Наследие Розы: Танец для демона

Мозг пронзила неожиданная догадка. Слишком дикая, необычная, фактически неприемлемая, но вполне имеющая место быть. И хотя предполагать подобное было бы преступлением с моей стороны, я не смогла удержаться от ее детального рассмотрения. А сделав это, почти моментально оказалась охвачена едва ли не яростью...

Ибо по всем признакам выходило, что Ариатар взялся за чистку картошки из-за того, что чувствовал себя виноватым передо мной!

Это выходило за все возможные рамки моего понимания.

Не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями, я кое-как взяла себя в руки и, отложив нарезанное мясо, обошла стол и, не терзаясь лишними сомнениями, отобрала у не успевшего среагировать демона не дочищенный корнеплод. А затем, словно не замечая его удивленно вскинутую бровь, забрала и небольшой ножичек. Напрочь игнорируя выразительный взгляд на лице эрхана, отодвинула все остальное и, вернувшись на свое место, сама принялась за дело, об которое наследнику Эштара не следовало пачкать руки. И уж тем более, исходя из таких побуждений!

— Эльсами, в чем дело? — я так сердилась на демона, что не заметила даже его приближения — вопрос прозвучал у меня фактически над ухом и стал неприятной неожиданностью. Однако проигнорировать его мне не дали. Ариатар попросту развернул меня к себе и, взявшись пальцами за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.

Спокойствие, что я увидела в них, вывело меня из себя куда больше, чем его поведение ранее.

Вместо ответа в стол вонзился кухонный нож, попав аккурат в доску между пальцев эрхана, лежавших на краю столешницы — я действительно была зла на него.

В том, что вчера произошло, не было ничьей вины — это было лишь неблагоприятным стечением обстоятельств, не более того. Так почему же Ариатар до сих пор терзает себя, причем куда сильнее, чем делаю это я?! В конце концов, не он же лежал там мертвым, на холодных плитах в луже собственной крови...

— Леди изволит гневаться? — иронично выгнул брови демон, переведя спокойный, чуть насмешливый взгляд сапфирово-синих глаз с рукоятки слегка покачивающегося ножа обратно на мое лицо, — И в чем же причина, позволь узнать?

Причина... о, как бы я хотела назвать эту самую причину! Вот так просто взять и высказать все, что я думаю о нем самом, о его поведении и о ситуации в целом! Не скупясь на выражения, не вспоминая о собственном воспитании, его титуле и уважении, которое...

— Она говорит, что ты волкодлаков засранец, который слишком многое о себе возомнил, — неожиданно раздался веселый голос, и в дверном проеме показалась лохматая черноволосая голова его владельца, явно выглядывающего из-за косяка. Улыбаясь во все тридцать два зуба, Кейн радостно заявил то, от чего я мигом растеряла всю свою злость и едва не залилась румянцем от смущения. — Что вроде как помирать ее никто не заставлял, все получилось случайно, а ты как припадочная девица, испытывающая всепоглощающее чувство вины, решил окопаться в дальнем углу с грязной картошкой в обнимку, готовый сделать что угодно, лишь бы получить прощение как можно скорее, а гадкая совесть, ни раз ломавшая свои зубы, прекратила, наконец, тебя нежно обсасывать!

От возмущения у меня перехватило дыхание... И следующий нож полетел уже в Кейна.

Ойкнув, голова мгновенно испарилась из проёма. Тихо дзынькнув, металл вонзился в податливое дерево, а я, резко выдохнув, с силой сжала кулаки, пытаясь взять себя в руки. Как-то не сразу до меня начало доходить, что моя вспышка гнева была какой-то... странной.

— Так вот, в чем дело? — неожиданно расхохотался Ариатар и, опираясь бедром на край стола. Сложил руки на груди и привычно усмехнулся, — Забавный вывод, Саминэ. Несомненно, некую долю вина за произошедшее я ощущаю...Однако, не смотря на предположение нашего чешуйчатого друга, мои отношения с собственной совестью не настолько близки, чтобы даже в таком случае идти у нее на поводу.

Слова эрхана несколько охладили мой пыл. Действительно, этому мужчине стыд и муки совести были не знакомы в принципе, в чем я убеждалась не раз на собственном горьком опыте. Порой он был совершенно невыносим, особенно в тех случаях, когда не испытывал ни малейшего раскаянья за собственные поступки и слова — я знала об этом, как никто другой. И сейчас, после прозвучавших заверений, я могла бы признать его правоту... если бы ни одно но.

Объяснений его странному, по меньшей мере, поведению, до сих пор так и не последовало. Если мук совести эрхан действительно не испытывает, тогда почему же...

— Почему? — иронично вскинув брови, задал вопрос Ариатар, видимо прочитав его на моем лице. Легко щелкнув меня по кончику носа, он легко выдернул нож из стола и, прокрутив его в пальцах, насмешливо ответил, — Все очень просто, Эльсами. Ужин. За возможность получить его как можно скорее, я почти согласен почистить весь мешок лука, что лежит в дальнем углу. Знаешь, голод творит большие чудеса даже с бессовестными, черствыми демонами...

Хранители... так стыдно мне еще никогда не было!

Заливаясь краской от смущения, я опустила голову и, избегая насмешливого взгляда синих глаз эрхана, неловко забрала из его рук кухонный ножик. Чтобы потом, все еще пряча пылающее лицо, торопливо взяться за готовку, мысленно распекая себя на все лады за собственное недостойное, а главное, ужасно глупое поведение.

Как вообще подобное предположение могло возникнуть в моей голове?

Словно издеваясь надо мной, Ариатар расположился на прежнем месте, в углу за столом, развернув все тот же стул, но уже спинкой к стене. Откинувшись на нее и, заложив руки за голову, он не сводил с меня внимательного, чуть насмешливого взгляда, от которого вполне серьезно хотелось провалиться под землю. И эрхан, прекрасно это понимая, нарочно продолжал наблюдать за моими скованными движениями, не переставая при этом улыбаться, явно иронизируя над моим наиглупейшим предположением. Да я и сама уже понимала всю абсурдность собственных мыслей, пускай они и звучали намного цензурнее того, что выдал не в меру говорливый дракон, как всегда спокойно гуляющий по моему разуму. Я все понимала, осознавала, стыдилась и раскаивалась, и, скорее всего, по мне все перечисленное можно было бы заметить даже невооруженным взглядом... Но кое-кому и этого оказалось недостаточно.

Вот же... демон!

— Кста-а-ати... — в дверном проеме снова показалась мордашка Кейна, но на этот раз полная уже не скрытого злорадства, а умиления, как у ребенка, выпрашивающего серебрушку у строгого старшего брата, — Раз вы тут со всем разобрались, не поможете ли бедному дракону, ась? А то у него лапка чего-то тут разболелась...

Машинально взглянув на высунутую из-за дверного косяка руку, я невольно охнула, едва не выронив разделочный нож.

С тыльной стороны ладони некроманта торчал глубоко вбитый в нее гвоздь.

Отбросив так и недорезанный кусок мяса, я бросилась к Кейну. Схватив его за руку, едва не силком затащила невесть почему засмущавшегося некроманта в кухню и, усадив на стул, принялась осматривать повреждения. И поняла, что поторопилась с решением оказать черному дракону необходимую помощь — при виде свежей крови у меня перехватило дыхание.

Мое недавнее странное поведение тут же стало понятным: обоняние вмиг изменилось, как и зрение, восприятие и магический фон вокруг. Собственная раздражительность, откуда-то взявшаяся злость и непривычная для меня резкость стали вдруг легко объяснимыми — я просто была голодна...

Торопливо прикрыв глаза, гася вспыхнувшее в них алое марево, потерла лоб тыльной стороной запястья и, упрямо сжав зубы, стараясь не дышать, крепко ухватила гвоздь. Не обращая внимания на якобы испуганный взгляд Кейна, с силой дернула железный стержень на себя, мысленно взывая к собственной решимости и самоконтролю: они мне сильно понадобились, когда после избавления от инородного тела кровь из раны некроманта потекла куда интенсивнее. И, к моему вящему удивлению, внутреннего резерва не хватило даже на простое лечение — он оказался фактически пуст...

— Позволь я закончу за тебя, — насмешливый голос с ленивыми нотками, раздавшийся совсем рядом, мгновенно вывел меня из состояния легкого шока, который наступил, когда я поняла, в каком состоянии сейчас нахожусь.

— А может не надо? — жалобно округлил глазки дракон, выпятив дрожащую нижнюю губу.

— Надо, — безжалостно хмыкнул демон и, оттеснив меня от жалобно скулящего Кейна, сетовавшего на 'вселенскую несправедливость, гадкого эльфа и садиста-врачевателя в единственном и неповторимом крылато-хвостатом обличье', спокойно склонился над пострадавшей конечностью некроманта и хмыкнул, легко сплетая пальцами тонкую паутинку исцеляющего заклинания, — Хотя, если честно, я бы куда с большим удовольствием позволил Рику забить еще с десяток гвоздей... в чей-то слишком длинный язык!

— И забью! — послышался из комнаты далекий, но хорошо различимый голос полуэльфа, полный нескрываемого гнева, — Непременно! С радостью!

— Не надо! — жалобно пискнул некромант, сжавшийся на стуле в маленький комок. Он забрался на него с ногами, прижимая их к груди, хлопая повлажневшими ресницами и умоляющим взглядом смотря на совершенно спокойного эрхана. Его нижняя губа дрожала, как и поврежденная рука, которую, он, не смотря на прозвучавшую угрозу, все-таки не решился выдернуть из стальной хватки Ариатара.

Впрочем, даже если бы я не чувствовала сейчас его настоящие эмоции, а именно плохо скрываемое веселье и радость, что достать до самых печенок бывшего упыря он все-таки сумел, я бы итак смело могла сказать, что Кейн как всегда притворяется. Но, даже зная благодаря образовавшейся связи его шутовскую натуру лучше, чем когда-либо ранее, я бы непременно пожалела бедного полукровку, которому снова досталось от тяжелой руки Рика... если бы не одно но.

А именно собственное состояние, которое стало для меня полной неожиданностью. Я ведь еще недавно чувствовала себя практически хорошо, особой нужды в крови не испытывала, да и на опустошенный резерв не жаловалась! Однако, как оказалось, я просто поспешила с выводами, не удосужившись даже прислушаться к своему организму, который после физической смерти еще попросту не успел хоть на половину восстановиться!

И, как я понимала, при первом моем приходе в сознание, все было гораздо хуже, чем сейчас. Но когда я очнулась в комнате общежития, безумной жажды, ран на теле и пустующего резерва просто не было, а значит... кто-то успел ранее напоить меня кровью. Но кто?

Я не помнила. Данный отрезок памяти оказался вычеркнутым из моей головы — истощенное сознание не воспринимало тогда хоть какую-то информацию. Мне оставалось только терзать себя догадками и надеяться, что в тот момент никто не пострадал от моей безумной жажды...

Судя по обрывкам воспоминаний, в крови испачканы были все, присутствующие сейчас на кухне, включая меня. Но кто именно пострадал от моих клыков, понять не представлялось возможным, ведь на самочувствие не жаловался никто. Как никто и не собирался ни коим образом посвящать меня в подробности произошедшего. Я ясно понимала, что если и задам сейчас волнующий меня вопрос, то ответа на него не получу.

Они просто не признаются.

С трудом подавив вздох, с силой сжала переносицу пальцами. Что теперь делать с внезапно проснувшейся жаждой, я не представляла совершенно.

Да, я обещала Ариатару сразу сказать, если возникнет подобная ситуация... но как я могла?

А что если это его кровь я уже пила? Он ведь не скажет об этом, я знаю. И в итоге второй раз меньше чем за сутки потеряет много крови. Это не может пройти бесследно для его здоровья — так рисковать я не могу.

Не теперь.

Незаметно сжав кулаки, я постаралась расслабиться и, поднявшись, принялась за прерванную работу, стараясь держаться как можно непринужденнее. Чтобы не выдать своего внутреннего напряжения, одновременно с этим прятала на задворки сознания мысли о жажде, надеясь на то, что Кейн, занятый стенаниями о своей 'горькой судьбинушке', моих волнений не заметил. И вроде бы у меня это получилось, по крайней мере, дракон ничего не сказал ни вслух, ни мысленно. Он только лишь отвесил поклон до земли, восторженным голоском благодаря демона за 'спасение его немощных чресел', пятясь назад к двери и ежесекундно прикладывая ладони к сердцу, естественно забыв, где конкретно оно находится.

В этот раз мне, кажется, повезло... Только как долго я смогу сопротивляться собственным инстинктам?

Уже завтра я стану опасна для окружающих. Пожалуй, оттянуть критический момент я все-таки смогу, воспользовавшись зельями для восстановления сил и резерва — нужно только дождаться ночи, чтобы никто не заметил моей самостоятельности в этом вопросе. А утром побегу к Милике. Думаю, она, как никто другой, сможет помочь решить мне эту проблему.

Выходить ночью из комнаты, пускай даже без мысли о выходе за территорию Академии, я не решилась бы. Слишком хорошо помнила, чем это закончилось в прошлый раз.

Ужин прошел, на удивление, относительно спокойно и хорошо. Конечно, Рик все еще злился на черного дракона, который по обыкновению изображал из себя саму невинность, не забывая, впрочем, при этом уплетать тушеное мясо и толченую картошку за обе щеки, и естественно, перепачкавшись к концу ужина по самые уши. Но полуэльф быстро оттаял, получив в качестве десерта сооруженные на скорую руку конфеты из сухофруктов, варенья и сливочной помадки. По-моему, окончательно подняли настроение ему даже не они, а тот факт, что при дележке сладостей между ним и драконом, второму досталось гораздо меньше. Не без помощи самого Рика, естественно.

А когда по окончанию ужина довольно ухмыляющийся Ариатар в качестве наказания заставил унылого некроманта мыть всю посуду, настроение полуэльфа и вовсе, взлетело до небес и он, радостно потирая руки, ушел мастерить кровать, шансы закончить которую хотя бы к ночи по-прежнему равнялись нулю.

Покачав головой, не обратив внимания на полный отчаянья вопль дракона, я покинула кухню вслед за Риком, оставив демона и наказанного им полукровку в одиночестве. Правда, помогать полуэльфу я не собиралась, да и вряд ли бы он оценил подобный жест. Направлялась я, как ни странно, в ванную — все-таки перед первым учебным днем нужно было привести себя в порядок.

Правда, истощенное после смерти тело вернуть в прежнее состояние без нужной подпитки было делом фактически невозможным...

Спать все легли далеко за полночь, а заснули и вовсе несколько часов спустя. Конечно же, даже некоторое подобие кровати парни соорудить не смогли, так что Рику, скрипя зубами, пришлось делиться с драконом своим спальным местом. Некромант попытался было напроситься ко мне, но большая черная рысь с серебристыми глазами, разлегшаяся на спинке моего кресла, тихо рыкнула и широко зевнула, продемонстрировав внушительные ряды острых зубов. Этого вполне хватило, чтобы некромант тихо ойкнул, извинился и, подхватив выделенную ему подушку, стал выбирать себе другое место для ночлега.

Беззвучно хихикнув, я высунула руку из-под одеяла и, почесав под подбородком довольного эрингуса Ариатара, который от чего-то решил охранять сегодня именно меня, устроилась поудобнее, надеясь, что ночные похождения некоторых нелюдей скоро закончатся. Кейн, кстати, пытался забраться так же в кровать самого демона и ему это даже удалось. Но как только дракон, довольный тем, что его маневры остались незамеченными, аккуратно пристроился на краю кровати эрхана, обнимая угол подушки, не касаясь при этом самого Ариатара, который лежал на спине, закрыв глаза, заложив руки за голову, и вроде бы как уже давно спал...