы их менять, еще не предел. Могут и вообще сделать всего железякой хреновой. Вместо этого пластика и резины, метал. Да еще половину органов заменить для надежности. Мышцы то уж точно, на некий миомер. Так материал, что мышцы заменяет называется.

Но такое обычно делают корпорации или богатейшие из конюшень, при их поддержке. Для нашей то что с нею сделали, предел. Очень и очень дорого.

Так что, что получше, чем она получила, только самым выдающимся из таких как мы все тут убийц. Потому как они и против роботов уже сражаются и между собою, типа супер героев.

Еще есть заменители кожи, такие, что и от настоящей не отличить, тоже для них. Короче, гладиатор такой, достигший высших ступеней, как детский конструктор, не только руки ноги меняют но и лицо и кожу всю.