Попаданка! Куда уж хуже...

— Почему Сумрак тебе разрешает гладить себя, трепать, да вообще рядом стоять?

— Я откуда знаю, — безразлично пожала плечами. — Он мне не докладывал.

— Я спрашиваю, — начал раздражатся он, и в речи стали проскакивать рычащие нотки, — почему он тебя подпустил?

— Даже понятия не имею? — ой, не стоит играть с огнем, можно ведь и обжечься. Хотя, это же правда, и я ничего не делала.

— Что, вот так просто взяла и подошла?

— Да, просто подошла и спросилась, — ей богу, в этот момент, Сумрак совсем как человек закатил глаза и фыркнул.

— Это правда? — обращаясь к жеребцу, спросил этот некто. На что конь уверенно кивнул и топнул копытом.

'Ё-ё-ё, дожилась', — невесело подумала я, мне на слово не доверяют, просят подтверждение у коня.

— Кто ты? И как тебя зовут? — подозрительно прищурившись, спросил незнакомец.

— Ксе..., хм, а с какой радости я должна отвечать? — вовремя опомнилась, с трудом выдернула свою руку из его железной хватки и отошла на шаг.

— Да как ты смеешь! — заорал он и сжал кулаки. — Отвечай, кто ты?

'Вот наглый тип!', — скрипнула зубами, еще и голос на меня повышает.

— Даже не собираюсь, — сквозь зубы процедила, и замолчала. Больше ни слова не скажу, пошел он... лесом-полем за приключениями.

— Ах так! — выдохнул злобно, и на правой руке зажег сгусток синего пламени. — Сейчас ты запоешь совсем по-другому, — и злорадно заулыбался, расценив шок, отразившийся на моем лице, как страх.

Тихо теряя челюсть, я стояла и разглядывала полыхающий шар, а в голове крутилось: — 'Да гори все синим пламенем!', — зато? ни одной дельной мысли не проскочило. Интересно, а кто он? Ну, в смысле, какой у него дар.

'Ой-ей, о чем я думаю!', — мысленно отдернула себя. Он же явно не чаёк разогревать собрался, да и не ужин при свечах готовит. Зиждилась, конечно, надежда, что просто поиграть крутого мачо решил, но циничная ухмылка, стерла последние глупые предположения.

'Умерщвлять собрался!', — вынесла я неутешительный вердикт, для себя так точно! Попыталась сделать шаг назад и... эксперимент не удался. В общем, этот гад, без предупреждения, швырнул в меня горящую бяку и сразу зажег следующую. Я же с горем пополам успела избежать близкого знакомства с первой, отпрыгнув в сторону, крепко обнявшись с загородкой, возле стойла Сумрака. Обернулась, проследив траекторию полета 'милого' шарика и задохнулась от ужаса. Место, куда угодил снаряд, сразу же рассыпалось в прах и труху, а дырища в диаметре составляла приблизительно метр. Если бы я не отскочила, от меня остались бы рожки да ножки. Покосилась на сквозную пробоину в стене, и, оценив площадь повреждений, ужаснулась еще раз, пожалуй, даже воспоминаний бы не осталось.

— Охренеть! — оторопевши, выдала я. — А если бы в меня эта пакость угодила? Ты что, озверел?

— Так и планировалось, — поморщившись, сказал он, и размял руку. — Не ожидал, что ты такой прыткой окажешься! А с виду мой клиент, однозначно.

— Кто твой?

— Нежить же самая натуральная! Бледная и скелетоподобная, как будто только из могилы поднял, — ехидно улыбнувшись, подмигнул мне и подкинул шарик на ладони.

'Я? Да как он... ну все!', — оскорбление было нанесено ниже пояса. Многое могу стерпеть, но сравнивать меня с нежитью — это уже верх произвола. Клиент говоришь, ну-ну, некромант недобитый. Сейчас я тебе устрою.

План мести сам собой сформировался в голове, и я начала веселится. Отлепилась от деревяшки, шагнула назад и прямо, не отводя взгляда, посмотрела на него.

— Поиграем? — улыбнулась я, не хуже Джоконды. Он уверенно кивнул в ответ и глаза снова сверкнули в тени капюшона. Блин, или это у меня уже галлюцинации на нервной почве развились?

— Почему бы и нет, — расслаблено сказал, и швырнул в меня очередной снаряд. В последний момент, извернувшись ужом, с трудом, пропустила горящий сгусток под рукой. И то, пламя, пролетая в критической близости, от бока, успело опалить ткань на лифе платья.

'Мля, так и план свой воплотить не успею, как он меня испепелит!', — подумала, и истерично хихикнув, стала стряхивать обуглившиеся ошметки.

Незнакомец тихо выругался, и, расценив свои шансы попасть в меня, как стремительно приближающиеся к нулю. Затушил третий шар в руке, даже не дав ему, как следует разгореться. Ха, хотел попасть в доску, к тому же, не в фас, а в профиль. Да его снаряды шире меня, хоть один плюс в своей нынешней костлявости отыскала.

Обернувшись, посмотрела, что же в этот раз пострадало, и от смеха чуть на полу не распласталась. Навозная куча преобразовалась в маленькую горстку пепла.

— Как раз по тебе работа! — кивнула на место, где еще секунду назад красовалась куча, и с трудом подавила смех. А через мгновение мне уже было совсем не до хихиканья. К нам неслось, не пойми что или точнее нечто, сшитое пьяным патологоанатомом, может, даже обдолбаным ветеринаром. Ну, вот, хоть убей, не могла я идентифицировать это, как человекоподобное: огромная голова, с внушительными зубами и белесыми глазами, большие лапы разных размеров, та хрен с ними, с теми размерами, их шесть!

'Ёжкины же кошки!', — мысленно взвыла и заткнула нос рукой, несло от этой твари жутко. Да и шкура обвисшая лохмотьями, только прибавляла антуражу, не внушая ни тени сомнения, что это нежить.

Некромант сухо скомандовал что-то своей животинке и оно, шумно лязгнув челюстью, кинулось в мою сторону.

— Твою мать! — выругалась, и бросилась бежать по проходу, мгновенно воскрешая в памяти лик неприкаянной, которая просвещала тогда по поводу моей уникальности. Потребовалась всего секунда чтоб вызвать ее. Еще бы, такой стимул с вескими аргументами в виде когтей и клыков на пятки наступает.

— Как тебе мой питомец? — рассеявшись, громко крикнул за спиной этот вредитель.

— Милашка! — задыхаясь от бега, выкрикнула в ответ.

Мысленно же попросила неприкаянную душу вселиться в чудовище, чтоб перехватить управления над этим оно.

— Мне нуж-ж-ж-жна ваш-ш-ша помощ-щ-щь, — прошелестела она, паря рядом со мной.

— Что мне делать?

— Дайт-т-се немно-о-ого с-с-силы.

— Как?

— Рис-с-с-сунок, — указала душа на тату.

— Бери сколько надо, — и, протянув левую руку, прикоснулась к ней.

'Мать моя..!', — тряхнула головой, на секунду потеряв ориентацию в пространстве. Ее — 'немного', — на самом деле оказалось, куда больше чем я могла предположить. Меня, как будто, через соковыжималку пропустили. Зато, она вся, моментально преобразилась, если бы со старого портрета стерли налет времени и стряхнули пыль, был бы тот же эффект, даже контуры четче обозначились. Обгоревшее полупрозрачное платье стало целеньким, как новое, лохматые и висящие паклей волосы — распрямились и собрались в затейливую прическу. Радостно ухмыльнувшись, она хлопнула в ладоши и быстро влетела в тушу, бегущую уже в непростительной близости, примерно в нескольких метрах от меня.

'А ведь первоначальный план был совсем другим', — грустно подумала, остановившись и наблюдая за тем, как чудо-юдо: осмысленно моргнуло, лязгнуло зубами, поморщилось, и несуразно потоптавшись на месте, шлепнулось на зад.

Я же хотела просто натравить на него души, он-то как некромант должен их видеть, вот неприкаянные и отвлекали бы внимание, куражась, и издеваясь над ним, пока я удирала бы со всех ног, а так...

— Эх, не судьба, — тихо проговорила, и, пожав плечами, добавила. — А может, оно и к лучшему.

Псевдо животинка, тем временем, попыталась встать, но трюк увенчался полным провалом, поерзав по полу, она, махнув лапой, хрюкнула и почесала за ухом. Правда, не рассчитав силу и длину когтей, оторвала кусок шкуры, и флегматично проводив его взглядом, развалившись на полу.

— Взять! — скомандовал этот упырь.

Чем-то громко хрустнув, тварюжка нехотя повернула голову в сторону некроманта, и, покрутив одной из когтистых лап у виска, снова выдрала большой клок шкуры. Брезгливо стряхнув его с коготка, потянулась и улеглась поудобней.

За этой умильной сценой я наблюдала с немым изумлением, в то время, как незнакомец багровел от ярости, и злобно сыпал проклятиями, и обещаниями в сторону безвинного чудовища.

— Вставай, тварь ленивая! — закричал он.

— О, — отозвалась я с другого конца конюшни, но продолжить глумится над некромантом мне не дали.

— Юлиас, что тут происходит? — спросил высокий и статный парень, навскидку лет двадцати восьми. Вроде и проговорил тихо, но так властно, что мне от смущения захотелось ножкой шаркнуть, и прикинутся ветошью, чтоб даже не отсвечивать лишний раз.

— Дамиан, что ты... — запнулся он, покосился на меня и сразу сменил тему. — Когда выезжаем?

— Уже должны быть в пути! Так что тут случилось, почему в стене сквозная дыра? — придирчиво оглядев пробоину, спросил новоявленный.

— Воспитательные работы провожу, — отмахнулся некромант. — Простолюдинка очень наглая попалась, — и скривился так, будто лимон целиком сжевал.

— Ах, ты ж сволочь! — взорвалась я. — Фас-с-с! — злобно прокричала, обращаясь к тварюжке, точнее к душе в ней.

Чудовище что-то прошамкав, сразу подобралось, и, вскочив на лапы, кинулось на своего создателя. Быстро загребая всеми шестью лапами, и теряя по дороге клочки шерсти, умертвие с разбегу запрыгнуло на Юлиаса. Радостно обняв шокированного некроманта, смачно облобызало все лицо и с приятным, для моих ушей и утешительным, для моей гордости — глухим грохотом повалило его на пол, щедро изгваздав в пыли, грязи и остатках навоза.

Местный 'воспитатель' барахтался под тушкой, безрезультатно пытаясь, высвободится из пылких объятий своего творения, и не мог даже пошевелится, не то, что вылезти из-под любвеобильной животинки.

Второй же, как там его, забыла... Дамиан, недоуменно вскинул брови и даже с места не сдвинулся, наблюдая за любвеобильной нежитью и ее хозяином. Наконец-то сообразив, что тут что-то не так, перевел взгляд на меня. Впервые хочу заметить, до этого он в мою сторону даже не смотрел, делая вид, что тут больше никого нет априори, а я так, пустое место.

'Рр-р-р-р, еще один козляра сыскался!', — раздраженно подумала и прищурилась, нагло рассматривая его, как под микроскопом.

'Бля-я-я-я, ну что же они такие красивые все? Куда не плюнь — прЫнцы, как на подбор, одна я рядом с ними, чувствую себя замарашкой зачуханной!', — скрипнула зубами, после нескольких минут молчаливого созерцания.

Дамиан оказался сногсшибательным образчиком мужской красоты: — 'натуральный блондин, на всю страну такой один', — что еще сказать, из песни слов не выкинешь. Только вот, волосы у него были просто-таки безобразной длинны, сложная коса, с затылка переброшенная на плечо, доходила концом до самого бедра.

'А лик какой!', — даже мысленно потянуло выражаться высокопарно. Бронзовая гладкая кожа, немного вытянутое лицо, прямой нос и дополняли все неимоверные глаза, цвета — гречишного меда.

— Может, хоть ты объяснишь, что произошло? — задумчиво проговорил он.

— Пусть тебе этот рассказывает, — кивнула я на кучу малу, резвящуюся на полу и гордо вскинув голову, пошла к выходу. — Да ну вас... — пробурчала и уже у самой двери вспомнила о недоуменно наблюдающем за всем — Сумраке.

Подбежала к его деннику, и, откинув запор, шагнула вовнутрь. Обняв опущенную голову коня, чмокнула в бархатистый нос.

— Мне пора уходить, — грустно проговорила, и слезы на глаза навернулись, было невыносимо жалко навсегда прощаться с этим замечательным существом.

'Еще надо подумать, кто кого приручил...', — мысль слегка развеяла тягостные думы, и улыбка лишь обозначилась на губах. Жеребец же громко фыркнул, мотнул головой и обиженно отвернулся в сторону.

— Ну чего ты? — нахмурившись, спросила я и потрепала шикарную гриву.

Сумрак тряхнул головой, отошел в сторону, глубоко вздохнул и отвернулся вовсе.

— Прости, — тихо проговорила и вышла из денника.

Опустив голову, медленно побрела на улицу, сожалея только о том, что Сумрак не мой.

— Подожди... постой! — Дамиан словив меня за плечи у выхода из конюшни, беспардонно выдернув из мечтаний, развернул к себе, и, приподняв за подбородок, пристально посмотрел в глаза. А у меня по телу, как разряд прошел.

— Юлиас напал на тебя из-за Сумрака?

— Да, — кивнула, не в силах отвести взгляд от его лица. Все вокруг для меня просто перестало существовать. Одного лишь мгновения хватило, чтоб утонуть в медовых глазах парня, которого я видела впервые в жизни. Они манили, приковывали к себе все внимание, делая несущественными проблемы и переживания. А радужка, как расплавленное золото вспыхивала и гасла, будто бы переливаясь на солнце.

Я стояла, и тупо улыбаясь, как кукла, механически хлопая ресницами.

— Как тебя зовут?

— Ксюша, — глупо засмущавшись, ответила, но остатки разума, расплывшиеся патокой, требовали что-то исправить. Только вот что?

Ах, да я же сейчас уже не Ксю:

— Сиеша, мое имя Сиеша. Ксюшей меня только родные называли, — покраснев, выдала я. Было противно и трудно врать ему. Почему-то хотелось выложить все как на духу!

Что-то на периферии сознания зудело и подначивало подчиниться этому пленительному взгляду, рассказать правду. Тихо нашептывало, что Дамиану можно довериться и доверять. Хотелось, чтоб он понял и поддержал, решил все проблемы, загородив собою от всех невзгод и дрязг. Захотелось обнять и прижаться, спрятавшись в его объятиях...

— Сиеша значит, — задумчиво протянул он, нахмурив брови. — Ясно. Так что ты сделала с нежитью? — мягко, даже ласково спросил и отвел глаза в сторону, отвлекшись на шум за моей спиной. Я, несколько раз моргнув, как из омута вынырнула, а от осознания того, что что-то не ладно, ну, не могу я себя так вести, развесив уши, пускать слюни, как влюбленная идиотка. Посетило ощущение, будто меня в прорубь окунули, причем вниз головой.

'Меня... загипнотизировали? Неужели... А-а-а-а! Вот скотина...', — мысль отрезвила окончательно, и так захотелось врезать ему промеж глаз, да чем-нибудь очень-очень тяжелым. Воображение живо подкинуло картину избиения блондинчика, хм, и в фантазиях у меня в руках почему-то была огромная чугунная сковородка. И после гулкого 'бум', этот Кашпировский местного пошиба, сводил глаза в кучку, кулем оседая на пол, аж дыхание перехватило от восторга. Если бы это было правдой, эх...

'Ой, он же ответа ждет', — чуть не захихикала я, и вовремя сдержалась.

— Ничего, — пожала плечами и попыталась сыграть дурочку, совершенно не обремененную мозгами, как можно естественней.

— А почему..., — запнулся, не успев договорить он, потому что, со стороны, где еще пару минут назад 'повелитель смерти' боролся с внезапно вспыхнувшей любовью тварюжкой, донесся противный 'шмяк' и жуткий смрад.

'Все, умертвие окончательно мертво!', — заключила, услышав отборную брань. Некроманту надоело терпеть незатейливые ласки от своего творения, и он упокоил, отбившуюся от рук, нежить.

— Дамиан, помоги отчистить вещи. Посмотри, что сделала со мной эта тварь! Эх, жалко, загубил такой хороший экземпляр. И что на него нашло?