Куроцучи с самого начала решил, что связующим будет женщина по ряду причин. Во-первых, психологическая совместимость выше между разнополыми связующими. Во-вторых, терпеть рядом с собой какого-то идиота он не станет даже ради собственной жизни, а второго такого гениального учёного, как он, конечно, не существует. Было ещё множество причин, по которым Куроцучи предпочёл бы женщину как связующего, но это были весьма отдалённые перспективы, а в текущих условиях хватало и первых двух.

Помог случай. Он наткнулся на того рыжего мальчишку. По сравнению с ним даже непозволительно рыжий временный синигами Куросаки Ичиго выглядел очень серо и скромно. Мальчик был идеальным кандидатом, но каково же было удивление Куроцучи, когда в ближайшем окружении кандидата он нашёл ещё двух потенциальных связующих. А затем ещё и её. Просто королевский подарок.

Какое-то время Куроцучи наблюдал за ними. И отдельно за ней. Искал надёжный способ отправить их в Общество Душ. И нашёл, конечно же. Препарат, который он изготовил, позволял задержать душу в мире живых, даже если её там ничто не держит, и вручную транспортировать её в Общество Душ. Это было относительно просто.

Гораздо сложнее было рассчитать дозы препарата так, чтобы кандидаты очнулись уже в лаборатории и как можно позже, при этом не получив необратимых изменений в энергетической структуре.

Впрочем, с момента их прибытия в лабораторию, Куроцучи интересовался другими кандидатами постольку-поскольку, всё своё внимание концентрируя на ней.

Рост — 165 см. Вес — 55 кг. Волосы русые. Глаза серо-зелёные. Генетическая карта стандартная, без аномалий и отклонений. Решительно ничего в ней не было интересного. Просто женская особь. Куроцучи даже начал сомневаться в своём выборе.

До тех пор, пока эта женщина не очнулась у него в лаборатории.

Уравновешенная, стабильная психика была редкостью среди представительниц её пола. И тем не менее эта особь ей обладала. Никаких криков и раздражающих визгов, в отличие от своей подруги. Более того, женщина показала способность трезво анализировать происходящее с самых первых минут пробуждения. Она умела слушать и воспринимать информацию. И она совершенно, абсолютно его не боялась, что удивительно.

Именно после первого их разговора в лаборатории Куроцучи решил назвать её своей. И узнал, что эту женщину зовут Рен.

Наблюдать за ней было любопытно. Этаж для подопытных полностью просматривался с помощью камер, и Куроцучи видел, как рыжий наглец сломал дверь, ведущую с этажа, и как Рен вместе с остальными уходила, чтобы побродить среди институтских зданий. Сцену её знакомства с ведущими учёными Бюро Технических Разработок он так же наблюдал, отмечая у своей женщины некоторую мстительность и чувство юмора. Куроцучи наблюдал за ней каждый день в течение двух недель, и когда счёл, что узнал о ней достаточно, решил, что пришло время для личного разговора.

Разговор оказался неожиданно приятным, он давно так не смеялся, наблюдая её растерянность и шок от того, что связь невозможно разорвать. Не думала же она, что он отпустит её так просто? Ей ещё только предстояло осознать, что с момента своего появления в Обществе Душ она принадлежит ему, Куроцучи Маюри, и никому другому, о чём он ей достаточно прямо и однозначно заявил при встрече. В тот раз ему показалось, что он смог напугать её, внушить трепет в достаточной степени. Но дальнейшие наблюдения показали, что страх — это совсем не то, что испытывала его женщина...

Он продолжил наблюдение. Было довольно-таки забавно слышать, как она защищает его от нападок рыжего мальчишки, видеть, как она носится с обедами к его подчинённым. И как подчинённые сами, как только у них появлялось свободное время, приходят к ней. Никогда раньше Куроцучи не замечал за ними такой сентиментальности. Это же подопытные, откуда такой интерес?..

А сегодня он случайно услышал, как они обсуждали, чьей связующей могла бы быть Рен. Конечно, Куроцучи никому не распространялся о своих планах, кроме своей женщины, это могло помешать исследовательским работам и экспериментам. Но женщина не посчитала нужным это скрывать. Их реакция на эту информацию была очевидна, особенно сильно побледнел Акон. Он знал, что те, кто покушаются на собственность главы Института, обычно очень мучительно и долго умирают на операционном столе или в ходе очередных опытов. Акон сам несколько раз принимал в них участие, как ассистент.

А затем женщина заявила, что он ей нравится. "Полностью и абсолютно устраивает", видите ли. В таком свете все её странные реакции действительно очень просто трактовались. Это стало приятным сюрпризом для Куроцучи, и он решил немедленно проверить свои выводы.

Учёный довольно улыбнулся.

Всё-таки эта женщина реагировала на него весьма забавно и, что уж скрывать, Куроцучи это тоже очень нравилось. Он даже позволил своей женщине на некоторое время покинуть территорию научного городка. Пусть прогуляется, если так хочется.

И сейчас, глядя на то, как она спит, учёный думал, что всё складывается как нельзя более удачно. И хотя его женщина непозволительно долго отсутствовала сегодня в пределах Института, он решил, что не будет сейчас ставить её на место. Для этого ещё будет время. Например, завтра. Завтра он начнёт её тренировки, покажет границу дозволенного и научит беспрекословно выполнять его приказы.

Куроцучи в последний раз смерил взглядом спящую Рен, неслышно ступая, прикрыл дверь балкона, которую забыла закрыть его женщина, и покинул комнату.

Утро следующего дня началось слишком рано.

Меня разбудил вкрадчивый стук в дверь комнаты. Я с тихим стоном перевернулась в постели на другой бок. Часы на стене комнаты показывали полшестого утра.

Я говорила, что ненавижу, когда меня будят рано утром?

Невнятно пробормотав проклятия в адрес тому, кто сейчас стучит в дверь, я накрыла голову подушкой и продолжила спать...

...Пока стук в дверь не сменился оглушительным треском.

Я испуганно подскочила в постели.

Дверь на уровне ручки была пробита насквозь аккуратным женским кулачком. Кулачок схватился за ручку и с моей стороны (!!!) открыл дверь.

В комнату вошла Нему.

— Доброе утро, Рен-сан, — радостно улыбнулась мне Нему.

Я посмотрела на пробитую дверь и ничего не сказала.

— Оденьтесь, пожалуйста, — с поклоном продолжила Нему. — Маюри-сама ждёт нас на восемнадцатом полигоне.

— Прямо сейчас? — тупо спросила я.

— Да, — с улыбкой ответила мне Нему, правда, прозвучало это как-то очень... железно.

— Хм, — я удивлённо посмотрела на лейтенанта Двенадцатого Отряда, — Хорошо, сейчас.

Что-то мне подсказывает, что с ней лучше не спорить. А то ведь с неё станется отнести меня на полигон в том, что есть на мне сейчас. А что такого? Маюри-сама приказал. А такие понятия, как стыд, стеснительность и "прочая ерунда" им известны вряд ли.

А я-то ещё задумывалась, каким таким образом Нему поддерживает в Отряде дисциплину... Нет, бойцы Отряда, конечно, боятся своего капитана. Бояться и уважают. Но одно дело капитан, и совсем другое Нему. Красивая и кажущаяся очень хрупкой Нему.

Хотя, вспоминая, как она голой рукой сверлила камни, я начинала жалеть бедных рядовых и ранговых офицеров.

Обо всём этом я думала, пока одевала шихакушо.

Помниться, однажды, ещё в те времена, когда мы с ребятами только начали увлекаться аниме, и, в частности, "Хлорочкой", Йоко-тян заявила, что каждый уважающий себя фанат японской мультипликации должен уметь скоро и профессионально одевать, носить и снимать кимоно, хакама и прочие атрибуты древней японской одежды. Зачем? Чтобы качественно косплеить, конечно же! Не знаю уж, где она доставала вещи, но вскоре у нас всех был полный комплект традиционной японской одежды. Ох, и помучались мы с ней тогда... А о том дне, когда Йо-тян достала нам по шихакушо, мне до сих пор вспоминать страшно...

Кто ж знал, что нам это действительно так пригодится?!

— Кажется, я готова, — в конце концов, сказала я Нему. — А зачем мы идём на полигон?

— Вам обо всём расскажет Маюри-сама, Рен-сан, — ответила лейтенант... с сарказмом? Боже, где-то что-то прямо сейчас сдохло. И теперь воняет. — Следуйте за мной, — тем временем сказала Нему, выходя из комнаты.

Всё-таки она ужасно похожа на своего отца. Временами.

Восемнадцатый полигон был самым простым и самым большим на территории Института. Огромная круглая площадка 500 метров в диаметре и 300 в высоту. Над ней был сооружён особо прочный купол, который лишь наполовину состоял из металла. Всё остальное было каким-то кидо-барьером, который питали генераторы в отдельном помещении.

Как говорил во время нашей экскурсии Рин, этот полигон создавался для взрывоопасных испытаний, причём взрывы могли быть любой природы.

Странно. Чего бы нам тут делать? Или Куроцучи решил пойти по стопам незабвенного Дэйдары-сэнсэя с его великим афоризмом: "Искусство — это взрыв!"?

Внутри полигон представлял из себя обычную каменистую местность, испещренную, правда, огромным количеством рытвин и ям. Приходилось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы неожиданно не провалиться в очередную выбоину и не споткнуться о валяющийся на пути камень.

Куроцучи к моменту нашего прихода уже стоял в центре полигона. У него в руках был какого-то очень странного вида абсолютно белый макет катаны, расписанный какими-то символами от рукояти до кончика клинка.

— Где вас носило? — недовольно сказал капитан вместо приветствия. — Сколько я должен вас ждать? В следующий раз приходи без опозданий, — это уже мне, — я не намерен тратить на тебя времени больше, чем запланировано... Итак, слушай внимательно, женщина.

"Женщина?!" — хотела было возмутиться я, но слова вставить мне не дали.

— До нападения армии демонов осталось чуть больше двух месяцев, — недовольно глядя на меня сверху вниз, сказал Куроцучи. — Искать нового связующего уже поздно, следовательно, мне нужно как-то подготовить тебя к битвам. У тебя хороший уровень рейатсу и рейрёку, но без занпакто в бою ты совершенно бесполезна. Ждать же, пока он пробудится у тебя естественным путём, я не собираюсь, времени и так не слишком много. Поэтому я решил применить кое-какие экстренные меры для принудительного выявления твоего занпакто. Тебе ясно?

— Почему мне кажется, что это будет не слишком приятно?.. — риторически спросила вместо ответа я, подозрительно глядя на макет катаны и уже догадываясь, что сейчас произойдёт.

Куроцучи не удостоил меня своего ответа. Вместо этого он страдальчески закатил глаза и без лишних слов одним молниеносным движением пробил мою грудную клетку макетом катаны. Насквозь.

Последнее, что я увидела, это как символы на катане засияли белым, режущим глаз светом, а затем в моей голове будто взорвалась маленькая бомба. Я потеряла сознание.

Горы. Я ни разу не бывала в горах. Хотя всегда хотелось.

Я сидела на скале. Высоко. Над головой голубое небо в обрамлении редких облаков. Холодно, но не слишком. Далеко внизу простирался лес. Густой, дикий, зелёный, летний. Сразу видно, людей тут нет и никогда не было. Дует средней силы ветер. Свежий, такой приятно вдыхать полной грудью. Он доносит до меня запахи леса и... лепестки?

Я обернулась. Позади меня на голой скале (!!!) росло дерево сакуры. Почему-то в цвету, то есть чувствовало оно себя на голом камне очень даже неплохо. Но так действительно даже лучше.

И горы. Далеко-далеко, на горизонте, видно горы в вечном снегу.

Красиво. Прямо гордость берёт за саму себя. Не у каждого есть такой живописный внутренний мир.

— А-а-а! Ты что тут забыла?!

Я вздрогнула и повернулась на голос. Передо мной, прямо на воздухе стоял парень. Его русые волосы были коротко острижены и торчали колом, на лбу их перехватывала чёрная налобная повязка с интересным зелёно-золотым узором. Тёмно-карие глаза парня смотрели на меня с немым укором. Он носил широкое чёрное хаори, края которого были украшены таким же узором, как и тот, что на налобной повязке. А вот кимоно, оби и хакама были белыми.

И самое главное. За спиной парня виднелись крылья. Большие. Ослепительно белые. Кажется, они светятся.

Наверно, вид у меня был больно офигевший, потому что парень в лучших традициях капитана Куроцучи презрительно фыркнул.

Это привело меня в чувство.

— Ничего я не забывала. Сложно что-то забыть в собственном внутреннем мире, — ворчливо заметила я.

— Тебя не должно здесь быть. Ещё слишком рано, — нахмурившись, сказал парень.

— Вот ещё тебя не спрашивала, когда мне появляться здесь, а когда нет, — мгновенно вспылила я, — Хозяйка тут я, а не ты!

Словно в подтверждение моих слов при совершенно чистом небе грянул гром.

Парень подозрительно покосился на небо, затем с сомнением посмотрел на меня.

Я не менее презрительно подняла бровь. С неба рядом с парнем мгновенно ударила молния.

Тот отскочил, конечно.

— Ты что делаешь, девчонка?! — возмущённо крикнул парень, воинственно расправляя крылья.

— Ставлю на место обнаглевшего занпакто, — проинформировала я его. — Есть ещё сомнения, кто здесь хозяйка?

Парень высокомерно вскинул голову.

Я фыркнула и улыбнулась. Пар был выпущен, гроза миновала. Ну, не умею я долго злиться, не умею.

— Ладно-ладно, — насмешливо наблюдая за ним, сказала я. — Прощён, милашка.

— Я не милашка!!! — заорал в ответ парень, чем, честно говоря, ещё больше меня насмешил, потому что его крылья при этом смешно топорщились.

Я хихикала, не скрываясь, но своим следующим заявлением этот парень меня просто "добил":

— Я не милашка... — сказал он, небрежно встряхивая головой и умудряясь исподлобья, явно пародируя меня, насмешливо сказать. — ...Но симпатичный.

Я чуть со скалы не упала от смеха.

— Договорились, — сквозь смех проговорила я и, успокоившись, спросила. — И как же тебя, такого симпатичного, зовут?.. Хе-хе...

— Зови меня Тенши, — сказал парень, внезапно оказываясь совсем рядом, и добавил, — де-е-е-евочка...

— Я не девочка!!! — возмущённо крикнула я перед тем, как снова потерять сознание.

Глава Седьмая, она же Конец Первой Части

Фух, ну, наконец-то сайт заработал!))) Вот это — прода за два недостающих дня)))

Пробуждение было не из приятных. Впрочем, чему тут удивляться, учитывая то, при каких обстоятельствах я потеряла сознание до попадания в свой внутренний мир.

Болело всё. Вообще всё. Даже ногти. И даже волосы. Такое чувство, что кто-то очень тщательно и неторопливо меня жевал. Старательно пережёвывал, а потом почему-то выплюнул. Так плохо я себя не чувствовала ни разу на своей памяти. Хотелось, чтобы кто-нибудь милосердный, наконец, меня добил, а то как-то совсем не хотелось мучиться...

Правда, в таком моём состоянии неожиданно оказался один положительный момент. Кажется, я частично лежала на земле, значит, я всё ещё в пределах полигона. Однако голова моя бедовая покоилась на чьих-то коленях. И это определённо не были колени Нему-сан... А ещё этот кто-то мягко перебирал мои волосы, отчего я тихо млела и... боялась открыть глаза. Ну, когда я ещё такой кайф словлю?.. Но моим надеждам не суждено было сбыться...