Человек без прошлого

Примечания: 1) Епископ Меца — глава Мецской епархии Римско-католической церкви во Франции, находившийся в прямом подчинении Святому Престолу.

2) Форбан — Морской разбойник, Пират.

3) Минейр (Нид.)— обращение к мужчине.

4) Эпизод, о котором идет речь, описан во второй книге серии 'Кортес': 'Карибский рейдер', в главе 7 (Ничего личного, только бизнес...)

2

Тяжелые свинцовые тучи низко проплывали над Лондоном. Моросил мелкий дождик и легкий, прохладный ветерок прогуливался по малолюдным мрачным улицам. На город медленно и неумолимо опускалась вечерняя мгла, а в окнах серых домов, то здесь, то там, неровным светом загорались свечи и масляные лампадки. От Чаринг-Кросс, по мощенной и, местами, разбитой дороге Уайтхолл-стрит, к королевскому дворцу, двигалась богато украшенная карета, на дверце которой красовался фамильный герб лорда Клиффорда из Чадли, пэра Англии, королевского казначея и члена тайного совета. Карета въехала в главные ворота арки дворцового комплекса и оказалась в королевском парке. Проследовав вдоль немногочисленных каменных, кирпичных и деревянных домиков, она остановилась возле парадных дверей серого двухэтажного здания. Спрыгнувший с подножки лакей открыл дверцу кареты и, придерживая её одной рукой, вытянулся по струнке. Из кареты, на свет божий пасмурного вечера, вышел сам лорд, 1-й барон Томас Клиффорд. Парадные двери дома с натужным скрипом распахнулись, а из полумрака парадной появился дворецкий. Он, степенной походкой, спустился по небольшой, но довольно широкой лестнице и застыл перед бароном.

— Ваше сиятельство, гости, которых вы изволили пригласить на полуночное чаепитие, уже прибыли. Какими будут дальнейшие распоряжения, сэр? — доложил он, склонив голову перед хозяином.

— Проводи дорогих гостей в малый зал с камином, и распорядись подать нам чай, а после проследи, чтобы нас никто не побеспокоил, — ответил 1-й барон и проследовал мимо дворецкого в парадную.

По прошествии 20-ти минут, в малом зале, в удобных резных креслах, с высокими ажурными спинками, мастерски обтянутыми гобеленовыми тканями, вокруг массивного, дубового стола расположились три человека. Один из них, хозяин дома, 1-й лорд — казначей Томас Клиффорд, а напротив него сидели гости: 1-й герцог Лидса, Томас Осборн и государственный поверенный тайных дел Мэттью Каррингтон. За окном полностью вступила в свои права серая летняя мгла и подрагивающие огненные светлячки на фитилях восковых свечей неровным светом освещали напряжённые лица сидящих за столом людей, а за их спинами, в ажурном камине, тихо потрескивали дрова, охваченные, пляшущими в диком алом танце, язычками пламени.

— Думаю вы уже имели честь познакомиться лично, но всё же я вас представлю друг другу, — начал первым Томас Клиффорд и, указав на Осборна, продолжил, — лорд Томас Осборн, 1-й герцог Лидса, комиссар казначейства и, с недавних пор, член тайного совета, — затем, указав на Каррингтона, продолжил, — поверенный тайных дел Его Величества Мэттью Каррингтон. Мистер Каррингтон, у нас от лорда Осборна, как от нового члена тайного совета, секретов нет. Поэтому можете быть предельно откровенным и ничего не утаивать.

— Благодарю вас, сэр! Признаться, с Его Светлостью, герцогом Осборном, мы знакомы довольно давно. И я не один раз убеждался в его честности и благородстве, а главное в преданности королю и Англии, — ответил Мэттью и кивнул в сторону собеседника в знак почтения.

Клиффорд шумно вздохнул и, взяв со стола чашку с чаем, сделал глоток и продолжил:

— Ну что же, тогда начнем. Хочу предупредить вас господа, что всё здесь сказанное, не должно выйти из стен этого зала, ибо решается судьба Англии, а возможно и всего мира.

Гости согласно кивнули и слово взял Каррингтон:

— Прошу вас, понять меня правильно, но говорить я буду прямо и без высокопарных слов. Ибо считаю сиё лишним. И начну, пожалуй, сразу с основного. Подготовка к большой игре идет полным ходом. Вы уже знаете, мероприятие, без сомнения, сложное и разбито на три условных части, но это ни коим образом не говорит о том, что в ходе большой игры, невозможны какие-либо изменения и поправки, так как любой план, каким бы идеальным он не был, зачастую корректируется по мере его исполнения. И так, подготовка первой части плана фактически завершена. Собрано две небольшие ударные эскадры, которые будут действовать по отдельности, не взаимодействуя с друг другом. Впрочем, эскадры — это громко сказано. Самая большая из них, семь вымпелов с командами, общим числом, до тысячи человек разного сброда, под командованием форбана Ялласа де Ката, отпетого негодяя, но очень хитрого и чертовски умного. Вторая флотилия поменьше. В её составе пять вымпелов и около пяти сотен команды, форбана Франсуа Требютора и его напарника Роки Бразильца, мерзавца коих свет не видел и потенциального висельника. Требютор и Бразилец пойдут к Юкатану под морскими флагами военного флота Франции, а Яллас де Кат под голландским флагом, так как команды его кораблей состоят по большей части из голландцев и фламандцев, его цель — Панама. Каждый из них хорошо замотивирован. Им выплатили аванс и пообещали по возвращению, втрое больше, в случае успеха. Правда с этим де Катом вышла небольшая заминка, но мои люди её быстро уладили.

— И в чём была заминка? — спросил Клиффорд.

— Этот хитрый лис, запросил оплату в испанских песо или в золотых эскудо! Видите ли, с недавних пор — это самые востребованные деньги в Европе. Пришлось удовлетворить просьбу приватира.

— Мистер Каррингтон, скажите, какая сумма была выделена на предоставление аванса этим пиратам? — поинтересовался хозяин дома.

— В общем 150 тысяч ливров, ваша светлость, не считая потраченных средств на оплату агентов.

Томас Клиффорд с трудом удержался от желания вскочить со стула, но, всплеснув руками, излишне громко воскликнул:

— И вы, в случае выполнения договора, собираетесь заплатить им ещё и сумму превышающую, названную вами, в три раза?! Разве вы не понимаете, что государственная казна сможет не выдержать таких растрат?!

— Им лишь пообещали, в случае успеха, заплатить втрое больше, — спокойно сказал Каррингтон — а обещать, ещё не значит сделать.

Лорд Томас Осборн, до этого только наблюдавший за разговором, наконец то решил присоединиться к полемике:

— Мистер Каррингтон, а не считаете ли вы что вся эта ваша затея, именуемая большой игрой, чистой воды, авантюра?

— В какой-то степени — это так, — согласился Мэттью.

— Так почему вы так уверены в её успехе? Неужели вы не отдаёте себе отчет, что в случае провала Англия наживет себе могущественного и беспощадного врага, перед которым ей, к нашему величайшему сожалению, не устоять! Да, да, господа! Будем откровенны! Перед мощью проклятых пришельцев Англии не устоять!

Каррингтон 'вперился' холодным взглядом в лицо герцога и, выдержав секундную паузу, спокойно произнес:

— Полной уверенности в успехе у меня нет, лорд Осборн. А что касается беспощадного врага, так мы его уже нажили и воюем с ним не первый год! Только война эта идет не на арене баталий, а за её кулисами. И совсем недавно Англия проиграла им очередную схватку, когда королевская армия уступила повстанцам Белфаст и ушла из Ирландии. Наша задача окончить эту под кулисную войну как можно быстрее, любыми способами. И сделать тринидадцев своими союзниками, во чтобы то не стало. Или у Англии, попросту, не будет будущего.

— Ну, а если они захватят хоть один корабль? Или всего лишь одну душу из матросской черни? Страшно и подумать, как всё обернётся если кто из капитанов попадёт им в руки? — не унимался Осборн, — от пленных они прознают всё! И ваша под кулисная война выйдет из-за кулис, прямо-таки на поля баталий! И тогда, многострадальный народ Англии, столкнётся с ещё большими лишениями!

— Не захватят! — жёстко ответил Мэттью, — а если и захватят, то это нам только на руку! Господа, вы не до конца понимаете истинную цель первой части большой игры. Позвольте мне разъяснить вам всё обстоятельно и уверяю вас, все вопросы отпадут сами собой!

Он смотрел на лордов холодным, немигающим взглядом, как бы выжидая, кто же их них всё-таки вставит своё веское слово против. Но господа сидели как завороженные, молча, уставившись на него, ожидая пояснений. В зале повисла тишина. И только треск поленьев в камине не давал ей стать звенящей. Наконец, Каррингтон нарушил затянувшуюся, было, паузу:

— Набеги приватиров на слабо защищённые приморские города Новой Испании, призваны вбить клин раздора между главными европейскими игроками и тринидадскими пришельцами. Но эта цель — далеко не главная! Возможно, данная акция не достигнет успеха и всю эту разбойничью шайку, при попытке штурма, разобьют начисто. Не исключён и перехват в море, на подходе. Как, в своё время, перехватили 'Новую Армаду'. Стоит только адмиралу Кортесу заподозрить что-нибудь неладное. Но даже если кому-нибудь из них и получится выполнить свою миссию и разорить один из намеченных городов, то далеко они всё равно не уйдут. Тринидадцы не позволят! Они каким-то непостижимым образом умудряются быстро узнавать о случившемся. Ну, а если пираты, всё же ускользнут из-под носа пришельцев, то их перехватит военный флот Его Величества и всех уничтожит! Так Англия, в очередной, раз продемонстрирует пришельцам свои дружеские намерения. Главная задача заставить их поверить в это. И поверить безоговорочно! Теперь по поводу захвата пиратских кораблей тринидадцами... Они не будут этого делать! Так как трофеи их не интересуют! Если только весь этот сброд висельников сам не сдастся, без единого выстрела, на милость победителю. Но и такой вариант нас вполне устраивает! Так как, ни Требютор, ни де Кат не знают истинных заказчиков, при этом у обоих на руках липовые каперские патенты, якобы подписанные: у одного — королём Луи Бурбоном, у другого — Виллемом Оранским. Глупые форбаны несказанно рады этим бумагам. Они попросту не способны осознать того, что сей каперский патент — это их билет на плаху! Ибо тринидадцы не делают разницы между каперами и пиратами, а персону выдавшую такой патент считают преступником, независимо от его положения в обществе. Если подобные документы попадут в руки к адмиралу Кортесу, как вы думаете, что он предпримет в первую очередь? Самое малое, предъявит ноту протеста, непосредственно королю Франции и статхаудеру Нидерландов!

В зале снова повисла короткая тишина. Лорды 'переваривали' услышанное, а Каррингтон не спешил нарушать их молчание, лишь пристально наблюдал за собеседниками. Спустя минуту тишину нарушил лорд Осборн:

— Как мне известно, мистер Каррингтон, у вас уже были попытки обыграть мистера Кортеса, и все они закончились неудачей! Поправьте меня, если я не прав!

— Возможно, — холодно ответил Мэттью, — но я учёл все прошлые ошибки и постараюсь их, впредь, не допускать. По поводу неизбежных трат могу успокоить господа, самая затратная часть — это первая! Следующий этап, в денежном плане, менее затратный, но сложно выполним. Подготовка к нему так же идет полным ходом...

— Что именно он в себя включает и в чём именно состоит сложность? — спросил лорд Осборн.

— Оказать посильную помощь, лично адмиралу Кортесу, расстаться со своею жизнью и отдать душу богу или дьяволу. Проще говоря, кому душа его нужнее! — Каррингтон криво усмехнулся, — сложность в поиске нужного, а главное очень хорошего исполнителя!

— Неужели так трудно найти исполнителя? — задался вопросом Клиффорд.

— Исполнитель должен быть из германцев, — ответил Каррингтон — и желательно из Гамбурга. Имеющий непосредственное отношение к торговле. Чтобы у тринидадцев не было и тени сомнения, чьих это рук дело! Уже сейчас, нашими агентами в портовых городах Европы, распускаются слухи о несправедливом распределении цен во внешней и внутренней торговле, в пользу тринидадцев и испанцев. Цель проста до безобразия: поднять волну возмущения со стороны ганзейских торгашей, что в последствии и оправдает покушение на правителя Тринидада, тем самым появится отличная возможность похоронить новый ганзейский союз.

3

В поздние утренние часы в кабачке "Белокурая Грета", что располагался прямо посреди Плотницкой улице и принадлежал известному в Гамбурге кабатчику и уважаемому в округе человеку герру Клюге, было особенно малолюдно. Георг Хартманн, со своим слугой Орликом, зачастую выбирая это время, предпочитал приходить трапезничать именно сюда. Вот и сейчас он не изменил своему предпочтению. Тем более, что сегодня в "Белокурой Грете" должна была состояться очень важная, для Георга, встреча. Встреча с человеком, который обещал показать ему удивительную вещицу, созданную пришельцами из Тринидада, что прибыли на корабле из железа, который, как утверждают очевидцы, не только не тонет, но и ходит по морю в разы резвее любого струга1.

Георг, заказавший жаркое из телятины, ел неспешно и откровенно скучал, начиная нервничать. Так как тот, кого он ждал, уже сильно запаздывал. Сидевший напротив Орлик, с блаженным выражением на лице, ковырялся железной двупалой вилкой в пережаренной худой куриной тушке, пытаясь, таким образом, отделить мясо от костей. Выглядело сие действо забавно.

— Не придёт он, барин! — сказал Орлик и, бросив вилку, принялся разрывать тушку руками.

— Придёт. Ларс дворянин, а дворяне слово должны держать, — ответил Георг.

— Дык, ежели он дворянин, а не петрушка в одёжках пышных!

— Отчего же не дворянин? По его пошибу исправно видно! Орлик, Орлик, умный ты, да простачок!

— А мне он не нравится!

— Отчего же?!

— Не знамо, барин. Не мил он мне и всё тут!

Входная дверь открылась и на порог вступил одетый в золоченный камзол мужчина неопределённого возраста. Он снял свою широкополую шляпу и неспешно оглядел полупустой обеденный зал. Блуждающий взгляд пришедшего зацепился за Георга и его лицо расплылось в добродушной улыбке.

— Дружище Ларс, ты опаздываешь, — сказал Хартманн, поднявшись со скамьи.

Орлик же, с отстранённым выражением на лице, остался сидеть.

— О, друг Георг, нижайше прошу извинить меня за столь продолжительную задержку, на то были причины, — ответил, подошедший к столу, Ларс и пожал приятелю руку. После чего они вместе уселись за стол.

С Ларсом Петером Кристенсеном, то ли датчанином, то ли норвежцем по происхождению, Георг Хартманн познакомился не так давно, в хозяйственной лавке тётушки Альмы, где помогал ей за прилавком. О своём новом знакомом он знал совсем мало, так как тот о себе рассказывать не любил, представившись лишь вольным странником, путешествующим по белому свету в гордом одиночестве. Тогда, при первой встречи, Ларс был искренне удивлён тем фактом что Георг, будучи немцем по происхождению, рождённый в далеких землях московитов, преодолел невообразимое расстояние меньше чем за два месяца и добрался до Гамбурга из далёкой заснеженной Москвы, ведомый жгучим желанием как можно больше узнать об таинственных пришельцах из другого мира, объявившихся в новом свете. Как оказалось, подобное желание не давало покоя и Ларсу, ради чего, по его словам, он и приехал от куда-то из Скандинавии. Общая, на двоих, цель объединила их сразу же, без оглядки на возможное недопонимание между собой. Не прошло и дня, а Георг, в отличии от Орлика, видел в Ларсе родственную душу.