Моя борьба))

Милые дамы! Только представьте себе! Это Вы, юная, обворожительная, обнаженная. Роскошная. Изящно трепыхая бюстом изысканных форм, несётесь Вы вслед негодяя посягнувшего на СВЯТОЕ! И метко караете его! Неважно! Чем под руку попало. В Вашей прелестной головке бьется гневная мысль о том, что " ...так будет с каждым! Кто...!". И вот, в вожделенный миг почти полного торжества справедливости, Вы чувствуете, как мокрое и холодное проникает Вам... эээ... мда... между, простите, великолепными полушариями Ваших божественных ягодиц! Представили? О Боже! ЧТО ЭТО?!

Это Дозорка.

Со своим носом. Холодный, влажный собачий нос — это то, что надо, это прекрасно! Это показатель отличного здоровья и весёлого настроения! Наблюдая Ваши развесёлые гонки, он решился принять участие в увлекательном приключении. Весело выплясывая на скаку всеми четырьмя лапами, подлец настигает Вас. От природы обладая великолепным чутьём, свободно унюхивает аромат недавней сладостной истомы и, разумеется, желает ознакомиться с ним поближе. Скоростные данные легко позволяют ему это сделать!

Трагическая ошибка! Трагический финал! Он еще не понял, что это не игра! Он еще пожалеет, что родился полтора года назад на свет у мамы Найды! Ибо посягнул! Мерзавец метко получает несчастными трусами по наглой рыжей морде. Уууюююю! И настает его очередь улепётывать от разгневанного божества! Незамысловата его ретирада! Озадаченно повизгивая, Дозорка по прямой влетает в конуру. Через вечно открытые двери вольера. В Дом родной, который он не без оснований считал надежнейшей крепостью в мире.

А давайте вот сделаем маленькое лирическое отступление, а то что-то страсти накалились. Упомянутый Дозорка впервые попал в поле нашего зрения, выпрашивая свеже освежеванные суслячьи тушки. Было сказано о нем, что крутился он под ногами. И более подробно, я как-то не удосужился рассказать. А этот пряник вполне достоин пары другой абзацев. Уточним кстати, что этот крендель имеет происхождение от мамы Найды, проживающей в соседнем дворе совместно с опекаемым ею семейством Общегаевых. А мама Найда имеет прямое и непосредственное происхождение от южно-русских овчарок. С длиннющей родословной. Папа же Дозорки, постарался остаться неизвестным. Но, был он явный дворянин, голубых кровей!

Результатом их незаконной любви и стал щён Дозорка, в последний момент выловленный дедом из ведерка с водой, в котором закончили жизнь его братья и сестры. И в котором он проявлял волю к жизни, пока бедолагу не выловил оттудова деда, зашедший к соседу перекурить. И присвоенный дедом по праву избавителя. Вырос Дозорка в полном соответствии с экстерьером и стандартом присущим южакам. И в высь, и вширь и вкось. Размерчиком, отнюдь не с шапку. Имел роскошную шубу, в цвета явно унаследованные от папашки. Невообразимой цветовой гаммы. Типичный шедевр абстрактной живописи, типа: "Я ТАК ВИЖУ ЭТОТ МИР". И папашин же, вероятно, аппетит! Найда, впрочем, тоже отсутствием не страдала ... Стригли его, как барана перед весенней линькой, и к описываемому моменту он щеголял модной модельной стрижечкой "а под мальчика", как моя мама! (А какие свитера, шарфики и носочки вязала бабушка Нина из его шерстки!)

Характер кобелина имел, нордический, стойкий. Дружелюбен с опекаемым контингентом. Беспощаден с врагами... эээ... охраняемой территории. Так вот, о "путался под ногами". Это он у деда путался под ногами. А у него под ногами путался я! И очень его этим раздражал, пока не стал поставщиком вкусного, ценного, высококалорийного суслячьего мяса! В промышленных масштабах.

И так, продолжим! Моя будка — моя крепость! О, какой он наивный! Однако же, нет таких крепостей, которые не смогли бы взять... гхм! Это не крепость! Это — вагон в Компьенском лесу! Дозорка позорно капитулирует. Жить-то бедному собаку хочется! Закрывает лапами свои мордасы и вежливо поскуливая, приносит искренние извинения. Дескать, прости хозяйка! Бес попутал! Пули, пули так и свистели! Неразобрамши!

И прощен! И тем счастлив. Но вылезать погодим!

За эти краткие секунды я успеваю шмыгнуть в баню, и накинуть крючок. Не пролезет враг в окошко. Подразню его немножко! Невежливо болтаю языком перед лицом родимой тетки и корчу рожи. Та слегка запыхавшись, и утоливши боевой пыл, укоризненно качает головой. Типа — "Где ваше воспитание... сээг! Вы, не совсем там болтаете языком, сээг!" Отворяй! Выходи подлый трус, на суд скорый и справедливый! Вот так вот взять и выйти? Ага! Щас!

— А ты будежь друсами!

— Не буду!

— А друсы зачем?

— Открывай, балбесина! Мне прополоскать надо!

— А драдься имЯ де будежь!?

— Да больно ты нужен! У меня теперя настоящий кавалер есть!

— Чиивооо?!

— Таавоо!!! В военном училище первый курс! Курсант! Теперь ему я отдана, и буду век ему верна!

— Апсюрд! Когда эдо ды сдюхадься с дим успела!

— Не снюхаться, а познакомились! А вчерась, на танцах в клубе! Мы и целовалися уже даже! И до дому провожал! И свидание назначил! Всё, как по настоящему. Так все хорошо было! А с тобой я на прощанье "пошалила"! Вот! А ты куда полез? А ты, чиво чуть не наделал?!

— А чиво я... а я не чиво! Подрогал долько и всё!

— Ага! А вдруг бы ты меня спортил, дурачина ты неграмотная!? Что бы я потом мужу сказала??? Как бы я потом мужу оправдалася!? Не было бы мне прощения! Из-за тебя всё! Злыдень! Тебя папка как учил!? Смотри глазами, а не руками! Покаместь не оторвала к фигам... твои ручёнки пакостливые!

Стоп! Она же... от меня уходит... К другому мужику! И я понимаю, что она больше не моя. И я вдруг чувствую, что это настоящая, горькая правда. И я молча откидываю крючок. И открываю двери. И мне уже пофигу, чем там она будет махаться. И будет ли махаться вообще... И мне становится по настоящему горько. Вот как же глубоко в человеке это чувство заложено! Ведь сопля натуральная! Мелочь же пузатая. Ну что, что он там понимать способен? А ревность и горе, самые настоящие. Как у больших. И обида. Первый раз меня бросает женщина и уходит к другому.

И я сижу на коленях у бросившей меня, ради другого мужчины, МОЕЙ ЖЕНЩИНЫ. И безутешно реву, капая ей сиськи, горючие, злые слёзы. Я прощаюсь с ней. Навсегда. ...мы, волчата сосали волчицу, и всосали — нельзя за флажки!...

А она гладит меня по голове, и тоже ревёт почему-то. Наверное, за компанию.

История пятнадцатая

Разборки у Егорки

...Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла.

Гоп-стоп, ты много на себя взяла!...

Настроение моё самое подходящее! Так бы и удавил кого, кто ростом ниже и телом жиже! О! Кстати! Егорушка, ау-у! Я иду к тебе, мой сахар! Пора бы нам уточнить, кто тут у нас ху из! Созрел я!

И пошел. Залез к нему огородами на баню и наблюдаю. По расчету выходит, один он дома должен быть. Если вообще дома. Родоки-то на работе точно, а брательник евоный в город в техникум поступать уехал. Верно знаю. Дома, дома он голубчик! Эвон через двор до ветру поскакал! Давай, облегчись напоследок. Хе-хе!

Я следом. Дед говорил, что "языка" у сортира брать — самое милое дело! "Язык" в сортире мягчеет душою и благостный становится. Так сказать, дефикацированный! Ждем-с! Скучаем-с!

Ну, управился мой визави, слава богу! А то уж, поднадоело нюхать тут... и слушать тут... Отворилися двери! Цоп я его за плечико, развернул поудобнее, ухватил за рубашку на спине левой рукой и локотком горлышко ему придавил легонько. Поймал его на выдохе и по "солнышку" накатил с правой. В серёдку. Где рёбрушки его, цыплячьи кончаются. Сдвинул воспитуемого малость, чтоб он на одну ногу опирался, а вторую коленкой зафиксировал. И ладошкой мешочек евоный прихватил. Поигрываю ласково на бильярде его. В жменю зажав. Готовенький Егорушка! К употреблению! В общем, все, как деда учил, так и сделал. Дождался я пока он в голубизну лицом пошел, приотпустил слегка горлушко ему. Подыши, пока я добрый!

И спрашиваю его: "Боишься меня, Егорушка? Вот так вот, без кодлы-то своей? Один на один!" И голос у меня сам собой ласковый такой сделался, ну точно как у деда бывает. Вот удивился то я себе! Но это всё на втором плане течет, от ситуёвины не отвлекает. Продышался супостатик у меня малехо, зыркнул злобненько. И послал он меня, далеко и надолго! И задёргался. На волю ему захотелось!

Прижал я ему опять трубу дыхательную и влепил лбом в переносицу! Бум-бом получилось. Затылочком об стенку сортирную. И кислород у него опять кончился. Чую подгибаются коленки Егоркины. Как бы вправду... его... не того... Рановато будет. Опять вентиль приоткрыл. Он сызнова отдышался, а я опять по "солнышку". Поплыл парниша!

"Дак, что" — говорю — "теперь веришь мне Егорка? Вот как опять надумаешь меня толпой месить, так знай и помни — опять значить я у тебя на пути жизненном всенепременно появлюсь и колбасить тебя буду до потери собственного пульса! Веришь мне, сучара описторхозная?! Отвечай хмырь! Бо удавлю тута!" И все это ласково так. Можно сказать, с любовью.

А не верит он в любовь мою. Сопит злобно и выдраться пытается. Да куда ж он денется, с подводной-то лодки! Я опять на бильярде евойном поиграл. Да и сжал слегонца. Потом опять к разуму его обратился.

— Вот те крест Егорка, не вру я тебе. Верь мне. Верь! Пеньдюрить я тебя буду, пока не отвянешь!

— Пусти фефел! Тварь городская.

Не, недогоняет пацан! Но упрямый. Уважаю! Однако все едино к нормальному бою, как бабушка Анжелка говорит, приводить его надо! А то не даст он мне мирной жизни! Ишь, упрямец какой! Опять я ему в солнечное вломил, и сызнова по переносице ему тыквой. Раз, да другой, да и третий вдогонку. За фефела! Он и обмяк весь. Глаза собрал в кучку и прилег на ступеньке сортирной. Отошел я в сторонку. Жду.

Оклемался засрашка. Встал.

— Ну Егора, хочешь честного боя? Давай! Спробуем кто кого, рожа твоя жирафья! Жопа ты с ручкой. Заводной!

— Сам ты жопа! Отожрался на харчах городских. За денюжки выпрошенные пацанов закупил и думаешь твоя масть? Вона, на полголовы меня выше. И толстый как хряк годовалый! Дерись теперь с тобой, кабаном перекормленным.

— Ссышь, дохлятина?

— Сам ты урод! Тебя только кучей и отпинаешь! Жаба городская, толстожопая! Нажрал сала-то на морде. Ходишь тут весь по фирмЕ! Джинсики у него! Денюжками закляньчеными хвалишься! Все вы городские — фефелы. Толку с вас. Обжиралы. Обожрали в конец деревню. Все себе спёрнули. Захребетники!

Ну, нифига заявочки! Идеологическая база у него оказывается! Идейный он у нас, враг-то! Выходит он меня не из личной ненависти чморил? А так сказать, из классовой? Понятное дело, не сам он байду эту выдумал. С чужого голоса пургу гонит. Однако все равно обидно! Обьясняться ему? Да западло! Раз своего сала в башке нетути. Однако, ну, разве что чуток? На пробу? А вдруг поймет? Делаю строгое лицо.

— Ну, ты козёл, Егора! А штаны твои, где шили? А тюлевизер твой любимый где? А електричество для него? А трактора, а мотоциклы, а комбайны? Да без города деревня вааще бы в коровьих шкурах ходила, на сене спала, да сохой пахала! Ушлепок ты безтолковый! А штанцы мои и вовсе самодельные. Мне их тётки Варька со Светкой пять штук одинаковых пошили. С лямочкой! Удобняк! А майка из сельпо. Вашего. Рубель — штука! Сам ты фирмА — полная башка дерьма! Ну, ты драться-то будешь? Или тебе за так ещё навалять, чтоб отлип ты от меня навеки? Верь мне Егорка с пригорка, каждый раз как вы, гопота на меня накатите, так я тебе непременно назавтре рандеву устрою! С побоями, по всей мере способностей.

— да катись ты колбаской по малой спасской! Живи уж, буржуй недорезанный!

Ведь хамит, собачья мама! Однако ж, уходить надо красиво. Представляю себе в уме Егорку облитого жидким дерьмом, которое медленно с него обтекает ... Красочно так стараюсь представить эту приятную картину. Похоже, у меня что-то получилось. Что-то меняется в Егоркиных глазах. Злость и ненависть исчезли. Неужели телепатия и вправду работает?

Презрительно сплёвываю ему на босые ноги и, осязая спиной неласковый взгляд, шлёпаю к воротам. Интересно, кинется он со спины или не кинется? Не, не рискнул! И правильно, а то совсем другой бы у нас разговор пошел...

Вышел я за ворота, затворил их за собою и домой направился, размышляя на ходу. И с чего я вдруг толстожопым то у него стал, и сала на морде нажрал?! С каких пор?! Потрогал себя на брюхе. Нетути на мне никакого сала! Кожа тоненькая и мышцы стальные под ней! Инсинуации это злобные и наветы. Я что ли виноват, что он хлипче меня удался? Может у нас порода такая. Вона на дедов поглянь! А я чем их хуже? А Егорка, хоть и во второй класс перешел, и старше на полтора года, а помельче меня будет. Вот он и злобиться! И обзывается, чтобы досадить и вызвать во мне чувство ущербности и комплексы неполноценности в меня внедрить! Фигня! Никакой я не толстый, и тем более не жирный! В меру упитанный "мужщина" в полном расцвете сил, как один перец говорил! А сам Егор — дохлятина! Успокоил я пошатнувшееся чувство уверенности в себе, и настроение моё снова приподнятое стало. И оптимизм вернулся. Похоже, что цели своей я достиг. Не будет он ко мне больше вязаться! Он не трус, конечно, но в том, что за каждый наезд будет получать по полной, убедил я его. А большего мне с него и не надо! Не хватало ещё детей крестить с ним! Перетопчется!

История шестнадцатая

Гости понаехали

...Нас извлекут из под обломков...

Так, за мыслями этими и до дому дошёл. А там сюрпрайз! Мамка приехала, да не просто так, а на "копейке". Красной! Купила подержанную, чтоб при машине быть и меня проведывать почаще! Просила у деда Саши новую, только тот сказал, что не раньше чем через пять лет безаварийной езды при полном соблюдении правил ПДД. Но деньгами помог! Пришлось мамке подержанной "жучкой" удовлетвориться!

— А права?

Дед интересуется. Маманя глазками блудливо в сторону повела...

— А гаишники у нас тоже кредитуются. В клюве принесли!

Пока она хвасталась и новости выкладывала я "тазик" изучал. На кнопочки надавливал, ручки дергал и рычаги с педалями нажимал. Ключик повернул, а оно как рыкнет.... и поехало! Ой мама, что щас будет! Оно же и переехать кого может. Оно же и задавить может! За что хвататься? Чего крутить? Руль крутить! Пока крутил, уперлось оно в сарай и заглохло! Понабежали все, взволнованные такие. Выковыряли меня из пепелаца, вертят, разглядывают. Не повредился ли я? Да я то нет! Напугался только. А "тазик"... малехо... да! Ох ты попа моя попа, попа рОдная моя... в предвкушении чешется... Может слинять, на?

Да куда тут слиняешь! Не кур чихнул. Цельный автомобиль попортил! Всё едино отвечать придется... уж лучше сразу своё получить. Ну, дурак! И надо мне было тот ключик повернуть? Ой-я! Ведь деда-то правильно говорил: "Смотри глазами, а не руками, охламонищще!". Убедились родаки в моей неповрежденности, за "копейку" взялись. Откатили от сарайки, кругом ходют. Рассматривают. Ну, фара раскоцана, ну, крыло выгнулось. Деда репу почесал и к мамане обратился:

— С чего начнём? С внучковой задницы или с ремонта?!