Живите люди!

— Назар Силантьевич, давай в арсенал. Под козырьком хватай контрольную лампу, хватай там сколько можешь их гранаты и сюда. Возьми кого из ребят в помощь. А ты, Петр давай к картечницам и будь наготове, наше время кажется истекает. И пока есть оно, ты орудие Павлова нацель на крепость, только чтобы туркам не видно было, позже доведем.

Савва глянул в трубу — треклятому ползуну до ямки осталось метров восемнадцать. Глянул на окопы. Турки, шустро копавшие землю заглубились уже до пояса. Так, а что в крепости? ... У правой башни на стене стоит куча людей, судя по обилию финтефлюшек на одежде — офицеры. Вот как они в таких мундирах собрались воевать? А вот и красные английские мундиры. Да их здесь дивно! Ага, Назар Силантьевич крадется с Василием.

— Вот Савва Игнатьич притащили, у Васи лампа горящая, фитили зажигать.Где там этот паскудник?

— Да вон как раз меж тех кустиков направляется, там удобно ползти, а с нашей стороны ямка. Если шибанется, то ты Назар Силантьевич через короткое время, как бы вылез из арсенала и пуляй свои фитильные. Только не сразу в ползунов, а веером, Василий фитили ты будешь поджигать.

Наблюдали, прячась, уже втроем. Блин вот чему их учили, ну ясно же, удобная дорога только в ад. Доползал гад. Взрыв все равно прозвучал неожиданно, видно было как в воздух взлетело тело. И неожиданно пошла цепочка мелких взрывов в сторону бастиона. Ну все, котенок приснился, прячься -нет. Савва продолжал смотреть, взрывы с интервалом в две -три секунды приблизились и не дойдя до бастиона две сажени, прекратились.

— Ждем Назар Силантьевич, ждем. .. Давай.

Унтер вскочил и с безсвязными воплями, перемежая матом стал швырять гранаты. Бросил штук двадцать и смотри -ка пришиб всех ползунов. Со стороны турок раздалось несколько ружейных выстрелов. Унтер нырнул за брусвер и еще некоторое время орал, матерился. Замолчал, повернул к Савве улыбающее лицо. Савва молча показал большой палец, восхищенно поднял глаза к небу. Посидели молча.

Сбоку опять замаячил наблюдатель и показывал на поле Глянули — от крепости в сторону окопов двигалась колонна войск, еще больше предыдущей.

— Ну ни хрена их собралось здесь, мы где их хоронить то будем. Земля сплошной камень.

— Обратно отдадим, пусть сами занимаются этим, Назар Силантьевич.Пошли к Петру Алексеевичу, поможем хоть пушки ворочать.

— Ну да из тебя Савва Игнатьич такой помогальщик, что держись, ногу то береги, скрутит опять, кто командовать будет.

— Командир из меня хреноватый, не учили меня командовать.

— Пока нет никого возле нас, я вот что скажу тебе, Савва Игнатьич, во первых тебя несмотря на молодость командиром назначил господин капитан, я с ним уже столько лет и он никогда не ошибался. Потому и живы мы и потери у нас в роте мизерные, сегодняшний день особый случай. А ты смотри как красиво сработал с турками, ежели и дальше так сработаем, то совсем хорошо будет. И заметь— ребята тебя сразу приняли, а это не просто. Так что командуй и не сомневайся. Пошли Шубину, вон уже машет.

По уже привычке хоронясь, пробрались к пушкам.

— Вон глядите, сюда направились голуби.

На дороге оба войска уже соеденились и выйдя за обочины метра по два направились к бастиону.

— Петр Алексеич, ты вот, что сделай. Когда эти подойдут под картечь, ты дай по середине из одной. Далеко в стороны от дороги бегать не будут. Полежат и опять на дорогу выпрутся, тогда из другой дай. Потом они кинутся на бастион, чтобы зайти в мертвую зону и часть будет стрелять из ружей прикрывая атакующих и вот здесь нам придется попотеть, особенно тебе, и по атакующим и по тем что прикрывают. Все подошли, давай.

Рявкнула картечница.Россыпь свинцовых пуль врезалась в колонну не много сверху и вдаль да еще на таком расстоянии. Савва впервые видел, что может натворить картечница. На расстоянии почти десяти саженей и почти на ширину дороги колонны не было. Была куча стонущих, кричащих людей. Солдаты кинулись в стороны от дороги. Раздались взрывы на поле, задняя часть колонны кинулась обратно к крепости.

— Назар Силантьич, смотри, вон какой то эфенди в чалме бегает, пытается остановить солдат, прихлопни его.

Хлопнул выстрел и чалмоносец всплеснув руками упал.Еще один офицер бегал среди солдат размахивая

саблей. Хлопнул еще выстрел. Назар Силантьич повернул голову в сторону гренадеров.

— Это кто у нас такой нетерпеливый, без команды пулять? Успеете, сейчас настреляетесь, но по команде.

Сидели, ждали, что предпримут турки. Шубин возился у своих пушек, негромко переговариваясь с гренадерами

— Да Василий крутишь, пока рисочка не сойдется с меткой и дергаешь за шнур.Алексей, затвор закрывай плавно и закрыв, обязательно дерни рычаг — дополнитено проверить плотность закрывания.

Подошел к Савве

— Ну господа, театр закончился или еще нет?

— А вот, ваше благородие, как постановщик воспримет изменение сценария и попинает актеров на продолжение водевиля. Ждем и аплодируем.

Шубин открыв рот, уставился на унтера

— Назар Силантьич, откуда такие знания?

— А ты, Петр Алексеич, думал— унтер, так только уличных циркачей смотреть, мы и другие умные слова знаем.

Поглядели друг на друга и захохотали.

Глядя на них стали смеяться все.

Отсмеявшись, Савва спросил Шубина

— Петр Алексеевич, который час, я ведь так и без часов?

Без четверти пять, да возьми мои, что так и будешь кричать, Шубин скажи время.

— Ваше благородие, опять идут.

Савва в трубу смотрел на турок, как они шли к окопу, катя небольшие пушки. Глянул на крепость — на стене стоит кучка офицеров. Ух ты, у двоих в руках длинноствольные штуцера. Есть у него дома такой, пожалуй от крепости до сюда может достать

— Внимание всем, на стене два штуцерника, без нужды не подставляться! Петр Алексеич, попробуй разшибить пушки.

— Придется задействовать большие калибры.

— Давайте, только постарайтесь вне дороги не всадить.И потом картечью по ним.Но дождись когда орудия будут устанавливать, обслуга соберется.

Смотрим, вот волокут свои пушки, да еще огнем прикрывают из ружей. Что же у них случилось, что они пошли на захват бастиона? И уже пьяный унтер их не пугает. Тут ответ один — турки заимели новую информацию. Ладно, нам надо продержаться до половины девятого.Сейчас семь тридцать ; о так это хорошо время пробежало, я и не заметил. Во грохнуло. Ай молодец Шубин, одну в дребезги с лафета, другая верх колесами, обслуга разлетелась куклами.Да что вы из ружей-то так садите.

— Петр, шибани картечью, головы не поднять, зацепят кого.

Рявкнула картечница, за ней другая. Савва повернул голову к Шубину, и удар в голову, темнота. Сначала почувствовал на голову льется вода. Вот что за манера у Никиты будить водой. Потом стал слышен шум боя — грохот пушек, треск ружей. Пришло понимание где он находится. Открыл глаза, лицо унтера, как его — Назар.

— Что случилось?

— Ты как, болит голова, тошнит?

— Голова болит, не тошнит, ты скажешь, что случилось?

— Тебе было сказано -беречься. Чего ты полез в амбразуру? Вот и запулили в тебя из ручницы, не повернись ты к Шубину, эта хрень тебе в лоб бы прилетела.

— Какая хрень?

Назар повертел перед глазами Саввы деревяшкой с какой то железякой на ней.

— Вотэто ядро из третьей пушки влетело в лафет нашей пушки и отломило вот эту хреновину, а эта хреновина должна была влететь тебе лоб, но ты повернулся к Шубину и она тебя шмякнула по голове сбоку. Раны нет, но голову тебе перевязали.

— Зачем?

— Что бы клепки не вылезли и что бы не лез куда не надо, а командовал только.

Как же я командовать буду, если не буду видеть картину, как же голова разболелась

— Назар Силантич, долго я провалялся?Что случилось пока курицей лежал? И сколько время.?

— Сейчас восемь с четвертью, скоро будет время. Пока ты лежал раненый, отбили еще одну атаку, да так вялая была, больше для обозначения, убитых у нас нет, раненые — ты, да вот я. Если только ночью полезут, но то нам будет похрену, похоже продержались

И Назар повертел перед глазами Саввы. перевязаной рукой.

— Что с рукой?

— Да это ядро еще же разную хрень отломило, мне и прилетело по пальцам левой руки.

Поворачивая осторожно голову, Савва осмотрелся. Гренадеры стояли на своих местах, улыбались, когда ловили его взгляд. Савва попробовал подняться, но перед глазами поплыло и прислонившись к какой то деревяшке спиной, попросил Назара:

— Шубина позови.

Прибежал Шубин и улыбаясь виновато сказал:

— Припозднился я с третьей пушкой, она выстрелила и тут же взлетела от моего выстрела. А Назар за этот косяк мне чуть морду не набил.

Похвастался Шубин.

Назар провочал:

— А жаль, что не набил, в следующий раз ворочался бы шустрее.

— Петр у тебя как, настроенна на башню пушка Павлова?

— Так точно, все расчеты проверены три раза, приготовлены три снаряда крепостные и три снаряда разрывные.

— Назар Силантьевич, пусть ребята какие нибудь носилки сделают.

— Тебе поплохело? Так вон носилки готовые, ребята в каземате нашли.

— Пусть ребята принесут сюда господина капитана. Это изначально была его операция и точку должен ставить он.

Савва продолжал сидеть, когда два гренадера осторожно принесли Тимошина и поставили носилки рядом.Савва сделал попытку подняться на ноги, но чувствуя как повело в сторону опустился опять на землю:

— Господин капитан, ваше приказание выполнено. Бастион наличными силами удержан в наших руках, контрольное время наступило. Жду ваших приказаний.

Тимошин посмотрел на Савву, потом повернул голову к стоящему рядом Шубину.

— Господин подпоручик, доложите о готовности.

— Господин капитан, расчеты артстрельбы неоднократно выверены, приготовлено три снаряда крепостные, три снаряда разрывные. В стволе крепостной снаряд.

— Приказываю открыть огонь по правой башне крепости в обозначенное место. И приподнимите носилки, хочу видеть.

— Есть открыть огонь!

Грохнул выстрел, а что увидишь в наступивших сумерках. Савва в трубу видел на стене группу людей, да на дороге у окопов копошились турки. Накатившая дурнота заставила опустить подзорную трубу. Раздался второй выстрел, болью отзываясь в голове. И тут радостные вопли.Кто то теребил Савву за плечо с криками;

— Смотри Савва, смотри.

Савва преодолевая тошноту поднял голову. Правая башня медленно, величественно окутываясь пылью как бы уходила в землю и вместе с ней оседали стены от ворот до дальнего угла. Все застыли. И эту тишину прервал подбежавший Шубин.

— Господин капитан, ваше приказание выполнено. Цель поражена!

И с каким то привизгом крутнуляся на каблуке

— Ребята, вы видели это, это же черт знает что.!!!

И раскинув в стороны руки— захохотал.

Улыбаясь, Тимошин произнес:

— Прибежал Шубин и очень точно оценил ситуацию. Назар Силантьевич дайте две красные ракеты, да наши и так видимо уже бегут.

....Забежавшие на бастион гренадеры остановились, пораженные мирной картиной: гренадеры сидевшие у амбразур наблюдателями, улыбаясь, обернулись на прибежавших. Офицеры сидели у носилок, неспешно переговаривались. Оглядели прибывших, переглянулись. От толпы гренадеров отделился давешний поручик, заместитель командира роты: — Господин капитан, рота гренадеров в полном составе прибыла по вашему приказу. Разрешите продолжить выполнение задания?

— Выполняйте, с дороги не сходить при движении в крепость, в крепости соблюдать осторожность. В крепости

могут быть англичане, они в красных мундирах, при обнаружении приложить все усилия для пленения живыми. Все.

Гренадеры умчались, не потрудившись даже открыть ворота бастиона, прямо через брусвер.

Савва прислонился головой к какой то деревяшке и уснул, не обращая внимания на поднявшийся шум. Разбудило Савву осторожное потряхивание по плечу. Открыв глаза Савва увидел Назара Силантьевича.

— Савва Игнатьевич, проснись, санитары за тобой пришли, командира уже унесли, вот хотят на одной фуре с ним увести. Там уже брусвер разобрали, так пройти удобно.Давай я помогу.

— Да ну, Назар Силантьевич, что я сам не могу что ли. Найди только палку, где то здесь валялась.

Получив палку, Савва осторожно поднялся на ноги. Почувствовал на голове неудобство, потрогал. Вспомнил, что на голове до сих пор бинт. Укоризненно глядя на унтера, сдернул бинт и бросил на землю. Назар Силантьевич глянул на голову Саввы и придушенно сглотнул. Савва вопросительно посмотрел на него.

— Нормально все, пошли, а то как уедут без нас, будем по темноте шарохаться. Да и рука что то разболелась.

Утвердившись на ногах, Савва удивленно спросил:

— Ну и где ты увидел темноту, Назар Силантьевич?

На бастионе повсюду горели костры и факелы, на дороге как в сторону крепости, так и к лагерю вдоль обочин, стояли люди с факелами в руках. Через бастион в крепость поток войск. Сам бастион разбирали, уже не было брусверов поперек дороги. Только было двинулись к проходу, спуститься на дорогу, как из потока войск выскочил Шубин в сопровождении двух гренадеров и еще издали заговорил:

— Ну и где вы запропастились, господин капитан уже в фуре, Миша тоже там, да все уже собрались, а вас нет и нет.

Унтер проворчал, помогая Савве пройти между камней.

— Вот всегда от тебя Петр Алексеевич шуму много. И стреляешь ты громко и тараторишь громко.

— Так для пользы дела, Назар Силантьевич, исключительно для пользы. Я чего прибежал то, Савва Игнатьевич, а с нашими лошадьми все в порядке, мне обозные уже рассказали. Когда они согласно приказа уезжали, лошади привязанные к телегам с ними убежали. А когда они приехали на место, то разобрались с ними. К ним генерал Гудов, ну дядька мой за своим конем приезжал, так они ему не отдали, сказали — придет хозяин разберемся, а хозяина мы в лицо видели. Ну и рассказали где видели, когда узнали, что дядька. Так Гудов тому полковнику, что меня сюда послал, морду набил при всех и обещал пристрелить, если со мной что случится.

— Вот откуда ты уже все знаешь?

— Так обозные рассказали, они же всегда все знают.А полковник к совам убежал, значит есть в чем каяться.

А твоя лошадь грустит, почти не ест. Мой то жеребец к ней с любовью было сунулся, так она как дала ему копытом, так ребята говорят, до сих пор и близко к твоей не подходит.

Говоря все это Шубин расталкивал людей, расчищая дорогу. Народ то густо шел в крепость. Если кто протестовал, действиям Шубина, два гренадера за спиной успокаивали недовольного.

— А вас сейчас в палатку к лекарям, уже поставили и лекарей пригнали -ждут-с. Ребята говорят уже и баньку в соседней палатке спроворили.

— Конечно спасибо, Петр Алексеевич за вести хорошие, но нет в тебе солидности офицерской, ты вспомни как к нам утром подскакал, истинный павлин, а сейчас -грязный в рваном мундире, матом ругаешься. Вон смотри как подпоручик пехотный от тебя шарахнулся, вот где ты таких слов нахватался?

— Так от тебя и слышал, Назар Силантьевич когда ты перед турками с бомбой в руках танцевал.