Рекс, понятно. Король. Далее, одно из имен бога Сатурна, который в конечном итоге олицетворял бога Януса. Высшего бога древних римлян".
Андрей, припоминая вбитые в голову мудреные термины, попытался прочитать окончание.
"Homo Sacer". — Это просто. Человек, заключавший сакральный договор и объявляющийся посвященным богу, естественно, заключение договора обуславливалось принесением этого человека в жертву. Точно, ведь и короля, выбранного на время Сатурналий, по окончании их торжественно убивали.
— Ого? Круто. — Андрею стало не по себе. Смутило многоточие.
"Если исходить из правил грамматики, это должно быть существительное. И не просто, а личное. — Фигня какая-то. А как это изречение звучало в древности? Кто ж его знает... Оставалось предшествующее этому загадочному пробелу слово освобожден... Кто освобожден от договора? Не понятно... "
"Ладно, — махнул рукой новоявленный монарх. — Разберемся. А то заждались уже. Подданные".
Ведомый интуицией свернул в неприметную нишу и толкнул дверку. Появление короля сопровождалось дружными поклонами вельмож и шуршанием платьев придворных дам.
Монарх уселся на трон и милостиво кивнул, разрешая знати занять места. Взмахнул рукой, подзывая к себе графа Людвига. Андрею вовсе расхотелось трепать языком, излагая версию последних событий.
— Сударь. Объявите нашим подданным о происшествии. Только кратко, не будем омрачать праздник печальными известиями. — Приказал он.
Граф озадаченно замер, но, не смея ослушаться повелителя, приступил к монотонному перечислению чинов и титулов лица, от имени которого ему надлежало вести речь.
А сам король, сохраняя величественно напыщенный вид, вернулся к загадочной фразе. Попытался произнести ее про себя. Ничего. По крайней мере, никаких внешних проявлений.
Андреас поднял голову и заметил, что его неизменная парочка тоже присутствует на мероприятии. Причем, сидят не среди остальных слушателей, а куда в более выгодных условиях. Раздобыв пару кресел, они устроились в ложе, почти на одном уровне с возвышающимся над толпой троном. Однако в отличие от вчерашнего дня лица их были вовсе не радостны, скорее настороженно печальны.
Андрей шутовски кивнул сидящей с прямой спиной "Альфихе".
Ее визави устроился куда вольготнее. Дремал, прикрыв реденькие белесые ресницы, механически почесывая за ухом у пригретого на коленях Василия.
"Дался ему этот кот?" — Недоуменно хмыкнул Андрей.
Тем временем Людвиг, проявляя чудеса дипломатического искусства, живописал последствия проникновения противоборствующих сторон в камеру подследственных. Граф явно избегал острых эпитетов в адрес низвергнутых заговорщиков.
"Интересно, почему? — Андрей почесал кончик носа. — Нет, не так. Нельзя объять необъятное. Сначала нужно разобраться с первой задачкой".
Граф окончил рассказ и вопросительно уставился на короля.
Андрей медленно поднялся, обвел взглядом разноцветье ярких камзолов вельмож и платьев придворных дам и вдруг с хулиганской улыбкой заявил: — А не пойти вам граждане, к этакой маме. Расселись тут. Работать некому. А они, понимаешь, сидят, штаны просиживают.
Тишина повисла такая, что слышно было, как стучится в цветное витражное стекло проснувшаяся не ко времени муха.
— Это уже форменное свинство. — Голос холодный и возмущенный прозвучал из ложи. Андрей медленно перевел взгляд на вставшую во весь рост представительницу семейки "Альфов".
— Ась? — Переспросил Андрей, приложив ладонь к уху. — Чего?
— Ты обязан исполнять договор. — Надменное лицо девицы исказила гримаса гнева.
— Или? — король вздернул бровь и вкрадчиво поинтересовался. — Или что, сударыня? Папеньке пожалуетесь, а может этому, Платону? Богдану... Как его по настоящему зовут? Магистру вашему...
Похоже именно эти слова Андрея задели ее больше всего.
— Не сметь называть Великого магистра "каким-то". — Визгнула не владеющая собой оппонентка.
Андрей, довольный, что его детская провокация удалась, с интересом смотрел в красное от гнева лицо длинноухой наблюдательницы.
— Э, послушай, приятель. Ты и впрямь обязан следовать протоколу. — Решительно вступил в беседу Степан.
Он поднялся со своего места и теперь стоял рядом со спутницей.
"И кто мог назвать этого мрачного, с недоброй улыбкой упыря, типа добродушным именем "Степан"? — Изумился Андрей. Перед ним стоял вовсе иной человек. Да и человек ли? Уж больно не соответствовало голосу и виду толстое брюшко и наивный венчик растрепанных волос.
— Не забывай про дорогое тебе существо. — Брезгливо поднял смотритель встревожено мяукнувшего кота. — Или ты желаешь ему беды? — Проскрипел шантажист.
И тут воздух в зале загустел, подернулся фиолетовыми сполохами. Фигуры придворных колыхнулись и поблекли. А прямо сквозь эти, теряющие очертания, тени проявилось нечто знакомое.
"Ого? К нам гости". — Крякнул Андрей, разглядев блестящий шар безволосой головы. Он даже на время забыл о произнесенной толстяком угрозе.
— Я вижу, ситуация выходит из-под контроля. — Прогремел тяжелый бас кукловода. — Аннет, а что вы тут делаете? — Обратился магистр к мгновенно потерявшей весь гонор даме.
— Где Монсеньор? — перевел он взгляд на Степана.
Тот съежился и развел руками. Воспользовавшись удачным моментом Василий со всей дури мазнул когтями по короткопалой ладони, сжимающей его, и шлепнулся на плиты мозаичного пола.
— Васька, ко мне. — Рявкнул Андрей. Кот, жалобно завывая, ринулся к хозяину. Подняв блудного котофея за пушистый загривок, Андрей сунул его в вырез жилета.
— Сиди тихо. — Шепнул он и приготовился к продолжению спектакля.
— Все понятно... Словно углядев нечто в густом воздухе, констатировал Платон. — Вот вам и карнавал. Доигрались. — Ехидно уточнил он.
— И что тут творится? — Он уперся взглядом в мятежного короля. — Сударь. При всей несдержанности молодой особы, по сути, она права. — Договор подразумевает...
Андрей прижал локтем взбрыкнувшего кота и, не давая закончить обличительную речь, поинтересовался: — А почему?
— Что? — Слегка растерялся Магистр.
— Почему я кому-то и чего-то обязан? Если меня назначили королем. А может и не королем вовсе? Вот что, уважаемый. — Решительно закончил Андрей. — Пока мне не будут даны исчерпывающие объяснения, никаких карнавалов и маскарадов, и коронаций. Уже не говорю об этом. — Он ткнул в сторону Степана. — Ты, сука, мне попадешься. Я тебе доходчиво разъясню про близких...
Платон задумчиво всмотрелся в лицо упертого контрагента.
— Он прочел...? — Не сводя глаз с короля, задал непонятный вопрос магистр.
— Ни в коем случае. — Отозвался Степан. Я, правда, не могу понять, почему столь неудачную кандидатуру выбрали на роль.
— Цыц. — Оборвал Платон. — Не тебе судить... Значит, это просто характер... уже легче.
— Что ж, придется нам расторгнуть договор. — Огласил решение Магистр. — Он и впрямь неуправляем. Будем считать выбор ошибкой. У нас еще три дня в запасе.— Пробормотал мыслитель, обращаясь к своим спутникам.
— Итак, сударь. Согласно подписанному вами договору.— Платон акцентировано перешел на вы, — Сторона Магистрата разрывает его и восстанавливает статус-кво.
Андрей лихорадочно пытался сообразить, что означает последнее. Ему живо вспомнилась стена огня и брызги оконного стекла, но упрямство пересилило голос благоразумия.
— Я все понимаю. — Поднял руку несостоявшийся король. — Было бы глупо спрашивать вас, что все это значит, и какая связь между моим статусом и праздниками Сатуралий, а также столь милым вашему сердцу карнавалом, но...
Магистр дернул бровью: — Да вы, молодой человек, умница. Кто бы мог думать, что костолом из уголовки способен подобрать ответы к столь хлипким аллюзиям. Ну, хорошо, учитывая, что после вашего возвращения в прежнее состояние жить вам останется двадцать пять сотых доли секунды, могу и просветить. Так сказать, в награду за сообразительность.
— Вы никак не хотите понять, что все эти мифы и религиозные обряды значат более, чем только ваши дурацкие предрассудки. Человечество возникло не само по себе и уж вовсе не для того, чтобы бесполезно размножаться с неимоверной скоростью, уничтожая запасы столь ценных материальных и энергетических ресурсов. Хотя... — Магистру явно надоело распинаться перед собеседником. — К чему...? Молодой человек. Достаточно того, что вы поняли сами. И повторили роль бедняги Дазия... Итак, — Заклинатель поднял вверх руку.
— Стой. — Андрей лихорадочно замотал головой. — Минуту, Ваше сиятельство...
Он вспомнил: "Точно, Дазий. Так звали отказавшегося исполнять роль короля-шута в очередной Римской Сатурналии солдата, хотя убеждали его весьма жестко. И чем там кончилось? Голову ему все равно снесли... но объявили святым. Христиане. Звали его Дазий. А было это двадцатого числа, ноября месяца, в пятницу.
Однако эти детали Андрея не волновали. Главное имя.
Он приниженно взглянул на Магистра и жалобно произнес. — А корона? Что, так и пропадет? Может, договоримся, я вам корону, а вы меня вернете на пару часов раньше...
— Вы совсем? — Огорченно скривился магистр.— Будьте мужчиной. Договор есть договор. А корону я давно собирался списать, одна морока с ней. Спасибо, напомнили. Пусть остается с вами, на память... Прощайте. — Съязвил Платон, складывая пальцы в хитрый узел.
Андрей понял: "Все. Сейчас он останется один на один с пламенем взрыва".
Произнес, мучительно холодея при мысли, что если ошибся, то это и есть последние в жизни слова. — Рекс, Диус Фидиус -Хомо Концекратио, Дазий...
Глава 6
Никакого полета. Словно произошла мгновенная смена декораций. Мигнул и тут же исчез полутемный, с высокими гулкими сводами, замок. Он вновь стоит, глядя в окошко своей кухоньки на замершую посреди двора фигуру с несуразной трубой, пристроенной на плече... Мыслей не было. Было понимание чего-то нового. Словно он сумел невероятным образом раздвоиться. И оказаться в двух местах сразу. Тут, у палящей нестерпимым жаром батареи, и там, на улице, возле больного на всю голову стрелка.
Ильин вытянул руку, и его тень повторила жест.
Ладонь террориста потянула крюк пуска и не смогла довести его до конечной точки, упершись в невидимую преграду...
Черный человек изумленно хрюкнул. Огорченно выдохнул и попытался повторить фокус. Легкий жест стоящего у окна Алексея, и труба вырвалась из рук стрелка. Тот охнул, недоуменно оглянулся, и в страхе кинулся к машине. Прыгнул за руль и сорвал авто с места.
Андрей вытащил из-за пазухи сомлевшего от перелета кота и повернулся к столу. Гладкая поверхность пластика, и никакого намека на испещренный текстом манускрипт.
— Почудилось? — Выдохнул опер, стирая бусинки пота. — Но что это было?
И тут за спиной звякнуло. Андрей настороженно обернулся и с оторопью увидел, что в ребристом радиаторе торчит конец длинной шпаги.
— Ох, ты... — Севшим от удивления голосом произнес он. Бросил взгляд на висящее в коридоре зеркало. — Твою мать.— В стекле отражался выряженный в роскошный кожаный жилет с наброшенным поверх него плаще, смутно напоминающий кого-то субъект. На голове вельможи, сверкая громадным рубином, виднелась полоска металлического обруча.
— Так, значит, все было? — Изумился путешественник. И своему избавлению от смерти он обязан только сработавшему заклинанию, активировавшему, говоря современным языком, волшебные свойства короны. Ну а то, что совпало с аннулированным нетерпеливым магистром договором, так это судьба...
Замер, прогоняя в памяти события прошедшего дня. Король, спутники, заговор, все это было. Сомневаться не приходилось. Но что теперь? Какая сила кроется в непонятном артефакте? Судя по сорванному залпу, как минимум, способность... Как же назвать? Раздвояться? Тьфу. Размножаться... Ладно. Как-нибудь определимся. Хотя вполне может случиться, что господин в Майбахе уже осознал промашку, и теперь спешит исправить ее привычным для себя способом.
— Ну уж нет. — Андрей вслушался в свое состояние. Уверенность в неуязвимости его для бывшего работодателя не исчезала. Он процитировал врезавшуюся в память фразу.
"Пусть остается. — Сказал магистр, по собственной воле расторгая договор. — Извините. Никто вас за язык не тянул, более того, предлагали вернуть чужое. Формально, Ваше Высочество, вы в своем праве. И любое разбирательство будет на твоей стороне".
Неловко зацепив полой плаща миску с Васькиным кормом, опустился на стул.
"Не мешает переодеться. — Сообразил он. — Не дай господь кто увидит".
Поднялся и прошел в спальню, на ходу расстегивая тугой замок плаща. Скинул неудобное платье и, раздумав искать свое, привычное, рухнул на диван. Усталость навалилась, словно в одиночку разгрузил вагон с мукой. Уже засыпая, почувствовал, как под бок умостился верный Василий.
Проснулся, когда в окно вовсю светило неяркое ноябрьское солнце. В сонном мозгу мелькнула заполошная мысль. "Проспал... — Однако выплыло и другое. — Я же теперь свободный человек. Не нужно никуда спешить, и можно спать хоть весь день". Но сон уже пропал. К тому же прогнало дремоту воспоминание о вчерашнем. Сел, прижав хвост недовольному коту, и собрался с мыслями. Сейчас, в свете дня, все казалось вовсе нереальным.
"А, и ладно... — Махнул рукой на сложности экс-король. Хотя, почему "экс"? — Осадил сам себя Андрей. Никто меня титула не лишал. Так что, вставай, Ваше Высочество, умываться и вперед. — Он протопал в ванную комнату и залез в душ. — Может снять, корону-то? — Подумал, включая теплую воду. Глянул в зеркало. — Ого. А где корона?
— Потрогал ощутимо сжимающий кожу обруч. — На месте. Так чего? Не виден? Или... Ох, уж это мне волшебство. Так и свихнуться недолго. Проще будь. Жить нужно дальше". И уже не забивая голову чепухой, приступил к умыванию.
Завтракал как обычно: чашка крепкого кофе и стакан молока. Сигарета, выкуренная, по случаю вынужденного воздержания, впервые за два дня, вызвала легкое головокружение.
— Хорошо, — выдохнул Андрей. — А ведь мог бы уже того... В белых тапках, на пороге вечности... не дело. Вот и задача. — Пресечь в корне. Нечего тут по людям из гранатометов... — Андрей выглянул в окно. На месте ночного стрелка стоял светло серый ментовский "бобик", возле которого на корточках сидел хмурый сержант в мятом камуфляже и задумчиво таращился на зеленый раструб. Двор, затянутый тревожной, полосатой лентой, был пуст.
"Ага. Саперов ждут. Или МЧСников. — Сообразил опер. — Это надолго. Интересно хоть из дома-то выпустят?"
Он прошел в спальню и порылся в столе. Отыскал предусмотрительно потерянное в феврале этого года, и потому еще не просроченное, удостоверение.
"Всего выговорешник, зато теперь не ждать, когда эти дармоеды соизволят прибыть". — Рассудил он, пряча корочки в карман джинсов.
Уже в прихожей, натягивая неизменный кожан, с огорчением провел ладонью по пустому карману. — "И без ствола... Нужно было у того делопута забрать, а не выбрасывать. — Однако вспомнил о невыясненных до конца свойствах короны. — Авось... Главное, чтобы не из пушки".
