Пантеон

— Это... Блин, я всегда знал, что силы — это та ещё лотерея, но чтоб такое... — протянул Скорость.

— Нам бы одну такую проекцию в бой с Губителем и дело бы пошло куда как веселее, — добавил Штурм.

— Боюсь, что вы все упускаете одну важную деталь, — задумчиво и немного сдавленно сказала Мисс Ополчение. Дождавшись, пока все внимание придется на нее она продолжила: — Я посмотрела запись полностью, и перед тем, как проекция запустила своё лечение, как бы оно ни работало, я услышала это:

— Я должна идти. Боюсь, что Дитя всё ещё недостаточно окрепло, чтобы звать меня в моей полной власти. Но прежде...

Голос Изиды вновь пробрал всех до мурашек, на этот раз дважды. В первый раз — от звучания самого голоса, а второй — от осознания ее слов.

Батарея грязно выругалась, но никто даже не подумал её одергивать. В мыслях каждый был полностью согласен с её определением ситуации в целом. Даже Пиггот.

Директор в данный момент ощущала, что недавняя головная боль кажется ей ничтожной по сравнению с тем, что она испытывала сейчас. Хотя, возможно, это было от осознания того, в насколько глубокой заднице СКП может оказаться, если хотя бы одна продажная журналистская душа узнает хотя бы часть всего происходящего.

— Итак, давайте подведём итог. Наша потенциальная тикающая пиар-бомба по имени Тейлор Эберт способна к множественному призыву проекций, как минимум одна из которых обладает самосознанием и способностями к исцелению, по факту превосходящими таковые у Панацеи как минимум на порядок, и уже продемонстрировала эти способности простому люду. Мы имеем дело с кейпом, проекции которого игнорируют эффект Мантона и еще бог знает на что способны, мы лишь знаем, что они способны стать сильнее. И при всём этом великолепии мы имеем сбежавшую Призрачного Сталкера, которая наверняка может попытаться что-то сделать с Эберт. Я правильно все поняла? — глядя на неуверенные кивки присутствующих, Эмили продолжила: — А теперь давайте представим, что всё вышеперечисленное я расскажу директору Коста-Браун, которая выразила личную заинтересованность в происшествии со "Святым Брутусом". Как вы думаете, как скоро все присутствующие здесь вылетят с работы с чёрной меткой в личном деле?

Глядя на побледневшие и проникшиеся лица подчиненных (даже кейпы заметно вздрогнули), Эмили чуть расслабилась. Когда голова болит не только у тебя, но и у твоих подчиненных — это дает хоть какое-то чувство удовлетворения.

— Как я понимаю, никому из нас подобные проблемы не нужны. А потому у вас, господа, есть... — Эмили кинула взгляд на часы, — двадцать восемь часов на то, чтобы решить проблему с Призрачным Сталкером. Делайте что хотите, но чтобы ни один журналист не пронюхал. Вам понятно? — дождавшись сдержанного кивка от Оружейника, который и до того был загружен этой проблемой, Пиггот кивнула ему в ответ прежде, чем обратиться к штатному психологу СКП.

— Ямада, на тебе Эберт. Не знаю как, но ты должна сделать так, чтобы Эберт была готова хотя бы сотрудничать с Протекторатом. Меньше всего на свете нам нужна своя Панацея среди злодеев. Особенно когда у того же кейпа есть кто-то вроде Гробовщика. В общем, у тебя полный карт-бланш. Через десять часов сюда прилетит Гленн Чемберс, он должен помочь и тебе и вообще нам всем выбраться из всего того, во что мы все вляпались.

— Сделаю, мэм, — кивнула Джессика, что-то усиленно строча в блокноте.

— Тогда на сегодня всё, все свободны. Но, господа, надеюсь, вы все понимаете, насколько тонок лед над морем из дерьма, на котором мы сейчас стоим?

Молчание было ей лучшим ответом.

Тяжело поднявшись, Эмили двинулась в сторону своего кабинета. На часах была уже почти полночь, но её ждала работа. Много работы.

_________________

* Клетки имеют предел числа делений. Он зависит от длины теломер — участков ДНК на концах хромосом. При естественной регенерации имеют свойство сокращаться, что обуславливает старение и износ клеток.

Ragnarokkr 1.07

Территория "Империи 88".

Ю Чень никогда не задумывался о смысле жизни. И не потому, что не хотел.

Возможно, повернись события по другому, ему было бы суждено стать писателем или философом. Но судьба попросту не оставила ему выбора. Сын беженцев с затопленного Кюсю, что решили остаться жить в Броктон-Бей, он был обречен на одну судьбу. Возможно, у него был бы шанс выбраться из порочного круга, в который он попал по праву рождения, но он не нашел в себе достаточно силы воли и прилежности, чтобы поступить в университет, откуда открывалась хоть какая-то перспектива. Так он и оказался среди "Азиатских Плохих Парней".

Работа, если это можно было назвать работой, была однообразной и могла быть охарактеризована одной фразой: "делай, что сказали и не рыпайся". И Чень делал. Не потому, что хотел, больно многое из того, чем его заставляли заниматься, было ему не по душе, а из-за банального страха. А бояться ему было чего.

Кейпы. Люди, которые по каким-то причинам обрели суперсилы и решили использовать их согласно своим убеждениям. Во благо... Или во зло. Ю не хотел размышлять о реалиях закулисного мира кейпов, справедливо полагая, что чем дальше он будет держаться от них, тем меньше проблем в жизни у него будет. Тех, что он имел сейчас, ему вполне хватало. Лунг и Они Ли были главарями и, одновременно, главным пугалом для всей банды, ведь никому не хотелось показываться на глаза Лунгу, когда тот был в плохом состоянии духа. Ходили слухи о том, что нескольким особо неудачливым членам банды сожгло половину кожи, когда Лунг очень уж рассердился из-за чего-то. Про Они Ли же... Про него вообще старались не говорить. А если и говорили, то только шепотом и за закрытыми дверьми. Психованный маньяк-террорист с явной тягой к пиромании и способностью к телепортации, который слушался только Лунга, был героем самых мрачных историй и баек, ходивших по всей банде.

Ю ни за что по доброй воле не зашел бы на территорию "Империи", особенно среди бела дня, но выбора у него особо не было. Они Ли потребовалось что-то для отвлечения внимания от какой-то там его операции, и было решено послать отряд АПП на территорию "Империи", который сыграет роль приманки и пушечного мяса одновременно.

Для того чтобы бандиты не были совсем уж беззащитными, из штатного арсенала банды каждому выдали по пистолету с полным магазином патронов. Не то чтобы Ю когда-то до этого момента учился стрелять, но теория была вроде как простой. Разве что про предохранитель не нужно было забывать.

Но, так или иначе, сегодня удача была явно не на стороне Ченя. Они двигались по территории "Империи" уже двадцать минут, и у командира их маленького отряда уже начали сдавать нервы. Ли Вень уже которую минуту держал руку в кармане мешковатой кофты, в которой, как знал Ю, лежала "беретта" со спиленными мушкой и инвентарными номерами, и щелкал предохранителем.

И потому, когда на исходе сороковой минуты их вынужденного похода на вражескую территорию они услышали чей-то разъяренный рык, нервы сдали одновременно у всех. Банда ощетинилась стволами в сторону голоса, чтобы в следующий момент мгновенно побледнеть, опознавая вставшего у них на пути.

Светловолосый мужчина в одних только джинсах, с нацистскими татуировками на руках и металлической маской в виде головы волка на лице.

Крюковолк.

В этот самый момент Чень решил, что пора перестать быть атеистом.

* * *

"Темнее всего под пламенем свечи"

Эту нехитрую истину Призрачный Сталкер выучила через пот и кровь. Пусть она пробыла бродягой всего-ничего, но того опыта, что у нее был, ей хватило на то, чтобы уяснить несколько простых истин вроде этой.

СКП искала ее. София не была дурой, чтобы не понимать последствия всего того дерьма, которое всплыло на поверхность из-за этой... Эберт. Честно говоря, у Софии просто не хватало злости и фантазии, чтобы придумать оскорбление, которое бы подошло Тейлор больше, чем то, кем она сама являлась.

И потому в качестве укрытия Хесс выбрала самое неочевидное место, которое смогла придумать. А именно — квартал, подконтрольный "Империи 88". Нацисты были теми еще ублюдками, но они были ублюдками с принципами. И потому нахождение кого-то, чей цвет кожи кардинально отличался от белого, здесь было из разряда нонсенсов. Из-за этого это место было идеальным укрытием для нее.

Дни она проводила на чердаке одного из типовых домов, где удалось отыскать более-менее приличную кровать с минимальным количеством клопов. Ночью же она выбиралась на охоту и за припасами. Еду приходилось воровать в одном из мелких магазинчиков, где не было камер. Ничего серьезного — в основном снеки и тому подобная мелочь.

Однако уже на второй день София поняла, что долго так продолжаться не может. Она ощущала острое чувство несправедливости. Какого черта Эберт приходит в себя в больнице, когда она, Призрачный Сталкер, вынуждена шухериться в каком-то клоповнике?

Но какими бы ни были ее чувства, инстинкты хищника твердили о том, что приближаться к Эберт сейчас опасно. И Хесс склонна была доверять своим ощущениям. Но также она понимала, что ей как-то нужно направить свою жизнь в правильное русло, вернув хотя бы часть вещей на свои прежние места.

И в ее голове созрел план. Она была на территории "Империи". Одна. Никто даже не догадывался о ее присутствии здесь, и она с трудом могла представить, что кто-то мог даже подумать о том, что "страж" окажется в месте подобном этому. И это давало одну чудесную, на ее взгляд возможность:

Она могла выследить "Империю". Узнать кто, где и как работает, выяснить места сбора, хранилища оружия и наркотиков, планы кейпов и все в таком духе. Ведь она была Призрачным Сталкером, а для призраков, как известно, не бывает закрытых помещений.

И потому, стоило ей сквозь утреннюю полудрему услышать пальбу, как ее сегодняшний маршрут был решен. Войдя в свое состояние Излома, Сталкер проскользнула сквозь стену, выбираясь на крышу примыкающего к ее временному прибежищу здания, после чего поспешила в сторону звуков пальбы и скрежещущего металла.

Возможно сегодня удача наконец-то улыбнется ей.

* * *

Это был первый раз, когда Тейлор пришла в себя, а рядом вокруг нее никого не оказалось. Ни парящего под потолком монстра-гробовщика... Танатоса (теперь она знала это имя, пускай она и не знала, откуда она это узнала), ни врачей, ни даже кейпов. Никого.

Её палата была только для нее одной. И Тейлор не могла сказать, что не была довольна таким исходом.

Это было первое пробуждение, когда она не испытывала боли во всем теле и видела обоими глазами. Осмотревшись в палате и удостоверившись в своем одиночестве, Тейлор смогла приблизиться к тому состоянию, которое можно было бы назвать расслабленностью.

Но до расслабленного состояния ей было очень и очень далеко. Мысли в ее голове, более не подверженные цензуре необходимости обдумывать конкретную ситуацию, роились стаей разъяренных пчел, жаля ее сознание осколками фактов, которые выстраивались для нее в хрупкую, с десятками отсутствующих фрагментов, но очень неприглядную картину.

Она выжила. Каким-то невероятным и абсолютно непонятным для нее способом она выжила после... после того, что Трио сделало с ней. Она прожила в состоянии овоща около месяца, за который вся ее жизнь пошла прахом. А потом... потом она триггернула.

Даже сейчас, заглядывая в саму себя, Тейлор ощущала дверь, за которой что-то было. Или кто-то. Возможно, ее странные сны, в которых она общалась со странными голосами, были вовсе не снами. В любом случае она понимала, что ей еще предстоит понять, кем она стала. Персоны были чем-то совершенно не похожим на все то, что она встречала до этого и знала о кейпах. Но одновременно откуда-то из глубины ее сознания приходило понимание того, что чем бы ни были Персоны — эта сила была могущественна.

В любом случае ее триггер не прошел незамеченным. Тейлор не имела ни малейшего понятия, что произошло в той больнице, но могла предположить, что произошло что-то... достаточно плохое, чтобы привлечь в ее палату сразу нескольких кейпов.

А потом... Потом была Панацея.

Стоило образу известного кейпа возникнуть в ее голове, как девушка ощутила, как по спине пробежало стадо мурашек, а на лбу выступил холодный липкий пот.

Тейлор боялась. Боялась и не понимала почему.

Умом она понимала, что Панацея ни за что не причинила бы ей вреда, но ум — это одно, а вот все остальное в ее голове имело совершенно другое мнение по этому поводу. Она не позволила Панацее коснуться себя, но Изида вылечила ее, а потом сделала... еще что-то, после чего Тейлор отключилась.

Она понимала, что она здорова. Она ощущала это. В любой момент она могла встать с кровати и попытаться выйти из палаты. Но...

Осознание ударило по Тейлор не хуже молота.

Ей было некуда идти.

Не было отца. Не было дома. Не было друзей. Не было союзников.

Тейлор оглядела свою больничную пижаму. Даже нормальной одежды — и той не было.

И выбора. Выбора тоже не было.

Сбежать?

Тейлор поглядела на даже на вид толстую металлическую дверь, которая отделяла ее палату от коридора, и усмехнулась. Даже если она сможет выбраться наружу, то ей все равно некуда идти.

Нет, конечно можно стать бродягой или злодеем, но для первого Тейлор нужны хоть какие-то ресурсы, которые опять же нужно откуда-то взять... А для второго...

Тейлор грустно улыбнулась.

Стать злодеем... Почему-то это казалось ей легким. Слишком легким. Ведь, по сути, ее ничего больше не держало, ничего не останавливало, и она могла сама решать, что и как ей делать. Больше не надо волноваться за папу и школу.

Она не понимала, но чувствовала, что стоит ей только захотеть — и Персоны распахнут для нее все двери и замки, какими бы они ни были. Любые цепи и ограничения — все это будет сорвано, стоит ей отбросить пределы, которые она установила для себя...

Она приподнялась с кровати и осмотрела свою руку. Гладкая и здоровая кожа, на которой не осталось и следа произошедшего за последний месяц.

Повинуясь какому-то наитию она повернула ладонь к потолку и словно бы нажала внутри себя какой-то спусковой крючок. Что-то горячее на мгновение словно протекло по ее венам, и спустя секунду в ее руках загорелось... нечто.

Это... Тейлор могла бы назвать это "фаерболом". Если бы не ощущение тотальной неправильности этого названия. Этот... шар из энергии был способен на куда, куда большее, чем просто оставлять ожоги. Энергия, созданная чтобы уничтожать, расщеплять на атомы и дезинтегрировать материю. Воплощенный Хаос, собранный в плотную сферу, готовый сорваться с ее руки в единое мгновение, превратив идиллию в пылающий ад...

И имя ему...

— Мегидо, — ее губы сами прошептали это имя. Она словно бы знала его. Знала, но забыла, и теперь воспоминания медленно всплывали в ее голове.

Она зачарованно смотрела на мерно пульсирующую в такт биению ее сердца энергию.

И одновременно с этим она ощущала себя балансирующей на канате посреди пропасти.