Воин из другого мира

Пролог

Умирать было не больно. Сознание постепенно гасло, как будто кто-то медленно прикручивал лампочку накаливания. Сначала ушла резкость — окружающие предметы, склонившиеся надо мной лица хирургов, яркие лампы операционной, всё будто погрузилось в белёсую дымку, потеряло цвет. Звуки тоже отдалились, превратившись в едва различимый писк, а потом исчезли и они. Тьма. Похоже, это всё. От смерти никуда не денешься, не убежишь и не откупишься. Она самый великий уравнитель. Ну, я пожил достаточно, многое успел в своей жизни попробовать, посмотреть на разные страны и людей, что в них живут. Да, иногда смотреть на этих людей приходилось только сквозь прицел автомата, но тут уж издержки профессии, ничего не попишешь. Семью я так завести и не умудрился, да и какая может быть семья у военспеца. Постоянные командировки в горячие точки по всей планете, из которых то ли вернёшься, то ли нет, не способствуют созданию крепкой семейной ячейки.

Впрочем, оно, наверное, и к лучшему. Было бы гораздо печальнее умирать, зная, что оставляешь жену и детей. Да... Рак мозга — неприятная штука. Глиобластома, чтоб её... А самое неприятное то, что симптомов практически не было. Так, несколько раз голова кружилась, но я списал это на усталость после очередного рейда в одной не самой холодной стране. Вечная жара, пыль, назойливые насекомые... И почему, как посылать нас на очередное задание, всегда попадаются такие страны? Где жарко, грязно, песок лезет во все места, но где обязательно есть нефть и наши заклятые 'партнёры' с другой стороны шарика, которые постоянно мутят воду? Нет, чтобы куда-нибудь на тропический остров с мулаточками... Эх, мечты, мечты... В общем, когда спохватился, было уже слишком поздно. Как сказали врачи, жить мне оставалось несколько недель. Запущенный случай с неясной симптоматикой. Да, я согласился на срочную операцию, благо, ведомство, в котором я служил, оплачивало всё без проблем. Но... Не судьба. Что ж, не повезло. Ни одного серьёзного ранения за двадцать лет выслуги, несколько мелких не в счёт, куча наград, хорошие перспективы по службе, и тут на тебе, получи и распишись.

Хм... Странно. Тела я не чувствую совершенно, как будто его нет вовсе. Вокруг непроглядная тьма. Звуков тоже никаких не слышно. Когда человек находится в абсолютной тишине, то может слышать своё дыхание, звук бьющегося сердца. Здесь же не было ничего. Никакого тоннеля, сквозь который я должен лететь к сияющему свету, не появилось, убедив меня в том, что это всё сказки. Нет никакой жизни после смерти. Мозг умирает, личность человека, его сущность, распадается и исчезает навсегда. Но... Почему в таком случае я продолжаю мыслить? Я мыслю, следовательно, существую. Так сказал Рене Декарт — средневековый французский философ, и я вынужден с ним согласиться.

Ну и? Что дальше-то? Довольно глупая ситуация. Висишь в абсолютной тьме просто каким-то сгустком мыслящей эктоплазмы, или что я там из себя сейчас представляю? И всё? Нет, так дело не пойдёт. Так ведь неизвестно, сколько времени пройти может. Лучше уж хоть какая-то определённость, чем это. Так ведь и с катушек съехать можно. Уж лучше ад, там хоть какая-то движуха. Тем более, что уж меня-то в рай точно не приняли бы, да и верующим я никогда не был. Хм... А если подумать? Я вижу вокруг себя тьму. Но как я могу видеть, не имея глаз? Как там было? Да будет свет! Нет, не вышло, изобразить из себя бога не получилось. Чёрт, что же делать... Мой разум кристально чист, я сейчас мог вспомнить то, что читал на внеклассном чтении, заданном мне в седьмом классе на лето, и что я успел намертво забыть, дожив до своих сорока лет. Причём вспомнить каждую строчку. Я помнил каждую формулу из учебников, что приходилось изучать, от средней школы до военной академии. Я помнил, что было в меню, когда я сидел в кафешке одной маленькой, но очень гордой центральноамериканской банановой республики, в моей первой заграничной командировке.

Нет, свободный разум — это замечательно, но он ничто без действия! Человек должен действовать! Эй, кто-нибудь! Вытащите меня отсюда! Куда угодно, хоть к чёрту на рога!

Мне показалось, или что-то изменилось? Да, точно. Тьма вокруг меня стала не такой плотной, она будто бы зашевелилась. В ней появились быстрые светлые росчерки, какие оставляют сгорающие в плотных слоях атмосферы метеориты. Их становилось всё больше и больше, они обтекали меня со всех сторон. Да я же лечу! Никакого тела у меня не было, как не было какого-либо сопротивления воздуха, но я точно двигался, и двигался очень быстро. Полёт, если это был полёт, длился недолго. Росчерки замедлились, сначала превратившись в полосы света, а потом и вовсе остановились. Звёзды. Это звёзды. Я висел в пространстве, а передо мной находилась сияющая звёздами вселенная. Стоило прожить жизнь, чтобы такое увидеть. Я оглянулся. Позади меня колыхалась тьма. Нет. ТЬМА. Я находился на самой границе между сияющим звёздами материальным миром и абсолютным ничем. Как говорят учёные, Вселенная то ли бесконечно расширяется, то ли уже сворачивается. Но никто из них не смог ответить, что же находится ЗА границами этой вселенной. Теперь я знал. Там находится Тьма. Вечная изначальная тьма, которая была всегда. Мать всего сущего. И из которой я только что вышел. Или родился. Да, наверное, это определение ближе к истине.

Я не помню, сколько времени прошло. Да и по каким часам его можно замерить? Время — это точно такое же изобретение человека, оно относительно. Я не знаю, сколько я пробыл в этой Тьме. Может час, а может миллион лет, кто знает. Но сейчас нужно было идти вперёд. И Тьма откликнулась. Я снова почувствовал движение. Не такое быстрое, как раньше, но звёзды сдвинулись, поменяли свой рисунок. Меня как будто швырнул огромной рукой какой-то великан. Звёзды вокруг вращались с бешеной скоростью, рисунок созвездий менялся, как карты в руке фокусника. Но теперь я видел, куда лечу. Нет, Тьма швырнула меня не просто так, она точно знала, куда. Планета. Теперь я её видел. Она приближалась, и очень быстро. Обычная планета, океаны, материки. Она была похожа на Землю. Отличия, правда, были — у планеты было два спутника — один примерно такой же, как наша Луна, второй поменьше. Ну и материки имели совершенно другие очертания, уж это не перепутаешь.

Я ведь так сгорю! Скорость была слишком высока. Уж не знаю теперь, что я такое, и может ли сгореть душа, или что там вместо неё, в плотных слоях атмосферы, но я поневоле сжался, желая снизить скорость. Душа, сгусток плазмы, или информационный код, не знаю, но влепиться на такой скорости в поверхность планеты мне как-то не хотелось. О, а это ещё что? Вокруг меня бушевало чёрное пламя. Оно облегало меня со всех сторон, как развевающийся плащ. И... Я неверяще уставился на свою руку. У меня появилось тело! Оно было полупрозрачным, зыбким, но я его видел и чувствовал! Только... Оно было каким-то маленьким, точно не телом взрослого мужчины. Как это? Почему? Додумать я не успел. Пронзив облака объятым чёрным пламенем метеором, я устремился к поверхности. Я успел рассмотреть леса, поля, гряду гор вдалеке. И небольшой городок, в центре которого находилось что-то, очень похожее на рыцарский замок. К этому городку меня и несло. Я привычно сгруппировался перед ударом, как при прыжке с парашютом, хотя прекрасно понимал, что никакого парашюта у меня нет, да и если бы был, он всё равно бы не помог при такой скорости. Как в замедленной съёмке мелькнули покрытые черепицей крыши, мощёная булыжником мостовая и испуганные глаза лежащего на земле мальчишки, одетого в какие-то грязные лохмотья. Удар.

Глава 1. Бои без правил

Ох, как же всё тело болит... Как будто его долго пинали ногами. Стоп. Тело! Я его чувствую! Чувствую боль в рёбрах, саднит лицо и колени. Чувствую прохладный ветерок, твёрдые холодные булыжники под спиной. И запахи. Вонь, какую издаёт сточная канава. Такие до сих пор можно во множестве встретить в странах третьего мира, цивилизация там укорениться так и не смогла. Запах дыма. Нет, это точно не запах выхлопных газов, знакомый любому современному городскому жителю, нет. Запах горелой пищи, дров. И ещё какой-то странный запах, будто кто-то рядом разлил разом содержимое аптечного киоска. Да, очень похоже на запах лекарств. Ладно, пора открыть глаза. С помощью обоняния и осязания можно многое узнать, но девяносто пять процентов информации об окружающем мире человек получает именно от зрения.

Внезапно щёку обжигает резкая боль от удара. Провожу рукой по лицу, и наконец, открываю глаза. Кровь. Моя ладонь покрыта кровью. Боль, кровь... Это хорошо. Это значит только одно — я в самом деле жив! Мертвецы не чувствуют боли, и кровью не истекают. Я усмехнулся. Похоже, Тьма дала мне второй шанс, закинув в этот мир, знать бы ещё, зачем. Но это мы выясним. А пока... Слева мелькнула тень, и инстинкт, натренированный сотнями боевых рейдов, заверещал, предупреждая об опасности. Я поднял голову, повернувшись в сторону возможной угрозы. И вовремя. Мне в лицо летела подошва сапога. Добротного, кожаного, с толстой подошвой, подкованной для надёжности и лучшего сцепления железными гвоздями. Тело отреагировало само. Резко повернуться в сторону, пропустив мимо удар ногой, крутануться на спине, пнув нападавшего под колено. Противник с воплем рухнул наземь. Драться можно и лёжа, главное знать, как. Другое дело, что это работает только против одного противника. У лежащего на земле мало пространства для маневра, и если нападающих больше, то падать нельзя, просто забьют ногами. Поэтому делаю перекат через голову и поднимаюсь на ноги. Перед глазами всё плывёт, ноги держат плохо. Похоже, этому телу нехило досталось. Кровь из рассечённого лба заливает глаза. Я мазнул тыльной стороной ладони по лицу, смахивая кровь, и бросил быстрый взгляд по сторонам, оценивая обстановку. Убежать не получится, меня зажали в каком-то закоулке, больше похожем на каменный мешок. Стены высокие, не перепрыгнешь. Плохо. Значит, придётся бить на поражение. Передо мной стояли четверо. Подростки в какой-то странной одежде, напоминавшей халаты шаолиньских монахов из китайских фильмов о кунг-фу. Правда, шаолиньские монахи брили головы, а эти наоборот, носили длинные волосы, заплетённые в косы.

— Ты, отродье болотной твари! Как ты посмел поднять руку на ученика школы Белого Дракона! — выкрикнул один из мальчишек.

Что, это он мне? И на каком языке он это сказал? Я бывал в очень многих странах, в основном по службе, конечно, но и сам в нечастые отпуска любил попутешествовать. Так вот, подобного наречия мне слышать не приходилось. Какие-то свистящие звуки, перемежающиеся горловыми. Но самое странное то, что я его понимал!

-Эй, парни, я не хочу неприятностей!

Я хотел попробовать заболтать подростков, и по возможности избежать драки. Да драки и не получилось бы. В тех спецчастях, в которых я служил, драться не учили. Учили убивать. Чем угодно и как угодно. Палкой, ножом, голыми руками. Любыми подручными предметами. Война — это не спарринг на ринге, или в клетке октагона, где есть правила, не позволяющие убивать, или калечить своего противника. Война — это всегда убийство, а профессиональный солдат всегда убийца.

— Что ты возишься с этим уродом, Шангар? Давай, покажи этому зику! — раздались подбадривающие крики стоящих немного поодаль остальных подростков. Что это за зик? Какое-то местное оскорбление? Да, похоже, мальчишки действительно из какой-то школы, одеты они одинаково. Тёмно-синие халаты, вернее, длинные рубахи с широкими рукавами, надеваемые через голову, серые, свободного кроя штаны, заправленные в короткие сапоги. И красные пояса поверх рубах. Видимо, это что-то значит. Наверное, цвет пояса означает его иерархическое положение в школе, как это сделано в японских додзё — школах карате, дзюдо и прочих айкидо и джиу-джитсу. Детишки. Изначально никаких цветных поясов не было, всё решали реальные боевые навыки. А цветные тряпочки, особенно чёрного цвета, которыми так любят гордиться вроде бы взрослые мужики в нашем мире, в реальном бою не на жизнь, а на смерть не стоят ровным счётом ничего. Как говорил Брюс Ли, пояс нужен только для поддержки штанов, не более того. Ладно, ребятки, давайте потанцуем. Посмотрим, чего стоит ваша техника против рабоче-крестьянского боевого самбо.

Я сделал шаг назад, прижавшись спиной к каменной стене. Так меня никто не обойдёт сзади. Нет, драться можно и в окружении, надо просто знать, как. Я знал. Просто надо постоянно держать перед собой только одного противника, не давая атаковать остальным, но для этого надо быстро двигаться, а с этим у меня, боюсь, проблемы. Возможности этого тела для меня пока оставались неясными, и доверять ему не стоит. Настоящий воин доверяет жизнь только своему оружию, неоднократно проверенному и надёжному. А тело — это тоже оружие, но оно явно не дотягивает до моих былых кондиций. Поэтому нужно работать жёстко, даже жестоко, вырубая противника одним ударом. В Японии это называется иккэн-хисацу — один удар, одна смерть. Я быстро, стараясь сделать это незаметно, прозвонил состояние организма. Ему сильно досталось, особенно рёбрам, видимо, несколько или сломаны, или получили трещины. На кровоподтёки и ссадины можно не обращать внимания, это мелочи. Руки-ноги вроде целы, да и кровь перестала заливать глаза, что уже хорошо.

— Давай, Шангар, чего ты ждёшь? Добей этого больного ублюдка!

А, вот оно, значит, как. Похоже, договориться не получится. Ребятки нашли себе живую грушу в моём лице, на которой можно отрабатывать приёмы. На мешках, или на деревянных манекенах им удары отрабатывать неинтересно. Ясно. Только не на того напали, выродки, эта безответная груша, которую вы наверняка часто пинали, на этот раз покажет клыки. Да такие, что вы надолго запомните.

Мальчишка, которого я ужа один раз сбил с ног, тряхнул чёрной, как смоль, косой, и сделал шаг вперёд, выставив перед собой руки с согнутыми в 'лапу тигра' пальцами. А вот это ты зря. Пальцы — вещь очень хрупкая, и для ударов мало приспособленная. Впрочем, как и кулак. В человеческой кисти двадцать семь костей. Все они достаточно тонкие, и их легко повредить. Даже профессиональные боксёры, бинтующие свои кисти, плюс одевающие перчатки, часто ломают кости, что уж говорить о любителях. Бить надо не пальцами, и не кулаком, бить надо основанием ладони, или его ребром. Горло, подбородок, переносица, висок, затылок. Плюс удары коленями и локтями. Да, майор ГРУ, спец по убиванию человеков голыми руками, гонявший меня в учебке, как сидорову козу, научил меня в том числе и этой технике. Это уже не было чистым самбо, он привнёс в свой поистине боевой стиль самые действенные приёмы из многих единоборств, в том числе и из муай-тай, в котором удары локтями и коленями были одними из основных.

Я поднял руки в защите, приняв боксёрскую стойку и слегка качая 'маятник', чтобы сбить прицел противнику. Ноги слегка согнуть в коленях, плечевой пояс расслабить. В драке сила имеет значение, как и масса, с этим не поспоришь, но куда важнее скорость и точность. Ну давай, покажи, на что способен! Подросток гортанно выкрикнул и атаковал, взвившись в воздух в высоком прыжке, намереваясь прикончить меня одним сильным ударом ноги в голову. Ошибка. Такая техника сработает только против совсем зелёного и необученного противника. Короткий шаг в сторону, уход с линии атаки, лёгкий толчок в бок, и мальчишка, крутанувшись в воздухе, влепился в каменную стену. Быстро подскакиваю к нему, пока тот не пришёл в себя, и, схватив голову в замок, наношу сокрушительный удар коленом в лицо. Парень молча сползает на землю без сознания. Минус один. Поворачиваюсь к остальным противникам, выискивая главаря. В любой кампании есть заводила, своя иерархия есть во всех мужских коллективах, неважно, на Земле, или в другом мире. И первым делом нужно вырубать вожака. А, вот он. Вперёд всех не рвётся, предпочитая подначивать других. Стоит спокойно, смотрит не меня оценивающе.

— Ром, Тенгри, вперёд, — коротко скомандовал главарь. — Этот отброс-зик посмел напасть на Шангара. Нас никто не осудит.

Эх, жаль, не успел я до него добраться. Вперёд шагнули, заслонив своего вожака, двое. Тёмные лица, узкие, 'китайские' глаза. Похожи друг на друга, как братья-близнецы. Впрочем, может они таковыми и были, но сейчас мне было не до того, чтобы разбираться в их родословной. Да, крепкие ребята. Несмотря на возраст, под рубашками у них бугрились далеко не мальчишечьи мускулы. Это где ж вы так раскачались, мальчики? И, похоже, что сейчас меня будут убивать. Игры кончились, и в глазах подростков я увидел твёрдую решимость. Эх, и оружия никакого под рукой нет. Я вновь отступил назад, под защиту стены, бросив быстрый взгляд на землю в поисках подручных средств. Как назло, под ногами ничего не было, даже какого-нибудь мусора. Да, за чистотой здесь явно следят, ничего не скажешь, на земле ни окурка, ни фантика. Впрочем... Я быстро нагнулся, сдёрнув с лежащего без сознания мальчишки его пояс. И вовремя. Близнецы атаковали синхронно и очень быстро, что удивительно при их комплекции. Большие мышцы закрепощают, и хотя сила — это масса, умноженная на скорость, сила решает далеко не всегда, и в рукопашке тоже. От удара ногой с разворота в область печени, классического уширо гери чудан, я с трудом увернулся, зашипев от боли в отбитых рёбрах, а вот второй, хлёсткий удар рукой в голову, нанесённый братом-близнецом, едва не прошёл, зацепив кожу на виске. Блок я поставить не успел, да и против ударов такой силы в моём состоянии блок и не помог бы, уж слишком слабое и лёгкое тело мне досталось.

Ладно, вы сами напросились. Щадить меня явно никто не собирался, и я тоже откинул вбитое в подкорку понятие, что детей бить нельзя. Эти детишки прекрасно забили бы меня насмерть, дай им такую возможность. Это не безобидная драка за гаражами, в которой принимал участие любой школьник в моём детстве, и в которой нельзя было бить лежачего, и нападать вчетвером на одного. А раз так, то это враг, а врага следует уничтожать.

Хлёсткий щелчок кончиком пояса по глазам одного из близняшек. Тот инстинктивно прикрывает глаза, на мгновения теряя меня из поля зрения. Быстрый подшаг, и удар ребром ладони по горлу. Силы в моём теле мало, и возможно этот парень выживет. Перелом хряща гортани может привести к смерти, если не оказать неотложную помощь. Парень схватился руками за горло и захрипел, рухнув на колени. Минус два.

— Тенгри! Ах ты сволочь!

На меня посыпался град ударов. Не от всех мне удалось увернуться, некоторые удары приходилось принимать на плечи, втягивая голову, или на сомкнутые и поднятые к подбородку предплечья. Противник просто потерял голову от ярости, молотя меня со всей силы. А вот это просчёт. Нельзя терять голову в драке, действовать нужно всегда хладнокровно. Я не стал отступать под градом ударов, наоборот, подвинулся к противнику ещё ближе, выжидая момент. И он настал. Второй близняшка слишком широко размахнулся, метя мне в голову своим пудовым кулачищем, попади которым, наверняка отправил бы меня обратно во Тьму. Но не в этот раз. Подсев, пропускаю удар над собой. Узкоглазый 'китаец' немного проваливается вперёд, и я тут же пользуюсь представившейся возможностью. Захват отворота рубашки и рукава, разворот на мыске, распрямляю ноги, и противник летит вперёд, попавшись на классический самбистский бросок через плечо. Добиваю его ударом стопы в основание затылка. Минус три.

Что ж, остался только один. Дыхание вырывается с хрипами, колени дрожат. Нет, так дело не пойдёт, это тело нужно срочно приводить в форму, боюсь, ещё одну подобную драку я не переживу. Поворачиваюсь к последнему противнику, и... Замираю на месте. Что это? Главарь нападавших вытянул перед собой руки, соединив основания ладоней, а перед ними бешено вертелся, стреляя искрами, ярко-белый шар огня. 'Падай!' — взвыл наработанный сотнями боевых выходов инстинкт. 'Если эта штука попадёт, то даже пепла не останется!'

— А, так вот вы тут чем занимаетесь, — раздался сбоку спокойный мужской голос. — Очень интересно...

— Мастер Тан! — шар огня перед ладонями мальчишки исчез, а он сам чуть ли не вытянулся по стойке 'смирно'. Видимо, как всегда, начальство подоспело не вовремя. Я повернул голову на голос. В узком проходе 'каменного мешка', прислонившись плечом к стене, стоял мужчина. Одет он был очень похоже на то, как были одеты подростки, только вместо рубахи с широкими рукавами на нём было что-то похожее не безрукавку с деревянными застёжками сбоку, открывавшей покрытые татуировкой, перевитые жилами руки, и никакого пояса у него было. Он тоже носил длинную чёрную косу, достигавшую поясницы, с вплетёнными в неё какими-то ленточками, и внешне был похож на братьев-близнецов, которые сейчас лежали на земле. Только этому явно было лет под сорок. Ну, наверное, возраст китайцев, или там корейцев мне и на Земле не сразу удавалось определить.

— Мастер Тан, мы просто...— начал было объясняться мальчишка, но был прерван тем же спокойным, я бы сказал, равнодушным голосом.

— Молчать.

Мальчишка тут же заткнулся. Видимо, этот мастер Тан был их учителем, или наставником, и авторитет имел непререкаемый. Мужчина отлип от стены и шагнул вперёд, обозревая место боя и лежащих на земле, стонущих подростков. Потом внимательно оглядел с ног до головы меня, как рентгеном просветил. На его тёмном лице не дрогнул ни один мускул, эмоции не читались совершенно. Вот уж где настоящий 'покер-фейс', в карты я с ним точно играть не стал бы.

— Мда... Интересный паренёк, — пристально глянул на меня мужчина, и мне показалось, или мгновением раньше его глаза были другого цвета? Да нет, показалось...

— Мастер Тан, — зачастил мальчишка, — он первый напал! Он ударил Шангара! И мы...

— Неужели? — мужчина подошёл к лежащим на земле поверженным противникам, и, нагнувшись, положил каждому по очереди ладонь на грудь, после чего несколько раз ткнул пальцами в несколько точек в районе шеи и ключицы. Мне показалось, или его пальцы на мгновение окутались каким-то голубоватым свечением? — И что вы?

— Ну... — замялся мальчишка.

— Можешь не оправдываться, я всё видел, — мужчина со вздохом распрямился, вперив немигающий взгляд в главаря, от которого тот сжался, как от удара. — Твоим друзьям повезло, что они остались в живых. Видимо, в школе очень плохие учителя, если вы вчетвером не смогли одолеть какого-то оборванца. Вы позор школы Белого Дракона. А уж использовать Плевок Саламандры против безоружного противника... — мужчина неодобрительно покачал головой. — Это недостойно ученика Школы. Так поступают только трусы, Нико.

— Простите, наставник... — опустил голову главарь.

— Так, вы! — рявкнул мастер Тан на лежащих на земле учеников. — Поднимайтесь! Хватит валяться на земле, позорить форму Школы!

Ого. Я думал, что после таких ударов быстро не встают. Этот странный учитель действительно мастер. И боец опытный. Наверняка страшный противник в рукопашной схватке. Двигался мужчина плавно, просто перетекал с места на место, как ртуть, что выдавало в нём профессионала высочайшего класса. Так плавно может двигаться дикий зверь, а человек, для того, чтобы так двигаться, должен обучаться чуть ли не с пелёнок.

— Теперь ты, — глянул на меня этот странный мастер, и я вздрогнул. Если он решит отомстить за своих учеников, то у меня нет шансов. — Как тебя зовут, зик?

Ну вот, и он туда же. Наверное, зик — это какое-то презрительное прозвище, вроде нашего нищеброда, или бомжа.

— Мастер Тан, это дурачок с соседней улицы. Он разносчиком в лавке мастера зелий подрабатывает, — подал голос поднявшийся на ноги мальчишка. А, так вот какой запах я учуял. Он шёл от холщовой сумки, какие носят через голову, лежащей у самого входа в каменный мешок. Там наверняка были какие-то склянки с лекарствами, которые и разбились до того, как на сцене появился я.

— Вы пали в моих глазах ещё ниже. Шангар, ты хочешь сказать, что вас, как новорожденных котят, отделал какой-то безмозглый дурень? После трёх лет обучения?

На лице мастера Тана наконец-то появились эмоции, и они точно не несли уже пришедшим в себя и пристыжено опустившим головы мальчишкам, ничего хорошего. — Ладно, ваше наказание я назначу позже. И не думайте, что легко отделаетесь. Ты! Разносчик, ты понимаешь то, что я говорю?

Я утвердительно кивнул. Адреналин, который во время боя является естественным анальгетиком, начал уменьшаться, и вместе с этим на меня накатилась боль. Голову и рёбра эти малолетние ублюдки отпинали мне хорошо. Меня шатнуло. Учитель странной школы сделал шаг в моём направлении, и я инстинктивно поднял руки в защите.

— Спокойно, я не собираюсь нападать, — мастер Тан поднял руки, продемонстрировав пустые ладони. Хотя я-то уж точно знал, что и голой рукой можно убить человека ничуть не хуже, чем ножом, или другим холодным оружием. Мой инструктор в учебке, тот самый майор ГРУ, мог вырвать пальцами кусок мяса из свежей бараньей туши. А уж сломать трахею у человека ему вообще не составляло никаких проблем, он мог буквально вырвать её из горла. Но бежать некуда, да и не убегу я далеко в моём нынешнем состоянии, даже будь у меня такая возможность.

— Стой спокойно, зик.

Мастер Тан подошёл ко мне вплотную, и я почувствовал лёгкие тычки пальцами в районе солнечного сплетения и шеи. Последний тычок пришёлся в бровь над правым глазом. И будь я проклят, если я вновь не увидел, как его пальцы окутались мягким голубоватым сиянием. Сразу стало легче, боль утихла, как по мановению волшебной палочки. Мужик, да кто ты такой?

— Иди за мной, — мастер развернулся, взмахнув длинной, как у женщины, косой с вплетёнными в неё тонкими разноцветными ленточками. Делать нечего, придётся идти. Да и что мне оставалось? Местности я не знаю, обычаев и правил поведения тоже. Благо, хоть язык каким-то неведомым способом понимаю. Это Тьма мне дала такую способность? Не зря же она закинула меня в это тело? Дурачок? В принципе, логичный выбор. С дурака какой спрос? Да, тело чужое, непривычное, и им ещё предстоит заняться, но оно меня слушалось, а это значит, что моя душа, или сознание укоренилось в нём прочно. Да и сам мозг, вроде бы, в порядке, по крайней мере реальность я воспринимал адекватно, и мыслил вполне логично. Ну, хотелось бы думать. Так что пока будем слушать и наблюдать, набираться знаний об окружающем мире, в который мне довелось попасть. А дальше пока лучше не загадывать.

И всё же, что же это был за шар огня, и что за свечение вокруг пальцев этого наставника я видел? После всего, что со мной произошло — смерть на операционном столе, Тьма, полёт сквозь космос, вселение души в тело местного дурачка с последующей дракой, я вполне мог принять и то, что в этом мире есть магия, как бы нелепо для меня, материалиста до мозга костей, это ни звучало.

Я двинулся вслед за наставником. Проходя мимо группки побитых парней, заметил, как они провожают меня угрюмыми и многообещающими взглядами. Ну, это понятно. Какой-то замухрышка в лохмотьях побил учеников крутой школы, в которой они отучились аж три года. Да уж, не самое приятное у меня вышло знакомство с этим миром, сходу влип в неприятности. Ну да ничего, мне не привыкать, и не из таких передряг выбираться приходилось. А пока посмотрим на этот городок, и жителей, что в нём обитают, благо, что из каменного тупика я наконец-то вышел, и передо мной раскинулся вид на город, очень похожий на картинки из школьных учебников, изображающие средневековые европейские поселения. Я шёл по мощёной камнем мостовой за быстро шагающим наставником, крутя головой во все стороны. Нет, отличия от земных городов всё же были. Да, до канализации здесь ещё никто не додумался, и вдоль мостовой тянулись сточные канавы, от которых шёл неприятный запах. Но грязи и мусора не было, видимо, за чистотой здесь и в самом деле следили. Дома каменные, в основном одноэтажные, с островерхими крышами, покрытыми черепицей разного цвета. Крепкие, основательные дома, которые строили с любовью и на века. Никакой массовой застройки, но оно и понятно. Навстречу попадались прохожие, и все они кланялись странному наставнику. Видимо, мужик здесь в серьёзном авторитете.

Шли достаточно долго, городок на самом деле был не таким уж и маленьким. Я крутил головой по сторонам, впитывая в себя информацию об окружающем мире, как раскалённый песок воду. Но делать выводы я буду чуть позже, благо, для первичного анализа данных хватало с избытком. Пройдя по городу и посмотрев на жилища горожан, и на самих горожан, я должен был признать, что социальным расслоением здесь и не пахло. Дома были добротные, никаких хибар и слепленных из говна и палок лачуг я не заметил. А ведь даже в моём бывшем мире нищета была сплошь и рядом, даже на моей бывшей родине, что уж говорить об Африке, или тех же фавелах в Бразилии. Или я просто в каком-то богатом районе, а лачуги находятся где-то в другом месте? Ладно, поживём — увидим.

Прохожие тоже были одеты добротно, никаких грязных лохмотьев. И я заметил, что местные аборигены предпочитают яркие цвета в одежде, причём и мужчины и женщины. И все носили длинные волосы, видимо, это дань какой-то традиции. Ладно, над этим подумаем позже, тем более, что мы, похоже, пришли. И я, кажется, понял, куда. Это тот самый замок, который я успел рассмотреть, когда падал. Центральная часть города. И самая укреплённая. Во всяком случае, высокая каменная стена с бойницами присутствовала, как и стража, стоящая на входе.

— Мастер Тан, — приветствовал наставника стражник, стоящий перед воротами, над которыми красовался вырезанный из дерева герб — оскаленная морда дракона, державшая в клыках ветвь с семью листьями. Надо же, кто бы мог подумать, что и в этом мире есть легенды о драконах. Хотя... Возможно, что здесь они не сказки, а вполне себе реальные существа, я уже ничему не удивлюсь. — Кто это с вами?

Стоящий у высоких ворот мощного сложения стражник, держащий в руках устрашающего вида бердыш, или алебарду, был просто огромен. Мощная шея борца, широченные плечи, рост около двух метров и вес килограммов сто сорок. Силища в нём чувствовалась неимоверная, не хотел бы я с ним сойтись в рукопашной, даже в своих лучших кондициях. Такого только из пятидесятого калибра долбить, и с дистанции в километр, в ближний бой с таким противником входить нельзя, порвёт как Тузик грелку.

— Привет, Чогей, — улыбнулся наставник. — Да вот, нашёл интересного паренька. Троих учеников Школы под орех разделал, представляешь?

— Кто? Этот заморыш? — округлил глаза стражник, оглядывая меня с высоты своего роста. — Кажется, я его видел несколько раз в нижних районах. Это какой-то дурачок из беженцев — зиков.

— Ну, дурачок, или не дурачок, но ближним боем он владеет, уж я то в этом немного разбираюсь. Чуть насмерть не пришиб этих болванов, — наставник хмуро оглядел разом понурившуюся четвёрку, тихо стоявшую сзади.

— Во дела, — удивлённо пробасил привратник. — Трёхлеток? Это как же он сумел-то?

— А вот это я и хочу выяснить. У него какая-то странная техника. Хочу показать его мастеру Ширу, он как раз такие загадки любит.

— Четвёртому Листу? Он сейчас учеников гоняет на второй тренировочной площадке. Ну, не буду вас задерживать, мастер Тан, — стражник шагнул в сторону, давая нам пройти.

— Спасибо, Чогей. Передавай привет супруге. Сколько ей осталось?

— Да думаю, на той неделе уже должна разродиться, — расплылся в улыбке стражник. — Мастер Со говорит, что будет тройня.

— Ну, если Шестой Лист так говорит, значит так и есть, — вернул улыбку наставник. — Вы, — мастер повернулся к ученикам, и его улыбка мгновенно погасла, — бегом к мастеру Со. Пусть она вас осмотрит. И чтобы после вечернего гонга все были на тренировочной площадке. Я вам устрою тренировку, которую вы надолго запомните. А ты, разносчик, — перевёл на меня взгляд своих тёмных глаз наставник, — иди за мной и не отставай.

А что мне оставалось делать? Сбежать один чёрт не получится, да и если бы такое удалось, то куда бы я побежал без знания местности и местных реалий? Поэтому я вновь поплёлся вслед за наставником, впрочем, внимательно смотря по сторонам. Пути отхода на всякий случай тоже знать не помешает. Пока всё, что я увидел за стенами, походило на тренировочный лагерь для спецназа, разумеется, со своими отличиями и колоритом. Бывать в подобных по долгу службы мне приходилось неоднократно, их ни с чем не спутаешь, во всяком случае, полоса препятствий была практически такой же, как и в нашем мире.

О, а вот и ученики... Мы как раз проходили мимо небольшой площадки с вкопанными в землю трехметровой высоты деревянными столбами. Столбов было где-то с десяток, они были вбиты примерно на расстоянии метра друг от друга. Наверху раздавался частый деревянный перестук. Я поднял голову, прислонив ко лбу ладонь козырьком, прикрывая глаза от ярко светящего солнца. Звук издавали палки. Вернее, длинные ростовые шесты, которыми были вооружены двое голых по пояс бойцов, стоявших на вершинах столбов. Шесты просто гудели в воздухе, часто соударяясь друг с другом. Ого, вот это скорость. Я невольно сбавил шаг, засмотревшись на бой. Один из бойцов стоял на столбе, держа шест двумя руками за середину, вращая им перед собой. Я во всех этих шаолиньских премудростях не силён, хотя с одним гостем из Поднебесной, приехавшим по обмену, работать в паре приходилось. Китайский спецназ не чурался использовать в своих тренировках наработки древности, и я неоднократно наблюдал, как Ли, так звали китайца, упражнялся с шестом. По-русски он изъяснялся с трудом, но то, что сейчас демонстрировал боец, он называл веерной защитой.

Шест гудел в воздухе вокруг его тела, но даже я понимал, что одной защитой бой не выиграешь, надо нападать. Только вот его противник такого шанса ему не давал. Второй боец не стоял на месте, он быстро передвигался, перепрыгивая с одной верхушки столба на другую, и непрерывно атаковал. Шест он держал ближе к краю, нанося быстрые, как бросок кобры, удары. Развязка наступила быстро. Обозначив удар в голову, он внезапно низко пригнулся, почти сев на шпагат меж двух столбов, и нанёс точный тычковый удар шестом противнику в голень. Тот потерял равновесие, и полетел вниз, выронив своё оружие. Обычный человек, упав с такой высоты, сломал бы себе шею. Ну, или ещё что, руки там, или ноги. Но точно расшибся бы. Но не этот. Он как кот перевернулся в воздухе, и приземлился на четыре конечности. Встав на ноги, он буркнул себе под нос что-то явно матерное и отряхнул от пыли широкие серые штаны.

— Чего уставился, зик? — неласково осведомился парень, смахнув со лба бисеринки пота, и увидев меня, стоявшего рядом с площадкой. — И вообще, я просто поскользнулся, понял, чучело?

Тьфу ты. Они все что, сговорились, что ли? Опять этот зик.

— Эй, разносчик! — раздался окрик наставника. — Ты заставляешь себя ждать. Пошевеливайся!

Я прибавил шагу, нагоняя мастера Тана. Интересно, куда он меня ведёт, и зачем? Что это за четвёртый лист, любящий загадки? Это я-то загадка? Да ничего сверхъестественного я не показал, боевое самбо, оно и в Африке боевое самбо, в нём нет ничего показушного, вычурного. В отличие от тех же китайских видов, все приёмы боевого самбо нацелены на уничтожение противника, или выведение его из строя. Никакой эффектности, голая эффективность. Впрочем... Я сейчас не в Африке, это точно. И ведут меня явно не плюшками угощать. Похоже, мне опять придётся драться, и это не есть хорошо. Этот мастер Тан каким-то образом добавил мне энергии, но судя по тому, что я вновь почувствовал боль в рёбрах, и начали подрагивать ноги, это была только временная подпитка, надолго её не хватит. Но делать нечего. Военспецы, во всяком случае, все, кого я знал, вообще были фаталистами. Как сказал когда-то древнеримский император Марк Аврелий, делай, что должен, и свершится, чему суждено. А по-другому в нашей профессии и нельзя. Если предстоит бой, или драка, как сейчас, то рефлексировать — дело пустое, более того, опасное. Я ещё раз прислушался к своему организму. Да, похоже, надолго меня не хватит. Тело слабое, недокормленное, ещё и избитое к тому же. Сейчас, пройдя какое-то расстояние вслед за мастером Таном, я обратил внимание на свою правую ногу. Похоже на старую травму, скорее всего когда-то был перелом берцовой кости. Я немного припадал, наступая на ногу, несильно, но достаточно заметно. Во время драки я не обратил на это внимание, не до того было, но сейчас... Ничего, прорвёмся. Несмотря на худобу, тело достаточно жилистое и выносливое. Главное — пережить этот день, а мясо на кости нарастить всегда можно.

— Пришли, — мастер Тан остановился возле открытой площадки, на которой около двух десятков взмыленных парней, и, к моему удивлению, девчонок, отрабатывали какой-то сложный комплекс, похожий на таолу из китайского ушу, или ката из японского карате. — Стой здесь, разносчик.

Ну, стою. Наставника заметил кто-то из старших учеников, и выкрикнул: — Внимание, поклон! Второй Лист почтил вниманием нашу тренировку!

Все двадцать с лишним учеников разом остановились, повернулись к мастеру Тану и склонились в поклоне, прижав кулак к груди, в области сердца. О, так этот мастер Тан из какого-то высокого начальства? Второй Лист? Хм... Стражник на входе тоже упоминал какие-то листы. Да и на гербе, что висел над воротами, дракон держал в пасти ветвь с семью листьями. Интересно, это как-то связано?

— Продолжайте, продолжайте, — замахал руками мастер Тан. — Я только хотел переговорить с вашим наставником. Мастер Ширу, я могу вас отвлечь от такого занимательного дела, как просмотр похабных картинок, которые вы спрятали в обложку от древнего трактата о траволечении?

Чего? Я недоуменно уставился на тщедушного дедка, сидевшего в позе лотоса под навесом, устроенным вдоль тренировочной площадки, и державшего в руках какую-то книжицу, которую он, впрочем, быстро захлопнул. И это наставник? Из него же песок сыпется!

— Продолжайте тренировку! — старикан поднялся на ноги одним неуловимым движением, даже не опираясь руками о землю. — Чего тебе, Тан? Ты отвлекаешь меня от изучения одной древней техники, которую я раскопал в библиотеке.

— Да-да, знаю я, какие ты там техники изучаешь, — хмыкнул Тан. — Извращенец старый. И не стыдно? Ученики ведь всё видят.

— Ничего они там не видят! — запальчиво воскликнул старик. Впрочем, он моментально остыл, увидев, что Тан его откровенно подкалывает. — Ладно, чего хотел, Тан? — недовольно буркнул он. — И что это за оборванец рядом с тобой?

Чёрт. Я опустил взгляд вниз, осматривая лохмотья, в которые был одет. Да уж, такой наряд ни одно уважающее себя огородное пугало надеть бы не согласилось. Да и на ногах какие-то явно самодельные шлёпанцы с деревянной подошвой, напоминающие японские гэта. Причём уже далеко не жарко, листья с деревьев почти облетели, да и ветерок продувал отнюдь не тёплый. Похоже, в этом мире середина осени. А когда я, кхм... умер, ещё там, на Земле, был июль, самый разгар лета.

— Я знаю, что ты любишь загадки, — мастер Тан повернулся ко мне, вновь просвечивая меня своим бесстрастным взглядом. — Четверо учеников Школы захотели отработать новые техники на этом парнишке в нижнем квартале. Только вот получилось так, что техники отработали на них. Причём так, что не подоспей я вовремя, один из них уже мог быть трупом. Этот парнишка точно не так прост, как хочет показаться. У него довольно странная техника. Очень уж она... жёсткая, что ли. Никакой красоты, корявое исполнение, но ведь работает, и работает неплохо. Ты ведь среди Листов самый старый, вот я и подумал, что тебе может быть интересно.

— Не самый старый, а самый мудрый, — сварливо поправил Тана Четвёртый Лист, аккуратно свернув книжку и засунув её за пояс простых тренировочных штанов, какие носили и все ученики. — Ладно, считай, что ты меня заинтриговал. Чтобы Тан не знал какой-то техники? Победитель турнира на кубок Императора? Хм... Что ж, посмотрим, посмотрим...

Старикан подошёл ко мне вплотную, внимательно осмотрев с головы до ног. Судя по скептическому выражению его лица, ничего особенного он во мне не увидел.

— Этот задохлик? Ты ничего не перепутал, Тан? Избитый заморыш, которого щелчком прибить можно, даже без магических техник, к тому же ещё и хромоножка. Тебе ничего не показалось, а?

— Я, в отличие от тебя, старикашка, гномью настойку на грибочках не употребляю, — тихим злым шёпотом, чтобы не услышали ученики, сказал Тан. — Мне ничего не показалось. Я видел всё собственными глазами. Он одного из близнецов чуть насмерть не пришиб. В нашей школе он не обучался, старых мастеров с подобным стилем ведения боя я тоже не знаю, даже в южных кланах. Потому и привёл его к тебе, думал, хоть ты поможешь. А ты...

— Ладно-ладно, не заводись, — Ширу поднял ладони в примиряющем жесте. Сейчас посмотрим, что он за боец. Внимание! Очистить площадку! — вдруг громоподобно выкрикнул Четвёртый Лист, да так, что у меня уши заложило. — Румис, в центр!

Ну вот, так я и думал. Всё-таки придётся драться. Ученики по команде учителя мгновенно рассредоточились по краям площадки, бросая в нашу сторону заинтересованные взгляды. В центре остался только один ученик, примерно моего возраста, но даже на вид гораздо сильнее. Предыдущая драка меня сильно измотала, и чисто на 'физухе', боюсь, я не выиграю. Впрочем... Есть кое-какая задумка. Судя по всему, здесь в ходу исключительно ударные виды, и если мои предположения верны, то мой план боя может и сработать.

— Эй, ты, как там тебя, — окликнул меня Ширу. — Иди, побей его.

Я не сдвинулся с места. Щас, бегу и тапочки теряю. Ты мне не командир, чтобы приказы отдавать.

— Эй, ты что, глухой?! Давай, покажи, что умеешь, зик!

— Ширу, подожди, не так надо, — прервал Четвёртого Листа наставник Тан. — Этот парнишка — дурачок. Это и ученики говорили, да и Чогей его где-то уже видел. Дай лучше я попробую. Эй, разносчик, ты меня слышишь?

Я поднял голову, откинув назад свисающие грязные волосы. Да уж, неудобно. Все местные носили косы, что мужчины, что женщины, но у меня была только спутанная грязная грива отросших ниже лопаток волос, которые явно давно никто не мыл. Во время драки они будут мешать.

Я кивнул, дав понять, что всё слышу.

— Если ты побьешь вон того мальчишку, я дам тебе серебряную монету. Это в десять раз больше того, что ты зарабатываешь за месяц. Согласен?

Ну ещё бы. Деньги — хороший стимул, особенно в моём положении. Бесплатно пусть сам дерётся, если хочет. А деньги мне сейчас ой, как понадобятся. Неизвестно, сколько стоит прожить в этом мире, а бесплатно и на Земле никому ничего не достаётся. Я оторвал кусок ткани от своей дерюги и перевязал им волосы на затылке, чтобы не лезли в глаза. Свои самодельные гэта я тоже скинул, оставшись босиком. Так оно надёжнее. Площадка была земляная, утрамбованная ногами учеников до состояния камня, и присыпанная сверху тонким слоем песка. Голая ступня во время драки будет предпочтительнее, чем даже самая удобная обувь.

— Похоже, согласен, — удовлетворённо хмыкнул Ширу. — Что ж, вперёд. Бой до потери сознания, или сдачи противника. Можешь применять любые приёмы и удары, никаких ограничений нет.

Вот даже как. Жёсткая у них тут школа. Или этот мастер Ширу настолько уверен в своих учениках? Ну, это мы сейчас посмотрим. Я ещё раз 'прозвонил' организм, пытаясь понять, насколько его хватит. Да уж, боюсь, что ненадолго. О борьбе придётся забыть, она требует чисто физической силы, а её-то как раз у меня как у котёнка. Придётся тратить по возможности минимум энергии. И это только в том случае, если моё предположение сработает. Ударка — дело хорошее, но и ей есть что противопоставить. Сейчас не стоит драться насмерть, это всё-таки тренировочная площадка, а не поле боя, и надеюсь, что кое-чем смогу удивить своих соперников. Я пару раз глубоко вдохнул прохладный свежий воздух, насыщая кровь кислородом, и зашагал к центру площадки, где меня поджидал противник.

— Румис, отделай хорошенько этого оборванца! — раздался за спиной голос Четвёртого Листа. — И можешь не сдерживаться!

— Слушаюсь, учитель, — ломающимся баском ответил парень, снисходительно поглядывая на меня с высоты своего роста, похрустывая суставами пальцев. Я только хмыкнул про себя. Да, похоже, что я был прав — ударные поверхности фаланг пальцев у него набиты, мозоли видны отчётливо, особенно на кентосах. Чистый ударник. Высокий, выше меня на полголовы, рельефный, но не перекачанный. Явно хорошо тренирован и вынослив. И значит бой надо заканчивать быстро, запас энергии у меня практически на нуле.

— Извини, парень, я тебя немного поломаю, — негромко проговорил мой соперник. — Не держи зла.

О, вежливый? Ну надо же. Те парнишки в переулке, пытавшиеся забить меня насмерть, вежливыми не были. Я уже открыто усмехнулся и сделал приглашающий жест ладонью.

— Готовы? Начали!

Противник не стал прощупывать мою оборону, решив закончить всё одним хорошо поставленным ударом. Сделав широкий шаг вперёд, он крутанул бёдрами, посылая волну от ног к плечам, передавая импульс кулаку, вылетевшему мне в лицо, как плеть. Вернее, как кистень. Попади он мне в голову, и всё, бой был бы закончен. Только меня в том месте уже не было. Я не стал ставить блок, а тоже сделал шаг вперёд, вплотную к своему противнику, поймав его на движении. Мне повезло, что парень решил действовать открыто, не пряча удар, и не используя финты, его движения отчётливо читались, поэтому мой приём сработал. Я просто слегка отклонился в сторону, пропуская летящий кулак мимо себя, и выстрелил навстречу раскрытой ладонью, коротко ударив основанием ладони в подбородок. Встречный удар — страшная штука. Глаза у парня закатились, и он кулём осел на землю. Чистый нокаут. Добивать его я не стал. Незачем. Со стороны могло показаться, что мой противник просто споткнулся и упал. Только вот подняться он уже не мог.

Развернувшись к наставникам, я слегка поклонился, и зашагал с площадки, кожей ощущая повисшую тишину. Подойдя к мастеру Тану, я требовательно протянул ладонь.

— Да уж, Тан, смог ты меня удивить! — хохотнул наставник Ширу, хлопнув Тана по плечу. — Это где же ты раскопал такого самородка? Дурачок, говоришь? Ну-ну... Ты видел, как он точно вписался в удар? А ты давай, расплачивайся! Сказал, что платишь серебрушку, если он моего ученика побьёт, вот и плати!

— Я-то своё слово всегда держу, — мастер Тан протянул мне монету с отчеканенным на нем полустёртым профилем какого-то мужчины в странной высокой шапке. Это кто? Какой-то местный правитель? — Но, похоже, ставки нужно повысить. Как считаешь, Ширу?

— О, ты предлагаешь сыграть? Всё никак не можешь забыть тот случай, когда я тебя в заведении матушки По чуть без штанов не оставил? — ехидно прищурился старикан.

Нет, вы посмотрите на них, они на меня ещё ставки делают. Нашли, блин, мальчика для битья. Впрочем... Пока есть возможность, надо заработать. Серебряная монета — это хорошо, но её вряд ли хватит надолго. Я взвесил монету на ладони. Увесистая. Уж не знаю, что это за мир, но до бумажных денег здесь, судя по всему, ещё не додумались. И слава богу на самом деле, значит что такое инфляция ничем не обеспеченных резаных бумажек, они не знают. Ну и обычно на монетах изображался какой-либо правитель, во всяком случае, так было на Земле. А значит, что такой правитель есть и здесь, из чего проистекает, что имеется централизованная власть. Да и этот Ширу что-то говорил о каком-то Кубке Императора. Что ж, даже по отрывочным сведениям можно сделать выводы. На реверсе монеты я увидел изображение ветви. Стоп, где-то я уже это видел. Ах, да, на гербе над входом в этот тренировочный лагерь похожую ветвь в зубах держала голова дракона. Только... Здесь на полустёртом оттиске на реверсе монеты у ветви было восемь листьев.

— Эй, разносчик, ты что, оглох?! — раздался рядом голос мастера Ширу. Похоже, пока я рассматривал монету и раздумывал над здешним мироустройством, я на какое-то время выпал из разговора двух мастеров. — Давай, иди! Твоя бить мой сильный ученик, а моя платить тебе два монета!

Почему он разговаривает со мной, как с идиотом? Издевается, что ли? Я засунул монету в карман драных штанов и показал четыре пальца.

— Ха, а этот зик не промах! Тан, дурачок он там, или не дурачок, а торговаться он умеет! Три! — мастер Ширу показал мне в ответ три пальца. — Если ты выиграть, то получить три монеты! Твоя понимать?

Моя понимать, моя всё понимать. Ладно, три так три. Ещё хорошо, что всё пошло по такому сценарию. Могло быть куда хуже, если бы этот Тан, или Ширу просто натравили на меня своих учеников, да ещё не по одному, а скопом. А так, глядишь, ещё и в выигрыше останусь. Ну, если повезёт. Я кивнул, и вновь развернулся к тренировочной площадке.

Да они точно издеваются... В центре площадки меня уже ждал следующий противник, и я резко пожалел, что не показал сразу десять пальцев. И даже этих денег было бы мало. Поджидающий меня громила был едва ли не больше, чем тот стражник на входе. Да уж, чёрт меня дёрнул согласиться. Впрочем, деваться некуда, и придётся драться и с этим качком-переростком, хочу я этого, или нет. Внезапно я почувствовал, как что-то мокрое скользнуло по лицу. Провёл ладонью по щеке. Ну да, так я и думал. Кровь. Рана над правым глазом, полученная ещё в первой драке в переулке, вновь открылась. Да и само тело стало тяжелее, вновь стало больно дышать из-за отбитых рёбер.

Видимо, так энергетическая подзарядка, или что это было, применённая мастером Таном, имеет ограниченный срок действия. Эх, как не вовремя-то... Я замедлил шаг, идя к центру площадки, продумывая возможный план действий. Такие пласты мышц, как у этого перекачанного бугая, не пробьешь, тут только ломом бить, или кувалдой. Противник гораздо сильнее меня, и раза в четыре тяжелее. Что ж... Этот мастер Ширу сам сказал, что я могу применять любые приёмы. А раз так... Если нельзя победить честно, будем побеждать нечестно. Противник стоял спокойно, не принимал никаких боевых стоек. На лице пренебрежительная улыбка, видимо, уверен в своём превосходстве. Оно и понятно, в сравнении с ним я выглядел, как мышонок рядом со здоровенным откормленным котом. Ну, посмотрим... За несколько шагов до соперника резко ускоряюсь, перейдя на бег, за пару шагов до него взвиваюсь в прыжке, и наношу сдвоенный удар пятками в солнечное сплетение громилы. Тот резко хекнул, и отступил на шаг назад. Сбить его с ног не удалось, но я этого и не ожидал, попробуй, сдвинь такую тушу, как не надеялся и пробить мощные плиты брюшного пресса. Упав на спину, тут же переворачиваюсь через голову, успев схватить горсть мелкого песка, которым была посыпана площадка. Вскакиваю, резко выбрасываю перед собой руку. Песок летит в глаза амбала. Попал! Тот с рёвом хватается за лицо. Теперь нельзя терять ни секунды! Подскочив к ослепшему противнику, вскакиваю на его ногу, используя её как ступеньку, запрыгивая ему за спину, и захватываю его шею в замок. Ногами обхватываю талию противника, скрестив ступни на его животе. Теперь только давить, изо всех сил давить на сонные артерии. Если он сможет меня скинуть, то я покойник, этой туше хватит одного удара, чтобы вновь отправить меня во Тьму.

Противник хрипит, пытаясь сорвать захват на шее, но отчаяние придало мне сил, я вцепился в своего врага мёртвой хваткой. Ну же, падай! Падай, сволочь! Амбала начинает шатать, но он всё ещё борется. Внезапно он приседает, и прыгает вместе со мной вверх, переворачиваясь в воздухе, и приземляясь на спину, просто впечатывает моё тело в закаменевшую землю площадки. В груди что-то хрустнуло, а изо рта плеснуло кровью. В глазах помутнело, но хватку ослаблять нельзя! Нельзя, или я труп! Противник дёрнулся ещё пару раз, и, наконец, обмяк. Победа. С трудом выбираюсь из-под тяжеленной туши, чувствуя, что ещё немного, и сам упаду рядом, сил у меня не осталось совершенно. Но схватка ещё не закончена. Извини, парень, но я принимаю тебя всерьёз. Если ты встанешь, то... Поэтому бью ребром ступни, нанося рубящий удар ногой сверху, в челюсть поверженному сопернику. Так оно надёжнее будет. Можно было ударить в висок, в горло, или в переносицу, но это уже будет нечестно. Был бы ты настоящим врагом, я бы не колебался ни мгновения, но ты просто боец, выполняющий распоряжение своего мастера. Поэтому живи.

Медленно иду прочь с площадки. В голове шумит, в глазах двоится. Дыхание тяжёлое, вдохнуть как следует не могу. Похоже, рёбра мне всё-таки доломали. Кровь изо рта продолжает течь, как ни сплёвывай. Да и с правой ногой что-то не так, на неё больно наступать. Видимо повредил, когда наносил завершающий удар. Всё, я не боец. Сейчас меня курица лапами загрести сможет. Ну да ничего, главное — дойти до мастеров, молча стоявших у кромки площадки и получить причитающийся мне выигрыш.

Подхожу, вернее, практически доползаю до мастера Ширу, и протягиваю измазанную кровью ладонь.

— Да уж, разносчик, устроил ты тут... — глядя на меня тёмными раскосыми глазами, негромко проговорил наставник Тан. — Плати, Ширу. Слово есть слово.

Четвёртый Лист молча протянул мне деньги, глядя на меня с каким-то странным выражением лица. Сжимаю монеты в кулаке, чувствуя, что ещё немного, и я потеряю сознание. Не рассчитал я всё-таки силёнок, не рассчитал...

— Эй, зик, что с тобой? — как издалека донёсся голос мастера Ширу. Пространство завертелось, как в калейдоскопе, и с тихим звоном рассыпалось на осколки, унеся меня во Тьму.

Глава 2. Зик

Очнулся я от того, что радом кто-то ел. Громко, со смаком и чавканьем. Я какое-то время вслушивался в окружающее пространство, не спеша открывать глаза. Лучше, чтобы о том, что я пришёл в себя, окружающие узнали не сразу, так можно узнать что-то полезное. Например, услышать чей-то разговор, из которого можно почерпнуть необходимую информацию. А пока нужно понять, что там у меня с организмом. Похоже, я вновь в теле немого мальчишки. Только вот... Чувствовал я себя просто отлично! Ничего не болело, тело было полным энергии. Как это?

До носа донеслись запахи еды. Чёрт, а вкусно пахнет... Я бы сейчас не отказался чего-нибудь перекусить, тем более, что я уже и забыл, когда ел в последний раз, ну, если не считать капельницу в палате для онкологических пищей.

— Марика, ты слышала, что этот зик натворил на второй площадке? — раздался смутно знакомый голос справа от меня. Где-то я его уже слышал...

— Да об этом вся школа слышала. До тебя как всегда новости последними доходят, — фыркнули чуть дальше и левее. И голос явно принадлежал девушке. Я навострил уши. Всегда полезно знать, что думают о тебе окружающие, ну и надеюсь, что кроме обсуждения моей скромной персоны я узнаю ещё хоть какую-то информацию об окружающем мире, она мне сейчас просто жизненно необходима. — А я не только слышала, но и видела. Он Фарта задушил, представляешь? У мастера Ширу просто глаза на лоб вылезли!

— И чему ты удивляешься? Подумаешь... Обычная Удушайка, делов-то... — скептически прозвучало в ответ.

— Да какая Удушайка, балбес ты безмозглый! Он его руками задушил! Без единого заклятья!

— Чего? Ты в своём уме, рыжая? Ты шею Фарта видела? Она с моё бедро толщиной! Хрен ты его без техник задушишь! — начал горячиться голос справа, и я, кажется, вспомнил его обладателя. Похоже, это том самый пацан, который шмякнулся передо мной с верхушки столба.

— Да я тебе ещё раз говорю, что видела всё собственными глазами! — не менее пылко ответила девчонка, которой, судя по тембру голоса, было лет шестнадцать. — Мы как раз пятую форму проходили, когда Второй Лист с этим зиком появились. Мастер Ширу как всегда под навесом свою порнушку листал, и мы немножко халявили. Потом учитель Румиса вызвал и сказал ему побить этого заморыша. А потом... Румис почему-то упал без сознания. Я даже не поняла, что сделал этот странный мальчишка. Ведь он даже не дрался!

— Дык, может, он технику какую применил? — сквозь чавканье ответил парень.

— Да какую технику, у него и времени-то не было! Так могут только старшие ученики, да Листы, сам знаешь, а этот бродяга в лохмотьях откуда бы такое умел, думай, что говоришь! И вообще, хватит чавкать, как болотный свин, прожуй сначала, а потом уже говори.

— Ой-ой, столичная штучка нашлась, — язвительно ответил мальчишка. — Манерам будешь первашек учить, задавака. Ладно, не дуйся, Лизи. Что дальше-то было?

— Что было, что было... Потом учитель Фарта вызвал. И не смей называть меня Лизи, сколько раз говорено было! — взвилась девчонка. — Я — Элиза Марика ар Бертан, дочь лорда Бертана!

— Не выпендривайся, Лизи. Ты в Школе уже сколько? Пора бы уже понять, что здесь нет никаких лордов. Да и мой род, если на то пошло, знатностью твоему не уступает, хоть наши земли и находятся в Приграничье, — спокойно ответил мальчишка.

Интересно... Я с жадностью впитывал поступающую информацию. Лорды, империя... Что же это за мир такой? Сословия, как в средневековье на Земле? Весело. Если это так, то у меня мало шансов хоть куда-то пробиться, дворянских корней у меня никаких нет, происхождение совершенно рабоче-крестьянское. Только вот... Что это за странная Школа, где сословное разделение упразднялось, уравнивая всех и каждого?

В ответ раздалось рычание и зубовный скрежет. Похоже, у этой девчонки просто взрывной характер.

— Так, что за крик, а драки нету? — раздался вдруг ещё один голос, судя по тембру, принадлежащий женщине. Странно, но я не услышал ни шагов, ни скрипа дверей. Такое впечатление, что обладательница голоса просто появилась из ниоткуда.

— Мастер Со! — разом воскликнули подростки, только что перемывавшие мне косточки.

Где-то я уже слышал это имя... Да, точно, его упоминал тот амбал-стражник, говоря о беременной жене. А Тан сказал, что Со — Шестой Лист. Нет, мне положительно надо разобраться в здешней иерархии. Листы эти странные, плюс не менее странная Школа, напоминающая какой-то шаолиньский монастырь. Хотя, если я ничего не путаю, в Шаолине женщин всё-таки не было.

— Лежите, лежите, — мягко ответил голос. — Вам ещё рано вставать, раны от маготехник заживают не так быстро. Следующий раз будьте внимательнее, и уделите больше внимания защите. А вашему Ширу я ещё всыплю. Ишь, чего удумал, боевым плетениям второгодок обучать!

— Да, мастер Со, — вновь синхронно ответили подростки, но раскаяния в их голосах я что-то не услышал. Я внутренне усмехнулся. Подросткам, похоже, дали взрослые игрушки, кто же от таких в их возрасте откажется?

— Так, ну а теперь перейдём к тебе, — голос раздался прямо рядом со мной, и я, не удержавшись, вздрогнул. Обладательница мягкого голоса перемещалась совершенно бесшумно. — Хватит притворяться, я вижу, что ты давно пришёл в себя.

Похоже, меня раскрыли. Что ж, делать нечего. Открываю глаза, и, наконец, могу воочию увидеть, где очутился. Впрочем, это и так было понятно. Больничка. Только не привычная любому советскому, или постсоветскому человеку больничная палата, а... Одна большая хижина с выложенным камнем круглым очагом посредине. Высокая остроконечная крыша с дырой в верхушке, стены из стволов, очень напоминавших толстый бамбук. Похожие хижины я видел в юго-восточной Азии. Вдоль стен были расставлены топчаны, два из которых не пустовали.

На меня во все глаза смотрели двое — тот самый парень, шмякнувшийся со столба, и девчонка с огненно-рыжей шевелюрой, заплетённой в толстую косу. Мальчишка сидел на топчане, через один от меня, скрестив ноги. Из одежды на нём были только широкие серые штаны, грудь его была туго замотана белыми бинтами. Интересно, чем ему прилетело? Чуть дальше и левее на топчане, накрытом разноцветным лоскутным покрывалом, свесив ноги, сидела девчонка лет шестнадцати на вид, глядящая на меня с неподдельным интересом. Рыжие волосы, такого насыщенного цвета, что хоть прикуривай, миловидное личико, вздёрнутый веснушчатый носик, большие карие глаза... А она симпатяжка. Одета она была в такие же серые штаны, как и пацан, но помимо них на девчонке была ещё безрукавка, похожая на ту, что я видел на мастере Тане — с деревянными застёжками на боку. Девчонка, похоже, тоже была ранена, только забинтованы у неё были руки, от плеч и до самых кистей.

— Не очень-то вежливо с твоей стороны, зик, — сухо прозвучало рядом. — Впрочем, я тебя не виню. По рассказам Тана, с головой у тебя проблемы. Да и манерам ты явно не обучен.

Ага, а меня, стало быть, зиком называть можно? Я повернул голову на голос, практически нос к носу столкнувшись с... В изголовье топчана стояла маленькая, сухонькая, морщинистая старушонка. Длинная седая коса обмотана вокруг тощей шеи. Это что, она, что ли Шестой Лист? Старушенция была одета во что-то, очень напоминающее комбинезон. А поверх него через плечо был накинут патронташ, или что-то вроде него. Только вместо патронов в этом патронташе были разноцветные пробирки, или склянки из толстого стекла. В общем, бабулька очень походила на революционного матроса, обмотанного пулемётной лентой. На ногах у странной старушки, завершая картину, была обувь, похожая на мои самодельные гэта.

— Так, а ты ложись, ложись, ишь, бодренький какой, — сухо скомандовала старушка. — День лежал без сознания, я уж думала всё, не жилец. Рано тебе ещё вскакивать после таких-то повреждений. А ну-ка, давай-ка мы тебя посмотрим...

Бабулька простёрла надо мной руку. Пальцы окутались голубоватым свечением, от которого шло приятное тепло. Что-то подобное проделывал и мастер Тан после той первой драки в переулке. И, минуточку... Она сказала — день без сознания?

— Так... Хорошо... — пробормотала мастер Со, водя ладонью над моим телом. — Никаких повреждений. Рёбра срослись, внутренние органы в порядке, да и центр Ри не повреждён.

Ри? Это ещё что такое? Я непонимающе уставился на взволнованного мастера.

— Да уж, такое вместилище не часто увидишь, — продолжила мастер Со. — Задницей чую, хлебнём мы с тобой... Ладно, не моё дело. Раз Тан тебя нашёл, то пусть сам и разбирается. Моё дело тебя вылечить. А ну-ка... Встать можешь?

Я откинул покрывало, сев на топчане, и опустил голые ноги на деревянный пол. И тут же снова запахнулся покрывалом — оказалось, что из одежды на мне... ничего. Я бросил быстрый взгляд на девчонку. Та сделала вид, что ничего не видела, но по мгновенно вспыхнувшему, как у всех рыжих, лицу, я понял, что всё-таки засветился.

— Экий ты стеснительный, — хихикнула старушка. — Давай-давай, поднимайся, чего я там не видела... Да и было бы там на что смотреть, одни кости торчат. А писюлькой своей можешь вон, Лизи соблазнять, как раз её размерчик.

Теперь и мне краска бросилась в лицо. Похоже, в этом мире отношение к наготе совсем не такое, как на Земле.

— Мастер Со! — возмущённо возопила девчонка, ставшая похожей на рыжий помидор. — Как вам не стыдно?!

— Ой, можно подумать! — отмахнулась бабулька. — Не строй из себя девственницу, Лизи. Девка ты справная, смазливая, наверняка уже кучу парней оприходовала, хе-хе... А зики в этом деле, говорят, большие мастера. Откуда ты думаешь у них столько детей в семьях? — подмигнула старая ведьма.

Ярко-малиновая девчонка только открывала и закрывала рот, не в силах сказать хоть слово. Да и я чувствовал себя не в своей тарелке. Блин, мне сорок лет, женщин в моей постели побывало достаточно, а я тут краснею, как подросток в женской бане. Из всех присутствующих удовольствие получал только мальчишка. Тот с довольной улыбкой посматривал на девчонку, явно получая неземное удовольствие от разыгравшейся сценки, и я не я буду, если она это ему ещё не припомнит.

— Так, ладно, — построжела мастер Со. — Посмеялись, и будет. Ну-ка, отвернулись все, не смущайте паренька. Мне нужно его осмотреть. Рок, тебя тоже касается. И нечего тут лыбиться, у тебя причиндалы ничуть не больше.

Улыбка мгновенно сползла с лица мальчишки, зато злорадная ухмылочка появилась на личике рыжей. Да уж, если в этой странной школе такие учителя, то скучать тут точно не придётся.

— Так, ну-ка подними руки вверх, — принялась командовать докторша, крутя меня во все стороны, и время от времени тыкая меня сухим пальцем в живот, спину и бока. — Теперь закрой глаза, вытяни руки вперёд и поочерёдно дотронься указательным пальцем до кончика носа.

Я не смог сдержать улыбки. Шестой Лист проводила те же манипуляции, какие проводят в любом военкомате при призыве новобранцев на медкомиссии. Она бы меня ещё молоточком по коленке постучала. Кстати... А нога-то тоже не болит. Как и рёбра. Я был совершенно уверен, что грудную клетку тот амбал-переросток мне точно сломал. Неужели это работа этой старушонки?

— Так, хорошо, хорошо... — мастер Со наконец закончила меня осматривать, и, судя по улыбке, осталась довольной результатом. — Ты абсолютно здоров. Ах, да, подожди-ка...

Шестой Лист внезапно исчезла. Только что стояла рядом со мной, и вдруг испарилась, спустя мгновение возникнув возле высокого деревянного шкафчика, стоявшего возле стены. Как это? Это же метров семь от меня? У меня отвалилась челюсть. Теперь понятно, почему я не услышал, когда мастер Со появилась в палате. Она именно в ней появилась, а не вошла, как все нормальные люди. Лёгкое дуновение ветерка, и Шестой Лист вновь возникла возле меня, протягивая мне серые штаны, какие были надеты и на мальчишке с рыжей девчонкой, и серую же безрукавку.

— Вот, остались от кого-то. Они тебе будут велики, но ничего, штанины пока подвернёшь. А потом в городе подошьёшь, если что. Твои грязные лохмотья я выкинула, от них воняло.

Я быстро натянул на себя одежду, сразу почувствовав себя увереннее. Да, штанины пришлось подвернуть, предыдущие хозяин был явно большей комплекции, чем я, и затянуть потуже подвязки. В безрукавке же я практически утонул, она свисала почти до колен. Да уж, видок у меня сейчас наверняка тот ещё. Но в любом случае такая одежда лучше, чем ничего. А вот и мои гэта, стоят под топчаном. Их я тоже быстро нацепил на ноги. Только вот куда она выкинула мою старую одежду? Всё-таки там в кармане были аж четыре серебряных монеты, а в этом мире, судя по всему, это были немалые деньги.

— О, вот и Тан пожаловал, — повернула голову в сторону выхода мастер Со. — Дальше уже с ним разбирайся, я свою работу сделала. И постарайся больше сюда не попадать, даже моё лекарское искусство не поможет, если тебе сломают шею. Ты понял, мальчишка?

— Спасибо вам, мастер Со, — я низко поклонился Шестому Листу. Вежество всё-таки иметь надо, похоже, мастер Со действительно практически вытащила меня с того света. Интересно бы узнать, как.

— Ну вот, хоть кто-то почтение проявляет, — довольно улыбнулась старушка. — Ты не безнадёжен. Глядишь, толк с тебя ещё будет.

Створка раздвижных дверей отъехала в сторону, и внутрь шагнул мастер Тан. Неужели эта старушонка почувствовала его приближение ещё загодя? Что же это за Листы тут такие?

— О, уже поднялся? — удивлённо поднял брови Второй Лист. — Не ожидал. Прекрасная работа, мастер Со. Впрочем, чего ещё ожидать от лучшего лекаря Кардара? Не вскакивайте, — остановил Тан поднявшихся, и склонившихся в поклоне рыжую и мальчишку.

— Да уж, задал ты мне работёнку, Тан, — покачала головой мастер-лекарь. — Повреждения были очень серьёзные. Пробито лёгкое, почти все рёбра сломаны, отбиты внутренние органы. Это не считая общего истощения, ссадин и небольших ран. Пришлось потрудиться. Зики, конечно, выносливее обычных людей, но всё же...

— Так, значит... — окинул меня задумчивым взглядом Тан. — Понятно...

— И ты видел его вместилище Ри? Оно, конечно, пустое, как барабан, но ты только взгляни на его объём! Где ты его откопал, Таник?

Второй Лист сделал странный пас пальцами, как-будто что-то начертив ими в воздухе, и его глаза внезапно поменяли цвет, став льдисто-голубыми. Чёрт, значит тогда, в переулке, не показалось.

— На улице откопал, в Нижнем квартале, когда его наши ученички пинали. Видимо, богам было угодно, что бы я появился там именно в то время... — задумчиво протянул наставник.

Я только переводил взгляд с мастера Тана на мастера-лекаря. Объяснит мне кто-нибудь, что, чёрт возьми, происходит? Рыжая Лизи и Рок тоже навострили уши, впитывая каждое слово.

— Так даже интереснее... Боги иногда любят пошутить, — почти прошептал Второй Лист, продолжая изучать меня своими поменявшими цвет глазами. Впрочем, спустя пару мгновений он моргнул, и глаза вновь стали карими. — Правда, после их шуток целые империи исчезают. Надеюсь, это не наш случай. Ну, раз с ним всё в порядке, — обратился Тан к старушенции, — то я его забираю. Спасибо вам ещё раз, мастер Со.

— Спасибом ты не отделаешься, сам знаешь. Я потратила кучу энергии на этого зика, использовала один из свитков Исцеления. Они кучу денег стоят, — сварливо ответила мастер Со. — Ладно, на быстрой оплате я не настаиваю, сделаю рассрочку. Ну и куда ты его сейчас? К Первому? — старушка уже вновь переместилась, возникнув возле мальчишки, и принялась водить рукой вдоль его груди. — Ему наверняка будет интересно посмотреть на мальчишку. Не дёргайся, Рок! Или ты хочешь здесь недельку полежать, морда ты ленивая? — бабуля влепила пацану звонкий подзатыльник.

— Первого сейчас нет, его призвал к себе Император. Скоро ведь очередной турнир, и надо всё подготовить.

— Ах, да, точно. Опять этот мордобой. На прошлом Турнире сколько бойцов погибло, не напомнишь? Ты сам-то сколько раз по краю ходил, Тан? И ради чего? Ради этого несчастного Кубка? Он того стоит?

— Это наша работа, — хмуро ответил Второй Лист.

Турнир? Это ещё что? Блин, голова кругом идёт. С самой первой минуты, как я очутился в этом мире, у меня не было времени, чтобы привести мысли в порядок и разложить информацию по полочкам. С первого же мгновения я получил удар сапогом по роже, да и потом было ничуть не лучше. А делать анализ в такой обстановке не самое лёгкое занятие. Но кое-что мне уже понятно. Есть империя, которой, что логично, управляет Император. Есть разные кланы, есть эта странная школа, с очень странными учителями. И есть то, что пока остаётся за гранью моего понимания. Обычной логикой то, что я видел, объяснить нельзя. И это — магия.

— Да-да, работа... Ну, делай свою работу, Тан, а я буду делать свою, — не поворачиваясь, холодно ответила мастер Со. — Но помни, что после твоей работы всегда приходится работать мне. И часто даже я уже не могу ничего сделать.

— Топай за мной, ученик, — буркнул Тан, резко развернувшись в сторону выхода. — Я покажу тебе твоё место.

Ученик? Интересно девки пляшут. Когда это я в ученики записаться успел? Похоже, моего согласия никто спрашивать и не собирался. И я уже успел задолжать за лечение этой мелкой старушенции. О каком ещё Свитке она говорила? Ладно, пусть будет так. Во всяком случае, хоть какая-то определённость. Было бы куда хуже, если бы я просто оказался в том переулке один, ничегошеньки не зная об этом мире. Второй Лист двинулся к выходу, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Отодвинув в сторону створку дверей, вышел наружу, прикрыв глаза от резанувшего солнца.

На улице было свежо, осень уже вступила в свои права. Хоть солнце и светило вовсю, но ветерок задувал прохладный, и я зябко передёрнул плечами. Да, спасибо мастеру-целителю за одежду, но штаны и безрукавка были из тонкой, довольно жёсткой ткани, похожей на льняную, и торчащие из широких вырезов руки мгновенно покрылись мурашками. А вот Второму Листу, судя по всему, на холод плевать. Он бодро шагал по выложенной красноватым камнем дорожке, даже не оглядываясь на меня. Похоже, уверен, что я никуда не денусь.

Да, всё, что я видел вокруг, было очень похоже на тренировочный лагерь — площадки, вроде той, на которой мне уже пришлось драться, полосы препятствий. А вот привычных жилых бараков, которые я подсознательно ожидал увидеть, не было. Возможно, они находятся где-то дальше? Ну и бойцы спецподразделений, которых я за службу навидался предостаточно, здесь тоже очень отличались от привычных мне. Ну, если их можно так назвать. По соседней, широкой дорожке как раз двигалась группа местных аборигенов, под командованием 'сержанта' с бамбуковой палкой в руках. Смуглая, как у земных индейцев, кожа, странный разрез глаз, чёрные волосы... Хм... Интересно, а как выгляжу я сам? За то время, что я провёл в этом мире, свою физиономию мне так увидеть и не довелось.

Десяток бойцов, или, скорее, учеников, одетых в такие же серые штаны, что были и на мне, перемещались по дорожке гусиным шагом, держа над головой здоровенные булыжники, по виду килограммов по двадцать каждый. Бойцы были мокрыми насквозь, с них буквально лило, их руки и ноги дрожали, а камни, поднятые над головой, норовили выскользнуть из потных ладоней.

— Тарис! — 'сержант' перетянул палкой по спине одного из парней, который не смог удержать равновесие и коснулся коленом брусчатки дорожки. — Ещё раз потеряешь равновесие, и вся группа будет проходить дистанцию ещё раз! Ты понял, первашка?! — рявкнул он в стиле американских сержантов. — Забудьте о том, кем вы были до Школы! Ваши клановые замашки можете засунуть себе в задницы! Я лично буду выбивать из вас дерьмо каждый день! И молите своих богов, чтобы вами не занялся кто-нибудь из семи Листов, с ними бы вы вообще сдохли!

Ого, жёстко у них тут. И, похоже, на физической подготовке здесь делают особый упор. Да, в своём прошлом теле я мог выполнить любые нормативы по физо, но вот в этом... Не знаю, слишком уж оно хилое и заморенное. Впрочем... Я вытянул вперёд руки, рассматривая их. Да, руки худые, мышечной массы почти что нет. Но запястья широкие, предплечья, покрытые застарелыми шрамами, просто переплетены жёсткими сухожилиями. Не так всё и плохо. Никто их бойцов спецподразделений, которых я знал, а знал я очень многих, приходилось плотно общаться и с бойцами из других стран, не был похож на перекачанные горы мяса. Наоборот, они все, как один, были жилистыми, среднего роста, и выносливыми, как непальские шерпы. Способными днями обходиться без сна, воды и пищи. И выполнять поставленную задачу. Волки, поджарые, быстрые и беспощадные.

— Шевелите задницами, первашки! — рявкнул 'сержант'. — Вам ещё воду в купальню таскать! И только попробуйте руки с вёдрами ниже плеч опускать! Выдерну, и вместо ног вам вставлю!

В ответ донёсся многоголосый горестный стон. Да уж, похоже, учебка у парней тут весёлая. Я прибавил шаг, догоняя мастера Тана. Успею ещё как следует рассмотреть окрестности, и местных аборигенов. Внезапно по спине как будто что-то царапнуло. Я резко развернулся, высматривая возможную угрозу. Никого. Только какой-то сгорбленный дедок вдалеке неспешно подметал дорожку длинной метлой. Но направленный в спину взгляд я точно почувствовал, чуйка меня никогда в этом отношении не обманывала. Это своеобразное шестое чувство, оно вырабатывается с опытом. У всех военспецов, прошедших множество горячих точек, оно есть, только проявляется по-разному. У меня вот так, как будто кто-то ледяными когтями по спине царапает. И обычно этот взгляд врага, смотрящего на тебя сквозь перекрестье оптического прицела. Недобрый взгляд. Неужели у меня уже успели появиться враги? Те ребятишки из переулка, которые пытались отработать на мне приёмы? Ладно, не буду пока забивать себе голову, проблемы будем решать по мере их возникновения.

— Пришли, разносчик, — мастер Тан остановился возле двойных решетчатых дверей, раздвигавшихся в стороны, как в японских жилищах. Куда это он меня привёл? Из-за дверей тянуло теплом и сыростью. — Надеюсь, ты знаешь, как пользоваться купальнями? Всё необходимое возьмёшь внутри. Как приведёшь себя в порядок, приходи вон туда, — Второй Лист указал пальцем на высокую островерхую крышу, покрытую красной черепицей, видневшуюся за кронами деревьев. — Там мы с тобой и поговорим.

Поговорим? Ну хорошо. Ну а пока мне нужно решить один шкурный вопрос...

— Мастер Тан...

— Что ещё? — несколько раздражённо развернулся ко мне Второй Лист. — Не испытывай моё терпение, зик.

— Мои деньги...

— Ах, да... Мастер Со тебе что, не сказала? Все твои деньги пошли на излечение. Её услуги, знаешь ли, очень дорого стоят. Да и тех монет, что у тебя были, в любом случае не хватит, тебе ещё придётся отрабатывать. Или ты думал, что свиток Большого Исцеления на тебя бесплатно потратили?

Ну понятно. Услуги профессионального целителя стоят дорого, оно и на Земле так. Опять я остался без гроша в кармане, и это плохо. А на что я буду питаться? Крыша над головой тоже наверняка стоит денег. Вот же зараза...

— Всё остальное потом расскажу, разносчик, — холодно произнёс Второй Лист, резко развернувшись и взмахнув длинной косой. — И запомни, сейчас ты всего лишь ученик-первогодка, и обращаться к учителю можешь только когда он сам тебе разрешит. Надеюсь, это ты своей тупой головой понять способен?

Мда... Я тоже надеюсь. Характер, судя по всему, у Второго Листа не сахар. Ладно, на моём веку и не такие командиры были, дело привычное. Дожидаться моего ответа Тан не стал. Что ж, подождём, думаю, всю необходимую информацию он до меня донесёт чуть позже. А пока пойдём разбираться, что здесь за купальни такие. Этому телу действительно не помешает помыться.

Ох ты... Вот уж не ожидал здесь такое увидеть. Раздвинув легкие деревянные створки дверей-сёдзи, я вошёл внутрь, ожидая увидеть всё, что угодно. Но действительность превзошла самые смелые мои ожидания. Это же один в один онсэн! Я как-то побывал в префектуре Аомори, в Японии, в их знаменитых термальных источниках Сукайю Онсэн, и вот то, что я сейчас видел, очень на неё походило. Да, япошки действительно знают толк в том, как нужно расслабляться. Ну ничего себе! Правила посещения онсэна я знал, если посещаешь какую-то экзотическую страну, то хорошим тоном будет узнать её обычаи. Я снял обувь, аккуратно поставив свои гэта сбоку от входа. Похоже, здесь и сейчас я один, поэтому можно как следует помыться, и наконец привести мысли в порядок. До этого момента думать было особо некогда, знай себе отмахивайся.

Вдоль стен стояли ряды шкафчиков, незапертых, как в той же Японии, где посетители могли оставить свои вещи. Видимо, воровство здесь не распространённое явление, что не может не радовать. По центру находились длинные низкие скамейки с разложенными на них сложенными полотенцами. Ну что ж... Я быстро скинул с себя штаны и безрукавку, оставшись в чём мать родила, повесив одежду в один из пустых шкафчиков. Не знаю, как принято здесь, но в японских купальнях положено быть абсолютно голым, никаких трусов, или набедренных повязок. Причём это правило относилось как к мужчинам, так и к женщинам. Правда, в Японии принято приносить мыло, или шампунь с собой, ну или купить всё необходимое на месте, но здесь обслуживающего персонала не наблюдалось, как не было и юкаты — что-то вроде кимоно, которые японцы надевают при посещении горячих источников. Но оно и понятно, это всё-таки совершенно другой мир.

Онсэн, или как они здесь называют купальни, был крытым, с одним общим отделением. А перед ним было другое помещение, поменьше, с уже каменными лавочками, со стоящими перед ними на возвышениях деревянными кадками и маленькими ковшикам. Горячая и холодная вода была в двух огромных металлических баках с кранами снизу. Даже мыло было, правда, не привычные современному человеку бруски, а зеленоватого цвета тягучая жидкость в глубоких плошках, стоящих вдоль стены. Жидкое мыло? Что ж, тоже неплохо, гигиена в этой странной Школе на высоте, что не может не радовать. Рядом с каждой плошкой лежало мочало, видимо, сделанное из какого-то местного растения. Понятное дело, откуда бы здесь взялись мочалки из синтетики.

Набрав воды в кадку, сел на каменную лавочку. Надо же рассмотреть свою физиономию. Зеркал я здесь ещё не видел, но вода тоже сойдёт. Я заглянул в кадку, рассматривая в водной глади своё отражение. И замер. Да уж. Шок — это по-нашему. Теперь всё стало кристально ясно. И почему местные, в отличие от меня, не так мёрзнут, и почему у меня была странная реакция на солнечный свет, когда я только вышел из больнички. И что имела в виду мастер Со, говоря о больших семьях зиков. Я пристально всмотрелся в водную гладь. На меня диковатым взглядом смотрело моё отражение. Огромными, ярко-жёлтыми глазами с вертикальными зрачками. Вот оно что. Да уж, у Тьмы, оказывается, есть чувство юмора. Такое же чёрнушное, как и она сама. Я — не человек. Я — зик. Это не оскорбление, это просто название моей расы. Или вида. Но... Во всём остальном я никаких отличий не заметил. Ни хвоста, ни шерсти, или чешуи. Когтей тоже не было, правда, ногти обломанные и достаточно толстые. Впрочем, у людей такие тоже бывают. Я провёл языком по зубам, оскалился, а потом и вовсе высунул язык, вглядываясь в отражение. Нет, клыки не торчат, это я бы сразу заметил, язык не раздвоенный. Ну, слава богу... Если не считать странных глаз, то внешне я мало отличался от местных жителей. Я ещё раз заглянул в кадку с водой.

Худое тёмное лицо, правда, светлее оттенком, чем у местных жителей, острый подбородок. Старый рубец, идущий от переносицы через левую щёку к уху. Уши обычные, круглые, вполне человеческие. Нос, похоже, был когда-то сломан, и, возможно, не один раз. Хорошо, что хоть все зубы на месте. Грива нечёсаных иссиня-чёрных волос, свисающих до середины спины, жёстких, как проволока. Да и телу, судя по всему, нехило доставалось. Многочисленные шрамы, некоторые их которых были достаточно свежими, плохо зажившие ожоги... Неужели те ублюдки из переулка уже не первый раз над пацаном издевались? И отрабатывали на нём не только приёмы рукопашного боя, но и магические? Ведь тот шар огня, крутящийся перед ладонями главаря, мне точно не привиделся. Само тело худое, как у девочки-анорексички, одни кости торчат, здесь мастер Со не преувеличила. Мужские причиндалы на месте, обычного размера, по этому поводу мастер-лекарь пошутила. Ноги худющие, мышц почти нет, коленные суставы чуть ли не толще бедра. Да уж... Удивительно, что я смог завалить того здоровяка, при такой разнице в силе и габаритах я бы сам на себя ставку не сделал. Если бы он меня смог хотя бы зацепить, то... Нет, об этом лучше не думать.

Так ладно, с этим вопросом мы разобрались, пусть это тело и не совсем человеческое, но помыть его всё-таки не помешает. Зачерпнув пару раз ковшиком горячей воды из кадки, вылил на голову. После чего нанёс на волосы жидкое мыло. Оно хорошо мылилось, не так, как современные шампуни, конечно, но тоже неплохо. Да и пахло оно приятно, какими-то травами. Мыть голову пришлось трижды — спутанные, жёсткие, как проволока, давно не мытые и нечёсаные волосы с трудом поддавались мылу и воде, но, в конце концов, мне удалось с ними справиться. Остричь бы их, длинные волосы только мешают во время боя, привык я за многие годы службы к военной стрижке почти под ноль. Да и неудобно с такой гривой, попробуй, уложи косу, которую здесь носят практически все, под шлем-сферу. Но здесь, видимо, короткая стрижка — нонсенс. Или просто какая-то традиция, нарушать которую не стоит.

Как следует отскоблил мочалом тело, докрасна, сдирая застарелую грязь, набрал ещё воды в кадку и опрокинул её на себя, смыв остатки мыла. Вот, теперь можно и в бассейн, выложенный разноцветной мозаикой, залезть. Над ним поднимался пар, я, нагнувшись, попробовал воду рукой. Горячая, но не кипяток, где-то градусов пятьдесят. В самый раз. Погрузившись в воду, сел на каменный уступок, откинув голову на пологий бортик, предварительно положив на него сложенное полотенце. Ох, хорошо-то как... Мне доводилось бывать в разных банях — турецких, финских, японских, но лучше русской парной, всё-таки, нет ничего. Ничто так не расслабляет тело и не прогревает кости, как наша банька. А если ещё веничек как следует распарить, да на каменку пихтовым маслом капнуть... Эх... Но это уж я размечтался, да. Похоже, обратно на Землю мне хода нет. Да, сейчас как раз есть время поразмыслить над создавшимся положением, разложить полученные данные по полочкам. Итак, что мы имеем в сухом остатке: самое главное — я жив. Почему, и как так получилось, тайна, покрытая мраком. Вернее, Тьмой. Я очутился в другом мире, заняв место местного жителя. Никаких знаний об окружающем мире, или каких-то умений от него мне не досталось. Ну, если не считать знания языка. Убил ли я личность этого мальчишки, когда в него внедрилась моя душа? Не знаю. Да и знать, если честно, не хочу. Моей вины здесь нет, да и мнения моего никто не спрашивал. Зашвырнули в другой мир, в чужое тело, да и то, какое-то недоделанное, и крутись, как хочешь. Мысли о том, тварь ли я дрожащая, или право имею, в голову мне никогда не лезли, чрезмерные рефлексии военспецам не свойственны, как и вообще военным людям. Поэтому примем свершившееся, как факт, и отставим в сторону.

Далее. Структура местного сообщества пока не вполне понятна. Но кое-что уже вырисовывается. Есть кланы, есть слой аристократии. Это стало понятно после услышанного разговора пацана и рыжей девчонки в больничке. Да и 'сержант', гонявший новобранцев, тоже что-то такое говорил. Мол, можете свои клановые замашки себе в задницы засунуть. Император здесь тоже имеется, Тан в разговоре с мастером Со об этом обмолвился. А империя — штука здоровенная, и состоящая из нескольких королевств. Во всяком случае, так было на Земле. По устройству государства, законам и прочему мне ещё предстоит получить информацию, она может оказаться очень важной.

Теперь по расам. Местные жители были очень похожи на людей. Смуглая кожа и чёрные волосы, как у американских индейцев, только разрез глаз скорее китайский. Странная смесь. В этом отношении выделялась только та девчонка в больничке, она была огненно-рыжей, и со светлой кожей. Но это всё люди, несомненно. А то, что в этом мире есть и другие расы, или виды разумных существ, я уже понял. Ведь я сам — представитель одного из этих видов.

Ну и самое интересное. Магия. Здесь она существовала на самом деле. Шар огня, которым был готов сжечь меня главарь шайки малолетних ублюдков, лечебная магия Тана, мгновенные прыжки в пространстве мастера Со...Что ж, пока примем версию, что магия здесь существует, и ей активно пользуются, как для лечения, так и для боя. Видимо, этот мир пошёл по другому пути развития, нетехнологическому. Почему и как — будем выяснять позже.

Ну и ближайшие перспективы. На кой чёрт я понадобился Второму Листу, я не вполне понял. Из-за того неведомого вместилища Ри, о котором говорила Шестой Лист? Вряд ли он настолько впечатлился моим кунг-фу, что тут же захотел взять меня в ученики. Надеюсь, он сам прояснит этот момент. Если захочет, конечно. Судя по всему, у этого Второго Листа характер как минимум непростой. Да и меня он воспринимает как некую странную диковинку, ведь изначально он именно поэтому притащил меня к Ширу. Ну да, какой-то грязный оборванец-зик, которого соплёй перешибить можно, вдруг неведомым образом укладывает троих учеников в подворотне, а потом двух бойцов Ширу на тренировочной площадке. Не знаю, как в этом мире обстоит дело с отношениями ученик — мастер, но, боюсь, что всё не так радужно. В том же Китае, насколько я помню, ученик принадлежал учителю и телом, и душой, был просто прислугой, на которую сваливали всю самую грязную и тяжёлую работу. Были случаи, когда учитель, видя, что ученик может его превзойти, просто калечил своего ученика. И это было нормой. Меня такой вариант отношений не устраивал совершенно. Да и формального согласия становиться учеником Второго Листа я ещё не давал. Пусть меня здесь и держат за дурачка, но и в самом деле считать себя идиотом я не позволю.

Тело разомлело от горячей воды, наконец-то расслабилось. Я глубоко вздохнул и закрыл глаза. Ничего, прорвёмся. Проблемы будем решать по мере их возникновения, и не будем создавать их сами. Ну, по мере возможности, конечно. Да, можно сбежать из этой Школы, перспектива становиться мальчиком для битья меня ничуть не вдохновляла. Но... Я совершенно не знаю ни географии, ни законов, ни обычаев этого мира. Денег у меня нет, одежда только та, что мне подарила мастер Со. А здесь, судя по всему, скоро наступит зима, листья на деревьях уже начали облетать. Да, на Земле я бы мог выжить в одиночку где угодно, хоть в джунглях Амазонки, хоть в сибирской тайге. К этому меня готовили. Но там всё знакомо, я знаю, где и какое зверьё водится, как на него охотиться, какие растения и ягоды съедобны, а какие ядовиты. Здесь же я не знал ничего. Вдруг бродяг здесь просто отстреливают, мало ли какие здесь порядки. Да и снаряжения, даже минимального, у меня нет, как и хоть какого-то оружия. Нет, это отбрасываем, слишком глупо. Здесь у меня в любом случае больше шансов выжить, чем на улице. К тому же этот мастер Тан, похоже, один из местных командиров, или Листов. И у меня есть возможность подняться на ступень в здешней иерархии, получить пусть и минимальный, но социальный статус, который будет выше, чем дурачок-разносчик из нижнего квартала. Да, похоже, мне вновь придётся проходить местную учебку и курс молодого бойца, пусть и со своим колоритом, но это уже мелочи, тренировками меня не испугаешь. А драки... Не думаю, что Тан будет натравливать на меня своих учеников каждый день. Если бы захотел, то не стал бы останавливать того малолетнего ублюдка с... как он тогда назвал тот шар огня? Плевок Саламандры? И всё же, на кой я сдался Второму Листу...

Мысли становились всё более тягучими, веки отяжелели, тело пребывало в полнейшей нирване. Эх, сейчас бы ещё поесть чего-нибудь. Того мальчишку в больничке кормили, жрал так, что за ушами трещало, но мне больничная пайка, похоже, положена не была. А у меня уже желудок к позвоночнику прилип, и скоро вовсе узлом завяжется. Так, хватит валяться, надо выбираться из этого онсэна и идти на собеседование к Тану.

Внезапно я услышал голоса. Хлопнули раздвижные створки-сёдзи, и в купальню, судя по голосам, вломилась группа учеников.

— Ох, ну наконец-то... — раздался чей-то мелодичный, как перезвон колокольчиков, голос. — Наконец-то я скину с себя эти вонючие тряпки! Ширу нас что, вконец загонять решил? У меня ноги трясутся так, будто меня двадцать мужиков трахнули!

Чего? Девчонка? Мне резко стало неуютно. Если меня здесь увидят, то... Неужели сейчас в онсэне женский день? В Японии были разные правила при посещении купален, и в старых онсэнах даже сейчас могут одновременно находиться и мужчины и женщины, а в других обычно или разделяли общий бассейн с горячей минеральной водой стеной, чтобы извращенцы, которых в Японии на самом деле много, не подглядывали, или делали раздельные дни. Но я сейчас точно не в Японии, и могу огрести проблем на свою голову. Ну, Тан, ну удружил... И не сбежать никак — я слишком расслабился, и, вопреки устоявшейся за многие годы службы привычке, войдя в онсэн, не проверил наличие запасных выходов. И только сейчас увидел, что вход, он же выход, в помещении с бассейном был только один. Нет, можно, конечно, и в окно вылезти, но сверкать голым задом на улице, где меня могут увидеть, вряд ли лучшее решение.

— Ой, Мата, можно подумать! — раздался в ответ язвительный голос, явно принадлежащий парню. — Что для тебя каких-то двадцать мужиков? Так, только на разогрев, не больше.

— А тебе завидно, да? — не осталась в долгу обладательница голоса-колокольчика. — Но оно и понятно, куда тебе с твоей-то малюсенькой пипиркой...

— И ничего она не маленькая! — раздалось возмущённое. — Просто... Просто здесь холодно!

— Да-да, конечно... — хихикнул в ответ голос-колокольчик.

— Ну да, где уж нам... — фыркнул в ответ другой мужской голос. — Это ж не с Фартом в кустах кувыркаться, у него там дубина будь здоров, убить можно. Но вот беда, — издевательски печально вздохнул невидимый мне парень, — его завалил, даже не особо напрягаясь, какой-то занюханный зик из Нижнего Квартала. И теперь Фарту не до женщин, он прямо ни спать, ни кушать не может от великой обиды, и ищет этого заморыша по всей Школе, обещая разорвать на мелкие кусочки.

Блин, похоже, теперь среди учеников я самая обсуждаемая персона. Никогда не стремился к подобной популярности, даже когда в средней школе учился, ни к чему это. И, похоже, одного врага я себе уже нажил. Да, не хотел бы я ещё раз столкнуться с этим перекачанным здоровяком. В прошлый раз мне повезло, да и дрался я нечестно, но в следующий раз, боюсь, мне может так не повезти, этот мордоворот будет готов.

— Ага, а ещё говорят, что этот зик учеников-третьегодок под орех в Нижнем Квартале разделал, — раздался ещё один голос, и опять женский. Чёрт, они что, все вместе мыться собрались? — Представляете? Говорят, что раскидал какой-то странной маготехникой, за одно мгновение, а троих чуть не убил, мастер Тан едва успел их спасти.

Я только закатил глаза под лоб. Слухи как всегда всё преувеличили. Уже и неведомую маготехнику я, оказывается, применил. И теперь, к бабке не ходи, каждый сильный ученик захочет проверить на практике, какой из меня боец, и правдивы ли все эти разговоры. Вот ведь влип... По каменному полу прошлёпали босые ступни, зажурчала вода. Так, они уже в 'предбаннике'. Чёрт, как бы отсюда незаметно свалить? Встречаться сейчас с толпой учеников не входило в мои планы.

— Мата, может тебе спинку потереть? — раздался совсем рядом голос одного из парней.

Раздался шлепок.

— А ну-ка руки убрал, кобель!

Ха, похоже, кого-то отшили.

— Ну и ладно. Подумаешь, недотрога, — обиженно прозвучало в ответ. — Пойду, в бассейн залезу, а то мышцы ноют после тренировки.

— Вон, Андриса попроси тебе массаж сделать, — хихикнула девчонка. — Он-то точно не откажется. Правда ведь, Андрис?

— Эй! Я не по этой части! Ай, ну вас!

Да уж, подростки, похоже, во всех мирах одинаковы. И разговоры примерно одни и те же. Створка раздвижных дверей, отгораживающих вход в общую купальню, отодвинулась, и внутрь зашёл парень в набедренной повязке, примерно моего возраста. Или чуть старше. Ну, наверное. Возраст тела, в которое я попал, я мог предположить только навскидку. Высокий, с рельефными мышцами. Парень подошёл к кромке воды, присел на корточки и потрогал её рукой. Удовлетворённо хмыкнул, поднял голову, и только сейчас заметил меня, сидящего на другой стороне бассейна. Немая сцена. Парень во все глаза смотрел на меня, я на него.

— Привет, — учтиво поздоровался я. — Как дела?

— Эй, народ, идите все сюда! — завопил подросток, поднимаясь на ноги.

— Ты чего орёшь, Марко? — внутрь шагнула... Ох ты...Такой красотки мне ещё видеть не приходилось. Идеальная фигура, стройные ноги, высокая грудь, прикрытая лишь тонкой намокшей туникой, которая практически ничего не скрывала. Огромные глазищи, личико сердечком, волосы цвета воронова крыла. Она стояла передо мной, как богиня любви Афродита Пенорожденная с картины Сандро Боттичелли.

— Это же он, Мата! Точно он! Народ, вы только посмотрите, кто здесь у нас! Это же тот зик, что Румиса с Фартом уделал! Охренеть!

Вот же... Не удалось мне слинять по-тихому.

— Это он? Серьёзно?

Купальня наполнилась народом, рассматривающим меня, как какое-то редкое насекомое. Похоже, эти ребята как раз были на тренировочной площадке, когда мастер Тан привёл меня к Ширу. Чёрт, вот это совсем неудачно. Да, вон стоит и тот парень, которого я вырубил первым. Румис, кажется. Но... В той же группе был и тот самый гигант Фарт. Если и он здесь... Ещё одна драка может выйти мне боком — если тогда за всем наблюдали наставники, и не позволили бы, чтобы меня метелили толпой, то сейчас...Если они захотят отомстить и нападут все разом, то у меня нет шансов, один на один против толпы мог драться только Брюс Ли, да и то лишь в кино. В реальной жизни такое не прокатит, просто забьют насмерть. И опять у меня нет хоть какого-то завалящего оружия. Разве что...

Дно бассейна было покрыто слоем камешков, от мелких, до размеров небольшого яблока. Наверное, так сделали для того, чтобы не обжигать ступни, ведь горячая вода подавалась снизу. Да и массажный эффект присутствовал, я это оценил сразу же, прокатывая ступню по округлому окатышу. Я подцепил камень ногами, подтянув его вверх, и перехватил его рукой. Достаточно увесистый, размером где-то с бильярдный шар. Сгодится. Локтем столкнул с бортика полотенце. Намокшее, оно сразу же пошло ко дну. Поймал его под водой, стараясь, чтобы мои манипуляции не привлекали внимание, да и блики воды и поднимавшийся с поверхности пар мне помогли. Так, теперь камень в центр, а само полотенце закрутить вокруг него, взяв свободные концы в руку. Получился своеобразный кистень, которым можно запросто проломить голову в случае нужды. Да и в ограниченном пространстве им орудовать сподручно. Не знаю, чем закончится эта встреча, но лучше быть наготове.

— Да точно! Я всех в Школе знаю, даже первашек, а этого зика лично видел, когда он Фарта задушил! Эй, ты, так и будешь там сидеть, или всё-таки представишься? Ты откуда такой вообще взялся?

Хороший вопрос. Но, боюсь, ответить на него я точно не смогу. Самому бы узнать, кто я такой, и откуда взялся. О прошлом владельце тела, в котором очутился, я не знал ничего.

— Марко, не будь таким грубым, — одёрнул парня ещё один подросток, с утончённым лицом аристократа в десятом поколении. — Где твои манеры? Давай лучше я.

— Ой-ой, манеры-шманеры... — передразнил его Марко. — Хмырь столичный. У нас в Приграничье всё гораздо проще, без всяких этих политесов.

— Оно и видно... — презрительно вздёрнул подбородок аристократ.

— Чего? — набычился парень, развернувшись к спокойно стоявшему аристократу. — Что ты хочешь этим сказать? На Приграничье бочку катишь? Нарываешься, Андрис?

— Эй, где вы там все? — раздался низкий рык со стороны раздевалки. — Мата, крошка, ты уже в бассейне? Ты обещала сделать мне массаж!

— Ой, ё...— протянул Марко, скривившись, как от зубной боли. — Как же не вовремя он припёрся... Ну, щас что-то будет...

Так, похоже, мне не повезло. Толпа расступилась, пропустив вперёд громилу Фарта. Без одежды он выглядел ещё страшнее. Мышцы торса бугрились валунами, гигант просто источал ауру дикой силы.

— А вы чего тут? Чего в воду не идёте? — непонимающе воззрился Фарт на подростков, шлёпнув красотку Мату по упругой ягодице. Он возвышался над остальными на целую голову. Чёрт, ну и здоровенный же бугай...

Головы всех присутствующих синхронно повернулись ко мне. Теперь мою скромную персону заметил и амбал.

— Ты! — взревел громила, сжав могучие кулаки размером с мою голову. Мышцы на его руках и груди вздулись толстенными канатами.

Ну, я. И дальше что?

— Фарт, милый, не стоит так нервничать, — проворковала Мата, приникнув стройным телом к напрягшемуся здоровяку. — В тот раз ему просто повезло, это все видели. Не так ли?

— Да, дружище, — поддержал девушку парень с манерами аристократа. — Не надо здесь устраивать драку, ты ведь знаешь правила. Схватки только на арене. Мастер Ширу будет очень недоволен.

— Не лезь, Андрис, я сам разберусь! — рявкнул Фарт. — Ты, лесное отродье, а ну вылезай и дерись, как мужчина!

Лесное отродье, значит? Ну, раз вы так настаиваете... Деваться всё равно некуда, опять придётся драться, хоть я этого и не хотел. Этот здоровяк привык считать себя самым крутым в группе, наверняка не без причины. А тут какой-то задохлик на глазах у всех разрушил его авторитет за одну минуту. Но в драке далеко не всегда побеждает тот, кто сильнее. Гораздо чаще победа достаётся тому, кто хитрее. Намотав полотенце с камнем вокруг кисти, выбрался из бассейна, заведя руку с импровизированным кистенём за спину, а другой рукой прикрывая причинное место. Эх, я всё-таки не угадал, в здешнем онсэне не принято купаться голышом.

— В этот раз подлые приёмчики тебе не помогут, задохлик! — прорычал Фарт, нависнув надо мной своей двухсоткилограммовой тушей. — Здесь нет песка!

— Не позорился бы ты, — раздался спокойный голос Румиса, того самого вежливого парня, с которым я дрался первым. — Просто посмотри на него. Неужели ты думаешь, что победой над таким противником вернёшь себе уважение?

Присутствующие начали переглядываться. Да уж, рядом с бугрящимся мускулами громилой ростом хорошо за два метра я смотрелся просто заморенным пигмеем, которого можно прихлопнуть щелчком пальца.

— Заткнись, Румис! — проревел Фарт. — С тобой я потом разберусь! Много говорить в последнее время начал!

Румис спокойно пожал плечами, скрестив руки на груди. И что-то не похоже, что он был сильно напуган угрозой.

— Ну, молись своим богам, козявка, — рыкнул Фарт, протянув ко мне руку. — Тебя от пола отскребать бу...

Быстрое движение кисти, полотенце с вложенным камнем раскручивается вокруг ладони, как праща, удар боевой частью снизу вверх в пах слишком близко подошедшему противнику, прямо под свисающую набедренную повязку. Никто даже не заметил нанесённого удара. Фарт выпучил глаза и рухнул на колени, зажимая ладонями причинное место. Рот его беззвучно открывался, но здоровяк не мог издать не звука. Извини, парень, но ты сам напросился. От такого удара никакие мышцы не помогут, колокольчики не накачаешь. Да, это подлый удар, нанесённый исподтишка. Но у меня не было другого выбора, весовые категории и разница в физической мощи просто несопоставимы.

— Эй, что здесь происходит? — раздался знакомый голос со стороны входа. Все разом повернулись на голос. В проходе стоял, хмуро оглядывая учеников, мастер Ширу.

— Ничего не происходит, наставник, — промурлыкала Мата, тут же состроив глазки Четвёртому Листу, и просто уткнувшись тому в лицо обтянутой мокрой туникой грудью. — Мы просто решили познакомиться с новеньким.

— Да, я вижу, — скептически ответил Ширу, поджав губы, рассматривая коленопреклонённого Фарта, и мою скромную персону. Я успел незаметно размотать полотенце и скинуть камень в воду, так что теперь у меня в руках было только полотенце, которым я и прикрывался. — Интересно вы его приветствуете. Зик, ты заставляешь себя ждать, мастер Тан не любит, когда опаздывают. Поторопись. Так, теперь вы, обезьяны тупые, — развернулся Ширу к ученикам. — Быстренько помылись, поели, и марш по койкам. И чтобы ни одна из них не скрипела. Это прежде всего к тебе относится, Мата. Увижу на тебе хоть одну мужскую задницу, или кого-то, лезущего в твоё окно, три шкуры спущу. Всё понятно?

— Да, наставник Ширу, — вразнобой ответили ученики. Эх, вас бы в мою учебку, там бы вы враз поняли, что такое дисциплина. Впрочем, о чём это я... Я не на Земле, а эта школа точно не военная часть.

— А ты не подкачай, разносчик, Тан на тебя большие деньги поставил, — загадочно произнёс Ширу, когда я проходил мимо. — Не сдохни только прежде времени, а то будет неинтересно.

Какого... Они что, какие-то ставки на меня делают? Вот же уроды... Я забежал в раздевалку, быстро натянул на себя одежду, вбил босые ноги в гэта, волосы оставил как есть, пусть просохнут заодно, пока добегу. Я им что, фишка в казино? Надо бы поинтересоваться у этого Тана, что они там задумали. Они хотят поиграть? Что ж, я тоже это дело люблю. Не знаю, в ходу ли здесь шахматы, но там даже простая пешка может стать ферзём. А я, если и пешка пока, то точно непростая. И я сделаю всё, чтобы достигнуть другой стороны шахматной доски.

Глава 3. Договор

— Проходи, разносчик. Присаживайся.

Второй Лист сидел на полу посреди просторной комнаты, по-японски, на пятках, подложив под ноги тонкую плоскую подушечку. Да уж, минималистично. Да и внешне обстановка комнаты очень напоминала убранство средневекового японского жилища. Никаких стульев, диванов, шкафов. Спартанская обстановка, я бы сказал, почти армейская. Голые, собранные из реек стены — фусумы, лампочки под потолком, понятное дело, нет. На полу плетёные толстые циновки. Перед Таном стоял низкий лакированный столик, на котором лежало несколько свёрнутых свитков со свисающими на шнурах печатями, листы бумаги и писчие принадлежности.

Впрочем, отличия от каноничных японских домов имелись — в комнате не было алькова-токонома со статуями богов, икебаной, каллиграфией, фотографиями родителей, обязательного для любого традиционного японского жилища. Традиционной глиняной печи — фуро здесь тоже не было. Хотя, откуда бы тут взяться фотографиям, я уж молчу об остальных достижениях европейской научной мысли, включая электричество? Зато имелась длинная, во всю стену, стойка с разнообразным колюще-режущим оружием, да и на стенах вполне по-европейски висели всевозможные орудия убийства. Я задвинул за собой створки дверей, только сейчас сообразив, что не разулся перед входом. Как бы Второй Лист не принял это за оскорбление. Быстро исправил оплошность, сняв свои гэта и поставив их около выхода. Подойдя к мастеру Тану, сел напротив него, так же, на пятки. Японцы в такой позе могут находиться часами, а вот у европейцев, непривычных к такому положению, ноги затекут за пару минут, да так, что встать будет проблематично. Впрочем, я забыл. В этом мире я уже не Андрей Никитин, сорока лет от роду, майор войск спецназначения, а тщедушный пацан лет шестнадцати от силы.

Пауза затянулась. Начинать разговор должен хозяин, тем более он сам меня пригласил. Но Второй Лист не торопился начинать беседу, что-то чиркая пером в разложенном на столе листе плотной желтоватой бумаги. Я вгляделся в символы. Может я и письменность разобрать смогу, раз уж Тьма наградила меня знанием местного языка? Но нет, белиберда какая-то. Крючочки, чёрточки, завитушки... Как будто кто-то скрестил китайские иероглифы с арабской вязью и шумерской клинописью. Похоже, Тьма не могла дать мне то, чего не было изначально — зик, судя по всему, вообще не умел читать.

— Интересуешься? — поднял на меня глаза Тан, наконец-то отложив перо в сторону. — Это твой договор. Когда ты его подпишешь, то станешь моим учеником по закону. Все такие подписывают. Разница только в том, что остальные подписывают договор со Школой, а обучение оплачивают из своего кармана. Вернее, оплачивают их семьи, или кланы. Учёба в нашей школе очень недешёвое удовольствие. Ну а это... — Второй Лист присыпал бумагу каким-то серым мелким песком и стряхнул остатки в квадратное плоское блюдце. — А это личный договор со мной. Это большая честь, её мало кто удостаивался, зик. Вернее, Тарга. Ведь тебя так на самом деле зовут?

Что? Я удивлённо воззрился на Тана.

— Я навёл о тебе справки, пока ты валялся в лечебнице, — продолжил Второй Лист. — Ты вместе с дедом появился в Кардаре семь лет назад. Похоже, бежали от голода с юга. Клан неизвестен, но судя по твоей технике, это какой-то из далёких южных кланов, там ещё оставались старые мастера, передающие знания от отца к сыну. Это ведь дед тебя драться научил? Через три года он умер, тебя выкинули на улицу, и ты жил в сарае у мастера зелий, выполняя самую тяжёлую работу и бегая по его поручениям. Всё верно? Кормил он тебя, судя по твоему виду, неважно. Но ты не такой уж и дурачок, здесь я ошибся. Ты ведь всё прекрасно понимаешь, не так ли, Тарга?

Так, вот и информация о моём прошлом появилась. Спасибо, Тан, лишней она точно не будет. Стало быть, голод здесь не такое редкое явление, раз от него на север бежать вынуждены. Да и здесь, судя по всему, беженцев принимали неласково.

Я поднял голову, внимательно посмотрев на мастера Тана. Да, у дурачка есть свои преимущества, с него какой спрос? Но и отношение к нему будет соответствующим.

— Да, мастер Тан.

— Что ж, хорошо. Тогда подпиши здесь, — удовлетворённо кивнул Второй Лист, развернул лежащий на столе лист бумаги, пододвинул его мне и протянул перо. — Поставь здесь крестик, и ты станешь полноправным учеником школы Белого Дракона.

Подписать? Он что, издевается? Да я же ни слова не понимаю, что там написано! Вдруг я по этому договору добровольно отдаю себя в вечное рабство, и всех своих потомков до седьмого колена? Знаю я, как эти договоры составляются. Хотя... А что я теряю? Я сейчас нахожусь на самом дне местного общества, ниже падать просто некуда. А так есть возможность, пусть и гипотетическая, подняться на первую ступеньку в здешней иерархии. Нет, можно отказаться, и не подписывать договор, но в таком случае я окажусь на улице, без гроша в кармане. Да я даже идти не знаю куда, чтобы вернуться к тому местному аптекарю, или кто он там, на которого батрачил! Я сейчас не в том положении, чтобы выдвигать какие-то условия, или торговаться. Или подписываю, что предлагают, или выметаюсь на улицу, в полную неизвестность. Выбора у меня, по сути, нет. Для Листов я просто занятная зверушка, каким-то чудом победившая несколько учеников Школы, не более того. И ученичество у мастера Тана — мой шанс выбиться в люди. Тем более, что школа эта непростая, если в ней учатся дети глав кланов.

Понятно, что Второй Лист имеет на меня какие-то планы, пытается меня использовать в своих интересах, но разве на Земле было по-другому? Я взял протянутое перо, которое тут же выпало у меня из пальцев. Как они им пишут вообще? Тонюсенькое, неудобное... Подобрал его со столешницы и попробовал ещё раз. Поставить, что ли, свою настоящую подпись? Вот Тан удивится. Но нет, лучше не надо, буду изображать из себя недалёкого мальчишку, те более, что писать, как и читать, я и в самом деле не умею. Провёл кончиком пера по плотному пергаменту. Что за...

— Чернила, — мастер Тан усмехнулся краешком рта, указав на стоящую на столе бронзовую чернильницу с откидной крышкой. Дикари-с... Небось до сих пор при лучине читают. Мысленно дав себе подзатыльник, окунул кончик пера в чернильницу, и нарисовал в углу листа неровный крестик.

— Ну вот и хорошо, Тарга.

Второй Лист вновь проделал манипуляции с мелким песком, после чего свернул договор в трубочку и положил его в небольшой выдвижной ящичек стола. Эй, а мой экземпляр где? Или здесь другие правила? Ладно, бог с ним, что сделано, то сделано. И что дальше?

— Ну а теперь, ученик, переходим к делу.

Что, сразу к тренировкам? Опять с кем-то драться придётся? С самого своего появления в этом мире я только и делал, что дрался. Мне бы пожрать что-нибудь, желудок уже, судя по ощущениям, кишки доедает. Желудок со мной тут же согласился, выдав возмущённую руладу.

— Мда... Понятно. Значит так, тренировки начнём завтра. Предупреждаю сразу, они тебе не понравятся, — усмехнулся мастер Тан. — А пока вот, держи.

Второй Лист что-то накарябал на клочке бумаги, приложив к нему небольшую печать.

— Сначала тебя надо покормить, а то без слёз смотреть нельзя. Эту записку покажешь повару, тебя накормят. Потом пойдёшь к нашему кладовщику, получишь форму школы и всё необходимое. Столовая и склады находятся возле Западного входа, найдёшь сам. Как всё получишь, иди в общежитие, оно находится в полулиге на север от тренировочной площадки. Той, где ты дрался. Свободные койки там есть. И постарайся ни с кем не сцепиться, разносчик, а то я смотрю, неприятности к себе ты просто притягиваешь. Схватки в школе разрешены только на арене, за нарушение правил следует наказание. Всё понял?

Я вновь кивнул. Похоже, моя служба начинается по новой, такое же чувство, какое я испытывал давным-давно, ещё молодым 'духом' в учебке. А раз есть 'духи', то и 'деды' в этой школе наверняка имеются. Что ж, это будет даже весело.

— Тогда иди, ученик, — Тан развернул какой-то свиток, дав мне понять, что разговор окончен.

А встал, по-восточному поклонившись Второму Листу. Похоже, время ответов на вопросы ещё не настало. Ладно, всему своё время. И только дойдя до дверей, услышал: — И сделай что-то со своими волосами, Тарга. Ты теперь ученик Школы Белого Дракона, запомни это. Мужчины носят косы, и неважно, зик ты, или человек.

Ну надо же. Впрочем, в том же Китае мужчины носили косы, и это было нормально. Ну и раз здесь так принято, то и мне придётся что-то сделать со своей гривой. И да, абсолютно все ученики школы, что я видел, носили косы, и парни, и девушки. Учителя, кстати, тоже. Традиции — дело серьёзное, а в чужой монастырь со своим уставом лучше не соваться, могут и накостылять.

* * *

— Как ты думаешь, он не может оказаться подсылом от южан? Очень уж странный этот паренёк.

В неприметную потайную дверь шагнул мастер Ширу.

— Не думаю, — Второй Лист задумчиво потёр переносицу. — В клане Тигра не дураки сидят. Слишком уж всё... — мастер Тан неопределённо покрутил пальцами.

— Слишком странно? Ты это хотел сказать?

— Да, именно. К тому же ты видел? Он явно впервые в жизни держал в руках перо. Такое не сыграешь. Да и можно было сделать всё гораздо проще. Например послать в Школу кого-то из мелких кланов, из того же Пограничья. У нас бы и подозрения не возникло. Да и подсыл не стал бы так явно демонстрировать свои умения. К тому же это его вместилище Ри...

— Да, я слышал, Со говорила. Редкая аномалия, нечасто встречается. Ты ведь поэтому им так заинтересовался? Да, с таким вместилищем он может далеко продвинуться. При хорошем учителе, конечно. Но... Ты не думал, что это могут быть и не Тигры? Игра идёт серьёзная, Тигры всегда на виду, и не будут так открыто подставляться. А вот Пустая Рука... Мы ведь до сих пор о них многое не знаем. Ходят слухи, что они могут заявиться на Турнир.

— Отверженный клан? — остро взглянул Тан на своего старого друга. — Думаешь, они решили выйти из тени? В любом случае не похоже, они бы действовали не так примитивно. Они бы подослали человека, а не зика.

— Всё может быть. Я бы не исключал и такую возможность.

— Ладно, посмотрим. Как говорил Первый Император, держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Я понаблюдаю за мальчишкой. Ну и наше с тобой пари никто не отменял. Турнир первашек через месяц. И, надеюсь, этот заморыш меня не подведёт.

* * *

-Да слышу я, слышу, нечего тут двери мне ломать!

Дверь в складское помещение, или, выражаясь армейским языком, каптёрку, в которую я долбился последний пять минут, наконец-то открылась, и в проёме возник школьный интендант. Низкого роста, поперёк себя шире, с маленькими хитрыми глазками.

— Ну, долго ещё на меня таращиться будешь? У меня, знаешь ли, дел невпроворот, — неласково осведомился местный кладовщик.

Я молча протянул ему записку с печатью от мастера Тана. Полчаса до этого я показал её дородной поварихе. Столовую я нашёл быстро, голод подгонял почище стаи злобных собак, и поплутав по территории Школы, я довольно быстро нашёл искомое здание, ещё за сотню метров учуяв запахи готовящейся пищи. Повариха в тёмно-синем поварском наряде и шёлковой плотной шапочке жалостливо оглядела меня с ног до головы, покачала головой и посадила за один из деревянных столиков с чисто выскобленной столешницей. Который спустя несколько минут сплошь заставила разнообразными тарелками, кастрюльками и плошками, видимо решив закормить меня насмерть. Я был не против. Ещё одной мелочью стали палочки для еды. Да, никаких привычных европейцу ложек-вилок не было, я не особо и рассчитывал их увидеть. Но палочки? Точно такими же я ел в Китае, Японии и Корее, они совершенно ничем не отличались. Странность на странности. Весь местный колорит, включая причёски, одежду, убранство комнат, и даже архитектуру будто кто-то перенёс с Земли сюда. Нет, отличия, конечно, были, но я не сказал бы, что они были кардинальными. Почему так? А чёрт его знает. Не буду забивать себе этим голову, просто приму, как факт.

Еда, к слову, тоже походила на ту, что я пробовал в Японии. Суп-лапша на мясном бульоне, в котором плавала половинкой яйца, и мелко нарезанной зеленью очень напоминал японский рамен. Мясо отдельно, небольшими тонкими кусочками, которые нужно было окунать в соус. Соус, правда, не соевый, видимо, соя здесь не росла. Но тоже очень вкусный, и довольно пикантный на вкус. Так же отдельно было что-то напоминающее корейскую капусту, острую, с какими-то местными специями. Обычного хлеба не было, но вместо него повариха подала тонкие, почти прозрачные лепёшки, по вкусу похожие на рисовые. Да уж. Это вам не картошка с макарошками, как в армейской столовке, это точно, кормёжка просто высший класс, и есть можешь столько, сколько влезет. Наелся я так, что пришлось распустить завязки штанов, смёл всё, что было на столе, аж дышать было тяжело.

— А, ты от Тана, что ли? Чо сразу-то не сказал? — подслеповато прищурился каптёрщик, вглядываясь в каракули, нацарапанные на листке бумаги. — Личный ученик, значит? Надо же, у Второго Листа ещё один ученик появился? Да ещё и зик? Что ж он такого задохлика-то выбрал? — наглый кладовщик смерил меня пренебрежительным взглядом. — Никого получше найти не мог, что ли? Ладно, заходи, коль припёрся, выдам тебе, что положено...

Я зашёл в тёмный дверной проём, тут же запнувшись о какой-то ящик. Начинало стремительно темнеть, и тусклый свет едва пробивался сквозь окна склада, завешенные плотной тканью. Впрочем, глаза мгновенно приспособились к темноте, видимо это особенность всех зиков — видеть в темноте, как кошки. Удобно, в общем-то, никакого ПНВ не надо.

— Стой на месте, зик, а то завалишь мне тут всё, — буркнул кладовщик. Он-то в своём складе ориентировался прекрасно, наверняка знал, что и где лежит даже с закрытыми глазами. Спустя полминуты метрах в пяти от меня вспыхнул маленький огонёк, разраставшийся с каждым мгновением. Интендант, стоявший в проходе между высокими, сбитыми из деревянных брусьев стеллажами, держал в руках лампу, чем-то напоминавшую керосинку, от которой исходил яркий свет. Теперь и я мог осмотреться по сторонам. Склад, каких мне довелось видеть сотни. Всё-таки между Землёй и этим странным миром очень много общего, потому что даже складские помещения мало чем отличались. Большое помещение было заставлено высокими, почти до потолка, стеллажами, заваленными различными свёртками, мешками, на которых висели бирки со странными значками. Вдоль стен стояли ящики, большие и маленькие, какие-то бочки, рулоны ткани, связки металлических прутьев... В воздухе стоял запах промасленной кожи, железа и почему-то хозяйственного мыла.

Кладовщик подвесил лампу на крюк в потолке, подняв её с помощью шеста.

— Ты чьих будешь-то, малой? Из какого клана? — интендант зашёл за стойку, на которую тут же начал складывать различные свёртки. — Сюда подойди, мне мерки снять надо.

Я подошёл к стойке, с любопытством смотря на запакованные в вощёную бумагу свёртки. Меня что, на полное довольствие поставили? Было бы неплохо. Правда, в разговоре Второй Лист упомянул, что берёт меня в личные ученики. Значит ли это, что кормёжку, одежду и койко-место в общаге мне придётся оплачивать из своего кармана? Или за всё платит Тан? Или школа? Об этом Тан почему-то умолчал.

— Эй, зик, ты что, глухой?! Чего молчишь, как земли в рот набрал?

— Без клана я, — только и смог сказать я. Никакой 'легенды' я для себя придумать не смог, поэтому лучше не врать.

— Эк тебя угораздило-то... — сменил гнев на милость каптёрщик. — Без клана хреново. Да, слышал я, что в южных кланах страшный голод был несколько лет назад, много народу тогда перемёрло. Ладно, слушай сюда, малой. Меня зовут Барт. Я главный хранитель Школы, понял? Очень важное лицо. И очень занятое. Поэтому по всяким пустякам меня не беспокоить. Понял?

Я усиленно закивал. Любой каптёрщик, сидящий на складах, мнит себя чуть ли не министром, оно и на Земле так было. А уж подсунуть зелёному салаге бэушную форму и дырявые одеяла так вообще как за здрасьте, за любым кладовщиком, хоть на Земле, хоть здесь, глаз да глаз нужен.

— Вот то-то же. А то ходют тут детки из высоких кланов, через губу не переплюнут, — пожаловался мне интендант.

Ага, значит всё-таки сословное разделение в школе есть. Пусть и неявное, но всё-таки. Детки богатых родителей привыкли считать себя королями, так и на Земле всегда было, в любой школе, или институте были свои мажоры, глядевшие на остальных нищебродов свысока. Было только одно место, где таких не было. Армия. И особенно спецподразделения. Отпрыски богатых родителей как-то не стремились рисковать своими головами, ведь в них и пуля попасть могла. И выпендриваться в среде спецназовцев ГРУ, или краповых беретов можно было только личными качествами, которые за деньги папочки не купишь.

— Тебя как звать-то, малой? — каптёрщик закончил метать на прилавок свёртки и пакеты, и выудил из кармана свёрнутую тонкую ленту с делениями, наподобие швейного метра.

— Тарга.

— Ну-ка, Тарга, руки в стороны подними...

Кладовщик сноровисто обмерял моё тело лентой, что-то бормоча себе под нос.

— Ага, десять на семь, второй рост. Тебя бы подкормить, малой, а то размер у тебя, как у девчонки, ещё поискать такой надо. Так, ногу сюда ставь, — интендант перегнулся через прилавок, достав откуда-то снизу деревянный ящичек с нарисованным на дне расчерченным линиями силуэтом ступни. Я сделал, как велено, сбросив с правой ноги обувку.

— Нажми посильнее. Так, три на полтора, и ещё четвертинка. Ну, хоть обувка на тебя есть. Не боись, малой, старый Барт своё дело знает. Ни жать, ни хлябать не будет. Портянки мотать умеешь?

Чего? У меня глаза от удивления полезли на лоб. Здесь что, в ходу портянки? Старое, практически забытое искусство мотать портянки, которым в совершенстве владели наши деды, знают и здесь?

— Портянка, малой, ежели она правильно намотана, ногу бережёт лучше любых чулок, — подняв указательный палец вверх, наставительно проговорил каптёрщик. — А на учениках эти чулки прямо горят, не напасёшься. Да и ноги себе до мяса стирают, когда их на тренировках гоняют.

— Умею, мастер Барт, приходилось, — ничуточки не соврал я. Да, всё верно говорит кладовщик. Нет, в берцах легче, спору нет, и по горам, к примеру, в берцах бегать сподручнее, особенно с хорошей боковой поддержкой, чтобы ногу не подвернуть. Но вот если приходится грязь месить, то лучше сапог ничего нет. А носить сапоги с носками, даже толстыми, это извращение, да и ногу натрёт почти стопроцентно. Понятно, что прохвост-каптёрщик просто не хочет выдавать мне носки, или чулки, которые можно толкнуть на сторону, кладовщики, похоже, во всех мирах одинаковы. Но я буду рад любой обувке, та, что на мне, могла развалиться в любой момент.

— Да ну? А ну, покажь, как умеешь.

Барт выложил на прилавок пару серых портянок из какой-то плотной, но даже по виду мягкой ткани.

— Погодь-ка. Сразу на сапоги померь, — интендант колобком укатился к дальнему стеллажу, заставленному коробками.

— Вот твой размерчик, — Барт поставил передо мной сапоги. Ого. Я удивлённо присвистнул. Это вам не кирзачи, в которых можно стереть ноги до колен, и в которых я отбегал в своё время тысячи километров, это настоящая кожа! Причём ручная работа! Подошва тройная, толстая, без каблука, голенище до середины голени, неширокое, нога не будет в нём бултыхаться. Вот это да! Похоже, в этой школе на форме не экономят, что не может не радовать. А если вспомнить шикарную кормёжку от пуза, то будущее рисуется уже не такими мрачными красками. Я быстро положил портянку на пол, расправил, и в несколько движений намотал её на ногу. Засунул ногу в сапог, сделал несколько шагов. Сидит идеально. Нигде не жмёт, не трёт, пятка не гуляет. Шикарно!

— Да, умеешь, — одобрительно закивал Барт. — Ну, тогда уже и повседневку примерь, а то как пугач на поле, тобой только граков пугать.

Синяя повседневная форма, какую я видел на мальчишках в том переулке, тоже подошла один в один. Каптёрщик всё же не стал подсовывать мне негодное шмотьё, как я опасался.

— В этом пакете два комплекта формы для занятий, — ткнул Барт в один из свёртков. — В этом одеяла и постельные принадлежности. Форму береги, а то знаю я вас, первашек. Только дорвётесь до боевых плетений, так потом вся в дырах, не напасёшься. Хотя... — каптёрщик поскрёб толстыми пальцами в затылке. — Ты же у Второго Листа в учениках. Бери ещё один комплект, тебе точно пригодится, знаю я, как он учеников гоняет. Да, и уже холодает, бери сразу и куртку, лишней точно не будет. Вы ж, южане, мерзлявые, у вас морозов отродясь не было.

Барт выложил передо мной куртку с глубоким капюшоном, с вышитым на спине изображением, которое я уже видел на гербе, висящим над входом в Школу. Голова белого дракона, держащая в клыкастой пасти ветвь дерева с семью листьями.

Глава 4. Смертельная учебка

Казармы я нашёл быстро. Вернее, общагу, так будет ближе к истине. Это было длинное одноэтажное здание с толстыми, выложенными из обтёсанных каменных блоков, стенами и зелёной черепичной крышей. Над входом горел масляный светильник в бронзовой оправе, похожий на тот, что использовал каптёрщик, освещая пространство перед широкими раздвижными дверями. Впрочем, я бы и в полной темноте сориентировался, с такими глазами, как у меня, это нетрудно. Ночное зрение всё-таки хорошая штука, весьма полезная в некоторых ситуациях. Тан что-то говорил о южных кланах, там, судя по всему, постоянный полумрак, как в земных джунглях. Мне не раз приходилось бывать по службе в экваториальной Африке и Южной Америке. Эх, мне бы тогда мои нынешние глаза очень пригодились, ночью в джунглях не видно ни зги.

Я перехватил мешок с пожитками, выданными мне кладовщиком, оказавшимся неплохим мужиком, и постучал. Не может быть, чтобы в общежитии не было дежурного, или вахтёра. Я уж молчу о казарме, где постоянно должен находиться дневальный, стоявший 'на тумбочке'.

— Ну, если опять кто-то будет спрашивать Мату, я за себя не ручаюсь! — раздался из-за дверей разъярённый женский голос. — Я вам все причиндалы отчекрыжу, кобели озабоченные!

Створки дверей резко отъехали в стороны, да так, что они едва не слетели с пазов.

— Ты ещё кто такой? Чего надо? — рявкнула мне в лицо мощного сложения девушка с грубоватым лицом, уперев мускулистые руки в бока. Ого. Ничего себе, это прямо валькирия какая-то. Чистый терминатор в юбке. Вернее, в штанах, юбок на женщинах я здесь ни разу не видел. Высокая, на голову выше меня, широкоплечая, она сурово взирала на меня с высоты своего роста, дожидаясь ответа. Чёрт, да я за всё время, как очутился в этой Школе, не видел ни одного ученика ниже себя, и это уже начало немного напрягать. Вечным коротышкой быть несладко. Или все зики такие низкорослые? Но пока что ни одного представителя этой расы я не видел, поэтому сравнить было не с кем.

— Я ученик мастера Тана, — немного опасливо начал я. Такая, если приложит, мало не покажется. Тем более, что лишнего веса на девчонке не было ни грамма, сплошные мускулы. — Вот, — я протянул девушке листок бумаги с печатью Второго Листа. — Прибыл на место несения службы согласно приказа.

Чёрт, что я говорю? Какое ещё место службы? Всё-таки привычки, впитавшиеся за годы службы, просто так не вытравишь, въедаются насмерть. Хорошо ещё воинское приветствие на автомате не отдал, хотя рука и дёрнулась.

— А, так это ты, что ли? — буркнула девчонка, вчитываясь в каракули на бумажке. — Тот самый зик, что наделал столько шуму день назад? Ладно, заходи, — валькирия шагнула в сторону, освобождая проход. — Место свободное есть. Только учти, новенький, — девчонка, больше похожая на профессионального рестлера, сурово сдвинула густые брови, — если начнёшь подкатывать к Мате, отросток твой с корнем выдерну. И даже то, что ты личный ученик Второго Листа, тебя не спасёт. Понял, первашка? Пошли, покажу тебе твою койку. Шмотки пока там оставишь.

— Йес, мэм, — пробурчал я себе под нос, шагая за здоровенной девахой. Далась мне эта озабоченная самка, мне бы со своими проблемами разобраться. Хотя, увидев её в купальне, понятно, почему на неё пускают слюни все представители мужского пола, это же не девушка, а просто ходячий секс.

— Как ты меня назвал? — сузила глаза рестлерша, резко остановившись и развернувшись ко мне всем телом. Слух у валькирии оказался острым. — Меня зовут Тара Канн Ормес. Я третья дочь лорда Ормеса. И если ты, сморчок мелкий, попробуешь хоть раз назвать меня тараканом, пожалеешь, что вообще на свет появился!

— Да что вы, и в мыслях не было... — глядя в суровые глаза девушки, со всей честностью ответил я. С девчонкой, у которой бицепс толще, чем моё бедро, действительно лучше не шутить, судя по всему в этой школе нет никакого разделения по половой принадлежности, всех гоняют одинаково, не делая поблажек никому. И с пренебрежением относиться к этой мадемуазель точно не стоит, такая и накостылять может.

— Смотри мне, — ещё раз недоверчиво посмотрела на меня сверху вниз Тара. — На женскую половину заходить запрещено, повторяю ещё раз. А то некоторые не понимают с первого раза, приходится по-другому объяснять, — девчонка хрустнула пальцами. Пальчики, кстати, в мозолях, фаланги набитые, как у того мальчишки, Румиса. Серьёзные тут девчонки, палец в рот не клади, по локоть откусят.

— Всё, пришли, — Тара отодвинула в сторону створку дверей, открывая проход в небольшую комнатку. Свет горел только в начале коридора, там под потолком была привинчена лампа, испускавшая неяркий свет, но с моими глазами полумрак не проблема, и я прекрасно разглядел убранство своего нового жилища. — Шмотьё пока возле кровати брось, завтра разберёшься. Ты здесь пока один, но скоро вернётся твой сосед, он сейчас у мастера Со в больничке прохлаждается.

В больничке? Не тот ли это мальчишка, которого я видел вместе с рыжей?

— А он не храпит? — поинтересовался я, сделав серьёзное лицо.

— Мне-то откуда знать?! — возмущённо воскликнула дежурная по общежитию, покраснев до корней волос. — Я с ним не того... Не этого! Так всё! Вот твоё место, я своё дело сделала. Подъём с первым гонгом, потом общая тренировка, завтрак, в потом занятия со своими мастерами. И не вздумай опоздать, иначе мастер Ширу тебе палок по заднице всыпет. А у тебя она и так костлявая, — рестлерша поморщилась и автоматически потёрла пятую точку, видимо, ей тоже не раз доставалось. Я с трудом удержался от улыбки, эта здоровенная, мускулистая девчонка была настолько непосредственна и открыта, что на меня невольно нахлынули воспоминания о моей прошлой жизни и учёбе в военном училище. — Туалет и умывальники в конце коридора, и после отбоя никаких хождений по соседним комнатам. Понятно?

— Я всё понял. Спасибо за информацию, мадемуазель! — учтиво ответил я, с удовольствием наблюдая, как у девчонки удивлённо округляются глаза.

— Ты какой-то странный зик, — буркнула валькирия, закрыв за собою дверь.

Я поставил мешок возле свободной койки, и осмотрелся. Да уж, скромненько. Две кровати возле стен, деревянные, с тонкими матрасами и вовсе без подушек. Одна кровать была застелена шерстяным одеялом, точно таким же, как мне выдал кладовщик. Кстати, надо его вытащить. Никаких батарей, разумеется, в комнате не было, как и какого-либо очага, или обогревателя. Значит зима здесь достаточно мягкая, ниже нуля температура не падает, иначе все ученики превратились бы в сосульки. Или здесь все морозоустойчивые? Пол голый, деревянный, на стенах тоже ничего нет. Две тумбочки, пара табуретов, плюс платяной шкаф, рассчитанный, видимо, на двоих. Да уж, спартанская обстановка. Но это и хорошо, за годы службы я к ней привык. Хорошо ещё, что в общую казарму не поселили, здесь что-то вроде кубриков, что гораздо удобнее.

Я подошёл к окну, на котором не было даже занавески, и всмотрелся в наступившую темноту. На небе высыпали звёзды, маленький лунный диск светил скудно. Второго спутника видно не было, видимо, он спрятался за тучами, или вообще находится с другой стороны планеты. Когда я летел сгустком эктоплазмы к этому миру, вглядываться было как-то недосуг. Созвездия имели совершенно другой рисунок, чем на Земле, но это и понятно. Что ж, здравствуй, новый мир. Надеюсь, мы с тобой поладим. Пока всё не так уж и плохо — желудок полон, одежда есть, крыша над головой тоже. Как и появились какие-то перспективы на будущее. Довольно смутные, конечно, но всё же. Ничего, спецура, прорвёмся!

С этими мыслями я быстро разделся, аккуратно сложил новенькую форму на табурет, поставил сапоги возле кровати, накрыв их развёрнутыми портянками. После чего упал на свободную койку, и накрылся колючим шерстяным одеялом. Отключился я мгновенно.

* * *

Разбудил меня низкий звук гонга. Что это? Подъём? Я подскочил в постели, первое время не понимая, где нахожусь. А, ну да... Местная казарма, более похожая на студенческую общагу. Было ещё темно, горизонт только начал наливаться краснотой. Похоже, тренировки в этой школе начинаются рано. Но это дело привычное, я десятки лет просыпался в шесть часов утра, служба приучила. В комнате было прохладно, и я быстро, как в армии, оделся по форме номер два — голый торс, серые тренировочные штаны и сапоги. С удовлетворением подумал, что в норматив уложился. В учебке, да и после, уже в части, замкомвзвода просто зажигал спичку, и ты должен был одеться и встать в строй до того, как она погаснет. То есть примерно за сорок пять секунд.

— Все на утреннюю тренировку! — раздался в коридоре голос валькирии. — Бегом, бегом! А то палок от мастера Ширу схлопочете, увальни!

— Таракан, зараза, чтоб тебя... Дай поспать... — раздался рядом чей-то хриплый голос. Чёрт, это ещё кто?

Соседняя койка скрипнула, и из-под одеяла показалась заспанная физиономия мальчишки. Я что, дрых без задних ног, что не услышал, когда он появился? Теряешь квалификацию, Никитин. Раньше ко мне даже во сне мало кто мог подкрасться. Да это же тот пацан из больнички! Как там его мастер Со называла? Ах, да. Рок, кажется. Его, похоже, уже выписали. И точно, никаких бинтов на груди у севшего на койке, потягивающегося мальчишки не было.

— Утречко, зик, — как старому знакомому сказал пацан, откидывая одеяло и поднимаясь на ноги. Я невольно отвёл глаза в сторону. В этом мире, похоже, не додумались до такой нужной вещи, как трусы, и мальчишка стоял совершенно голый. Да, этого предмета гардероба в мешке не было, я бы заметил.

— Привет, Рок, — ответил я. С соседом по комнате лучше наладить дружеские отношения сразу, он вроде нормальный пацан.

— А ты откуда знаешь, как меня зовут? — удивился мальчишка, быстро натягивая штаны и безрукавку, и перетягивая её жёлтым поясом. Интересно. Те мальчишки в переулке тоже были с поясами, но красными. Похоже, здесь действительно введена система ученических поясов, как в спортивном карате, или дзюдо, где цвет обозначал уровень подготовки ученика.

— Слышал в больничке, мастер Со говорила. Тебя уже вылечили?

— Да, хотел ещё немного там поваляться, но меня выперли, — широко улыбнулся Рок, продемонстрировав прореху в зубах. — Мастера Со не обманешь. Ладно, погнали на тренировку, а то не дай боги мастер Ширу сегодня с похмелья, всем достанется. Да, а ты чего раздетый? Хочешь своим торсом Мату соблазнить? Так ты не в её вкусе, сразу тебе говорю. Она любит больших парней. С большими... Ну ты понял, — подмигнул мне мальчишка.

Ага, мне сейчас только кого-то там соблазнять. Тем более, что у меня не телосложение, а теловычитание. Да уж, я явно поторопился. Здесь всё же не российская армия, и физзарядку с голым торсом не проводят. Да, тут же ещё и девчонки имеются. Хотя вот на них, одетых по форме номер два, я бы с удовольствием посмотрел. Хм... Что это со мной? Мысли в голову лезут, как у шестнадцатилетнего. Мне всё-таки уже за сорок, и женских прелестей я за свою жизнь насмотрелся предостаточно. Или это на меня так тело влияет? Да, похоже на то. В этом хилом и недокормленном теле, которому точно не больше шестнадцати лет, сейчас такой 'играй гормон' идти должен, что только держись. Я уж и забыл, что это такое. Хотя... Всё таки приятно снова почувствовать себя молодым.

— Тебя как зовут-то, сосед? Меня ты уже знаешь, я Рок Марин, средний сын лорда Марина. Я из Приграничья. А ты откуда? Из какого клана? — забросал меня вопросами мальчишка.

— Тарга. С юга. Клана нет. Да и лордов в роду у меня никогда не было, — сообщил я парню всю правду, которую знал.

— Оу. Без клана хреново, — один в один повторил слова кладовщика Барта мальчишка. Похоже, в этом мире клановая поддержка многого стоит. Надо бы разобраться потихоньку, что из себя представляют эти самые кланы, а то я до сих пор в непонятках. — Тут почти все ученики клановые. Нелегко тебе придётся, Тарга.

— Ничего, переживу как-нибудь, — буркнул я, роясь в мешке. Открыл Америку, тоже мне. Я и сам знаю, что здесь место под солнцем придётся зубами выгрызать. А, вот она. Вытащив безрукавку с деревянными застёжками, точно такую же, как и у Рока, надел её. Пояс тоже нашёлся, только он был не белым, как я ожидал, а зелёным. Зелёный пояс здесь самый низший, для новичков? Похоже, что так. Ну, вроде всё. А, нет, не всё. Волосы. Мне же Второй Лист говорил, что мужчина обязан носить косу. И как это делается? Рок очень шустро заплёл собственную гриву, перевязав на конце тонким кожаным шнурком. Я попробовал повторить за ним, но потерпел фиаско, эта чёртова проволока вместо волос просто не хотела укладываться хоть во что-то похожее на косу.

— Понятное дело, что переживёшь, ты же у самого Второго Листа в учениках, — кивнул мальчишка. — Я же сам слышал в больничке. Об этом уже все знают. А это, я тебе скажу, не шутка, у мастера Тана по слухам был только один ученик, но там история вообще странная... Да что ты там возишься? Если опоздаем, нам мастер Ширу так всыпет, два дня на задницу сесть не сможем! Дай сюда! — Рок развернул меня за плечи, натянул волосы, собрав их на затылке, и за несколько секунд заплёл их в тугую косу. — Побежали, а то мы, похоже, последние. Как бы не влетело.

И действительно, на тренировочную площадку, ту самую, где я дрался с Румисом и Фартом, мы прибежали последними. И... Что ж за невезуха-то такая... В шеренге учеников, выстроившихся вдоль кромки площадки, я заметил тех самых ребятишек, едва не забивших меня насмерть в переулке Нижнего Квартала. Уж эти-то лица я не забуду, они были первыми, что я увидел в этом мире. Румис с Фартом тоже были здесь. Везёт мне, как утопленнику. Я попытался встать в строй рядом с Роком, но был остановлен раздражённым голосом мастера Ширу, стоявшим перед шеренгой учеников с узловатой палкой в руках.

— Эй, зик, ты куда лезешь? Совсем дикий, что ли? Зелёные в конец строя. Не зли меня, разносчик, и так голова разламывается...

А, понятно. Впереди, значит, стоят продвинутые ученики, а новички в самом хвосте. Я быстро переместился в хвост строя. Принцип ясен. Как ясно и то, что Ширу, похоже, был с хорошего бодуна. Солнце уже выглянуло из-за горизонта, осветив площадку, но светило ученикам в спины, когда Четвёртому Листу, стоявшему перед строем, прямо в лицо. Сейчас он выглядел совершенной развалиной, и не подумаешь, что этот старикашка занимает высокое иерархическое положение в Школе. Но я думал, что заниматься буду с мастером Таном, а не с этим древним сморчком, из которого песок сыпется. А, кажется, я понял. Смотрины. Меня хотят сначала проверить на физические кондиции. Что ж, мне и самому интересно их узнать, понять возможности собственного тела будет не лишним.

— Так, побежали, — хрипло каркнул мастер Ширу, морщась от лучей солнца, бьющих в глаза. — Пять кругов. Чего замерли, обезьяны? Палкой подогнать? Пошли, пошли!

Ученики сорвались с места, сходу набрав приличную скорость. Я пристроился в хвосте, стараясь не отставать. Побежали не по кругу тренировочной площадки, как я ожидал, а по мощёной плоским камнем дорожке, идущей к выходу из Школы. Это что, пять кругов вокруг школы, что ли? Ну ладно, заодно осмотрю окрестности, а то целиком Школу я так увидеть и не успел.

— Похоже, мастер Ширу сегодня не в духе, — раздался справа знакомый голос. — Привет, зик!

Я повернул голову на голос. Рядом со мной бежала та рыжая девчонка, что была вместе с Роком в больничке. Похоже, её тоже выписали, у мастера Со, судя по всему, больные не залёживаются. Как её там звали? Элиза Марика ар Бертан, дочь лорда Бертана. Да, точно. Чего это она решила со мной заговорить? Я думал, что высокородные будут воротить носы, всячески выказывать презрение безродному зику без клана, и морально был к этому готов, а тут... Неожиданно. Неужели мой статус личного ученика Второго Листа сработал?

— Доброе утро, Марика, — вежливо ответил я, стараясь не сбить дыхание. Тело, вопреки моим опасениям, чувствовало себя прекрасно, никакой одышки, сердце не выпрыгивало из груди, бежал я довольно легко. С выносливостью, вроде, тьфу-тьфу, всё нормально. Впрочем, это только начало дистанции, посмотрим, что будет дальше.

— Да, мы же уже виделись, — улыбнулась девчонка, скосив на меня зелёный глаз. Бежала она легко, едва касаясь ногами земли. Длинная коса извивалась по её спине, подобно рыжей змее.

Да уж, действительно, виделись. Причём она видела меня совершенно голым, когда меня осматривала мастер Со. Кхм...

— Эй, Лизи, уже к новенькому пристаёшь? — раздался слева насмешливый голос. Рок. Мальчишка бежал рядом, хитро посматривая на рыжую. — Всё-таки решила проверить, каковы зики в деле? Мастер Со плохого не посоветует...

— Рок! Я тебя прибью! — тут же вспыхнула девчонка, обогнув меня со спины и пытаясь на ходу стукнуть Рока по голове. Но мальчишка изогнулся подобно змее, пропуская удар мимо себя, тут же запрыгнул обеими ногами на ствол растущего вдоль дорожки дерева, и, оттолкнувшись, просто перелетел девчонку, приземлившись с другой стороны. Ого. Ничего себе. Прыгает, как какой-то ниндзя в японских фильмах.

— Ты попади сначала, рыжая! — ухмыльнулся Рок. — У тебя до сих пор зелёный пояс, а у меня уже жёлтый. Ещё немного, и технику Льда освою, тогда вообще синий получу.

И действительно, безрукавка на девчонке была перетянута таким же зелёным поясом, как и у меня. Она что, тоже первашка?

— Ничего, мы ещё посмотрим, кто кого. Выпендрёжник, — не осталась в долгу девчонка. Моё вместилище Ри побольше твоего будет. Вот наполню, тогда сразу перепрыгну несколько уровней, и тебе накостыляю.

— А что это за вместилище Ри? — решился я встрять в разговор. Надо бы прояснить этот вопрос, тем более, что и мастер Со, и Второй Лист упоминали в разговоре это неведомое вместилище. Причём у меня.

— Ты что, не знаешь? — Рок удивлённо округлил глаза. — Ты из какой глухомани, что не в курсе вещей, о которых каждый ребёнок знает?

Вот же... Чёрт меня дёрнул. Не надо было спрашивать напрямую, нужно было просто слушать их разговор, глядишь, и почерпнул бы какую-то информацию. Но что уж теперь. Я промолчав, прибавив ходу. Основная масса учеников оторвалась от нас достаточно далеко, и нужно было догонять.

— Вместилище Ри — это центр энергии, которым могут оперировать маги. Чем он больше, тем более мощные плетения может использовать носитель, — сообщила мне рыжая, которая, похоже, даже не вспотела, хотя мы отмахали уже прилично.

— О, Лизи опять училку включила, — тут же наябедничал мне Рок. — Шпарит, как на уроке.

— Ещё раз назовёшь меня Лизи, и я за себя не ручаюсь! — рявкнула рыжая. Да уж, у девчонки взрывной характер, но мне такие всегда больше нравились. От такой не будешь ожидать удара в спину. А вот тихушниц надо опасаться, как ядовитых змей, у них никогда не знаешь, что на уме.

— А откуда эта энергия берётся? И как это вместилище наполнить? — спросил я, чтобы отвести беду от Рока. Хотя ему, похоже, всё как с гуся вода.

Раз уж прокололся, то буду выжимать информацию до конца. Прикинусь дурачком-южанином из глухой деревни, или что тут у них. Типа, я вообще не знаю, что это такое. Да я и действительно не знаю, что уж там. Впрочем, кое-какие догадки у меня были. На Земле, в Японии, и особенно в Китае, мастера традиционных стилей оперируют таким понятием, как энергия Ци. И вроде как с её помощью можно выйти за пределы человеческих возможностей, и чуть ли не творить чудеса. Впрочем, я всегда считал эти истории сказками, а показательные выступления монахов Шаолиня, разбивающих на своей груди бетонный плиты кувалдами и выполняющие другие трюки, просто циркачами. Может в этом мире эта энергия не пустой звук?

— Энергия разлита везде, — фыркнув в сторону Рока, продолжила урок Марика. — Но есть места, где её больше. Листы говорят, что энергия Ри похожа на реку с заводями. Где-то она мчится, а где-то почти стоит на месте. И вот в таких заводях и находятся все сильные кланы, такой энергией проще управлять. А наполняется вместилище с помощью концентрации и медитаций. Мастер Гарн — Третий Лист, нас этому учит. Он добрый, не то что мастер Ширу.

— Да, мастер Ширу вчера явно перебрал, — влез в разговор Рок. — Тренировка сегодня будет ещё та. У него с похмелья всегда настроение такое, лучше под горячую руку не попадаться. Да, кстати, — Рок понизил голос, подбежав поближе, — я тут слышал разговоры. Тебя решили проучить. Говорят, ты прихвостней Нико в Нижнем квартале уделал. Нико — сынок лорда Долины, из богатого клана, такие обид не прощают. Так что осторожнее.

— И зачем ты мне это говоришь? — задал я закономерный вопрос, переставляя ноги, которые уже понемногу начали наливаться свинцом, да и дыхание начало сбиваться. Всё-таки до моих прошлых кондиций ещё далеко, над этим телом ещё работать и работать. — Ты ведь тоже из знатного рода, я слышал в больничке.

— Ты меня с этим богатеньким мальчиком не равняй, — сплюнул сквозь прореху в зубах Рок. — Я из Приграничья. У нас таких заносчивых папенькиных сынков, думающих, что всех и всё можно купить, не любят. Жаль, что ты ему морду тогда не разбил. Думает, что если у него красный пояс, и Ри Огня освоил, то ему всё можно. Этот говнюк меня просто бесит.

— Спасибо за предупреждение, — негромко ответил я. Вон оно как. Так красные пояса, какие я видел на тех мальчишках, это ещё и показатель, чем владеет носитель. Тот шар огня перед ладонями мальчишки я хорошо запомнил. И это был точно не безобидный огонёк, это было оружие. А оружие за срок своей службы я научился распознавать с полувзгляда.

— Не за что. В школе все равны, только не до всех это доходит.

Да, во все времена были те, кто равны, и те, кто равнее. Что ж, кто предупреждён, тот вооружён. Мастер Со меня хорошо подлатала, даже нога не болела, так что мы ещё повоюем. А то, что меня будут пробовать взять 'на слабо'... Обычное дело, в любой школе, даже самой обычной, я уж молчу про спецподразделения, приходится себя 'ставить'. Тут самое главное не дать слабину, иначе... Подростки во всех мирах одинаково жестоки. Ладно, живы будем — не помрём, а пока нужно сосредоточиться на беге, надо беречь дыхание, не до болтовни. Рыжая и Рок тоже примолкли, перебирая ногами. Уже совсем рассвело, и я смог как следует рассмотреть Школу. Да, похоже на тренировочный лагерь для наёмников. Только этот окружён высокой каменной стеной, вдоль которой мы и бежали. С внутренней стороны, а не с внешней, как я думал. Построек было не так много — несколько жилых комплексов, похожих на общагу, в которую меня определили на постой. Видимо, народу здесь обучается немало. Хозяйственные постройки, отдельные дома, похожие на тот, в котором я подписывал договор с мастером Таном, видимо, это дома для местного высокого начальства, тренировочные площадки. И здоровенное белое здание непонятного назначения, находящееся в центре. Видно его было плохо из-за деревьев, и я всё никак не мог его как следует рассмотреть. Интересно, что это?

Растительности тоже хватало — деревья неизвестной мне породы, с толстыми стволами и мощными кронами, ровно постриженные кусты вдоль дорожек. Видимо, за благоустройством здесь следят, как и за чистотой. Навстречу попадались другие группы, состоящие из учеников постарше, с ними, похоже, занятия проводятся отдельно.

Фух... Наконец-то. Пятый круг закончен, и мы свернули на дорожку, ведущую к тренировочной площадке. Сердце молотилось в груди, перед глазами летали 'мушки'. Да уж, нехилый кросс, с десяток километров точно намотали. И если раньше, ещё в прошлой жизни, для меня пробежать такую дистанцию не составляло никакого труда, то сейчас... Нет, я был неправ, выносливости этому телу точно недостаёт. Остановившись, я согнулся, уперев ладони в колени, дыша, как загнанная лошадь. А вот остальные ученики проблем не испытывали, никто ртом воздух не хватал. Тренированы эти ребятки явно лучше меня.

— Эй, ты как, Тарга?

Я разогнулся, смахнув пот со лба.

— Нормально, Рок. Жить буду.

— Это ещё что. Вот если мастер Ширу с камнями на корточках ходить заставит... Бр-р-р... Ненавижу это упражнение, — стоявший рядом Рок скривился, и его передёрнуло. Ага, я помню. Видел уже. Жёсткая здесь физкультура. Ну да ничего. Надо будет, на зубах вытяну.

Внезапно кто-то толкнул меня сзади в плечо, да так, что меня развернуло на месте.

— Эй, ты, зик! Поаккуратнее! Или ты думаешь, что если в ученики ко Второму Листу попал, то уже круче всех?

Ох, детишки... Какой же примитивный наезд. Передо мной стоял, скривив губы в презрительной усмешке, тот самый мальчишка из переулка, которого я вырубил первым. Ну да, ну да, проходили мы такое, ещё в средней школе. Мелкий щегол сам тебя толкает, а потом за него 'заступается' кто-то из ребят постарше. И этим старшаком сейчас выступает главарь тех малолетних ублюдков. Нико.

— Нико, ты что творишь? — шагнул вперёд Рок, но перед ним как из-под земли выросли 'телохранители' — та парочка крепышей-близнецов. — Думаешь, никто ничего не видел?

— Не лезь, куда не просят, шелупонь приграничная. Знай своё место, — презрительно процедил Нико.

— Эй, а ты не слишком ли много на себя берёшь, богатенький? — из толпы учеников выступил парень, которого я уже где-то видел. А, точно. В онсэне. — Ты что-то имеешь против Приграничья? А за слова свои ответить сможешь?

Вокруг мгновенно собралась толпа. Чёрт, кажется, ситуация выходит из-под контроля. Похоже, здесь какой-то внутренний конфликт, который я ненамеренно спровоцировал.

— Что здесь происходит?

Толпа подростков расступилась, пропуская мастера Ширу.

— Наставник, этот зик ударил Шангара, — состроив праведную физиономию, сообщил Нико. Вот же ублюдок малолетний.

— Вот как? Вот просто так взял, и ударил? — Четвёртый Лист хмуро посмотрел на меня и стоявших рядом подростков. — Это правда, Шангар?

— Да, мастер Ширу, — с готовностью подтвердил Шангар. — Это все видели. Ром и Тенгри свидетели.

— Понятно. Я как чувствовал, что от тебя будут одни проблемы, зик.

Ну ничего себе! Похоже, моих оправданий никто не ждёт, мне уже вынесли приговор. Ах ты ж, сморчок старый! Интересное тут у них правосудие, обвиняемый что, даже слова не может сказать в своё оправдание? В душе тяжело колыхнулась ярость.

На книгу можно подписаться на сайте Продаман: https://prodaman.ru/Maksim-Kern/books/Voin-iz-drugogo-mira