Лилипуты и короны 1.Акзакс торобоан

Следом вышли девушки в откровенных одеждах, разбрасывающие лепестки перед длинными носилками, которые несли мускулистые чернокожие рабы с прическами, напоминающими клубки змей (сотни косичек, в которые вплетенные цветные шнуры, собраны в подобие гнезд), из одежд на них были только широкие кожаные вороты и набедренные повязки, украшенные медными чешуйками. Сами носилки представляли из себя деревянную платформу с навесом, задрапированным алым шелком.

За ней шла еще одна группа девушек, несущих флаги городов-княжеств, входящих в Великое княжество Ханджар, среди которых шла и Ифигения с подругами. Следом ехал сам великий афенти, другие князья, вожди, принцы, другие аристократы, важные военные и сановники, замыкали шествие охранники, простые воины жениха и слуги.

Главный храм архипелага был огромным зданием, занимавшим целый холм, нутро которого было превращено в складские помещения храма, усыпальницу важных лиц. Здание причудливым образом сочетало в себе черты пирамиды и греческого храма. Пирамидальная платформа— терраса на которой стояло множество колонн, держащих плоскую крышу, повторяющую формой нижнюю платформу. Венчалась конструкция трехступенчатой пирамидой, на верхней площадке которой стояли три каменных трона для верховных богов. Само алтарное помещение храма представляло из себя прямоугольную коробку, вставленную в центр композиции, служа дополнительной опорой крыши. Основным материалом были местные вулканические породы, что делало его очень ярким и неповторимым строением, основным материалом, как и во всем городе, служил розовый туф, полы были выложены плитами из кристаллических пород разных оттенков, создавая мозаику, перетекающую на стены и складывающуюся в картины загробного мира, битв богов и чудовищ, у алтарей божеств оставляли пустое место и там красовались статуи старших богов, выполненные с потрясающей реалистичностью. У входа в храм процессия остановилась, воины, шедшие впереди, заняли места во внутреннем периметре здания, усилив храмовую стражу, знатные гости и новобрачные, под приветливые крики горожан, покинули свои транспортные средства и вошли в алтарное помещение. Девушки— флагоносцы встали в ряд перед лестницей на террасу, там же стали и воины охраны, тем самым перекрыв доступ зевакам в храм, из недр которого стали доноситься звуки хорового пения.

— Эх, хоть одним бы глазком взглянуть на обряд!— вздохнула Кира, тиская в потных ладошках древко флага.

— Да что там смотреть, мы с тобой этих сатиров видели, а кое кого помогали наряжать и грузить, сама церемония такая же, как и у всех, только ряженные дорого все гости и сами жених с невестой!— отмахнулась Ифигения.

— Какая ты...скучная и... не женственная...— вздохнула подруга.— Что, неужели тебя ничего не интересует, кроме того, как зажарить, заморозить или продырявить окружающих максимально быстро и жестоко?

— Ха, нас к этому и готовят, более того, желать проткнуть нас есть кому, а то и сделать кое чего еще, без нашего согласия, потому я настроена тренироваться до такого уровня, что бы ни одна тварь не приняла меня за жертву.— ответила Ифигения.— А все эти тряпки, сплетни, песенки и вздохи— пустопорожний треп, отупляющий и без того слабые разумы. Пф, тоска...

— Оооо, ты не исправима!— простонала Кира.— Могла бы, хоть в этот день, расслабиться?— спросила она.

— Да, я такая!— кивнула та.— Главное в личности— ее устойчивость перед трудностями и пороками!

— Ага, а твоей— занудство!— фыркнула Кира, отворачиваясь.

— Это не занудство, а серьезность!— устало вздохнув, ответила Ифигения.— Представь, что окружающие тебе кажутся... детьми, более того, дикарями, и единственное, что тебя мирит с окружением — знания и навыки некоторых из них, которые хотелось бы освоить само...ой...

— Охо, вот это признание!— воскликнула Кира.— Да ты гордячка, а это жуткий грех, за него, говорят, лет десять сидеть в брюхе Червя!

— Ха, подавится, я ему брюхо вспорю и наизнанку выверну!— отмахнулась девушка.

— Хех, ну ты и нахалка, такое, да на пороге Храма! Что же будет дальше?— посмеиваясь, спросила Кира.

— А что дальше?— улыбнулась Ифигения.— А дальше, выйдут ряженные, многие лета им пожелают, рабам опять придется тащить их туши во дворец, нам эти флаги, потом носить им еду, слушать их самохвальство и лесть, потом отбиваться от приставаний этой пьяной 'элиты', растаскивать их захмелевших жен и дочерей по комнатам, если слугам будет не до того..., в общем, проявлять гостеприимство!

— Ууууу, ты так все описала, что я сразу представила сборище ряженных зверей!— хихикнула Кира.

— А люди и есть— ряженные, болтливые животные. Те, кто этого не понимают, ориентируются на навязанные нормы морали, моду, идеи, призрев природную часть, чаще бывают в глубокой... пропасти..., а те, кто на них плюют— получают преимущество! И, поверь мне, часто, самым подлым подлецам удается отвертеться от всего, что могут предъявить им люди, за деньги покупают даже расположение богов, целый континент тому пример! Одно радует, законы природы неподкупны, и все выродки отвечают своими потомками, стоит только взглянуть на Ликурга.— ответила Ифигения.

— Хмм, с тобой все опаснее дружить, боюсь, скоро ты начнешь об этом кричать на каждом углу или твоему отцу в лоб! Опасно такое болтать!— опасливо зашептала Кира.— Ты спятила, что ли?

— Отец, ха, за эти годы он ни разу не поговорил со мной, ему достаточно докладов о ходе занятий и расходов на меня... Нет, это мир спятил и давно...— рыкнула девушка.— ... и не один...— тихо добавила она.

— Эммм?— вопросительно изогнула брови Кира.

— Не обращай внимания, не забивай прелестную головку камнями мыслей!— улыбнулась девушка.— И никто никого не тронет...— добавила она и задумалась.

— 'Какое им дело до слов рабыни, слова выбьются с языка плетью раз, и дальше они будут проговариваться про себя!— подумала Ифигения.— Этого хозяевам будет достаточно, мы вещи, как бы вольно себя не чувствовали, чем бы себя не обманывали, времена меняются а положение большинства и надменность и примитивность интересов верхушки остаются..., прошли тысячелетия, миллионы лет, а не тело, ни инстинкты человека не претерпели радикальных изменений, каменный топор или лазерный пистолет, лошадь или зведолет, всегда будут средством подчинения и доминирования, физического устранения конкурентов за еду и право совокупляться, именно это и толкает к интригам, обманам и провокациям, когда надо придерживаться навязанных законов и правил и теперь я снова при дворе, где это очень приветствуется...'— оперлась она подбородком на руку, держащую древко флага.— 'Надо учиться молчать, что бы выжить внизу, пока не решат тебя тронуть, приняв за слабого, или— стать такой же гадиной, как и остальные и кружиться в клубке, и именно это, на самом деле, воспринимается большинством как истинный коллективизм! Именно в этом заключен успех жителя дворца или правовой эпохи, а не высокая мораль и трудовые качества. А ведь, что бы сделать дело вместе, надо и работать вместе, уважая друг друга и помогая друг другу, не делясь на левых и правых, соединяющихся только за столом полным еды и алкоголя... Ощущение безнаказанности у занявшего силу у власти и связанности законом у нижестоящего— дает ничтожеству шанс самовозвышатся, оскорбляя подчиненных, унижая и подчиненного, места и социальные роли, что оба занимают, пороча все систему и делая бессмысленным и ненужным любое дело, у такого общества не будет нормальное будущее, только существование как дрессированных зверушек..., веселящих своей возней вышестоящих, занимающихся тем же самым... Интересно, эта система доходит до инопланетян, или на них она так же работает? Ха, тогда, будущее из мира 'звездных войн' не фантастика, а печальная перспектива, или реальность... Сможет ли человечество выбраться в космос до того, как эта глупость погубит его? А жители этой планеты? Поверхностные металлы кончаться, а технологии не достаточны для рывка, упав в каменный век не подняться...'

— Хей, что задумала?— толкнула ее в бок Кира.— Коварные планы по завоеванию мира?

— А, что? Ты о чем?— встрепенулась девушка, прервав поток философских мыслей.

— Ха, ха, ха! Ну, ты даешь!— Это ж надо так было задуматься, или ты уснула?— спросила насмешница.

— Что нужно то?— буркнула Ифигения, разминая затекшие плечи.

— Да пора освобождать проход, сейчас пойдут обратно, а ты тут спишь, в смысле мечтаешь, то есть, думаешь о проблемах глоообального масшаааба!— издеваясь, сбивчиво сказала девушка.

— Язва!— фыркнула она в ответ.— Что же, ура, ура, скорее бы, надоело стоять полуголой на виду у толпы!— поежилась Ифигения.

— Ха, ха, ха! Видела бы ты свое лицо в те моменты, когда думаешь или пишешь, ты бы то же посмеялась!— веселилась Кира, сверкая белыми, как жемчуг зубками.

— Пф, научишься рисовать, покажешь мне что видела, а пока отстань, болтушка-хохотушка!— отмахнулась Ифигения, вызвав новый смех у подруги.

— Новая семья осенена Богами!— крикнул старый жрец, выйдя на порог храма и постучав окованным краем посоха по каменным плитам.

— Уууууууу!— провыла толпа.

— Поприветствуйте болдера Велтена и болдери Мелиссу, нового мужа и жену!— поднял он посох, украшенный серебряным навершием с синим фокусирующим кристаллом над головой.

— Славься, славься! Многие лета! Да дарует Мамма* вам много детей!— закричали жители и гости города сотнями голосов.

— Оп, пора нам встать с краю...— потянула Кира подругу в сторону.

Став с краю от лестницы, девушки стали смотреть за людской рекой из богачей, вытекающий из храма. Первыми вышли новобрачные, столь непохожие друг на друга, как куски мела и угля. Жених с севера был высок, широкоплеч, бледнокож, светловолос и синеглаз, в то время, как невеста была низкоросла, медонокожа, черноглаза и черноволоса. На женихе и невесте были ритуальные одежды, представляющие собой ярко желтые отрезы ткани, намотанные вокруг тела, руки их украшали золотые персти и браслеты, головы же были украшены массивными золотыми венцами, как и прочие украшения, инкрустированными драгоценными камнями. Ступни же были босы, потому, обратно их снова везли в паланкине, который теперь был открыт, что бы все видели изменение статуса пары. Следом вышили остальные высокопоставленные гости церемонии участники шествия, сели на своих коней или погрузились в кареты, и тронулись обратно во дворец, согласно ранее занимаемым местам. Среди них была и начавшая седеть Ия, с Федосеем— наследником престола, болезненным и избалованным мальчиком шести лет. Окатив призрением Ифигению, княгиня села в закрытую карету, которую сразу же окружили воины.

— Она тебя узнала, и, кажется, еще больше не любит.— протянула Кира.

— Плевать, я не де..., гм, золото, что бы меня все любили, думаю, меня вновь сошлют в Босточный лес, а мне это и лучше!— пожала плечами девушка.

— Хм, не думаю, что после в охрану или прислугу дворца получиться не попасть, скорее, и тебе кого то подобрали или точнее— тебя кому-то!— хихикнула Кира.

— Ай, ну тебя!— отмахнулась девушка и поспешила занять место в рядах флагоносцев...

Дворец, вечер того же дня.

Гости уже изрядно 'устамши', потому, часть уже мирно спали на столах, под столами, не взирая на чины и титулы. Первыми выбыли из игры вожди дикарей, как менее тренированные в потреблении крепких горячительных напитков, вторыми жертвами стали местные жители и только гости со стороны жениха продолжали веселье, даже после ухода молодоженов 'притираться друг к другу'. Ифигения была в обслуге столов, потому, смогла полюбоваться на все стадии праздника.

— А сейчас...— проорал залезая на стол захмелевший рыжий ворел, замотанный в изрядно заляпанную скатерть.— ...ик, наш сказитель Джилисберт исполнит походную!— объявил он, расплескивая вино из кубка!

— Ух, ух, ух!— застучали ложками, вилками и сапогами по столам и лавкам остальные варвары.

— Хаара, братья, ща все будет!— поднялся из...под стола такой же рыжий квадрат, тиская инструмент, похожий на лютню.

— Давай, давай, жги! Просим, просим!— вновь закричали гости.

— Что же, гм, приступим!— крикнул он и стал настраивать инструмент.— Ляяяя!— протянул Джилисберт и подтянул струну.— Ляяя!— повторил он с другой струной, крутанув колодки.— А Червь с ним!— буркнул он.— Пестня!— громко крикнул, покачиваясь, рыжий и топнул ногой по столу на котором стоял, попав ногой в чашу с салатом и отправляя в полет бедные овощи.

— Бах, бах, бах!— постучал он ногами по освободившемуся пространству и остальные, кто мог контролировать руки, повторили звук.

— Второй день уже не пьем!— крикнул Джилисберт, ударяя по струнам.

— Второй день уже не пьем!— хохоча, повторили ворелы, подливая себе вино.

— Завтра мы в поход пойдем!— новый вопль издал Джилисберт.

— Завтра мы в поход пойдем!— услышала новый крик Ифигения, останавливаясь у одной из колонн, поддерживающих свод.

— Мы топор, с собой, возьмем?— прохрипел дурашливо седой.

— Возьмем!— хором грохнули под аккорд воины.

— Мы копье с собой берем?— спросил Джилисберт.

— Берем!— ответили хором.

— Ну, а стрелы, что, берем?— вновь подал голос старик.

— Берем!— ответили остальные.

— Бочки эля запасем?— гаркнул Бамбер.

— Запасем! — повторились остальные под звяк струн.

— А закуску запасем?— спросил Герарт.

— Запасем!— чокнулись, расплескивая вино товарищи.

— Все готово, мы идем?— вновь подал голос старик.

— Да! Мы в поход сейчас пойдем! Там кого ни будь найдем, и ограбим!— хором проревели все.

— И убьем?— встрял старик.

— Убьем, убьем! Обязательно убьем! За неделю все пропьем, и опять в поход пойдем!— хохоча, выкрикнули бугаи.

— Куда влезает то?— удивилась Кира, намаявшаяся за день.

— А, дурное дело не хитрое!— ответила Ифигения, отлепляясь от колонны.— Пошли что ли, пора нам уходить, пока эти не пристали.

— Кхуууда? Дума..., ик...,ешь, я тебя не найду в этой большой домине?— преградил путь девушке помятый ранее варвар.

— Что тебе, болезный?— устало спросила Ифигения.

— Бо..., чего? Как ты меня назвала, девка?— спросил громила с разбитой рожей, пытаясь схватить девушку.

— Идиотом!— рыкнула девушка и пнула его в промежность.

— Ууууу!— взвыл он, наклоняясь.

— На!— стукнула она его голову о колонну.— Животное!— брезгливо отерла девушка руки о полотенце, валявшееся на полу.— Пошли!— буркнула она Кире и двинулась в сторону выхода, под проклятья и стогы варвара, после пирушки, убрав за гостями, добравшись до своей комнаты, девушки устало повалились на на жесткие кровати, засыпая от усталости...

Через три дня корабли ворелов отчалили из порта в сторону северо-запада, увозя дочь великого афенти, ставшей женой их вождя. Никто и не обратил внимание, что следом направилось небольшое торговое судно...

Географическое отступление.

Ворелы— северные варвары, потомки пиратов и потерпевших кораблекрушение торговцев а так же беглых крестьян, проживающих на легендарном архипелаге Молота. В доисторические времена острова были заселены гномами, гоблами, великанами и другими нечеловеческими расами, однако, во времена возвращения богов, боги расселили большую часть враждующих аборигенов по всему миру, увы, вражда подопечных перешла и на богов, в результате, мелкие стычки вылились в войну, прекратившиеся лишь в Алмазную Эру и возобновившуюся с падением Небесной Империи. Оставшись в изоляции от соплеменников, гномы, гоблы и великаны, еще проживавшие на островах, пали под натиском людей, ставших единоличными правителями гор и лесов. Ворелы не однородная нация, а сообщество племен, так же имеющего Великого Князя, называемого дирком и простых князей— дитричей. Ворелы развитое общество, занимаются рыболовством, сельским хозяйством, добычей и выплавкой руд, также, они прославились как пираты и наемники.