Второй шанс. Книга первая

Я взглянул на Глеба, Глеб взглянул на меня, уверенно кивнул, после чего я повернулся к учительнице и неуверенно произнёс:

— Понял.

В горле встал ком, я тут же сглотнул, но это не помогло. Вот уж наделал, блин проблем.

Уже шагая по одному из коридоров школы, Глеб успокаивал меня, объясняя, что всё идёт как надо.

— Не стоило ожидать, что всё пройдёт слишком просто. Но ты легко отделался. Стоило немного затянуть с извинениями, и ты не решил бы проблему вот так. Возможно, ты не решил бы её уже никогда.

Вот так и началась моя вторая жизнь — с решения нехилой проблемы, которую я сам же себе и создал. Но, с другой стороны, я нашёл прекрасного союзника в лице Глеба, который, в перспективе, должен был стать моим лучшим помощником на пути к мировому господству.

Глава 4.

Вечером в назначенное время я явился в кабинет математики, где меня встретила уже знакомая математичка с вечно недовольным выражением лица и пренебрежительным взглядом на всех и вся.

Задача была поставлена: отмыть все парты, оттереть все рисунки, отскоблить все засохшие жвачки, отдраить плинтуса, пройтись по стенам и по полкам, не забыть про доску и самое главное — оттереть чёрные пятна от обуви на линолеуме.

В довесок к этому мне было вручено дополнительное домашнее задание в количестве пяти дополнительных уравнений и задач, глядя на которые я, если честно, вообще не понимал, что это за цифры такие и почему это требует решения. Но задания я принял с достоинством и уверенно пообещал, что к завтрашнему утру всё будет готово. Сделал это уверенно только потому, что верил Глебу, который должен был решить все мои проблемы.

Спустя десять минут, после того, как училка вручила необходимые средства для мойки и удалилась, в кабинет вошёл Глеб с тремя работниками, на плечи которых должна была лечь половина моих проблем.

— Что там с заданиями? — спросил Глеб, подходя ко мне и жестом требуя отдать тетрадь. Я отдал. Он пролистнул до нужной страницы, оценил фронт работ, после чего заявил: — Ерунда. Можешь считать, что она над тобой сжалилась. Задания хоть и большие, но они лёгкие. Решу минут за тридцать.

— Чувствую себя каким-то немощным, — решил признаться я. — Ты решаешь мои проблемы, а я просто смотрю.

— Я не решаю твои проблемы, — серьёзно ответил Глеб. — Я предложил вариант развития, ты согласился. Вот и всё. Ты мог бы отказаться и делать так, как считаешь нужным. Но раз уж я предложил, а ты согласился, значит я должен выполнить обещанное. — После этого он добавил: — И ещё... я вовсе не считаю, что делаю что-то напрасно. Если хочешь, чтобы люди тебе помогали, нужно сначала показать им, что ты сам готов оказывать помощь. Сотрудничество должно быть взаимовыгодным. Ты же помнишь, как должен строить цепь хороший руководитель.

— Помню.

— Вот и не забывай.

Радовало то, что Глеб сказал всё как есть напрямую и не хитрил, пытаясь скрыть желание получить выгоду в дальнейшем. С честными людьми иметь дело можно. Вопрос только в том, честен ли Глеб до конца и не выдаст ли он чего потом. Потому что, судя по его развитому не по годам мозгу, он способен на что угодно. Задумает какую-нибудь гадость, а я даже и не замечу. Всё же не стоит расслабляться, даже тогда, когда всё решают за тебя — напротив, в таких ситуациях нужно быть внимательным вдвойне. Ведь свиней тоже откармливают не просто так. Конечно можно провести параллель с домашними животными, которых заводят и кормят только для того, чтобы они тебя любили... Хотя, вполне вероятен и такой исход — что Глеб помогает мне не потому, что ждёт от меня выгоды, а потому, что ему просто нужен друг. Друг, который будет его понимать. И именно такого друга он увидел во мне.

Забрав тетрадку и устремившись за одну из парт, Глеб присел, открыл тетрадь и начал решать задания. В это время трое работников принялись драить кабинет — кто-то пошёл за водой, кто-то начал отдирать жвачки, а кто-то засыпал все столы хлоркой — кроме того, за которым сидел Глеб, — подготовившись к работе.

— А мне что прикажете делать? — задался вполне логичным вопросом я.

Быстро кинув на меня взгляд, Глеб сказал:

— Можешь помочь ребятам.

После чего тут же продолжил решать задачки.

— Ладно, пойду прогуляюсь, — сообщил я, ожидая, что Глеб не обрадуется такому моему решению.

Но на удивление он ответил лишь:

— Хорошо.

Я вышел в коридор. Школа уже опустела — низ в одном из кабинетов не было слышно объясняющих тему учителей. Только слабые порывы сквозняка пролетали по лестничной площадке, расположенной прямо напротив. Лишь иногда выскакивали редкие реплики школьной обслуги, сидящей где-то на первом этаже.

Нет, наверняка в школе ещё остались несколько старших классов, но их занятия проходили на других этажах и к тому же старшие классы никогда не отличались особой шумностью, как, например, младшие или даже наши — средние.

Я решил прогуляться до столовой, чтобы перекусить, так как дома поесть не удалось, ведь готовить было некому. Но, так как родители не забыли оставить денег, я мог позволить себе питаться в столовой хоть на сто рублей в день.

Но до столовой я не дошёл. Прямо на лестнице мне внезапно встретилась первая красавица класса, неожиданно доброжелательно обратившаяся ко мне со словами:

— Влад, верно? — она улыбнулась.

— Верно, — подтвердил я.

— Смело ты сегодня разделался с алгебраичкой, — всё ещё с улыбкой на лице произнесла она.

Очень смело. Знала бы она, что я уже десять раз пожалел об этом...

Неожиданно на меня нахлынули прежние чувства — чувства, которые я испытывал в прежней жизни, пытаясь заговорить с красивой девчонкой. Что говорить? Что делать? Как быть? Как не облажаться и не показаться дураком? Мысли перемешались. Я оказался в полном ступоре, не зная, что ответить.

— Всё в порядке? — спросила она.

Нет, блин, не всё в порядке. Передо мной стоит красивейшая девчонка в классе, а я снова не знаю, что сказать. Отсутствие опыта в общении с девушками делало своё дело.

А потом... Потом я вдруг вспомнил, что это всего лишь виртуальная реальность. Что девчонка-то вовсе ненастоящая. Обычный ИИ. А с ненастоящими я же уже общался — по сети, например, или в каких-нибудь анонимных чатах.

— Да, всё хорошо, — чуть расслабившись, ответил я.

И тут же поймал себя на мысли — какой, на хрен, искусственный интеллект и ненастоящая девчонка?! Несколько часов назад ты доверил свою судьбу какому-то Глебу, который теперь решает все твои проблемы. И ведь даже не задумался о том, что он ненастоящий. Нет, ты, напротив, посчитал его умнее себя и решил, что он лучше справится с твой жизнью, чем ты сам. Поэтому хочу задать тебе вполне закономерный вопрос: считаешь ли ты всё происходящее фикцией до сих пор или же уже неспособен отличить виртуальную реальность от настоящей? Кажется мне, ответ очевиден... Не прошло и дня, а чёртова виртуальная реальность, в которой ты сомневался совсем недавно, умудрилась поглотить тебя полностью.

— Ты какой-то странный, — вмешавшись в мысли, сказала девчонка. К слову девчонку звали Ника. Красота имени вполне соответствовала её внешней красоте.

— Извини, — ответил я. — Просто что-то задумался.

Она усмехнулась.

— Задумался? О чём это таком ты задумался прямо во время разговора?

— Да так, — попытался отмахнуться я, — неважно.

— Да уж, и впрямь странный, — не спуская с лица улыбки заявила она. — Ладно, я пойду.

Всё, что я сделал напоследок — неуверенно кивнул, когда она уже проходила у меня за спиной.

Да уж, вот тебе и первый опыт полноценного общения с дамой... Никакой разницы в сравнении с предыдущим...

Хорошенько подкрепившись в столовой и подышав свежим воздухом на крыльце (в прямом смысле подышав воздухом, а не тем, о чём мог подумать — сигаретный дым), я отправился обратно в кабинет математики. С тех пор, как я ушёл, прошло минут двадцать-двадцать пять. Поэтому, по моим предположениям, и по словам самого Глеба, он, вроде как, всё ещё должен был решать задачи. Но когда я зашёл в кабинет, я понял, что Глеб уже ничего не решает.

— О, ты уже тут? — он махнул мне с учительского кресла.

— Что ты делаешь? — поинтересовался я, подойдя ближе. Работники всё ещё работали, усердно оттирая надписи с парт и чёрные полосы с пола.

— Если говорить абстрактно, — заявил Глеб, — то я пытаюсь остаться наплаву и не упасть с того социального уровня, на котором нахожусь. А если конкретно — исправляю и дополняю. Математичка не ставит оценки в журнал до конца четверти, у неё для этого есть собственная тетрадь. — Глеб снова опустился к тетради, добавляя одному из учеников лишнюю четвёрку. — Не знаю, зачем она это делает. Наверное, считает, что мы, жалкие смертные, недостойны того, чтобы она ставила оценки сразу в журнал, — его взгляд снова поднялся на меня. — Но, на самом деле, так-то это умно — использовать тетрадь как черновик. Чтобы потом, если она вдруг передумает, у ученика был шанс изменить оценку.

— Разве школьный совет допускает такое?

— Нет. Но математичке всё равно. Она тут, вроде как, самый уважаемый учитель. Поэтому ей многое сходит с рук. Поэтому-то я и говорю, что, если бы ты не извинился перед ней сегодня, то у тебя уже не было бы никаких шансов вернуться в школу, после каникул.

— Да уж.

— Ага.

Недолго понаблюдав за тем, как Глеб подрисовывает оценки разным ученикам — кому-то пятёрки, кому-то четвёрки. А кому-то даже тройки: видимо, это что-то вроде заказной диверсии — кто-то заказал Глебу, чтобы тот понаставил плохих оценок заказанному человеку. Школьная вендетта, блин. Короче, недолго понаблюдав за выставлением оценок, я вдруг решил спросить то, что интересовало меня в последние несколько часов.

— Слушай, — сказал я, дождавшись, пока он снова не взглянет на меня, — у меня вопрос.

— Валяй.

— Почему всё-таки ты мне помогаешь? Думаешь я и впрямь тот, с кем стоит иметь дело?

Он молчал. На несколько секунд его зрачки поднялись вверх, при том, что голова осталась неподвижна — он будто пытался найти ответ прямо на потолке. А затем его взгляд стабилизировался, и он уверенно ответил:

— Да.

И в этой уверенности не слышалось лжи. Не слышалось никакой личной выгоды. В этом ответе не было ничего, что заставило бы усомниться в искренности этого самого ответа.

— Кстати, — вдруг сказал Глеб, — вот тебе второй совет относительно хорошего руководства. — Я принял вид внимающего слушателя. — Если ты не делаешь грязную работу, — он указал на ребят, что были в кабинете вместе с нами, — это не значит, что ты не должен делать ничего.

— Ну это логично, ты ведь уже говорил, что хороший руководитель должен составлять хорошие цепи.

— Это да. Но я сейчас о другом.

— Что-то помимо цепей?

— Не смотри на меня так. Не люблю, когда меня пытаются подколоть.

— Ладно, прости, — я заулыбался.

— Так вот. Хороший руководитель всегда должен быть в деле.

— Это как?

— Во всех ситуациях нужно искать выгоду. Понимаешь? Прямо как я сейчас. Математичка оставила тебе ключи от класса, благодаря чему я смог добраться до её тетради. Конечно, это дело вообще сомнительное, — признался он, — потому что тетрадь это не журнал и никто не знает, станет ли она сверяться с тетрадью, когда будет выставлять оценки в журнал, или же просто выставит то, что захочет. Но... Но, на самом деле, это знают лишь единицы. Остальные ведь и впрямь верят в то, что мои исправления как-то их спасут. Хотя... знаешь... думаю, в прошлом году Фурса не вылетел как раз только потому, что я покопошился в этой же тетрадке.

— Что за Фурса?

— Ты уже забыл? Местный бандит — Дима Фурса. Держит в страхе всю параллель и знаком со всеми гопниками района.

— Ах да, точно, — сразу же вспомнил я.

— Короче, просто помни, что, если ты и впрямь хочешь стать большой шишкой, то ты всегда и во всём должен искать выгоду.

— Быть на суете, — подметил я.

— Как ты сказал? На суете? Ну и выражения у тебя. Где такого нахватался?

Хотел я сказать ему, что таких выражений я нахватался в прошлой жизни, но всё же решил этого не делать.

— Да так, — отмахнулся я, — услышал где-то.

Глеб недоверчиво агакнул, после чего снова вернулся к исправлениям.

— Кстати, задания готовы, — проинформировал он. — Можешь, в принципе, идти домой, если у тебя, конечно, больше нет никаких дел.

— Да вроде не было, — сказал я. — Учитывая, что ещё несколько часов назад я собирался отчислится из этой школы, вряд ли у меня есть тут какие-то дела.

— Ну тогда хорошо отдохнуть и... — он опять посмотрел на меня, — и спокойной ночи, на будущее, — после чего снова вернулся к делу.

— Что, прям так уходить? — удивился я.

— Прям так уходи. За ребятами я прослежу. К завтрашнему утру всё будет сделано. У меня всё равно в школе остались некоторые нерешённые дела. Поэтому я домой не скоро.

— Ладно, — только и ответил я. Дошёл до двери, обернулся, сказал: — пока. — Услышал ответное прощание и направился прямиком на свободу.

Неплохой день для новичка, — думал я, возвращаясь той же дорогой, которой пришёл. Теперь я брёл не спеша, в полной мере наслаждаясь аутентичностью здешних пейзажей. Вот уж действительно красивый мир — уже даже и не хочется думать о том, что это виртуальная реальность. Кажется, ещё чуть-чуть и я буду вспоминать прежнюю жизнь, как страшный сон. Удивительно. Ведь совсем недавно я думал совсем наоборот. Думал, что реальная жизнь лучше виртуальной. А что теперь? Теперь я сожалею, что когда-то жил в реальности... Хотя, нет, глупо об этом сожалеть, ведь реальность дала мне драгоценный опыт, без которого я сейчас был бы тем же неудачником, каким был раньше. Сейчас, благодаря той жизни, я знаю, что делать можно, что делать нужно, а чего делать точно нельзя.

С такими хорошими мыслями я подошёл прямо к подъезду своего нового дома. Зашёл внутрь, поднялся до квартиры, вставил ключ в скважину и провернул его несколько раз. Ещё шаг и я в квартире. Разулся, прошёл в комнату... Нет, не прошёл — остановился на полпути, так как неожиданно понял кое-что. Сделал шаг назад. Ещё шаг. Ещё один и я окажусь прямо около дверного проёма, ведущего в гостиную. Шагнул.

— Твою мать! — резко выругался я.

— Язык тебе что ли пришить? Ты почему так выражаешься в свои тринадцать?

— Иди ты куда подальше, — посоветовал я уже знакомому помощнику.

В гостиной, развалившись на диване, словно хозяин, сидел Марк. Сидел прямо перед выключенным телевизором, будто видел в его пустом экране что-то интересное — какой-нибудь захватывающий боевик или триллер.

— Что нынче по телеку показывают? — решил подколоть его.

— Да я только что выключил. Услышал, как ты ключом шурудишь и сразу же вырубил.

— Ага, рассказывай тут. Небось сидел и пялился в пустой экран всё это время, — не прекращал шутить я.

— Очень смешно, блин.

Я зашёл в комнату и присел на кресло.

— Вижу ты неплохо освоился, — сказал Марк.

— Видишь? Где это ты видишь?

— Слежу за тобой из чистилища.

— Серьёзно? Следишь?