— Только куда ты дел ту одежду? И почему в этой? А оплатить? — она подошла и... да, совсем забыл про ярлычок. Мисато осмотрела его и подозвала продавщицу. Но с подошедшей девушкой, упредив Кацураги начал разговор я, благо опыт большой:

— Прошу прощения, леди, я так спешил избавиться от старой одежды, что не выдержал и надел эту. Можно мне её оплатить и продолжить подбор уже в своей одежде.

И ведь правда — фактически костюм на мне всё ещё принадлежит магазину.

— Конечно, конечно, — улыбнулась дама и Мисато оторвала от воротника и джинс ярлыки, передав продавщице. Я пошёл на кассу и мне пробили по штрих-кодам шмотки. Странно, но привычных мне маячков на одежде не было — только штрих-коды. Возможно, это связано с низким уровнем воровства, всё-таки город фактически наполнен офицерами и солдатами ООН, которыми вроде как и являются сотрудники НЕРВ. Одежда была неизношенная, поэтому немного жестковатая, но чистая — я проверил, тут не китайский рынок, всё стирают и гладят, перед тем, как вывесить в зале. Скорее всего, всё это делают ещё на фабрике, в процессе пост-обработки готовой продукции.

Кассирша пробила, я отдал ей карту... видели бы вы её лицо — карта сотрудника НЕРВ-Япония немного отличается от обычной банковской — дизайном и статусом, всё же НЕРВ для Токио-три это его основа. Удивившись, она провела операцию, и я вернулся к Мисато...

А девушка, за неимением другого развлечения начала подбирать мне одежду — так в общей кучке были толстовка, кроссовки, штаны обычные и шорты... и нижнее бельё — труселя. Их Мисато взяла явно без примерки — я вспомнил как она смотрела на меня в душе, где я был неглиже. Глаз-алмаз.

— Я думаю, тебе бы пошло. Да и чем ещё заняться, когда ты, молчун, оставил девушку одну...

— Прости, прости, — повинился я, — думаю, на первое, да и не на первое время, уже хватит — понесли всё это на кассу.

Вдвоём мы дотащили и кассирша снова пробила мои шмотки, а продавщицы выдали пакет. Первый за сегодняшний день, но видит бог, благодаря Мисато далеко не последний.

Я не прогадал — не успели мы отойти от одного одёжного как Кацураги потащила меня в другой — женскую одежду. И выбирала... зайдёт в кабинку, наденет что-то очень красивое, выйдет, покрутится под моим взором и глазками так "хлоп-хлоп". Ну как можно устоять, а? — ради Мисато я готов был потратить сколь угодно, но слава богу, обошлись парой платьев. Впервые видел Мисато не в форме или костюме, или домашнем — ещё по мультику помнил, что её гардероб не был разнообразен. А тут — красивая, фигуристая девушка в юбочке по колено и прочей почти воздушной одежде — еле удержался что бы не подойти и не погладить, уж больно хотелось, и Мисато так выглядела чудесно.

Вот в чём разница — я похватал не особо задумываясь всё, что мне надо, а Кацураги таскалась от магазину к магазину и мерила все платья, долго думая, нужно или нет. Мой голос, чаще всего говорящий от усталости "бери и пойдём", не учитывался, зато продавщиц Мисато слушала внимательно. Забавно, но на меня в её компании смотрели странно, одна даже умудрилась ляпнуть "какой у вас симпатичный сын..." — вызвав у Кацураги просто таки приступ смущения и косых взглядов. Больше мы туда ни ногой — мало того, что меня дитём обозвали так ещё и Кацураги, которая лет на десять моложе матери Синдзи, оскорбили.

В общем, время пролетело незаметно и мы направились уже загрузившись сумками с покупками в мебельный, где я, пресекая всякое недовольство со стороны капитана выбрал себе большую "трёхспальную" кровать и кресло "шефское".

— Синдзи, во-первых, зачем тебе такое кресло? — возмутилась Мисато, стоило нам выйти из магазина.

— Как зачем. Нормальное кресло, мне оно понравилось. Да и для тех, кто работает с бумагами важно, что бы пятая точка не уставала...

— Ты не так уж и много будешь сидеть, учитывая, что ты школьник. Пока что школьник — поправилась она, а я вспомнил свои мысли по поводу решения этого вопроса.

— Не важно, считай, что я люблю комфорт. А что? — улыбнулся я.

— Просто... такое же у командующего, и... — она замялась. Я просёк быстро — среди девушек если две пришли в офис в одинаковых платьях, то это скандал, или как минимум целая драма с обоих сторон. Мисато, конечно же поняла по-своему.

— Эх, Кацураги. Нет, ты ничего такого не сказала, но нет ничего страшного в том, что бы иметь такое же кресло как у моего отца. Это вы, девушки, подчёркиваете индивидуальность, а у нас, парней, это называется "солидарность".

— Тогда, солидарный наш, зачем тебе такая кровать? Да она же в дверь не пролезет!

— Пролезет, разборная она. И вообще, может я девушку в дом приведу? — я улыбнулся самой пошлой, масляной улыбкой, на которую способен. Кацураги задумалась, но потом порозовела и чиркнула мне по макушке кулачком:

— Паршивец!

— Эй, эй, я между прочим несу всё что ты накупила, а ты меня ещё бить вздумала?

— Ты мужчина или нет?

— Вот, — кивнул я, — знаменитая женская логика — девушку в дом привести — "паршивец", а сумки нести "мужчина", — я покивал своим словам. У Кацураги опять порозовели щёки и она немного сбавила шаг, но быстро догнала меня.

— Что, уже есть кто-то на примете? — капитан явно хотела подколоть меня.

— Есть. Красивая, умная, весёлая, сексуальная. Чудо а не девушка, и она мне нравится. Кстати, у меня сегодня с ней свидание назначено. — я улыбнулся, когда Мисато снова начала стесняться. Видать, давно ей не делали комплиментов, что так реагирует.

— Пошляк.

— Почему же?

На том разговор и закончился, до тех пор пока мы не поднялись в ресторан.

* * *

Вечер, Обзорная площадка на горе. Кацураги Мисато.

* * *

— Синдзи? — спросила я, глядя как за зданиями закрываются люки. Система "тайный город" была гордостью НЕРВ, а вечерний вид как гигантские небоскрёбы погружаются в землю под вой сирен и шум горного ветра, было зрелищем столь величественным и грандиозным, что случайно увидев это в первый раз я даже прослезилась от эмоций. Невероятное в своей красоте зрелище, особенно учитывая, что здания убираются на закате, это если смотреть летом, и красоту этого момента нельзя передать никакими словами или видеозаписью и фотографией — это надо видеть воочию, чувствовать. Хоть я любила иногда приезжать сюда на закате и любоваться, сейчас я завидовала Синдзи, который видит это впервые. Но мужчины не плачут — Синдзи лишь смотрел словно в медитации на закат и когда услышал мой вопрос, повернулся ко мне.

— Да, это самый величественный пейзаж, который я видел. — он прикрыл глаза и сжал мою руку сильнее. Да, мы держались за руки.

— Невероятно, правда?

— Согласен. — он повернулся ко мне и положил руку на талию. Непривычно и приятно.

— Синдзи? — я постаралась тоном дать понять, что настало время серьёзного разговора. Он улыбнулся и привстав на цыпочки приблизился ко мне. Я милостиво склонила голову и наши губы встретились. Ух ты! А он умеет целоваться! И хорошо умеет! Судя по его личному делу, никогда бы не подумала, что он вообще когда-то целовался. — наши языки встретились и он тут же взял инициативу на себя, но не был таким, как обычно представляют подростков — возбуждённым и настойчивым, скорее в поцелуе он выражал спокойную уверенную власть — не давал проявить инициативу, но сам предугадывал мои желания. Его руки оказались на моей спине и я, не открывая глаз, так же обняла его. Открыла один глаз и посмотрела — он тоже целуется с закрытыми глазами, отдаваясь весь моменту. Спустя минуту я почувствовала, что хочется отдышаться и он, опять предугадывая, или просто понимая мои желания, отстранился, но мы так и остались в обнимку, с припухшими губами и эмоциональным возбуждением во взгляде. Готова поспорить, сейчас у меня такой же взгляд, как у него.

— Не думала, что ты умеешь целоваться.

— Я и сам не думал, — улыбнулся он, — оказалось, умею.

Не желая развивать тему его амнезии, я спросила. Да, что может спросить девушка на моём месте.

— Я тебе правда нравлюсь?

— Да. Не знаю, почему, но когда лежал в больнице, я думал и пришёл к выводу. Меня к тебе тянет. Не только в физиологическом плане, но и в духовном. Кажется, это много больше, чем симпатия, немногим меньше, чем любовь. Пока меньше. — Намекнул он, от чего у меня немного покраснели уши. Вот в любви мне никогда и никто не признавался.

— Спасибо. — поблагодарила я его за слова, от которых стало легче на душе, — ты... тоже мне нравишься. Ну... почему-то. Но как то быстро у нас это. — я постаралась собрать разбегающиеся мысли в кучку.

— Согласен. Но я привык жить в таком ритме. И не привык проходить мимо и сомневаться. По крайней мере долго сомневаться. Как только я понял... что ты мне нравишься, то начал действовать. Зачем ждать, или долго подбивать клинья, если можно просто пригласить тебя на свидание?

— Хм... — я задумалась. Действительно, вот чего у Синдзи нет, так это мнительности и стеснительности. Почти нет.

Тем временем он начал поглаживать меня по спине, от чего стало непривычно тепло. Я начала возбуждаться, всё таки такой момент. И снова наклонившись к нему, поцеловала. На этот раз он отдал инициативу мне и с минуту мы наслаждались поцелуем и шумным, томным дыханием друг друга... Но опять же, долго не выдержала я и отстранилась, когда воздуха стало не хватать. Синдзи, посмотрев на меня, сказал:

— Мисато, я так и не задал тебе один вопрос. Ты будешь моей девушкой?

Ну и что я могу ответить? Конечно же да.

— Да, Синдзи. Буду твоей... девушкой.

Он улыбнулся и сказал, прижав меня сильнее,

— Тогда прошу прощения. За то что намекал на секс там, в магазине.

— С чего бы? — я в ответ прижалась к нему грудью, от чего он с видимым наслаждением на лице улыбнулся.

— Просто... я не думаю, что пока это возможно...

— Боже мой, Синдзи, мы уже обсуждаем эту тему? — притворно удивилась я, но, попытавшись понять его, продолжила, — я понимаю. И не осуждаю тебя, я могу ждать. Я ждала своего мужчину долго, ещё пара лет ничего не решат. Но тебя не пугает что я... Старше тебя?

— Ничуть. Мисато, со временем разница в возрасте будет не так заметна. Но для меня ты это ты, а не твоё тело. — Он положил голову на мою грудь, и дотронувшись до неё носом, поднял взгляд, — прости, но эта тема для тебя не последняя. Вижу же, что... — он потупил взгляд.

— Ты... понимаю, ты думаешь, что не сможешь дать девушке должное внимание?

— Нет. Не знаю. Не помню, но если ты о самой возможности секса, то я знаю, как, и уверен, что у меня всё получится, скорее всего, я с девушками не только целовался, до того как память потерял. Меня его заявление повергло... ну пусть не в шок, но удивление на моём лице отразилось точно. Синдзи? Вот этот тринадцатилетний парень, которого я обнимаю, имеет опыт постельных отношений? И знает о чём говорит? Тогда получается разговор серьёзнее, чем казался до этого. Удивительно, где он только умудрился? В любом случае, дальше идёт серьёзный разговор. — я отстранилась от него, не выпуская его руку. Что бы не сбиваться с мысли. Кажется, он понял мой манёвр и благодарно взглянув на меня, пояснил:

— Я понимаю, что тебе это нужно, но не хочу... что бы между нами было что-то противозаконное. Даже если никто не узнает, я постараюсь всеми правдами и неправдами получить нормальный правовой статус, и после этого мы можем уже окончательно наплевать на возраст. Если кто-то захочет копать под меня, то может раскопать, что мы занимались сексом и обвинить тебя, а это очень нехорошо. Я так не могу, и не раньше, чем... ну, ты поняла, мы сможем стать близки. — он вздохнул с таким сожалением, что мне стало жалко его.

— Я... кажется, я тебя поняла. Спасибо. Синдзи, глупыш, — я снова его обняла и прижав к груди продолжила, — я ждала своего мужчину много лет, ещё немного мне не сложно потерпеть. К тому же, что можно считать противозаконным?

— Полагаю, только секс. — улыбнулся он, особенно на слова "своего мужчину". Ой, что же я наговорила, не думая сказала — что-то у меня от его улыбки внутри всё в предвкушении.

Тут клубничка!

Синдзи поднял руку и положил мне на грудь, слегка сдавив, — "однако если никто не видит и не знает, можно... немного выйти за рамки приличия. "

Хорошо, что дорога тут необитаемая, а машина тонирована — Синдзи начал ласкать мою грудь, и я подтолкнула его в сторону машины. Большой задний диван удобен — Синдзи уже меня толкнул так, что я оказалась лёжа, а он сверху. И трогал грудь, заметив, что я явно возбудилась, или точнее — ещё от поцелуев не отошла. Парень не стал спешить и стянул с меня платье, только сверху, и поднял бюстгальтер. Грудь предстала его глазам, но он неспешно ласкал её языком, от чего я возбудилась до состояния, когда уже начала жалеть о том, что он сказал мне о сексе — по телу разлилось тепло, а паршивец не спеша ласкал языком и губами соски, и руками грудь и остальное тело, от чего дыхание у меня быстро сбилось.

— Синдзи, хватит — спустя несколько минут ласк я почувствовала, что уже не могу сдерживаться, и либо сама наброшусь на него, либо начну удовлетворять себя. Эти мысли и отрезвили меня, благодаря чему я смогла поднять руки и отстранить его от себя.

— Мисато?

— Синдзи... не сейчас, ладно? я.... пока не уверена, что это хорошая идея. — Я отстранилась от него и надела бюстгальтер обратно.

— Прости, Мисато, — склонил он голову, — я просто не мог сдержаться и...

— Нет, не надо. Я понимаю, и не виню тебя, просто ты слишком уж напористый. Не всё и сразу. — Я улыбнулась и подмигнула Синдзи. Кажется, это его смутило и ему стало стыдно. А то конечно же — мы ещё не настолько долго знаем друг друга, что бы я ему такое позволяла.

Видя, что парень пристыженно замолчал я поднялась на диване и, коротко поцеловав его, сказала:

— Ну же, не надо расстраиваться. Просто не спеши так, сам же говорил, что...

* * *

Синдзи. Утро

* * *

Проснулся я рано. Рано и с непередаваемым "наслаждением" ночи, проведённой на футоне. Проснулся от дверного звонка. Кацураги, после вчерашнего случая в машине привезла меня домой и, после того как мы по очереди приняли душ, пожелав спокойной ночи, удалилась к себе.

Звонок в дверь повторился — пришлось вставать.

За дверью обнаружился один из охранников НЕРВа — в чёрном похоронном костюме и в очках. Впрочем, утро же — солнце уже встало и жарит вовсю, а то с этих хлопцев станется ходить ночью в тёмных очках... Не обратив внимания на мой вид, а одет я был только в труселя и тапки, он посмотрел на коробку, которую держал в руках и спросил:

— Икари Синдзи тут проживает?

— Да, это я. — я кивнул.

— Меня попросили кое-что доставить. Могу я увидеть ваше удостоверение? — человек с почти квадратной головой и орангутаньей челюстью невозмутимо стоял в дверях. Хм... удостоверение. Вроде бы была карточка в документах. Судя по шуму воды, Мисато тоже уже проснулась и в душе. Что-то она зачастила туда, особенно с учётом того, в каком безобразном состоянии была её квартира позавчера. — не напоминает она мне образец чистоплотности.