Тень Перл-Харбора

А 30 марта 1940 года китайскими коммунистами было объявлено о создании Китайской Народной Республики. Территория нового государства была ограничена пределами северной китайской провинции Цзянси. СССР и Япония тут же признали эту страну. КНР в свою очередь объявила о своем нейтралитете в Японо-китайской войне. Так Чан Кайши потерял еще и 150 тысяч подготовленных бойцов, которые подчинялись коммунистам.

12 апреля 1940 года на Китайском фронте наша армия перешла в наступление. Потепление отношений с СССР позволила нашим генералам перебросить из Маньчжурии в Китай часть подразделений Квантунской армии в количестве 260 тысяч человек, 300 танков и 180 самолетов. Это были очень большие силы по меркам Японо-китайской войны. Армия так же смогла снять шесть дивизий с Северного фронта, который до этого действовал против китайских коммунистов из Цзянси. Теперь в руках наших генералов сосредоточились довольно солидные силы, которые обрушились на центр и юг Китая. Китайский фронт был прорван в нескольких местах. Армия Чан Кайши начала отступать. Причем, во многих местах это отступление носило панический характер и больше напоминало бегство.

А 23 апреля 1940 года армия, при поддержке императорского флота, начала Фуцзяньскую десантную операцию. Армейский генштаб расщедрился и выделил для высадки четыре дивизии, прибывшие из Маньчжурии на Формозу. Кстати, в двадцать первом веке этот остров все знают, как Тайвань. Но здесь он все еще назывался Формоза. Нам предстояло перевезти и высадить эти дивизии на южном побережье китайской провинции Фуцзянь между городами Цюаньчжоу и Чжанчжоу. Кроме армейских подразделений я решил высадить еще и восемь батальонов императорской морской пехоты. Пускай тренируются и отрабатывают высадку в боевых условиях. Скоро этот опыт им пригодится на Тихом Океане. После высадки флот должен был прикрывать этот плацдарм на побережье. Армия же, одновременно с этим, планировала удары на г.Вэньчжоу и г.Фучжоу с последующим выходом в глубь провинции Фуцзянь и соединением с десантными силами. После разгрома китайских войск на побережье, планировалось развивать наступление в сторону Кантона. Который, на тот момент, был в наших руках, однако земли вокруг него все еще контролировали китайские правительственные войска. В центре Китая армия уже вела массированное наступление, которое пока шло довольно успешно. Главной его целью был захват Чунцина, который сейчас являлся временной столицей Китайской Республики.

Для Японии его захват открывал широкие возможности. Моральный дух и боеспособность китайских правительственных войск Чан Кайши падали с каждым днем. А, после ухода русских военных советников и добровольцев и прекращения поставок англичанами военного снаряжения, в китайской армии началось разложение и повальное дезертирство. Взятие Чунцина нанесло бы режиму Чан Кайши сокрушительный удар. Японские генералы очень хотели поскорее закончить эту затянувшуюся войну, и поэтому после некоторых колебаний вывели часть сил из Маньчжурии, чтобы использовать их в этом наступлении. И такая тактика начала приносить свои плоды. Насколько я помнил из той истории, Квантунская армия, совершенно бесполезно, так и простояла в Манчжурии аж до 1945 года, охраняя границу с СССР. Почти миллион солдат и куча техники просто стояли на месте. В этой реальности японские генералы решили сделать финт ушами и изменили соотношение сил на китайском театре боевых действий. История медленно, но начала менять свой ход.

Глава 9.

Я поднял бинокль к глазам и стал рассматривать транспорт "Камикава-мару". Это судно было облеплено людьми, одетыми в армейскую японскую форму цвета хаки. Они довольно неуклюже спускались по развешенным по бортам веревочным лестницам в ждущие их шлюпки. Вот один из солдат замешкался и сорвался вниз, зацепив в полете еще троих своих сослуживцев. В итоге, все четверо рухнули в воду. Другие бросились их спасать, и вся высадка остановилась.

— М-да! Как у вас все запущено? — тихо пробормотал я, наблюдая за суетой японских солдат лишь отдаленно похожей на спасательные работы.

— Что вы сказали, господин командующий? — переспросил стоявший неподалеку контр-адмирал Дзисабуро Одзава.

— Я говорю, что армейцы, как всегда превзошли себя в своем кретинизме! Их солдаты совершенно не подготовлены к морским десантным операциям. Многие даже не умеют плавать. Вот полюбуйтесь, из четырех упавших в воду двое утонули. Просто, безобразие какое-то. Да, мы потеряли солдат от несчастных случаев больше, чем от действий противника! — недовольно произнес я, опуская мощный морской бинокль.

— Так то армия, а вот наши морские пехотинцы потерь при высадке практически не понесли! — начал возражать Одзава. — И все они уже высадились еще в первой волне десанта.

— Да, наши парни молодцы! Но их слишком мало для удержания такого большого плацдарма. Шутка ли, сто километров побережья. Ведь у армии есть части, подготовленные к таким действиям. Почему генералы не использовали их для высадки? Хорошо, что китайцы не стали препятствовать высадке и предпочли отступить! — разозлился я, покосившись на высоченного японца.

Дзисабуро Одзава меня поразил при нашей первой встрече. В отличие от низкорослых японцев, этот адмирал имел рост в два метра. У него даже кличка во флотских кругах была — Горгулья. Удивительный типаж и блестящий морской тактик, между прочим.

— Вы, господин адмирал, говорите об армейских морских бригадах? — уточнил Одзава.

— Да, именно, о тех четырех бригадах армейской морской пехоты, которые сейчас сидят в Кантоне и на Хайнане. Они бы здесь очень пригодились. И вообще, не понимаю я логику наших генералов. Ну, не любите вы флот. Ну, создали свою морскую пехоту. Так используйте ее по назначению. Но нет! Пригнали из Маньчжурии сухопутных крыс, которые и моря то не видели. Не удивительно, что сейчас эти квантунцы несут такие глупые потери. А ведь каждый из этих утонувших солдат мог бы принести пользу нашей империи на поле боя. Но вместо этого они глупо погибли, так и не вступив в бой! — возмущенно перебил я Одзаву.

— Тут я с вами полностью согласен, господин командующий. Меня тоже поражает интеллект наших сухопутных генералов. Думаю, что в предстоящем конфликте с Англией, это может стать для нас проблемой. В связи с этим, я предлагаю увеличить количество наших морских пехотинцев, чтобы при высадке на островах мы уже не так зависели от армии! — выдал контр-адмирал Одзава довольно здравую идею.

— Думаю, что так и придется поступить! — согласился я, еще раз взглянув на зону высадки.

Отлично! Не зря я его выбрал. Я давно ломал себе голову над тем, кто же будет моим заместителем и командиром 1-го воздушного флота (ударного авианосного соединения), в которое входили все наши большие авианосцы. Наша главная ударная сила в предстоящей Большой Войне. Ну не Тюити Нагумо же в самом деле назначать. Именно этот деятель, в известной мне истории, командовал 1-м воздушным флотом. Его назначили на эту должность, в основном благодаря его старшинству по выслуге лет. Да, он провел налет на Перл-Харбор! Но эта операция не его заслуга. Ее разработали Ямамото, Генда и Футида. А Нагумо был лишь исполнителем. И причем, не самым хорошим. Именно он отказался наносить еще один последний авиаудар по Перл-Харбору. Минору Генда разумно советовал нанести еще один удар по докам и портовым сооружениям, чтобы окончательно вывести морскую базу США на Гавайях из строя. Но Нагумо проявил завидное упрямство и уперся рогом, отказавшись послушать Генду. Он поспешно отступил от Перл-Харбора, не доведя до конца начатое дело. Так у США осталась практически целая инфраструктура порта, а главное, уцелели верфь, доки и ремонтные мастерские. Это позволило американцам быстро отремонтировать поврежденные корабли Тихоокеанского флота США, которые затем через несколько месяцев смогли опять вступить в строй.

В сражении же при атолле Мидуэй этот чудесный флотоводец умудрился потерять все свои авианосцы. Конечно, можно заявить, что у японского флота в том бою не было шансов. Что его ждала засада. И, тем не менее, я искренне считаю, что в этом бою Нагумо серьезно протупил, а американцы победили только благодаря стечению обстоятельств. О чем, кстати, не раз вспоминали в своих мемуарах участвовавшие в том сражении американские адмиралы. Просто, все дело было в том, что Нагумо был опытным моряком. Он хорошо разбирался в тактике действий артиллерийских надводных кораблей. Соображал он и в торпедном оружии. Но вот в авиации и авианосцах он совершенно не разбирался. Он был офицером старой школы. Кроме того, здоровье этого адмирала оставляло желать лучшего. Его мучил прогрессирующий артрит (память о бурной молодости и занятиях кэндо). В бою авианосцев при Мидуэйе он просто растерялся и не знал, что делать. Генда и Футида — его помощники и советники по авиации в этом бою не участвовали. Один из них был ранен, а другой заболел. И Нагумо остался один и, понятное дело, не справился с возложенной на него ответственностью. Короче, он облажался по-полной!

Такую же ошибку я повторять не собирался и поэтому усиленно искал кандидата на должность командира 1-го воздушного флота. Мне нужен был адмирал, который соображает, как надо правильно применять авианосцы и палубную авиацию. И я такого нашел. Контр-адмирал Дзисабуро Одзава был хорошим командиром и умным тактиком. Но самое главное — это то, что он был фанатом морской авиации и горячим сторонником адмирала Ямамото, то есть моим сторонником. Прежде чем назначить его на должность командира 1-го воздушного флота, я прочитал его личное дело и провел с Одзавой беседу. В ходе которой, мы долго беседовали: о тактике применения палубной авиации, о новых самолетах японского флота и о предстоящей войне с Англией и США. Разговор меня устроил, и на следующий день контр-адмирал Дзисабуро Одзава был назначен командующим 1-го воздушного флота.

— Господин адмирал, на радаре только что появилась группа самолетов! — внезапно закричал сидевший неподалеку старшина 1-й статьи.

На мостике авианосца "Акаги" повисла мертвая тишина. Все инстинктивно оглянулись в сторону кричавшего. Одзава сглотнул и бросил взгляд в мою сторону.

— Действуйте, контр-адмирал, это ваша эскадра, вам и командовать! — произнес я, изображая каменную невозмутимость, хотя внутри у меня все сжалось.

— Ты уверен, что это не наши самолеты? — навис над оператором радара Одзава.

— Так точно! Уверен, господин контр-адмирал! Группа наших палубных истребителей патрулирует на высоте четыре тысячи метров вот здесь вдоль линии берега. А эти самолеты идут с материка на двух тысячах! Это точно не наши! У нас кроме патрульных истребителей сегодня больше никто не взлетал! — четко отрапортовал старшина.

— Идут с материка, говоришь! Вероятнее всего, что это противник! Какое до них расстояние, курс, скорость? — рявкнул Одзава.

— Большая группа самолетов, удаление 96 километров, курс 165, высота 2000, скорость предположительно 400, быстро приближаются! — протараторил оператор, впившись взором в экран радара.

— Быстро идут! Наверное, истребители, хотя у китайцев есть и истребители-бомбардировщики? — пробормотал командир 1-го воздушного флота, а затем начал громко командовать. — Всем кораблям, боевая тревога! Воздушная угроза! Кто там у нас сейчас в воздухе?

— Группа капитана-лейтенанта Сабуро Синдо! Двенадцать "Мицубиси" А6М2! Заступили на патрулирование двадцать минут назад! — быстро ответил командир "Акаги" капитан 1-го ранга Рюносукэ Кусака.

— Отлично! Пусть они идут на перехват! Передайте на "Сорю" и "Хирю", чтобы поднимали в воздух все свои истребители! И приготовьтесь к отражению воздушной атаки! — уверенно стал командовать контр-адмирал Одзава.

Я прислушался к себе и мысленно усмехнулся. Я совершенно не боялся. Да, я понимал, что могу погибнуть, но относился к этому довольно спокойно. Первое замешательство прошло, и я совершенно успокоился. Происходящее на мостике авианосца казалось мне каким-то нереальным сном. Как будто в кино попал. Ага! Про Вторую мировую войну! Я бросил взгляд на оператора радарной установки, застывшего у экрана, и невольно улыбнулся. Не зря я, значит, старался и пинал японских изобретателей. Они, все-таки, смогли гораздо раньше, чем это было в той истории, изготовить работоспособный радар. Конечно, этот радар был еще маломощный и не надежный, но он был. Первый экспериментальный экземпляр радиолокационной станции обнаружения воздушных целей было решено установить на флагманский авианосец "Акаги". Еле успели до начала десантной операции. И вот теперь, этот прибор начал приносить ощутимую пользу. Глаз самурая, конечно, вещь хорошая, вот только, он не видит сквозь облака и на расстоянии в сто километров. Именно благодаря радару, враг не смог подкрасться незаметно к нашей эскадре. Так воевать можно.

Хотя, вот сама высадка меня просто добивала. Нет, действия нашей палубной авиации были очень эффективны. Новые палубные бомбардировщики были просто звездами этой операции. Согласно разработанному мной плану они нанесли первый удар по китайским частям, обороняющим побережье. Для китайцев это был просто судный день. В первой волне шли пикировщики "Айчи-М" D3A1, вооруженные легкими реактивными снарядами и бомбами. Они выбивали, в первую очередь, немногочисленные зенитные огневые точки китайцев. Новые неуправляемые реактивные снаряды показали себя довольно эффективным оружием, против огневых точек противника. Это новое, ранее неизвестное оружие, вызывало большую панику среди китайских солдат. Оно, кстати, тоже не так давно стало поступать на вооружение флотской авиации. Правда, эресов было еще не так много, как мне бы этого хотелось. Это новое оружие называлось РС-1 тип "1". Эти легкие японские реактивные снаряды были улучшенной копией русских. Только у них был немного увеличен вес боеголовки и улучшена точность попадания. К сожалению, с тяжелыми реактивными снарядами у японских изобретателей дело не ладилось. Но к 1941 году думаю, что они сумеют их довезти до ума.

Вторая волна палубных бомбардировщиков, вооруженная бомбами нанесла противнику значительный урон. А вот когда наши линкоры и тяжелые крейсера приблизились к берегу и открыли огонь, то китайские войска стали поспешно отступать от побережья. Время от времени наши самолеты наносили по отступающим войскам Чан Кайши ракетные и бомбовые удары, добавляя им прыти.

Затем, в первой волне десанта высаживались наши морские пехотинцы, которые быстро брали под контроль брошенные китайские укрепления. Сопротивления они не встречали и высаживались в тепличных условиях. А вот дальше начался бардак. К берегу подошли армейские транспорты с японской пехотой, и началась разгрузка войск, глядя на которую я только беззвучно матерился.

Большие транспортные корабли не могли подойти к берегу из-за большой осадки. Вместо этого, солдат начали выгружать на разнокалиберные лодки, шлюпки и катера. Каких корыт тут только не было. Я видел даже потрепанные китайские деревянные джонки. Солдаты, в отличие от наших морпехов, были абсолютно не готовы к такой высадке. Кругом царила суета и неразбериха. Все армейские части высаживались совершенно без всякого плана. Кто куда выплыл, там и встал. Снаряжение, боеприпасы и технику складывали прямо на прибрежном песке хаотичными кучами. Было много утонувших. Никакой организации. Мои бы морпехи за такое безобразие получили кучу взысканий и начальственных пистонов. Но армейские генералы мне не подчинялись и высаживали войска, как бог на душу положит. Короче, на берегу царил бардак и хаос. Если бы китайцы сейчас атаковали зону высадки, то у них были все шансы, чтобы сбросить наших солдат в море. Ни о какой организованной обороне речи даже не шло. Только морпехи, высадившиеся ранее, охраняли периметр. А армейцы просто бестолково суетились на берегу. И вот появились самолеты противника, чтобы добавить еще больше неразберихи. Надеюсь, что наши истребители не дадут им прицельно отбомбиться.