Воин из другого мира

Я поднял голову, внимательно посмотрев на мастера Тана. Да, у дурачка есть свои преимущества, с него какой спрос? Но и отношение к нему будет соответствующим.

— Да, мастер Тан.

— Что ж, хорошо. Тогда подпиши здесь, — удовлетворённо кивнул Второй Лист, развернул лежащий на столе лист бумаги, пододвинул его мне и протянул перо. — Поставь здесь крестик, и ты станешь полноправным учеником школы Белого Дракона.

Подписать? Он что, издевается? Да я же ни слова не понимаю, что там написано! Вдруг я по этому договору добровольно отдаю себя в вечное рабство, и всех своих потомков до седьмого колена? Знаю я, как эти договоры составляются. Хотя... А что я теряю? Я сейчас нахожусь на самом дне местного общества, ниже падать просто некуда. А так есть возможность, пусть и гипотетическая, подняться на первую ступеньку в здешней иерархии. Нет, можно отказаться, и не подписывать договор, но в таком случае я окажусь на улице, без гроша в кармане. Да я даже идти не знаю куда, чтобы вернуться к тому местному аптекарю, или кто он там, на которого батрачил! Я сейчас не в том положении, чтобы выдвигать какие-то условия, или торговаться. Или подписываю, что предлагают, или выметаюсь на улицу, в полную неизвестность. Выбора у меня, по сути, нет. Для Листов я просто занятная зверушка, каким-то чудом победившая несколько учеников Школы, не более того. И ученичество у мастера Тана — мой шанс выбиться в люди. Тем более, что школа эта непростая, если в ней учатся дети глав кланов.

Понятно, что Второй Лист имеет на меня какие-то планы, пытается меня использовать в своих интересах, но разве на Земле было по-другому? Я взял протянутое перо, которое тут же выпало у меня из пальцев. Как они им пишут вообще? Тонюсенькое, неудобное... Подобрал его со столешницы и попробовал ещё раз. Поставить, что ли, свою настоящую подпись? Вот Тан удивится. Но нет, лучше не надо, буду изображать из себя недалёкого мальчишку, те более, что писать, как и читать, я и в самом деле не умею. Провёл кончиком пера по плотному пергаменту. Что за...

— Чернила, — мастер Тан усмехнулся краешком рта, указав на стоящую на столе бронзовую чернильницу с откидной крышкой. Дикари-с... Небось до сих пор при лучине читают. Мысленно дав себе подзатыльник, окунул кончик пера в чернильницу, и нарисовал в углу листа неровный крестик.

— Ну вот и хорошо, Тарга.

Второй Лист вновь проделал манипуляции с мелким песком, после чего свернул договор в трубочку и положил его в небольшой выдвижной ящичек стола. Эй, а мой экземпляр где? Или здесь другие правила? Ладно, бог с ним, что сделано, то сделано. И что дальше?

— Ну а теперь, ученик, переходим к делу.

Что, сразу к тренировкам? Опять с кем-то драться придётся? С самого своего появления в этом мире я только и делал, что дрался. Мне бы пожрать что-нибудь, желудок уже, судя по ощущениям, кишки доедает. Желудок со мной тут же согласился, выдав возмущённую руладу.

— Мда... Понятно. Значит так, тренировки начнём завтра. Предупреждаю сразу, они тебе не понравятся, — усмехнулся мастер Тан. — А пока вот, держи.

Второй Лист что-то накарябал на клочке бумаги, приложив к нему небольшую печать.

— Сначала тебя надо покормить, а то без слёз смотреть нельзя. Эту записку покажешь повару, тебя накормят. Потом пойдёшь к нашему кладовщику, получишь форму школы и всё необходимое. Столовая и склады находятся возле Западного входа, найдёшь сам. Как всё получишь, иди в общежитие, оно находится в полулиге на север от тренировочной площадки. Той, где ты дрался. Свободные койки там есть. И постарайся ни с кем не сцепиться, разносчик, а то я смотрю, неприятности к себе ты просто притягиваешь. Схватки в школе разрешены только на арене, за нарушение правил следует наказание. Всё понял?

Я вновь кивнул. Похоже, моя служба начинается по новой, такое же чувство, какое я испытывал давным-давно, ещё молодым 'духом' в учебке. А раз есть 'духи', то и 'деды' в этой школе наверняка имеются. Что ж, это будет даже весело.

— Тогда иди, ученик, — Тан развернул какой-то свиток, дав мне понять, что разговор окончен.

А встал, по-восточному поклонившись Второму Листу. Похоже, время ответов на вопросы ещё не настало. Ладно, всему своё время. И только дойдя до дверей, услышал: — И сделай что-то со своими волосами, Тарга. Ты теперь ученик Школы Белого Дракона, запомни это. Мужчины носят косы, и неважно, зик ты, или человек.

Ну надо же. Впрочем, в том же Китае мужчины носили косы, и это было нормально. Ну и раз здесь так принято, то и мне придётся что-то сделать со своей гривой. И да, абсолютно все ученики школы, что я видел, носили косы, и парни, и девушки. Учителя, кстати, тоже. Традиции — дело серьёзное, а в чужой монастырь со своим уставом лучше не соваться, могут и накостылять.

* * *

— Как ты думаешь, он не может оказаться подсылом от южан? Очень уж странный этот паренёк.

В неприметную потайную дверь шагнул мастер Ширу.

— Не думаю, — Второй Лист задумчиво потёр переносицу. — В клане Тигра не дураки сидят. Слишком уж всё... — мастер Тан неопределённо покрутил пальцами.

— Слишком странно? Ты это хотел сказать?

— Да, именно. К тому же ты видел? Он явно впервые в жизни держал в руках перо. Такое не сыграешь. Да и можно было сделать всё гораздо проще. Например послать в Школу кого-то из мелких кланов, из того же Пограничья. У нас бы и подозрения не возникло. Да и подсыл не стал бы так явно демонстрировать свои умения. К тому же это его вместилище Ри...

— Да, я слышал, Со говорила. Редкая аномалия, нечасто встречается. Ты ведь поэтому им так заинтересовался? Да, с таким вместилищем он может далеко продвинуться. При хорошем учителе, конечно. Но... Ты не думал, что это могут быть и не Тигры? Игра идёт серьёзная, Тигры всегда на виду, и не будут так открыто подставляться. А вот Пустая Рука... Мы ведь до сих пор о них многое не знаем. Ходят слухи, что они могут заявиться на Турнир.

— Отверженный клан? — остро взглянул Тан на своего старого друга. — Думаешь, они решили выйти из тени? В любом случае не похоже, они бы действовали не так примитивно. Они бы подослали человека, а не зика.

— Всё может быть. Я бы не исключал и такую возможность.

— Ладно, посмотрим. Как говорил Первый Император, держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Я понаблюдаю за мальчишкой. Ну и наше с тобой пари никто не отменял. Турнир первашек через месяц. И, надеюсь, этот заморыш меня не подведёт.

* * *

-Да слышу я, слышу, нечего тут двери мне ломать!

Дверь в складское помещение, или, выражаясь армейским языком, каптёрку, в которую я долбился последний пять минут, наконец-то открылась, и в проёме возник школьный интендант. Низкого роста, поперёк себя шире, с маленькими хитрыми глазками.

— Ну, долго ещё на меня таращиться будешь? У меня, знаешь ли, дел невпроворот, — неласково осведомился местный кладовщик.

Я молча протянул ему записку с печатью от мастера Тана. Полчаса до этого я показал её дородной поварихе. Столовую я нашёл быстро, голод подгонял почище стаи злобных собак, и поплутав по территории Школы, я довольно быстро нашёл искомое здание, ещё за сотню метров учуяв запахи готовящейся пищи. Повариха в тёмно-синем поварском наряде и шёлковой плотной шапочке жалостливо оглядела меня с ног до головы, покачала головой и посадила за один из деревянных столиков с чисто выскобленной столешницей. Который спустя несколько минут сплошь заставила разнообразными тарелками, кастрюльками и плошками, видимо решив закормить меня насмерть. Я был не против. Ещё одной мелочью стали палочки для еды. Да, никаких привычных европейцу ложек-вилок не было, я не особо и рассчитывал их увидеть. Но палочки? Точно такими же я ел в Китае, Японии и Корее, они совершенно ничем не отличались. Странность на странности. Весь местный колорит, включая причёски, одежду, убранство комнат, и даже архитектуру будто кто-то перенёс с Земли сюда. Нет, отличия, конечно, были, но я не сказал бы, что они были кардинальными. Почему так? А чёрт его знает. Не буду забивать себе этим голову, просто приму, как факт.

Еда, к слову, тоже походила на ту, что я пробовал в Японии. Суп-лапша на мясном бульоне, в котором плавала половинкой яйца, и мелко нарезанной зеленью очень напоминал японский рамен. Мясо отдельно, небольшими тонкими кусочками, которые нужно было окунать в соус. Соус, правда, не соевый, видимо, соя здесь не росла. Но тоже очень вкусный, и довольно пикантный на вкус. Так же отдельно было что-то напоминающее корейскую капусту, острую, с какими-то местными специями. Обычного хлеба не было, но вместо него повариха подала тонкие, почти прозрачные лепёшки, по вкусу похожие на рисовые. Да уж. Это вам не картошка с макарошками, как в армейской столовке, это точно, кормёжка просто высший класс, и есть можешь столько, сколько влезет. Наелся я так, что пришлось распустить завязки штанов, смёл всё, что было на столе, аж дышать было тяжело.

— А, ты от Тана, что ли? Чо сразу-то не сказал? — подслеповато прищурился каптёрщик, вглядываясь в каракули, нацарапанные на листке бумаги. — Личный ученик, значит? Надо же, у Второго Листа ещё один ученик появился? Да ещё и зик? Что ж он такого задохлика-то выбрал? — наглый кладовщик смерил меня пренебрежительным взглядом. — Никого получше найти не мог, что ли? Ладно, заходи, коль припёрся, выдам тебе, что положено...

Я зашёл в тёмный дверной проём, тут же запнувшись о какой-то ящик. Начинало стремительно темнеть, и тусклый свет едва пробивался сквозь окна склада, завешенные плотной тканью. Впрочем, глаза мгновенно приспособились к темноте, видимо это особенность всех зиков — видеть в темноте, как кошки. Удобно, в общем-то, никакого ПНВ не надо.

— Стой на месте, зик, а то завалишь мне тут всё, — буркнул кладовщик. Он-то в своём складе ориентировался прекрасно, наверняка знал, что и где лежит даже с закрытыми глазами. Спустя полминуты метрах в пяти от меня вспыхнул маленький огонёк, разраставшийся с каждым мгновением. Интендант, стоявший в проходе между высокими, сбитыми из деревянных брусьев стеллажами, держал в руках лампу, чем-то напоминавшую керосинку, от которой исходил яркий свет. Теперь и я мог осмотреться по сторонам. Склад, каких мне довелось видеть сотни. Всё-таки между Землёй и этим странным миром очень много общего, потому что даже складские помещения мало чем отличались. Большое помещение было заставлено высокими, почти до потолка, стеллажами, заваленными различными свёртками, мешками, на которых висели бирки со странными значками. Вдоль стен стояли ящики, большие и маленькие, какие-то бочки, рулоны ткани, связки металлических прутьев... В воздухе стоял запах промасленной кожи, железа и почему-то хозяйственного мыла.

Кладовщик подвесил лампу на крюк в потолке, подняв её с помощью шеста.

— Ты чьих будешь-то, малой? Из какого клана? — интендант зашёл за стойку, на которую тут же начал складывать различные свёртки. — Сюда подойди, мне мерки снять надо.

Я подошёл к стойке, с любопытством смотря на запакованные в вощёную бумагу свёртки. Меня что, на полное довольствие поставили? Было бы неплохо. Правда, в разговоре Второй Лист упомянул, что берёт меня в личные ученики. Значит ли это, что кормёжку, одежду и койко-место в общаге мне придётся оплачивать из своего кармана? Или за всё платит Тан? Или школа? Об этом Тан почему-то умолчал.

— Эй, зик, ты что, глухой?! Чего молчишь, как земли в рот набрал?

— Без клана я, — только и смог сказать я. Никакой 'легенды' я для себя придумать не смог, поэтому лучше не врать.

— Эк тебя угораздило-то... — сменил гнев на милость каптёрщик. — Без клана хреново. Да, слышал я, что в южных кланах страшный голод был несколько лет назад, много народу тогда перемёрло. Ладно, слушай сюда, малой. Меня зовут Барт. Я главный хранитель Школы, понял? Очень важное лицо. И очень занятое. Поэтому по всяким пустякам меня не беспокоить. Понял?

Я усиленно закивал. Любой каптёрщик, сидящий на складах, мнит себя чуть ли не министром, оно и на Земле так было. А уж подсунуть зелёному салаге бэушную форму и дырявые одеяла так вообще как за здрасьте, за любым кладовщиком, хоть на Земле, хоть здесь, глаз да глаз нужен.

— Вот то-то же. А то ходют тут детки из высоких кланов, через губу не переплюнут, — пожаловался мне интендант.

Ага, значит всё-таки сословное разделение в школе есть. Пусть и неявное, но всё-таки. Детки богатых родителей привыкли считать себя королями, так и на Земле всегда было, в любой школе, или институте были свои мажоры, глядевшие на остальных нищебродов свысока. Было только одно место, где таких не было. Армия. И особенно спецподразделения. Отпрыски богатых родителей как-то не стремились рисковать своими головами, ведь в них и пуля попасть могла. И выпендриваться в среде спецназовцев ГРУ, или краповых беретов можно было только личными качествами, которые за деньги папочки не купишь.

— Тебя как звать-то, малой? — каптёрщик закончил метать на прилавок свёртки и пакеты, и выудил из кармана свёрнутую тонкую ленту с делениями, наподобие швейного метра.

— Тарга.

— Ну-ка, Тарга, руки в стороны подними...

Кладовщик сноровисто обмерял моё тело лентой, что-то бормоча себе под нос.

— Ага, десять на семь, второй рост. Тебя бы подкормить, малой, а то размер у тебя, как у девчонки, ещё поискать такой надо. Так, ногу сюда ставь, — интендант перегнулся через прилавок, достав откуда-то снизу деревянный ящичек с нарисованным на дне расчерченным линиями силуэтом ступни. Я сделал, как велено, сбросив с правой ноги обувку.

— Нажми посильнее. Так, три на полтора, и ещё четвертинка. Ну, хоть обувка на тебя есть. Не боись, малой, старый Барт своё дело знает. Ни жать, ни хлябать не будет. Портянки мотать умеешь?

Чего? У меня глаза от удивления полезли на лоб. Здесь что, в ходу портянки? Старое, практически забытое искусство мотать портянки, которым в совершенстве владели наши деды, знают и здесь?

— Портянка, малой, ежели она правильно намотана, ногу бережёт лучше любых чулок, — подняв указательный палец вверх, наставительно проговорил каптёрщик. — А на учениках эти чулки прямо горят, не напасёшься. Да и ноги себе до мяса стирают, когда их на тренировках гоняют.

— Умею, мастер Барт, приходилось, — ничуточки не соврал я. Да, всё верно говорит кладовщик. Нет, в берцах легче, спору нет, и по горам, к примеру, в берцах бегать сподручнее, особенно с хорошей боковой поддержкой, чтобы ногу не подвернуть. Но вот если приходится грязь месить, то лучше сапог ничего нет. А носить сапоги с носками, даже толстыми, это извращение, да и ногу натрёт почти стопроцентно. Понятно, что прохвост-каптёрщик просто не хочет выдавать мне носки, или чулки, которые можно толкнуть на сторону, кладовщики, похоже, во всех мирах одинаковы. Но я буду рад любой обувке, та, что на мне, могла развалиться в любой момент.

— Да ну? А ну, покажь, как умеешь.

Барт выложил на прилавок пару серых портянок из какой-то плотной, но даже по виду мягкой ткани.

— Погодь-ка. Сразу на сапоги померь, — интендант колобком укатился к дальнему стеллажу, заставленному коробками.