Я сам не заметил, как углубился в обдумывание особо заковыристого узла рамы. Новый грузовик делался по спецпроекту, с такой сложной схемой я еще никогда не сталкивался. Проблемой стало даже просто удержание несущих элементов во время сварки, потому что стандартные дроны оказывались слишком громоздкими и не могли ни протиснуться в свободные промежутки, ни дотянуться манипуляторами. Вообще удивительно, что настолько запутанную секцию "Утренняя заря" рискнула отдать на субподряд нашей крохотной BWW. Меня и в отпуск-то выгнали с таким расчетом, чтобы без меня сделать всю простую работу, а потом бы я подключился на самом интересном месте.
Углубившись в исследование конструкции и прикидывание схемы монтажа, я даже не заметил, как включились стартовые двигатели бустерной рамы и тандем, мелко вибрируя, пошел на взлет. Канал шаттла транслировал картинки с внешних камер, но я мельком глянул на них и выключил: неинтересно. На Землю с высоты я за десятилетия на орбите и без того насмотрелся.
На первом из разгонов на полутора жэ мне пришлось отключиться от набросков программы для монтажного дрона с оркестром. Вообще, следует признать, что в безвесе я давным-давно чувствую себя комфортнее, чем в постоянном векторе, а сила тяжести меня сильно нервирует. Повышенная сила тяжести — тем более. Когда пальцы и щеки наливаются свинцом и перестают адекватно двигаться, работать с наглазниками становится сложно. Хорошо миниатюрным внезам! У них масса тела куда ниже при той же силе и выносливости, что и у землян, им даже четыре вжэ особо не мешают...
Пережидая первое ускорение, я вынужденно отключился от консоли и попытался поудобнее устроиться в сетке. Пока я ворочался, мой взгляд упал на соседку. Я даже испугался. Она уставилась в потолок салона и часто мелко дышала. Губы расползлись, открывая зубы в зловещем полуоскале, а пальцы судорожно вцепились в сетку. Сначала мне показалось, что ее вот-вот хватит инфаркт или инсульт, и я даже начал судорожно вспоминать, как поднять тревогу и отключить ускорение. Аварийный сброс бустерной рамы привел бы к экстренной посадке где-нибудь на Филиппинах, но все лучше, чем позволить человеку умереть. К счастью, я вовремя вспомнил, что без доступа к телеметрии всех пассажиров шаттл бы не стартовал, а предынфарктное состояние система управления точно бы распознала. Нет, скорее, она просто впервые на своей шкуре прочувствовала серьезное ускорение и перепугалась до смерти.
Не знаю, что на меня нашло — я от земных баб с их закидонами всегда старался держаться как можно дальше. Никогда в жизни не позволял себе притронуться к ним без разрешения, да и после разрешения — далеко не каждый раз. Слишком много шансов, что очередная истеричка потащит тебя в суд, а такая богатенькая фифа — вообще стопроцентная гарантия проблем. Но тут, повинуясь какому-то непонятному импульсу, я протянул свинцовую руку через проход и осторожно сжал ее кисть. Она аж дернулась и резко крутнула головой в мою сторону, оскалившись еще сильнее.
— Все хорошо! — произнес я, даже не пытаясь перекрыть окружающий гул, но как можно отчетливее артикулируя: имелись хорошие шансы, что в ее наглазниках есть система чтения по губам. — Разгон скоро кончится. Держись.
Девица судорожно тряхнула головой, на сей раз в знак подтверждения, и сжала пальцы в ответ. Выглядела она точь-в-точь как перепуганный до смерти ребенок. Я почти сразу же пожалел о своем жесте: лишенная поддержки сети рука тяжко повисла в пустоте, намекая, что не подписывалась на такое обращение, и вообще запасной у меня нет.
Оставшиеся до конца этапа полминуты тянулись вечность, но все плохое когда-то кончается. Наступивший безвес охватил тело безумным блаженством. Я попытался забрать руку обратно в свою собственность, но тут пальцы девицы вдруг стиснули мою кисть с такой силой, что я зашипел от боли. Она как-то странно задергалась в сети и начала глубоко и размеренно дышать. Система шаттла по-прежнему не реагировала, стюардесса не спешила на помощь, так что с ее здоровьем по-прежнему все оставалось в порядке. Но что с ней?
На сей раз соседка пришла в себя куда быстрее. Ее взгляд стал осмысленным. Она выпустила мою руку и как-то странно осмотрелась.
— Мои извинения, — сказала она, запинаясь. — Я первый раз в невесомости. Голова кружится. Верх от низа отличить не могу.
— Случается, — с облегчением ответил я. Судя по голосу, первый раз в безвесе на тошноту ее не пробил, но я решил перестраховаться. Вытащив из кармана сети аварийный пакет, я протянул его девице.
— Что это? — с недоумением просила та.
— Если начнет тошнить, выдерни резинку и плотно прижми раструб к лицу. Только плотно, иначе все по салону разлетится.
— Вот так?
Я не успел и пошевелиться, когда она выдернула предохранитель. Пакет тут же развернулся и упругий лицевой раструб краем как следует хлестнул ее по лицу. К счастью, основная площадь удара пришлась на наглазники и только лишь чуть-чуть досталось щеке под ними. Девица ойкнула, но пакет не отбросила. Я вздохнул. Сколько времени она проживет в безвесе с таким неуемным любопытством и минимумом мозгов? Я бы и насчет двух дней не заложился.
— Да, вот так, — печально подтвердил я. — Чике следует быть аккуратнее. Безвес — штука довольно опасная, к нему нужно привыкнуть.
— Ты внез? — девица сунула пакет под себя и с интересом уставилась на меня.
— Нет. А что?
— Ко мне обратился, как внез. В третьем лице и с "чика". Только совсем не походишь на их фотографии.
— Нет, разумеется. Урожденный террик. Просто больше двадцати лет в безвесе, в том числе среди внезов. Привык к их манере.
— О, понятно. Меня зовут Лиза. Лиза Сомелье. Специальный торговый представитель фирмы VBM.
Она перекрутилась в сетке и протянула в мою сторону руку, на сей раз дальнюю, правую. Я не сразу сообразил, что от меня ожидается.
— В безвесе не принято здороваться за руку, — проинформировал я, когда наконец дошло. — Чика сама скоро поймет, почему. Достаточно кивка. Приятно познакомиться. Новый разгон через двадцать секунд, лучше принять нормальную позу.
— Окей, поняла. А почему мы разгоняемся по частям? Почему сразу нельзя весь разгон?
— Ожидание открытия коридоров. Пересчет и коррекция курса, чтобы случайно ни с кем не столкнуться. Заодно передышка для пассажиров и контроль их самочувствия. Еще три разгона перед отстыковкой от бустерной рамы, потом пойдем на собственных движках. Если почувствуешь себя плохо, сообщи стюардессе. Она поможет таблеткой.
— Нет, я в порядке. Просто... неожиданные ощущения оказались. Привыкла к самолетам, а здесь... все не так.
Разговор прервал сигнал разгона и новое ускорение. Я с облегчением — не люблю трепаться попусту — нашел и включил в наглазниках какую-то глупость из местного развлекательного канала. Нарисованный в нарочито мультяшной манере утенок гонялся с топором за мышью, круша все на своем пути. Бред, но во время разгона ни на какие более интеллектуальные усилия меня не хватает. Секунд двадцать спустя я просветлил линзы, чтобы проверить соседку, но та уже не изображала из себя умирающую от страха орхидею. Наоборот, лежала в сетке вполне расслабленно и беззвучно шевелила губами. Разговаривает с кем-то? Ну и замечательно. Взлет из-за нее не отменят, можно больше не беспокоиться, а болтает пусть лучше с кем-нибудь другим.
Моя надежда не оправдалась. На следующей паузе девица уже без приглашения повернулась ко мне.
— Аттила Вангар! — заявила она.
— Что? — я аж опешил от неожиданности. Я ж не представлялся!
— Тебя зовут Аттила Вангар. Ты сотрудник фирмы BWW, космический монтажник. Гражданин СНЕ, штат Венгрия. Возраст сорок два года. Скорее всего, никогда не состоял ни в браке, ни в партнерстве. Тип личности выраженно шизоидный. Квалифицированный специалист, на хорошем счету у начальства и подчиненных, трудоголик, но ничем выдающимся не отмечен. Не любишь менять место работы, не раз отклонял предложения рекрутеров из крупных фирм перейти к ним с повышением зарплаты. В глубине души романтик, пару раз выполнял работы для внезов в Поясе, даже когда официально существовало эмбарго, а еще тебе не стоит приближаться к женщинам, чтобы не подали в суд за сексуальный харрасмент. Ну, как тебе?
— Чике следует как следует подбирать слова при общении с незнакомыми людьми, — ледяным тоном заявил я. — Возможно, чике и понравилось бы, если бы ее назвали шизанутой, но я...
— Ой, извини! Ляпнула не подумав. Шизоидный тип личности ничего общего с шизофренией не имеет. Это... ну, как бы ярко выраженный интроверт со своими независимыми понятиями о правильности и рациональности, с неуважением к авторитетам... в общем, просто специальный термин из психологии. Весьма распространенный тип личности среди технарей. Ничего обидного, честное слово! Не стоило, конечно, такое слово использовать в разговоре. Очень извиняюсь за ляп и недопонимание. Но тебе, наверное, интересно, откуда я столько всего о тебе знаю?
Новое ускорение снова прервало беседу. На сей раз оно длилось полчаса и изрядно измотало мне нервы. Я впервые видел соседку, мог бы поклясться чем угодно. Не представлялся, даже не намекал, кем являюсь. Зараза! Действительно, откуда она столько знает? И что там еще с судом? Вот вляпался в приключение на свою голову! Урок на будущее: не лезь к незнакомым бабам, даже если прямо перед тобой помирают...
Едва только снова наступили безвес и тишина, как я снова развернулся к девице.
— В детстве ты мечтал о космосе, — та не дала мне даже рта раскрыть. — Писал в старшей школе эссе о далеких звездах, бредил инопланетянами и дальними полетами. С родителями на этой почве никогда понимания не возникало, наоборот — страдали, что ты не разделяешь интересы отца, охоту и рыбалку. Ушел из дома в возрасте девятнадцати лет, поступил в колледж, где мог совмещать учебы и работу в автомеханической мастерской, по окончанию сразу устроился, куда получилось — в никому не известную тогда, только что созданную BWW — и больше никогда не менял работу.
— Потрясающая осведомленность! — сквозь зубы процедил я. — Могу я узнать...
— Само собой! — девица просияла ослепительной улыбкой профессионального сейла. — Я уже упоминала, что работаю в VBM. Вот моя визитка.
Наглазники тренькнули, принимая визитную карточку.
— Наша гордость — партнер-сотрудник фирмы дискретный интеллект Мисс Марпл. Она не единственный дискин в мире, но наверняка ты слышал о ней после кризиса двухлетней давности, когда состоялся контакт со Стражами. Именно она координировала всю деятельность Земли и внезов, спасающих нас от уничтожения угнанными резонаторами. Помнишь?
— Ну... — я напряг память. Что-то такое вспоминалось — какой-то глобальный розыгрыш японской медиакомпании, что-то связанное с инопланетянами, с якобы нападением на Землю. Но тогда у нас горели сроки по проекту, так что за месяц до дедлайна мне было совершенно не до новостей. Никакой Мисс Марпл у меня в памяти не отложилось. Литературного персонажа я знал — что-то там из детективов двадцатого века, но не более. — Нет, не помню.
— Понимаю... — улыбка девицы на несколько секунд растерянно поблекла, но потом снова засияла. — Неважно. Главное, что Мисс Марпл обладает просто грандиозными возможностями по поиску, сведению воедино и анализу информации. Я переслала ей твой снимок. Все остальное она либо нашла в Сети — сайт вашей фирмы, старые публикации в соцсетях, сведения из профилей не только тебя, но и твоих родителей — либо предположения с высокой долей вероятности. Например, твои связи с внезами легко вычисляются по сделанному их комбезу, твоей манере речи и еще некоторым деталям. Ну что, ошиблась она хоть в чем-то?
Здесь разговор опять прервался: пошло финальное ускорение на бустерной раме. Следующие полчаса я перенес уже спокойнее, поскольку флер тайны и неожиданности уже пропал. Однако же сколько, оказывается, можно узнать о человеке по одной только фотографии! Как только окажусь в спокойной ситуации, проведу радикальную ревизию того, что обо мне можно найти в Сети. Попросить... нет, потребовать, что ли, у той Мисс Марпл предоставить мне все источники, чтобы не искать с нуля? Хотя на каком основании требовать? Ладно, попросить вежливо. Возможно, даже заплатить, если не слишком дорого запросят.
Тут в наглазниках снова мигнул сигнал входящего документа. Соседка снова что-то отправила. Я принял и открыл. Вот оно. Несколько экранов мелкого шрифта со ссылками на источники информации. Я отправил благодарность за любезность и слегка расслабился.
— Вот так! — победно заявила Лиза после окончания разгона. — Видишь, сколько она всего умеет?
— Впечатляет, — буркнул я. — Но я бы попросил чику... и Мисс Марпл больше так не делать.
— Само собой. Вся собранная информация уже бесследно удалена. Это просто такая реклама возможностей. Баловство, ничего серьезного. Быстрое сканирование, несколько миллисекунд времени. А представляешь, что она может, когда берется за дело всерьез?
— Даже подумать страшно. Э-э... спасибо за демонстрацию, но...
Снаружи что-то глухо стукнуло. Меня прошило легкое чувство тошноты: что-то придало корпусу шаттла короткий, но неожиданный поперечный импульс. Что еще за новости? Канал шаттла не передавал ничего подозрительного. Несколько секунд спустя встряска повторилась.
— Прошу прощения, уважаемые гости нашей компании, — в голосе стюардессы явно чувствовалась растерянность. — У нас возникли некоторые технические неполадки с... э-э... отстыковкой от бустерной рамы. Специалисты уже работают над их устранением, но мы проведем в невесомости несколько лишних минут. Прошу не отстегиваться от страховочных сетей.
— Что у нас случилось? — в голосе соседки снова скользнули легкие нервозные нотки. Я вдруг позавидовал ее невежеству. Как хорошо не понимать, что происходит! Проблемы с отстыковкой от бустера? Никогда в жизни о таком не слышал. Но если мы не отстыкуемся именно на текущем участке траектории... У меня нехорошо екнуло под ложечкой. Публичная телеметрия шаттла по-прежнему не содержала никакой информации о проблемах.
— Не можем отделиться от бустерной платформы, — пояснил я как можно более беззаботным тоном. — Ничего страшного, сейчас поправят.
— А что такое "бустерная платформа"?
— Ну такая рама, содержащая ускорители для первых участков подъема. Что-то типа специализированного самолета. Запас топлива выгорает, рама отстыкуется и возвращается на Землю, как самолет, а шаттл летит дальше уже на своих двигателях. Так делают, чтобы в космос лишнюю массу не поднимать. Опять же, электрореактивные двигатели на базе атомного реактора запрещено включать на высоте меньше ста километров из-за риска радиоактивного заражения поверхности, а ракетного топлива у шаттла мало.
— Ой, не знала. А почему отстыковаться не можем?
Я пожал плечами. Убедительная версия в голову не лезла, да и не умею я врать. Я откинулся в сетке, затемнил линзы наглазников и еще раз просмотрел канал шаттла. Обычная муть: трансляция с внешних камер, развлекательный канал, тупые игры... Стоп. Одна из внешних камер краем поля зрения цепляла угол бустерной рамы — и та выглядела весьма странно. Я не специалист по шаттлам типа "поверхность — орбита", но мне всегда казалось, что она должна располагаться параллельно главной оси корпуса. Сейчас же она уходила вбок под каким-то странным углом. И, что самое скверное, шаттл очевидно вращался вокруг как продольной, так и вертикальной осей — очень медленно, почти незаметно, но вращался. А автоматика не делала ни единой попытки вращение компенсировать. Горизонт на курсовом экране переворачивался и поднимался все выше. Еще несколько минут — и встанем носом перпендикулярно Земле, а потом развернемся обратно по курсу, после чего уже точно ни о каком очередном ускорении речи не пойдет.
