Последняя осень. Часть 3. На часах полночь

— Но почему именно мы с Аней?

— Потому что Аня — часть того блефа, которым мы пугаем Огюста. — Эльфийка опёрлась ладонью об угол стола. — Её нельзя отдавать. А вы — главный среди нас пройдоха. Никто лучше вас эту авантюру не провернёт. Даже я, как ни стыдно признавать.

Армандо помолчал немного, переваривая услышанное. Спросил:

— Ноутбук?

— Разобьём в крошево и тихонько утопим перед отбытием, — ответил мэтр Карлон. — Нам ведь он сам и не нужен. Нужно, чтобы Огюст верил — он у нас, вместе с Аней. Аня покажется королевским шпикам, когда доберётся в Империю, этого хватит.

— Ни я, ни Аня не местные, — сделал последнюю попытку спорить де Горацо. — Может, кто-то из вас пойдёт с нами? Леди Мария? Мэтр?

— Мы должны предполагать, что корабль захватят, — качнула головой девушка-гвардеец. — Исчезновение пары человек враг может не заметить, но не половины отряда. И потом, двум проще смешаться с толпой, чем четверым. Армандо, не переживайте. Из невинных и беззащитных здесь лишь госпожа Аня, которую вы и сможете защитить. Все остальные знают, на что идут. Я, в конце концов, рождена была, чтобы однажды умереть за свою госпожу. — Мэтр Карлон наградил гвардейца угрюмым взглядом, и бледная девушка ещё раз слабо улыбнулась ему.

— В общем, идите спать дальше, дон. — Вэлрия подошла к бывшему судейскому чиновнику, положила ему ладонь на плечо. — Вам понадобятся все ваши силы, вся смекалка. Доставьте прекрасную леди Аню в Империю и возвращайтесь домой. Вас ждёт донна Виттория, а может будем ждать и мы, в застенках. Возьмёте, да и спасёте меня ещё раз. Если же нам повезёт — встретимся в Эльварте, во дворце герцогини.

Не сложно догадаться, что после таких напутствий спать дон де Горацо уже не мог. Остаток дня он метался по судну, не находя себе места. Отвлёкся всего на полчаса, зайдя в каморку к Ане, обсудив с ней предстоящий побег. С наступлением темноты Армандо залез в свой гамак — но и там не сумел расслабиться. Зудело под лопатками, хотелось вскочить и начать мерить шагами комнату. Дон подумал было выпросить у Марии порцию сонного зелья, но отбросил эту мысль — не хватало ещё засыпать на ходу, когда придёт время сойти с корабля. Он проворочался в тесной сетке гамака до тех пор, пока за дверью не послышались торопливые шаги.

— Господа! — воскликнул матрос, без стука заглянувший в каюту. На ладони он держал глиняное блюдце с огарком свечи. — Господа, проснитесь! Вас зовут на палубу, срочно!

Ничего не понимающий де Горацо спустил ноги на холодный пол, спешно нашарил сапоги. Рядом кряхтел, выбираясь из гамака, мэтр Карлон. Все вместе, мужчины поднялись на верхнюю палубу, где их уже ждали Вэлрия и Дорльт с дочерью. Едва разгоралась заря, стиснутую меж фортов и набережных гавань Одисйотля заливал тусклый серый свет. По небу ползли продолговатые длинные облака.

— Подзорную трубу возьмите, кроты круглоухие! — взволнованно выпалила капитан, хватая Карлона за рукав. Уши девушки стояли торчком, упираясь в поля шляпы. — Идёмте!

Так и не дождавшись ни слова объяснений, наёмники гурьбой скатились по сходням, практически бегом припустили вдоль берега. Эльфийка отвела их на знакомый пункт наблюдения, с которого хорошо просматривались подступы к бухте. Ткнула пальцем:

— Видите? Видите?!

Армандо всмотрелся — и пару секунд спустя до него дошло. Число кораблей на рейде удвоилось. Ещё одна эскадра, возглавляемая могучим галеоном, подошла ночью к порту и бросила якорь напротив флотилии Республики. Де Горацо вскинул трубу к глазам. Да, ему не почудилось. Над галеоном и его свитой реяли бело-синие вымпелы.

— Эльвартский флот! — сияющая Вэлрия хлопнула в ладоши. Вышло на удивление звонко, учитывая, что на ней были перчатки. — Здесь!

— Галеон, четыре нау, большая каравелла, — кивнул чернобородый маг. — Солидные силы.

— Они получили наши письма. — Эльфийка сжала кулаки, тряхнула ими перед грудью. Её до сих пор переполняли эмоции. — Мы молодцы! Молодцы же? Карлон?

— Молодцы, — с усмешкой подтвердил маг. — Только думаю, эскадра не знает, что мы здесь. Они просто шли нам навстречу, на запад, и заглянули в порт по пути. Увидели республиканских коллег и решили понаблюдать, дождаться их ухода.

— Узнают, когда мы выйдем из гавани, а иолийцы попробуют нас перехватить, — хмыкнул Армандо, готовый присоединиться к юной эльфийке. У него тоже развязался тугой узел в груди. Ещё ничего не кончилось, но по всему выходило, что отчаянный план с пешим побегом претворять в жизнь не доведётся.

— Мы подтолкнём их догадливость. — Вэлрия приобняла недовольно нахмурившегося мага за плечи. — Я знаю, как.

"Елена" покинула северную гавань строго в обговорённый час, когда нижний край солнечного диска оторвался от линии горизонта. Корабль гордо рассекал носом волны, сине-белая тряпка, сшитая из двух рубашек шкипера, плескала по ветру на его флагштоке, а треугольные паруса на фок-мачте и гроте украшали выведенные наспех рисунки. С грота улыбалось длинноухое лицо в обрамлении пышных волос, на фоке скрещивались широкий меч, узкая шпага и стилизованный арбалет. Следовало отдать должное матросам "Елены" — намалевать алой краской эти кривые, но узнаваемые картинки они умудрились в рекордные сроки.

Выход каравеллы из порта не остался не замеченными в обеих эскадрах. Первыми среагировали республиканцы. Они торопливо начали выбирать якоря, ставить паруса. С некоторым запозданием ожил и эльвартский флот. Экипаж флагманского галеона попросту обрубил якорные канаты, и трёхмачтовый гигант сразу двинулся навстречу "Елене". Меньше корабли снимались со стоянки не так спешно.

— Я его узнаю, — улыбнулась неожиданно леди Мария, стоящая около рулевого. Вся рота собралась на шканцах, чтобы наблюдать за прорывом. — Это "Бесстрашный". Третий и самый новый из герцогских галеонов. Его, кстати, на флоте прозвали "Бесстрашной Эмилией". Потом расскажу, за что.

— Леди, а чем эльвартские нау отличаются от каракк Коалиции? — поинтересовался де Горацо просто чтобы не молчать. — С виду они похожи.

— Они отличаются диалектом, дон, — охотно отозвалась девушка-гвардеец. — Это один тип корабля, просто на северо-востоке его зовут нау, а на юго-востоке и западе — караккой, вот и всё.

С носа "Елены" взлетел Амаги, унося на широкой спине Акиру. Ящер не помчался сразу к галеону — он стал нарезать сужающиеся круги, будто подкрадываясь к судну. Невозможно было предсказать, как эльвартский экипаж отреагирует на приближение островного дракона, потому наездница и её партнёр действовали осторожно. Но многоствольные картечницы, установленные по бортам "Бесстрашного", молчали.

Тем временем иолийскому адмиралу стало ясно, что его корабли не успевают приблизиться к "Елене" прежде галеона. На мачтах флагмана взвились пёстрые сигнальные флажки. Три каракки Республики, шедшие первыми, дружно совершили поворот влево. Вместо того, чтобы идти навстречу эльвартцам, они начали вытягиваться в линию, поворачиваясь к герцогской эскадре бортами.

— С юта, живо! — рявкнул внезапно шкипер Дорльт, толкая оказавшегося рядом Алекса в плечо. — Спуститесь на шкафут!

На "Бесстрашном" включились силовые щиты. Галеон укутало мягкое голубоватое сияние, от ватерлинии до верхушек мачт. Всмотревшись, можно было заметить, что прозрачный панцирь сложен из десятка прямоугольных пластин, как чешуйчатые доспехи воина-степняка. Любоваться этим прекрасным зрелищем Армандо довелось недолго — за кормой "Елены" грянул залп. Каравелла содрогнулась всем корпусом, когда три или четыре ядра ударили в ют. Пара снарядов свистнула выше, пробив дыры в парусах и такелаже. Но, к счастью, основная часть вражеского огня досталась галеону. Передний щит "Бесстрашного" вспыхнул ярким голубым пламенем, отразив во все стороны около дюжины ядер. Белые фонтаны воды и пены взметнулись слева, справа и по курсу гиганта. Галеон не ответил, хотя на носу у него стояло три или четыре орудия. Произошло странное — силовые щиты корабля начали смещаться с бортов вперёд.

— Ха-ха-ха! Хитрец! — расхохотался шкипер Дорльт. Эльф сам теперь держал румпель, а его дочь бинтовала голову сидящему на палубе рулевому — того посекло щепками. — Перекинул бортовые щиты на нос! Умно!

"Елена" и "Бесстрашный" разминулись на полном ходу. Эльвартский гигант забрал в сторону, прикрывая своим корпусом повреждённую каравеллу. Вопреки ожиданиям де Горацо, он не развернулся к врагу бортом. Напротив, галеон продолжил двигаться прямо на линию каракк. Меньше корабли герцогской эскадры следовали за ним колонной. Армандо видел, как дракон воспользовался удачным моментом и опустился на палубу "Бесстрашного" — хотя в послании, которое несла Акира, уже не было особой нужды.

Иолийцы пальнули из всех орудий снова. Теперь все три судна метили в галеон — и столь же безрезультатно. Носовой щит погас, однако бушприт флагмана прикрыли ещё две прозрачные пластины, переместившиеся с бортов. Они потускнели, но выстояли. Республиканский командующий заподозрил что-то неладное — к его несчастью, слишком поздно. По команде с флагмана линия начала было ломаться. Четвёртая каракка, не успевшая занять место в строю, подалась мористее. Однако дистанция оказалась слишком мала — "Бесстрашный" вонзился во вражескую линию будто наконечник копья. Галеон промчался меж двух каракк, дал залп с обоих бортов. Тридцать пушек в одну сторону, тридцать — в другую. Кормовую надстройку республиканского флагмана в последний момент накрыл колпак щита, отразивший часть ядер, но сила залпа была столь велика, что уже через мгновенье защитное поле развеялось. Другому судну повезло ещё меньше — продольный залп буквально разнёс в щепы его нос, сбил фок-мачту. "Бесстрашный" круто переложил руль налево, а его место уже занял второй в колонне корабль, крупный нау. Ещё залп с двух бортов, более слабый — но вражескому флагману нечем было теперь защищаться. Тяжёлые ядра, выпущенные в упор, перемололи его ют в труху. Каракка с искалеченным носом получила второй сокрушительный удар, на ней занялся пожар. Галеон же двинулся вдоль рассыпающегося строя врага, лупя из пушек левого борта по третьей каракке в линии, а с правого — по отставшим судам.

— Аж дух захватывает, — признался шкипер Дорльт вернувшимся на полуют пассажирам. — Руки зудят поучаствовать. Но там, где говорят десятки пушек, нам делать нечего. Хах!

Ядро республиканского флота было обречено — два корабля тонули, третий были разбит залпами в упор, четвёртый оттеснён в море. Это вскоре поняли на оставшихся судах. Пятая каракка, спешившая занять место в строю, резко сменила курс, отвернула в море. Не вступавшие в бой иолийские каравеллы поспешили за ней. Эльвартцы не преследовали их, сосредоточившись на добивании уже повреждённых врагов. Всё было кончено ещё до полудня — от трёх каракк Республики остались лишь обломки на воде, последняя опустила флаг и паруса, взятая на абордаж двумя нау. С галеона "Елене" просигналили приблизиться.

— Как порой всё в жизни меняется — внезапно и непредсказуем, — проговорил шкипер Дорльт, отдав приказ идти к "Бесстрашному". — Только собирались помирать, и вот — мы на вершине, ха-ха!

— Не так уж и непредсказуемо, — улыбнулась ему Вэлрия. — Ставлю всё, что осталось в моём кошельке, против клока вашей бороды, что флотилия здесь не случайно. Тут явно не обошлось без наших писем — из Эрдо, и того, переданного с северянами.

— Ха-ха! — Дорльт одним рывком выдернул несколько волосинок из своей бороды и протянул девушке. — Да берите так, не надо ставок!

"Елена" и "Бесстрашный" встали борт о борт, для надёжности обменялись концами, прочно сцепившись друг с другом. Борт галеона высился над палубой каравеллы, как крепостная стена, и его экипажу пришлось спустить верёвочный трап для гостей. Рота поднялась по нему в полном составе — первой вскарабкалась Вэлрия, следом все остальные. Посреди шкафута их встречали всего трое. Акира, высокий молодой офицер с длинной шпагой на боку и миниатюрная кареглазая девушка в синем мундире и коричневых ботфортах эльвартской гвардии. Бордовый берет с белым пером едва держался на её вьющихся каштановых волосах.

— С возвращением, друзья мои, — сказала маленькая девушка звонким, юным голосом, очень гармонирующим с её обликом. — Её Высочество Кристина послала меня вам навстречу, но я даже не думала, что увижу вас так близко к дому.

Она неожиданно привстала на цыпочки и вытянула руки перед собой, широко улыбнувшись озорной детской улыбкой. Леди Мария порывисто шагнула вперёд, наклонилась, крепко обняла девушку. "Ну да, она тоже гвардеец, — сообразил де Горацо. — Они сёстры". Минуту или даже больше две девушки сжимали друг друга в объятиях, потом отстранились. Кареглазая утёрла проступившие слёзы крагой белоснежной перчатки, сказала, шмыгнув носом:

— Я вижу, капитан Вэлрия, у вас пополнение. Представь меня новеньким, Мария.

— Леди Эмилия, личный гвардеец герцогини Кристины Второй Эльвартской. — Бледная леди произнесла это торжественно, как на официальном приёме. — Моя сестра. Странно было бы, прибудь на "Бесстрашном" кто-то другой.

— Так уж вышло, что при спуске нашего корабля на воду роль "морского клинка" в церемонии сыграла шпага прекрасной леди. Случайность связала леди Эмилию с "Бесстрашным", но мы гордимся такой честью до сих пор. — Молодой офицер снял шляпу и с достоинством поклонился. — Капитан Стейн де Витцлебен. Добро пожаловать на борт.

— Думаю, нам всем предстоит долгий разговор. — Маленькая леди со всё той же обаятельной детской улыбкой заложила руки за спину, качнулась с пятки на носок. — Леди Вэлрия, мэтр Карлон, все остальные... Вы среди друзей и в полной безопасности. Прошу, не чувствуйте себя в гостях. Вы дома.

* * *

Каюта капитана "Бесстрашного" не могла уместить всех, приглашённых на торжественный обед, потому стол накрыли посреди батарейной палубы. Командир галеона выделил деликатесы и вино из личных запасов, а среди матросов отыскалась парочка музыкантов, так что праздник начался под звуки флейты и бренчание струн. Армандо загодя предчувствовал, что будет здесь чужим, лишним, и настроение его несколько испортилось. Это ведь "Светлые головы" вернулись домой, а дон де Горацо прибыл на чужбину. По сути — в изгнание. Но всё оказалось не так плохо. Во-первых, бывшему приставу не грозило одиночество — кроме него за столом сидели пришельцы из иного мира, эрдосская всадница и офицеры "Елены", которые тоже были здесь в гостях. Во-вторых, очарование маленькой леди Эмилии сокрушало любые стены, возникшие меж участников пира. Кареглазая девушка в синем мундире уделяла внимание всем пирующим, дарила каждому тёплую улыбку и несколько приятных слов. Она ловко завязывала узлы бесед и обсуждений, не давая ни одному гостю угрюмо наливаться вином в тоске и молчании. Де Горацо сам не заметил, как наелся, наговорился и практически влюбился. Леди Эмилия казалась полным антиподом высокой, бледной и неловкой в общении Марии, однако в ней ощущалась та же подкупающая наивная искренность. Кроме того, не стоило сомневаться, что она, как и сестра, способна уложить пяток головорезов в схватке, несмотря на хрупкий облик.