| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Девушка шагнула к спущенному заднему колесу и, привалившись к боку автобуса, сползла вниз и беззвучно начала рыдать, закрыв лицо руками.
— Мариш, Мариш, все хорошо, Мариш, — раздался рядом голос и, отняв руки от лица, девушка увидела склонившуюся над ней Юлю. — Не плачь, сейчас приедет скорая, все будет хорошо, всех вылечат, все...
Неожиданно на склоне появился человек. Один из тех, кто был рядом с машиной на дороге — поняла Марина. Но в его движениях что-то пугало девушку, уж очень они были резкими и агрессивными.
Юля, прервавшись на полуслове, обернулась и посмотрела по направлению взгляда Марины.
— Эй, а шо это он? — от неожиданности с акцентом произнесла хохлушка, даже отпрянув, столкнувшись взглядом с арабом.
Марина тоже почувствовала исходящую от нежданного визитера агрессию, и сейчас пыталась встать. Руки ее скользили по неровной поверхности погнутого металла, а подошвы ехали по земле.
— Эй! — обеспокоенно воскликнула Марина, и в этот момент рядом с первым арабом появился второй. Издав гортанный крик, он вдруг бросился вперед. К другой стороне автобуса, где мужчины по-прежнему вытаскивали тела. Тот же, что появился первым, вдруг прыгнул вперед и помчался к девушкам.
— Э, э! — только и успела сказать Юля, но вдруг получила сильный удар в живот, а араб схватил ее за волосы и силой начал бить головой об обшивку автобуса. Почти сразу же на белое брызнуло кровью, а тело Юли обмякло, оседая. Впрочем, араб бить девушку головой не прекратил.
— Вы что! — машинально крикнула Марина, которая наконец-то поднялась и качнулась вперед. Но тут же, столкнувшись взглядом с арабом, чье лицо обезобразила страшная гримаса, она хотела убежать, но было уже поздно. Нападавший кинулся на нее, прыгнув и попытавшись задушить. Но девушка вовремя подняла руки, так что вцепиться ей в шею у бешеного не получилось. Но почти сразу он громко зарычал и, повалив девушку, начал наносить Марине сильные удары кулаками, целясь в лицо.
Заскулив от ожегшей боли, а после и завизжав от ужаса, девушка извернулась, пытаясь уползти, вырваться. Вырваться не получилось, но Марина рывком повернулась на живот.
Нападавший яростно взвыл, и удары посыпались на девушку с новой силой. Болью обжигало теперь шею, плечи, несколько раз кулаки глухо ударили в затылок, прорвавшись через руки, которыми Марина обхватила голову, пытаясь защититься от ударов. Сильная тяжесть прижала девушку к земле, лицом вдавливая в поверхность, и когда она попыталась вздохнуть, глотнула пыли, а на зубах заскрипела земля.
Анжелика Новицкая, 23 года
05 октября, день
— Курицу или рыбу?
Все тело тянуло слабостью.
Голос мужской, незнакомый.
— Курицу или рыбу?
Затекшие мышцы сковало мерзкой усталостью.
А этот голос женский, знакомый.
"Неужели это мне?"
— Лика, курицу или рыбу?
— Ум...
"Неужели можно вот так просто догадаться разбудить меня сейчас?"
— Лика! Лика! — чья-то рука продолжала теребить плечо. — Курицу или рыбу?
"Какая в жопу курица?"
— А? — не открывая глаз, преодолевая слабость, произнесла Анжелика.
— Лика, курицу или рыбу? Говори же, молодой человек ждет!
— Ничего не буду, — приподнятая на мгновенье голова девушки мотнулась на шее, перекатившись по подголовнику кресла и глухо ударилась, снова прислоняясь к обшивке салона рядом с иллюминатором.
— А вдруг захочешь? Давай тебе курицу возьму?
— Мам, бери что хочешь, — пробормотала Анжелика, чувствуя тянущую усталость затекших мышц во всем теле и пытаясь хоть как-то устроиться поудобнее.
— Или рыбу?
"...ять!"
Анжелика собралась с силами, вновь приподнялась и посмотрела маме в глаза.
— Курицу? — взгляд за толстыми стеклами очков выражал искреннее участие.
— Мам, я блевать хочу, — преодолевая слабость, произнесла Анжелика. — У вас есть пакеты? — обернулась она к бортпроводнику.
— Да, конечно, — закивал головой тот, совсем молодой парень, — вам эээ... прямо сейчас?
— Не знаю, — раздраженным, но слабым голосом протянула Анжелика и прикрыла глаза, снова откидываясь на спинку кресла.
Ее узкое, точеное лицо было сейчас очень бледным, и бледность пробивалась даже через густой отпускной загар. Скулы у девушки обострились, щеки впали — еще бы, уже сутки она ничего не ела. Наоборот.
Даже не пила почти — на каждый глоток воды желудок отвечал мгновенно.
Вчера на ужине в отеле Анжелика съела явно что-то не то. И вечером на море взглянуть последний раз за поездку не пошла — слишком внутри тяжело было. А ближе к ночи и вовсе Анжелика как зашла в туалет, так почти до утра из него и не выходила — казалось, девушку сейчас наизнанку вывернет. Через рот тоже.
Всю ночь Лика боялась, что не сможет доехать до аэропорта — унитаз далеко от себя ее не отпускал, но ближе к утру девушке стало лучше, чему поспособствовал энтерофурил, которого она едва не полпачки заглотила за ночь. Сейчас от отравления осталась только сильная, тянущая слабость. Такая, что даже руки не поднять.
Соседка в ближнем по креслам, сидевшая ближе к проходу, между тем начала возмущаться словами Анжелики — как это так при ней, да перед обедом вот так просто: "блевать". Мама, тут же почувствовав себя в родной стихии, полезла в спор, а Анжелика просто достала телефон и, надев наушники, попыталась отключиться.
Следующие несколько часов она провела будто в полубеспамятстве — ее мутило, подташнивало, внутри иногда все будто перекручивало, но к счастью в туалет бежать не потребовалось.
К окончанию полета Анжелика даже немного пришла в себя, вынырнув из состояния полусна. Вытерев струйку слюны в уголке рта, она воровато огляделась, не видел ли кто, и посмотрела в иллюминатор.
За толстым стеклом была сплошная серая хмарь облаков.
"Октябрь" — поежилась девушка, представляя серый и хмурый осенний Питер.
— Полчаса уже летаем!
— А? — крепко зажмурилась Анжелика, чуть встряхнув головой, а после открыла глаза и обернулась к маме.
— Полчаса уже летаем! Капитан, — мама сделала витиеватое движение рукой, видимо намекая на громкую связь, — сказал, что нам пока не дают посадку! Гудит и гудит, гудит и гудит! — недовольно добавила мама. Глаза ее за стеклами казались огромными, да и выглядела она возмущенной.
Тут и Анжелика почувствовала неправильность в окружающей действительности — двигатели не ровно урчали, как это бывает, когда самолет летит по прямой на максимальной высоте, а периодически то завывали, то затихали, и чувствовалось, что самолет периодически заваливается на крыло, кружась над аэропортом.
Под гомон беседы соседки и мамы, Анжелика попыталась уснуть, но уже не получалось. Девушка даже всхлипнула чуть от бессильной усталости.
Неожиданно прозвучало несколько звуковых диньг-донгов.
— Уважаемые пассажиры, с вами говорит капитан! Радостно сообщаю вам о том, что нам наконец-таки дали разрешение на посадку! Прошу вас занять свои места и пристегнуть привязные ремни!
Голос командира воздушного судна был молод, весел и задорен. Анжелика даже подняла бровь в удивлении, и мама, которая вполне себе заинтересованно беседовала с соседкой, несмотря на недавнюю размолвку, это заметила.
— Там летчик говорливый такой, — покачала мама головой, глядя на дочь, — всю дорогу посмотрите налево, посмотрите направо! Мы вот это море пролетаем, а теперь вот это! А если посмотрите туда, увидите этот город!
Анжелика так и не поняла, то ли мама возмущается говорливостью пилота, то ли наслаждается тем, что командир самолета приобщал ее весь полет к географии за иллюминатором. Но тут девушке стало не до этого — самолет лег на крыло и довольно резко начал снижение. В ушах сразу как будто вакуумная пробка появилась и Анжелика зевнула. Потом еще раз. И еще.
Помогло — возвращенный слух налил ватный гул в салоне силой, и послышались недовольные быстрым снижением голоса пассажиров. Уши у Анжелики опять заложило, и она одной рукой потянулась к сумочке за леденцами, второй прикрывая рот, насильно заставляя себя зевать.
В иллюминаторе видно ничего не было — сплошная мгла серых облаков.
Уши уже реально болели и, судя по недовольным возгласам, не только у Анжелики — многие в салоне почувствовали резкий перепад давления. Рядом заплакал ребенок.
Самолет буквально вынырнул из облачного марева — Земля показалась как-то вдруг и совсем рядом, замелькали внизу маленькие сейчас деревья, быстро-быстро картинкой серое осеннее поле побежало. Лайнер неуклонно приближался к земле, а Анжелика приникла к иллюминатору, с интересом наблюдая за посадкой.
В последний момент, когда земля уже была совсем рядом, летчик вдруг или гарцанул, или слишком резко выровнял самолет, так что тот взмахнул крыльями, и тут же колеса с силой ударились о взлетно-посадочную полосу. Заревели двигатели на реверсе, и понемногу самолет начал притормаживать.
"Шумахер, блин", — под дружное традиционное, немного нервное сейчас хлопанье в ладоши выдохнула про себя Анжелика, наблюдая за леском неподалеку, деревья которого сейчас замедляли свой бег.
По посадочной полосе ехали долго. Очень долго, так что в иллюминаторе мелькнуло сначала здание одного терминала аэропорта, потом другое. Несмотря на объявление по громкой связи, большое количество пассажиров как всегда уже поднялось, и столпилось в проходе, сжимая свою ручную кладь и гремя бутылками в пакетах из дутика.
— Быдло трамвайное, — устраиваясь поудобнее, хмыкнула Анжелика, беззастенчиво осматривая стоящих в проходе людей. Девушка искренне не понимала, зачем надо подскакивать сразу, игнорируя просьбы старшей бортпроводницы и толпиться в салоне. Если только первым на паспортный контроль успеть, но тут тоже не вариант — ведь первым выходит из автобуса тот, кто последним в него зашел. Или надо пятнадцать минут стоять, чтобы занять сидячее место на две минуты, пока автобус едет от самолета до терминала?
Но в этот раз лайнер катался по рулежной дорожке уж очень долго. Мимо мелькнуло еще одно здание, незнакомое — сколько раз Анжелика прилетала в Пулково, это строение она точно ни разу не видела. А самолет все продолжал двигаться по рулежной дорожке. Периодически под облегченные возгласы движение останавливалось, но вскоре начиналось снова.
Как в пробке.
То и дело девушка смотрела на экран смартфона. Бесполезно — сети почему-то не было, и она даже не думала появляться.
Игорь волнуется, наверное.
Спрятав телефон в карман, Анжелика прикрыла глаза. Народ по-прежнему толпился в салоне, а девушка попыталась снова вздремнуть.
Не получалось. Слишком затекло уже все тело, но самое главное — чувствуя отступающую слабость, Лика поскорее хотела попасть домой, принять душ и оказаться в теплой постели. У нее еще есть целых четыре дня, в которые она сможет наслаждаться ничегонеделанием перед выходом на работу.
Лайнер в очередной раз остановился. В иллюминаторе теперь было видно только куцее поле, и далеко-далеко почти невидимые сейчас в осенней хмари последние этажи купчинских высоток. Постепенно голоса и обсуждение пассажиров становились все громче, кто-то громко и визгливо доставал вопросами одну из стюардесс, но из салона никого так и не выпускали. Лишь минут через пятнадцать, когда градус обсуждения достиг довольно-таки возбужденной точки, началось какое-то движение и двери салона распахнулись, выпуская измученных ожиданием пассажиров на трап.
Изголодавшиеся по свободе туристы рванулись вперед. Подождав, пока основной поток промчал вперед по проходу, Анжелика не торопясь достала свою сумку с верхней полки, и они вместе с мамой двинулись к выходу.
Осенний Питер встретил как обычно — сырым воздухом, будто наполненным водяной взвесью изморози и стылыми порывами ветра, пробирающего внутрь даже сквозь одежду, колюче жаля холодом.
Спускаясь, Анжелика удивленно осматривалась — самолет стоял, едва ли ткнувшись стеклом кабины в хвост соседнего, да и вообще здесь было неожиданно много воздушных судов, которые толпились будто автомобили на забитой парковке перед каким-нибудь торговым центром в воскресный день. По краям бетонной полосы стояли несколько вертолетов с укутанными в чехлы лопастями, поодаль виднелись совсем маленькие, будто игрушечные частные самолетики. Рядом с одним из них, как раз сейчас происходила какая-то суета — несколько человек бегало вокруг, кричало и махало руками.
Спустившись, Анжелика осмотрелась, и к своему удивлению, не заметила рядом ни одного автобуса. Зато увидела нескольких солдат в новой зеленой форме. Очень похожей на ту, в которой ее брат не так давно начал ходить.
— Охуеть бизнес-класс! — услышала девушка совсем рядом чей-то комментарий, — и нахера мы деньги переплачивать? Отдельная, блять, доставка на паспортный контроль! Че за хуйня!?
Возмущался за спиной девушки большой и коротко стриженый мужик, выговаривая своей жене, высокой худой женщине с нахмуренным и недовольным выражением лица. Между тем солдаты, стоявшие у трапа, жестами и вежливыми фразами направляли спустившихся людей в сторону поля, обернувшись к которому, Анжелика увидела там толпу в несколько сотен человек.
Недоумение и недовольство прибывших становилось все сильнее, то и дело кто-то, крича, обращался к солдатам с вопросом, но бойцы невозмутимо и негромко что-то отвечали. Что, Анжелика не слышала. Подойдя к скоплению людей, по обрывкам фраз она сделала выводы, что здесь пассажиры сразу нескольких самолетов, приземлившихся чуть раньше.
В стороне загудело — очередной лайнер шел на посадку. А еще один, уже приземлившийся, медленно сейчас подъезжал вплотную к тому, на котором прилетела Анжелика. Но водитель автотрапа подъезжать к новоприбывшему самолету не спешил, ожидая команды. В иллюминаторе подъехавшего и парковавшегося рядом самолета Анжелика видела белые овалы лиц, наблюдающих за происходящим на улице.
Девушка стояла с самого края толпы в одиночестве — мама уже, вместе с соседкой по креслам, направилась в общую толпу искать правду. Оглянувшись, Анжелика с удивлением увидела, что взлетно-посадочную полосу неподалеку перебегает с десяток солдат в зеленой форме.
"Как проспект городской перешли!" — удивилась девушка, увидев, что бойцы бегом направляются к скоплению народа.
— Господа и дамы, приветствую вас на Родине, мль! — появившийся неясно откуда перед толпой людей высокий и широкоплечий военный явно проглотил ругательство.
— Что происходит?
— Почему...
— Че за херь, епть?!
— Вы что себе позволяете!
— Я буду требовать компенсацию!
— Вы куда нас высадили!?
— Долго нам тут еще мариноваться!?
Толпа сразу взорвалась возгласами, наконец-то обретя цель для вопросов.
— Довожу до вашего сведения...
Гомон все не прекращался. Военный вздохнул.
— Довожу до вашего сведения...
Анжелика увидела, как он фыркнул, выдохнув воздух. После военный снова на секунду замолчал, глубоко вздохнув.
— Тихо!!! — вдруг рявкнул он так, что кто-то даже отшатнулся. — Да раза не повторяю, не повторяю, мль! Итак! Довожу до вашего сведения, что четыре часа назад указом президента в нашей стране введено чрезвычайное положение! Аэропорт Пулково, как и остальные международные аэропорты Российской Федерации, закрыт на карантин! Сейчас вы все проследуете в здание терминала, где встанете на учет, получите свои вещи, а после вас распределят по палаточным городкам. Прошу всех сохранять выдержку и спокойствие!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
