Схватки усилились, стоны — тоже. Прекрасно. Если переживу эту ночь, рожать не буду никогда. Разве что мне сделают кесарево под общим наркозом. В какой-то момент девочка схватила меня за руку, убедилась, что посторонних я прогнала, и начала умолять спасти ребенка. Любой ценой. А я что? Ну не резать же?!
Еще через полчаса начались нормальные схватки, и мне стало не до самокопания. Опять открылось кровотечение, да еще и ребенок брыкался.
Крупный мальчик, килограмма четыре, не меньше. Где только уместился в этой девочке?
Особенно сложно было с головкой. Девочке рожать, а мне принять на руки.
Когда младенец издал положенный вопль, мне уже не хотелось ничего, кроме как убить Ареда. Медленно и жестоко.
Передав новорожденного счастливому отцу, я прочла краткую лекцию на тему — сколько месяцев жену только обнимать, приказала лежать до появления Ареда, попрощалась и выползла на свет божий.
Мне такое счастье?!! Спасибо, обойдусь. Приспичит кого-то повоспитывать — усыновлю.
Мой жеребец уже отдохнул, поприветствовал меня ржанием и без возражений позволил на себя влезть. Нога за ногу мы поплелись домой, безмолвно жалуясь друг другу: он на бессовестную хозяйку, а я на бессовестного учителя. Мое ворчание и его всхрапывание были на редкость синхронны.
* * *
Мое желание высказать Ареду все, что я о нем думаю, было столь велико, что в полшестого утра я пошла не спать, а в башню. Заварила себе крепкого кофе, влила туда коньяка и уселась ждать до победного конца.
Проснулась у себя в постели, ровно в полседьмого, когда маг постучал в двери моей комнаты. Я сомнамбулой пошла открывать. Глаза слипались, поэтому стоящего за дверью Ареда я разглядела далеко не сразу, да и вообще, я в тот момент цеплялась за косяк и зевала.
— Нам нужно поговорить, — прохладно сообщил маг, без приглашения проходя в комнату. Я поплелась следом, пытаясь сообразить, к чему мне такой прием с утра пораньше. В голове щелкнуло.
— Я что-то не так сделала? — заволновалась я, ища глазами книгу.
— В полседьмого я ждал вас на конюшне. Это было десять минут назад. И еще, кто разрешил вам лезть в мой бар?
Я села на кровать, хапнув ртов воздух. Проглотила его и поняла, что сейчас начну орать. Спохватилась, отвернулась и закусила губы.
— Вы пьяны? — тем же тоном осведомился Аред.
— К несчастью, нет.
— Тогда через десять минут я жду вас на конюшне. Рекомендую почистить зубы, от вас несет перегаром.
Он вышел, а я осталась сидеть на кровати, смаргивая слезы. А ведь я думала, что он хороший. По крайней мере, за эту неделю он никогда меня не обижал...раньше. Я поплелась в ванную, долго плескала в лицо холодной водой, потом чистила зубы и рычала про себя.
Где-то на седьмой минуте я поняла, что ни на какую конюшню я не пойду. Тихонько соберу вещи и попрошу указать мне, в какой стороне столица. Сама разберусь, не пропаду. Нужен он мне больно, скотина такая.
Я вернулась в комнату, распахнула шкаф и начала собирать вещи, аккуратно складывая их в сумку. Та, что с книгами, так и стояла не распакованной, так что я просто застегнула замок. Через полчаса были готовы и я, и сумки. Я отнесла их к двери, переоделась в джинсы и пошла искать Ареда.
Мага не было ни в доме, ни в башне, ни в саду. Побродив по запутанным тропинкам между старых яблонь, я сдалась и пошла попрощаться с единственным существом, которое мне искренне радовалось.
В конюшне было как и всегда: прохладно, светло и чисто. Пахло свежим, вопреки времени года, сеном. Я открыла денник и зашла к своему жеребцу. Тот тут же развернулся ко мне мордой, пряданул ушами и раззявил пасть. Так уж приучила: как только я подходила, он получал кусочек сахара, а если я не падала целых пятнадцать минут (Аред не всего успевал подхватывать меня у земли), то я угощала его морковкой. Ради второго кусочка сахара он должен был четко выполнять все мои команды — точнее, как-то расшифровывать смесь из восклицаний, голоса и истерического дерганья поводьев. Но при встрече всегда кусочек сахара!
— Прости, — повинилась я, разводя руками. — Нету.
Рыжий жеребец, носящий специфическое имя "Огневичок", будто что-то понял. Переступил с копыта на копыто, уложил морду мне на плечо и тихонько зафыркал.
— А что я должна была делать? — тихонько возмущалась я, спустя полчаса, закончив свою краткую исповедь. Огневичок, которому надоело стоять и наклоняться ко мне, устроился на свежем сене, позволяя мне теребить его роскошную гриву. — Ну не могла же я позволить ребенку умереть?! Эх, а ведь я так ошиблась в твоем хозяине...
Я широко зевнула и протерла глаза — спать хотелось просто нестерпимо.
— Ну и что? — сама у себя спросила я. — Не пропаду-у... вот доберусь до столицы... устроюсь в Академию, найду...
Глава 5
Учение — свет.
А все приятные вещи происходят в темноте.
Проснулась я оттого, что Огневичок стукнул копытом, и в первое мгновение даже не сообразила, где и в каком виде я нахожусь. Инстинктивно дернулась и чуть не свалилась на пол. Тут меня прижали покрепче, дали проморгаться и Аред осторожно поставил меня на ноги.
— Доброго дня, — нейтрально поздоровался он.
Ну, кому доброго, а кому...
— И вам не хворать, — все-таки проворчала я, отряхиваясь от сена.
— Судя по вашим метаниям по дому и прилегающей территории, вы меня искали?
— Может, и искала, — я вынула из волос длинную соломинку и сунула в рот.
— Вещи уже собрали?
— А если и да, то что? — с вызовом спросила я и отошла на шаг назад, чтобы заглянуть магу в лицо.
— Я должен извиниться, — Аред передернул плечами и уставился куда-то поверх моей головы. — Я не владел необходимым количеством информации, когда принимал ошибочное утверждение за желаемую действительность.
А?
Больше, в принципе, сказать было нечего. Пришлось помотать головой и предпринять некоторые усилия, чтобы перевести это заявление на человеческий язык.
— Это что, вместо извините?
— Будем считать, что да, — скупо обронил маг.
Я поджала губы, демонстративно скрестив руки на груди.
— Недостаточно веско.
— Элиза, я все еще пытаюсь найти в вас недостатки, поэтому, прошу вас, не упрощайте мне задачу.
— А зачем вам мои недостатки? — по-настоящему удивилась я.
— Должны же они у вас быть. Так вот, я хочу ознакомиться с ними, как можно раньше. В целях укрепления наших взаимоотношений.
— Я упрямая, как стадо ослов, — принялась перечислять я. — Если мне что-то не нравится, я найду тысячу и одну причину, чтобы этого не делать. Когда чаша моего терпения переполняется, я могу устроить скандал или истерику с острыми предметами.
— Это не недостатки, — фыркнул маг, беря меня за плечо и выводя из конюшни. — Последнего человека, который посмел мне возразить, я выбросил из окна семидесятого этажа.
— М-де, — только и сказала я.
Маг пожал плечами.
— Да, я привык командовать. Если я беру на себя полную ответственность за какое-нибудь дело, то и решения я буду принимать единолично. Если это кого-то не устраивает, он может не иметь со мной дел.
Я послала Ареду ангельскую улыбку.
— Но я понимаю, что в вопросах психологии двадцатилетней девицы, вы можете быть подкованы лучше меня,— правильно расшифровал мою гримасу он. — Но это не значит, что вы можете принимать решения сами. В основных вопросах вы должны будете советоваться со мной.
— Да хоть каждый день.
— Если вам интересно, то и с матерью, и с ребенком все хорошо. Мальчика назвали Элизеем, в вашу честь.
— Бедный ребенок! — ужаснулась я.
— Вам не нравится собственное имя?
— Во-первых, мое имя — Елизавета, во-вторых, как вы заметили, я им не пользуюсь. Оно вышло из употребления два столетия тому назад.
— Оно звучит весьма достойно, — возразил Аред. — Не то, что некоторые. И потом, вам жить тоже не одно столетие, будете регулярно менять имена, чтобы попасть на пик моды?
— Ну-у, — задумалась я. — Может и буду! И вообще, вам-то, что с того?
— Маги — консерваторы, — глубокомысленно сообщил мне Аред, подталкивая меня к дому.
— Да неужели?
— Вообще-то да, причем жуткие. Последние сто лет я не меняю чашку, из которой пью утренний кофе.
— Серьезно?! — ужаснулась я. — Вы рехнулись? Еще скажите, что зубная щетка у вас так же любимая, завещанная дедушкой.
— Не-е-ет, — зевнул маг. — Но я упрямо склеиваю разваливающийся на части томик стихов, который мне в детстве читала бабушка.
— А магией подновить?!
Архимаг непонятно с чего рассмеялся.
— То есть я тоже буду... этакой старушкой-плюшкой, хранящей черепки из разбитого двести лет назад сервиза?
Аред распахнул двери в холл, промаршировал к лестнице и, обернувшись на первой ступеньке, усмехнулся.
— А что вам мешает их склеить?
Ясно. Он сделал вид, что ему стыдно, а я — что приняла извинения. То есть, мы возвращаемся к обычным отношениям.
— Лошадей я сейчас выпущу в загон, — пообещал маг, оглядывая меня цепким взглядом. — А вы... идите-ка вы спать, Элиза. Да не в сено, а в кровать.
"Ура!" — решила я и потопала вымывать сено из волос. Добрела до ванной, ужаснулась кругам под глазами и не ощутила никакого желания мыть голову.
Ладно, черт с ним, завтра просто белье сменю. С такими оптимистическими мыслями я свалилась поверх одеяла, обняла подушку и уснула.
Спала я, как убитая. Проснулась уже под вечер и, зевая и кутаясь в халат, выползла узнать новости. Маг обнаружился в лаборатории, шурующим пестиком в ступке. Я потянула носом — лаванда, хвоя, вонь какой-то химии и над всем этим плавает эвкалипт.
— Это что? — осторожно уточнила я, разглядывая зеленоватую бурду.
— Зелье от простуды, используется при контакте с больными или переохлаждении. И вообще, проснулись? Отлично, книга на соседнем столе, на память десять первых рецептов. В Академии пригодится. Тренировка сегодня отменяется, но на пробежку я вас все равно выгоню.
— Какое это счастье — учитель-садист! — умилилась я, плюхаясь в глубокое кресло с ногами и перетягивая себе книгу.
Та-ак, что там? Зелье от простуды, от отравления, от лихорадки, домашний антибиотик, мазь от воспаления, мазь от синяков, зелье бодрости (схема ограничения приёма прилагается), кровоостанавливающее, обезболивающее и успокаивающее. Черт, придется зубрить на память!
Закончила я как раз к ужину, так что как была — в халате и ночной рубашке, поплелась в столовую. Аппетита не было совсем, но под требовательным взглядом Ареда пришлось изобразить нечто похожее на энтузиазм. Без особой охоты поковыряв пирог с шоколадом и черносливом, я откланялась и ушла искать брюки.
Пробежка... м-да, торжественно клянусь впредь бегать днем. Честно!
В том смысле, что фонарей маг не использовал, а бегать ночью по кочкам сельской дороги ... Ну, это занятие сильно на любителя. Вон маг бежал рядом, легко перемахивая через препятствие и умудряясь на ходу читать мне мораль.
Как ни странно, но мораль мне понравилась. В том смысле, что когда вас ругают (все, кроме меня), вы должны твердо отстаивать свою точку зрения, если в ней уверенны (но я все равно всегда прав!).
Ага! В следующий раз ка-а-ак упру руки в бока, как рявкну... Покосилась на Ареда (тот покосился на меня), качнула головой и побежала дальше. Ну да. Наверное, я еще долго не смогу спорить с ним на равных. Но ценное наблюдение говорит о том, что он был бы не против, если бы я доросла до такого уровня. Эх, мечты, непродуктивные вы мои.
Если быть еще более честной — учись, Элиза, ой учись. Думай, голова, думай — шапку куплю!
Пробежку заканчивали под переменчивым лунным светом: я побрела в дом, растирать ноги, а маг отжиматься от пола и подтягиваться на турнике. Нет, я и раньше подозревала, что мышцы у него не от красивых глаз, но занятия собой два-три часа в день меня несколько нервировали. То есть — я пока к такому готова не была.
Эх, а ведь понедельник. Как там говорят? Как неделю встретишь...
* * *
Вторник начался ничуть не лучше. Я легла спать, удобно завернулась в одеяло и уже задремывала, когда увидела на редкость ясную картину.
Там была деревня. Обычная деревня с людьми, лошадьми и курами, бродящими по улицам. А потом из-за холма вынырнула-вытекла черная тень, пожирающая на своем пути все живое.
Я будто парила над всем этим. Парила безмолвно, почти не чувствуя эмоций. Не было ни страха, ни ошеломления, ни удивления и жалости. Просто констатация фактов, как у компьютера.
Я присмотрелась и смогла различить, что тень не едина — она складывалась из множества теневых существ, которые жадно набрасывались на живых людей.
Внезапно фокус взгляда сместился и я увидела холм за деревней, прямо на пути теней. На холме стоял Аред, спокойно опирающийся на посох. Поднял лицо к небу, произнес несколько слов и посох будто врос в землю, запустив туда жадные до влаги и крепкие корни. Из него полился не свет, но ощущение всепоглощающей силы, которая сметала все на своем пути.
И тени дрогнули, попятившись назад, не в силах встречаться с этой силой. Они бежали обратно за деревню и там, где они прошли, оставались мертвые, высушенные или растерзанные тела.
Я проснулась, хватая ртом воздух. Видение все не уходило, остановившись на одном мгновении — мертвая женщина, прикрывающая собой ребенка.
Это было предвиденье? Или обычный кошмар?
Я неуверенно поднялась с кровати и умылась холодной водой. Отраженный в зеркале взгляд был испуганным. Это реальность? Это и в самом деле произойдет? Надеюсь, что нет. Потому что это безумие. Нельзя так с живыми людьми. Или это вид нежити?
Я оглянулась на двери: пойти и рассказать Ареду? Наверное, стоит, пусть он решает, что это было.
* * *
— Извините, что вмешиваюсь, — буквально с наслаждением произнес Аред, сверля меня взглядом. — Но вынужден спросить, войдет ли у вас в привычку и дальше спать в моей спальне? Правда, обычно гостящие здесь женщины просыпаются у меня в постели... Впрочем, ради вас я готов сделать исключение. Постелить вам коврик у двери? — притворно вежливо поинтересовался маг, явно наслаждаясь ситуацией.
Я покраснела, разглядывая ковер на полу. Фраза: "Извините, мне приснился кошмар и я пришла его пересказать, но пока вспоминала, заснула" — выглядела уж как-то совсем по-дурацки.
— Зайдем с другой стороны, — предложил Архимаг. — Долго ль вы пребывали в моей обители порока, невинная дева?
— А который час? — спохватилась я и только тут заметила, что у мужчины влажные после ванной волосы, а на бердах вместо одежды — полотенце.
Восхитительно! Выходит, он проснулся, увидал меня и вместо того, чтобы сразу разобраться, спокойно пошел себе в душ. Помылся-побрился и только тогда разбудил меня. Да, если уж соизволил побриться перед беседой, то мог бы и сподобиться хоть трусы натянуть!
Я демонстративно отвернулась, поджав губы.
— Э-ли-иза-а, — мягко, почти ласково.
— Ругать будете? — уточнила я.
Аред зевнул, проведя рукой по влажным волосам. Ну, хоть прическа у него красивая — роскошная черная грива слегка ниже плеч. А то обычно мужчины, обладатели длинных волос, редко уделяют им достаточно внимания.
