Строго говоря, при наличии достаточного количества Силы они и сами со временем восстановятся. Например, если отвести гончую на какое-нибудь большое кладбище и спрятать в заброшенном склепе (или просто закопать), чтобы посетители не пугались. Правда, это не означает, что кости срастутся правильно, н-но-о-о... Во всяком случае это стоило проверить. Гельд так и сказал Дарсигу. Тот, сразу сообразив, какую выгоду можно получить в случае успеха, поинтересовался только, не сорвётся ли привязка к поводырю, а когда услышал отрицательный ответ, подозвал двоих своих людей и что-то им приказал. Что именно — лич не прислушивался (впрочем, нетрудно было догадаться: бойцы уложили одну из пострадавших тварей набок и принялись накладывать лубок на повреждённую лапу), его больше занимало, как подступиться к 'лечению'. Просто подпитать нежить, чтобы ускорить самовосстановление? Не выход. Во-первых, поступление большого количества Силы в короткое время наверняка выжжет привязку. Во-вторых, вовсе не обязательно, что увеличенный поток ускорит именно 'заживление'. В-третьих, это просто неэффективно. Тогда как? Подавать Силу непосредственно к месту повреждения? Стоит попробовать. Заодно можно будет проверить это самое 'во-вторых'.

Спустя полчаса пришло понимание, что решить задачу с наскока не получится. Немёртвый мог бы при желании завязать злосчастную кость узлом, но не соединить с другой костью так, чтобы не разрушить при этом уже сделанного. Либо не хватало знаний, либо гончие нуждались в доработке. Либо — вероятнее всего — то и другое сразу. В итоге, потратив ещё пятнадцать минут на обдумывание ситуации, Гельд решил выдать союзникам замену из имеющихся. Мысль просто отмахнуться или развести руками — мол, я старался, но не получилось — у него даже не возникла.

Решив таким образом вопрос с покалеченными, лич перешёл к уничтоженным. Здесь всё оказалось просто: перебитые в нескольких местах хребты и сломанные рёбра проблемы не представляли — ритуал преобразования кучи костей в гончую или другую химеру исправлял и не такое. Главное — не нужно было заботиться о сохранении плетений, поскольку их не осталось. Требовалось всего лишь перенести материал к месту поднятия — небольшой полянке в лесу неподалёку, 'украшенной' выжженным заклинаниями кругом. Полянку эту немёртвый подготовил, ещё когда создавал умертвий для карсидского короля — ну не хотелось ему видеть в долине постороннюю высшую нежить! Категорически не хотелось.

* * *

Откинувшись на высокую спинку кресла, Лирт Рахар вздохнул: чтобы заставить опытного целителя испытать тошноту, нужно было постараться. И тот, кто писал лежавший на столе гримуар, постарался. Даже очень. Мясник уже не раз пожалел о том, что сегодня позавтракал. Впрочем, всё было не так страшно, как когда Лирт только начинал изучать доступные труды по тёмной магии — сказывалась привычка. Половину книги просмотрел, а так и не вывернуло. Не то что в первые разы. Однако, похоже, и сейчас это самоистязание окажется напрасным. И дело даже не в омерзительности ритуалов, а в ингредиентах, которые для них требуются. Где прикажете их доставать? Иногда у целителя возникало подозрение, что сочинители этого и иных подобных 'учебных пособий' преднамеренно указывали наиболее труднодоступные компоненты, чтобы случайный читатель не смог воплотить написанное, что называется, 'в жизнь'. Если так, то тёмные маги древности вовсе не были такими самовлюблёнными безответственными злодеями, мечтающими исключительно о мировом господстве, как о них принято думать сейчас. Но даже в этом случае — в чём смысл таких вот гримуаров? Или кто-то очень постарался, уничтожая нормальные книги и оставляя только те, которые заставят брезгливо отплёвываться любого психически здорового человека? Вполне возможно.

С другой стороны — языки. Ладно магикус, наследие давно погибшей империи. Несмотря на прошедшие века, тех, кто им владеет, вполне достаточно. С недавнего времени Лиртво и сам принадлежит к их числу, хотя и держит под рукой словарь. На всякий случай. Но что делать с лими*? Его уверенно опознали и королевские библиотекари, и служители здешнего бога смерти. Правда, ни в храме, ни во дворце не нашлось того, кто мог бы перевести написанные на нём книги. Тем более — магические книги. Там и там ссылаются на Наставника, но где его искать? Точнее, где — как раз известно. Неизвестно — согласится ли старик взяться за эту работу. И потом, если князь Гельд всё же примет учеников, то какой в этом смысл? Хотя нет, смысл всё же есть: наверняка отыщутся и другие носители тёмной Силы. Не будешь же каждый раз посылать их за тридевять земель, да и лич вряд ли согласится. Наставник же... Магия может продлить жизнь, но не способна сделать её вечной. И остаётся надеяться, что нынешних мальчишек обучат и языкам. Хотя бы одному, этому самому лими.

* Лими — мёртвый язык. Известен с доимперских времён. Был распространён на территориях, занимаемых сейчас Расцием.

Ещё раз вздохнув, Мясник придвинул гримуар (переплёт обтянут человеческой кожей, на передней крышке вытиснен человеческий же череп) и принялся неторопливо листать пергаментные страницы, пробегая глазами по аккуратно выписанным угольно-чёрными, так и не выцветшими за минувшие века чернилами строчкам. Отвращение отвращением, но если есть возможность отыскать хоть что-нибудь полезное, её следует использовать.

Маленькая бронзовая птичка, стоявшая на краю стола, приоткрыла клюв и издала короткую трель — секретарь давал знать, что в приёмной ждёт посетитель. Протянув руку, Рахар коснулся головы фигурки:

— Да?

— Брат Хардин из храма Нурьена Милостивого, мастер Лирт.

— Просите.

Самоистязание откладывалось. Надолго ли?..

* * *

На этот раз ищущий подготовился к разговору очень тщательно: прочитал личное дело мага, побеседовал с куратором и, наконец, хорошенько обдумал всё, что узнал. Портрет вырисовывался интересный: бывший жрец, который не слишком-то верил в своего бога (если вообще верил); целитель, неплохо разбирающийся в проклятиях и ядах (строго говоря, ничего необычного и не укладывающегося в требования профессии, но одно дело — просто разбираться, другое — уметь ещё и применять); маг Жизни, без колебаний использующий приёмы магии Смерти (хотя отсутствие колебаний, по мнению Хардина, вопрос спорный, поскольку в чужую душу не залезешь)... Другими словами, личность, примечательная сама по себе, даже без учёта занимаемой должности. И жаль, что иерархи Храма наложили запрет на попытки перетянуть его на свою сторону...

Войдя в кабинет ректора и усевшись в предложенное кресло, ищущий, пока длилась приличествующая случаю пауза, аккуратно осмотрелся. Прежде всего в глаза бросался массивный стол красного дерева, занимавший едва ли не четверть не такого уж большого помещения и установленный так, чтобы свет из высокого окна падал слева. На столе — бронзовый письменный прибор, украшенный фигуркой небольшой птицы, раскрытый примерно на середине фолиант, немного в стороне — чистые листы бумаги аккуратной стопкой. Ни подсвечника, ни магического светильника, что удивляло. Ещё несколько книг — на полке справа. За спиной хозяина поясной портрет ныне правящего короля Карсидии — это как раз вполне понятно, Академия-то королевская. Кроме этого два больших удобных кресла с высокими спинками и зелёные тяжёлые даже на вид шторы, сейчас раздвинутые. Вот и всё. Скромно, если не сказать аскетично. Здесь явно только работают, а отдыхают, буде возникнет потребность, в другом месте...

Решив, что приличия соблюдены в достаточной мере, Лирт Рахар кашлянул, и Хардин немедленно переключил внимание на него:

— Да пребудет с вами Милостивый, мастер Лирт.

— Да пребудет он со всеми нами, — отозвался маг, чем приятно удивил ищущего. Миряне редко утруждали себя следованием храмовым канонам, даже если и знали их. — Чем я могу помочь Храму?

— Консультацией, мастер, — ещё готовясь к встрече, Хардин решил, что лучше не ходить вокруг да около, пытаясь вытянуть нужную информацию исподволь, а спросить прямо. И потому быстро описал проблему, не забыв упомянуть о предположениях бывшего настоятеля столичного храма.

Мясник слушал внимательно, не задавая вопросов, а когда ищущий закончил, надолго задумался, глядя в пространство. Время от времени глаза его ненадолго опускались к лежащему на столе фолианту. Наконец, когда Хардин уже готов был услышать просьбу зайти в другой раз, маг глубоко вздохнул и заговорил:

— Что касается предположений брата Зорниса, думаю, он прав. Князь на самом деле производит впечатление ребёнка, мало знающего о мире. Так что тот, кто его поднял, случайно или преднамеренно не озаботился сохранением памяти о предыдущей жизни. Существует ли способ сохранить эту память... — он приподнял левую руку, останавливая собравшегося возразить жреца, и пояснил: — Я говорю о личах. Согласитесь, они несколько отличаются от умертвий. Так вот, безопаснее считать, что такой способ существует и князю о нём известно. И я, как и брат Зорнис, тоже не хотел бы видеть в Карсидии таких существ. Просто потому, что противопоставить им нечего. Это не значит, что в случае чего мы обязательно проиграем. Тут многое будет зависеть от всяческих дополнительных факторов. Например, чью сторону примут телохранители Его Величества. Или кто первый нанесёт удар. Именно нанесёт, а не попытается нанести. Как вам наверняка известно, брат Хардин, во время путешествия князя из долины в Карс адепты Ордена Света попытались. Но не преуспели. Результаты вы знаете.

Теперь задумался ищущий. Он прекрасно понял намёк Рахара: бороться с пожаром лучше всего другим пожаром. Для борьбы с разошедшейся нежитью нужна нежить. Или хотя бы те, кто мог бы её контролировать. Тёмные маги. Некроманты. А взять их негде, кроме как обучить. А для обучения...

Цепочка выстраивалась довольно длинная и заканчивалась Храмом. Точнее, его нежеланием напрягаться при реализации собственного же проекта. Что-то, конечно, делалось, но явно недостаточно, и Мясник, уставший долбить стену лбом, высказал это почти прямо, благо сложившаяся ситуация способствовала. Мол, хотите и дальше держать события под контролем — извольте пошевелиться. Хардин Лирта понимал и даже в чём-то был согласен, но вот помочь... Первое, о чём старшие спросят его самого: 'Брат, а вы уверены, что ректор не сгустил краски?' И придётся ответить, что нет, не уверен. Потому что на самом деле не уверен. Потому что в своё время Рахару передали архивы Ордена Света, существовавшего ещё во времена Империи и принимавшего участие в уничтожении тогдашней высшей нежити. Как-то же они тогда справились?

— Давайте начнём с того, брат Хардин, что мне передали не все архивы Ордена Света, — хмыкнул Мясник в ответ на прямой вопрос. — Книги, рабочие дневники, журналы исследований... — он помолчал. — В общем, то, что касается магии. Добавьте сюда, что не всё из переданного удалось прочесть. Только то, что написано на общем или магикусе. То же касается и дневников. Многие зашифрованы. Ключи к некоторым мы получили, но, увы, не ко всем. Проще говоря, из разработок Ордена удалось получить только самые используемые и относительно новые.

Ищущий кивнул: всё ясно, получили главным образом то, что удалось вытрясти во время допросов. И прежде всего — способы продления жизни. А о средствах борьбы с нежитью никто просто не вспомнил — в то время это было не актуально. Что ж, как ни крути, а Храму всё же придётся напрячься. Но сначала не мешает прояснить ещё кое-что.

— Скажите, мастер Лирт, а у вас на родине?..

— У меня на родине... — во взгляде мага появилась грусть. — У меня на родине использовали воздушные лезвия и молитву Справедливому. При этом заклинание следовало произносить как можно тише, а молитву — достаточно громко.

Хардин хмыкнул: чего ещё ожидать от жрецов лже-бога? Впрочем, и по эту сторону Клыков встречались вовремя не замеченные братья с магическими способностями, использующие во время обрядов не силу богов, а магию. Не по злому умыслу, а просто так было проще — боги ведь тоже отзывались далеко не на каждую молитву. Но здесь подобное не одобрялось. Главное же, что следовало из слов Рахара — на землях Справедливого способов борьбы с высшей нежитью тоже не знают. Что ж, он, Хардин, сделал всё, что мог. Для дальнейших поисков требуется допуск в королевские архивы, но это уже уровень старших братьев. Ему же остаётся только доложить о результатах проделанной работы. Поблагодарив за уделённое время, ищущий откланялся, оставив Лирта просматривать очередной труд по некромантии в надежде отыскать там хотя бы крупицы знаний, которые можно было бы передать ученикам...

* * *

Наставник 'отмокал'. В его комнату притащили огромную бадью, заполнили водой, и теперь Злоглазый проводил в ней почти всё время, погрузившись с головой. Благо дышать немёртвым не требуется. Увы, ритуал изменения высушивал тело до состояния мумии, что не только отражалось на внешнем виде, но и не позволяло, к примеру, набрать воздуха в лёгкие, чтобы разговаривать. Как? Почему? Раньше Тервиз об этом просто не задумывался, а сейчас стало поздно. Разве только на будущее, чтобы облегчить существование другим изменённым, буде такие появятся. Вот только появятся ли? После пересечения грани между жизнью и смертью маг стал понимать своего ученика значительно лучше. В том числе и его нежелание обзаводиться свитой себе подобных, объяснявшееся одним коротким словом — паранойя. Личи, оказывается, были ярко выраженными параноиками.

Впрочем, не только личи. Копаясь в новообретённых возможностях и ограничениях, Наставник обнаружил интересную особенность: он воспринимал Гельда, как хозяина. Именно хозяина, а не просто господина или сюзерена. И виновата в этом, по всей видимости, была та часть плетений, созданных ещё Гельдом-старшим, в которой он, Тервиз, так до конца и не разобрался — нет явных ошибок, и ладно. Тем более что работы хватало и без того.

В сложившейся ситуации была пара интересных моментов. Один — создателю вовсе не нужно было требовать от созданных никаких клятв, те и без того не смогли бы причинить ему какой-либо вред. Другой же момент явно относился к теоретическим заумствованиям: как могли сложиться отношения между старшим и младшим, если бы первый доверил провести своё изменение второму? Нечто вроде двух зеркал, поставленных напротив друг друга? Крайне неудачное положение применительно к нежити: иерархия должна быть чёткой, явно выраженной. И те, кто занимает в ней одинаковые ступени, должны подчиняться кому-то более могущественному, иначе неизбежно столкновение. Хотя насчёт большего могущества... На ум приходили карсидский король и отправленные к нему на службу умертвия. Чем Кирхан Четвёртый превосходит нежить? Наличием короны на голове? Нет, вряд ли. Скорее уж поддержкой Гельда. Создатель сказал, что надо служить живому — создания подчинились. Даже присягу приняли. Вот только поможет ли она королю, если тот поссорится с личем?..

Злоглазый насторожился: похоже, ему удалось нащупать нечто важное. Нечто такое, что может круто изменить отношение к Гельду и подобным ему не только в королевстве, но и в Храме. Ведь стоит кому-то заподозрить, что создатель нежити не теряет контроля над своими творениями, и...