История русалочки по имени Светка. История вторая.

— Сегодня всё для тебя, понимаешь? Эти гости, музыка, поздравления — только для моей красавицы Ариэль. Смелей, весь мир у тебя в руках, принцесса! — громко сказал Джаспер, подталкивая меня под попу в сторону праздника.

Это какое-то волшебство, не иначе. Паника таяла на глазах. Не знаю, что повлияло на моё состояние. Может зеленые, любящие глаза старшей сестрёнки, которая была искренней и доброжелательной или убедительные слова Джаспера, внушающие уверенность, а может какое-то чудо, только я расправила плечи и задышала спокойней.

— Отпусти нас, Ариэль.

— Смелее, принцесса! Сегодня вся радость мира для тебя одной!

Я колебалась лишь мгновение, а потом разжала ладони и отпустила руки Джаса и Сольи. Ну вот, ничего страшного не случилось и я не почувствовала, что осталась одна. Сестрёнка и лучший друг смотрели с нежностью и гордостью, приободряя и вселяя в сердце уверенность. В самом деле, а почему бы не повеселиться на собственном празднике? Почему не получить удовольствие? Ты взрослая тётка, получившая невероятный шанс изменить свою жизнь, так давай, меняй, а не разводи нюни! Мне нечего стесняться или стыдиться. Да, я буду в центре внимания, но разве не об этом мечтала? Неужели струшу сейчас, когда сбываются мечты, и буду прятаться по углам, когда могу блистать и вызывать восхищение. А потом меня накрыла какая-то бесшабашность что ли.

— Спасибо, — уверенно сказала я и благодарно посмотрела на Солью и Джаспера.

Они махнули в сторону шумящего сборища придворных, намекая, что уже пора закругляться трястись и настраиваться. Подтянув повыше грудь в жемчужном лифе, и задрав нос до потолка, я двинулась навстречу празднику.

— Я приближаюсь, готовьте флажки и шарики, господа подданные!

При моём появлении в центральных дверях, смолкла не только музыка, но и разговоры. Бегло окинув взглядом окружающую обстановку, доброжелательные лица собравшихся русалок и тритонов, я расслабилась окончательно и двинулась к центру зала. Краем глаза уловила движение прямо подо мной и едва не опозорилась, самым банальным образом чуть не потеряв отвисшую челюсть и выпученные от восхищения глаза. Пол зала для торжественных приемов настолько необычен, что приходилось останавливать и одёргивать себя, чтобы не начать лазить по нему и ощупывать, как слепая. Боже! Как такое вообще возможно?

То, что предположительно было полом торжественной залы подводного дворца, таковым назвать не поворачивался язык. Снизу раскинулось пронзительно синее небо! Нас разделял призрачный, в своей абсолютной прозрачности, барьер из тончайшего хрусталя. А за ним величественно и грациозно плыли пушистые облака. Ветер неуловимо менял их формы, словно воздушный зодчий возводил замки, создавал невиданных животных и райские цветы. Сквозь белую нежность облаков пробивались лучи полуденного солнца, и хрустальная преграда пола не мешала их полёту. Через огромное окно, которым стал пол дворца, они проливались потоками дневного света в самое сердце подводного царства. Облака меняли очертания и солнечные лучи двигались вместе с ними, играли на роскошных деталях обстановки торжественной залы, отражались в чешуйках подводного народа. Солнце не пугало наваждением, оно больше не имело власти надо мной, а поэтому теперь безопасно. Абсолютно сумасшедшее для морского дна ощущение — солнечные лучи трогали мою кожу и дарили тепло! Где верх, а где низ? Словно и нет бессчётных тонн воды вокруг.

Голова сильно закружилась и на какое-то время я потеряла ощущения себя в пространстве, утратила ориентацию и связь с реальность. Человеческое сознание, заключённое в тело русалки, не сразу смогло приять увиденную картину, а осознавало её ещё дольше. То, что я видела глазами Ариэль, буквально взорвалось в голове, испытывая человеческий мозг на прочность. Как удачно, что я двигалась в толще воды, а не шла ногами. Иначе просто упала бы на колени. Инерция несла меня в потоках мерцающего света, давая возможность взять себя в руки и вспомнить, где нахожусь и кто я такая. Хотя сейчас мне уже затруднительно ответить на последний вопрос. Уже не человек, еще не русалка...

И все же я смогла двинуться дальше, пообещав себе вернуться сюда в одиночестве или с Джаспером, насладиться этим чудом в более спокойной обстановке. Зал опустеет, и больше некому будет глазеть на принцессу в восторженном шоке.

Я сама не заметила, как вплотную придвинулась к возвышению, расположенному в самом центре зала. На нём расположился внушительный трон подводного Владыки и пять кресел поменьше, стоящих полукругом вокруг самого большого. Свободными оказались только два кресла, у самого подножия трона Владыки. Я, глупая, решила, что меня уже невозможно теперь ни чем шокировать! Как же я ошибалась! Испытания на прочность только начинались, потому что я коснулась взглядом того, кому невозможно дать имя.

На золотом троне, возвышаясь над всеми, восседал хозяин подводного царства. Могучий мужчина, самый крупный из присутствующих тритонов. Его мощные плечи и руки покрыты рубцами от старых ран, но никто не посмел бы назвать его обезображенным калекой. Сила, исходившая от Повелителя, подавляла любые подобные мысли, пригибала к полу, властвовала над телами и душами. Владыка, несомненно, самый сильный и опасный в этом зале, где собрались его подданные из знатнейших семейств царства. Именно ему должен принадлежать титул "Король-солнце". Быть может, такой образ возникал из-за водопада золотистых волос, ниспадавших на широкие плечи. На гордо поднятой голове сверкали острые, даже хищные зубцы высокой короны. Или всё дело во внутренней силе, словно ореолом окружающей фигуру Владыки? В левой руке он держал полупрозрачный трезубец, в который, казалось, поймана тьма из самой глубокой бездны океана.

Мы встретились глазами, и мир вокруг потух, растворился в бесконечной глубине пронзительного взгляда, древнего, как основы мирозданья. Кто же он!? Кто? Ариэль звала его отцом, но существо, смотрящее на меня из глубины величественного трона, несоизмеримо большее, чем может показаться на первый взгляд. Невозможно отвести глаза, тяжело дышать, немыслимо сопротивляться непреклонной воле, что беспрепятственно открывает мой разум. Человеческая душа замерла, открытая и беззащитная, ожидая участи. Он всё обо мне знает! Владыка ведает о каждом миге прошлой и новой жизни простой девчонки, занявшей место его дочери. Что же теперь со мной будет? Какое наказание ждёт нахалку, посмевшую завладеть телом Ариэль? В его власти развеять меня по волнам и стереть, как будто и не было никогда. Впервые я сталкиваюсь со столь могущественной и необъяснимой сущностью лицом к лицу. Но даже это теперь под сомнением. Мой облик кардинально изменился, а Владыка...

Владыка продолжал смотреть на меня. Сколько на самом деле длится это мгновение, отделившее нас от остальных? Он не предпринимал никаких агрессивных действий, более того, позволил увидеть...Позволили увидеть то, что не дано узреть ни одному человеку, ни одному смертному существу. Я не посмела даже моргнуть, перестала слышать стук собственного дыхания и биение загнанного сердца. Передо мной приоткрылась призрачная вуаль обыденности и человеческого мировоззрения, и привычное восприятие реальности рассыпалось мельчайшими лоскутами. Словно отражения в зеркалах, во все стороны тянулись бесконечные миры. Они связанны тончайшей паутиной в единое целое. А Владыка существует в каждом из них. В ушах зазвенели тысячи тысяч голосов, вторящих друг другу: высокие и низкие, детские, женские, мужские, жуткие и хриплые, нежные и резкие. Все они обращались к одному существу, и каждый называл его разными именами. Лик Владыки расплывался, он мог выглядеть как угодно.

Дарованное мне откровение, похожее на наваждение схлынуло. Образ могучего тритона лишь одна из бесконечных масок сущности, которую люди называют богом океана. Я же назову его иначе. Владыка хочет именно этого и мне всё равно, почему он поступает так. Здесь и сейчас на меня смотрел отец, которого я потеряла много лет назад. Нет, это, конечно же, не внешнее сходство, не одинаковые черты лица, ничего подобного. Нет, нет! Единственное, что объединяло моего человеческого отца и Повелителя, это бесконечная и безоговорочная любовь родителя к своему ребёнку, воплощённая в нежном взгляде на меня. Так смотрят только на дорогое родительскому сердцу дитя. Это чувство не спутать ни с чем и никогда, сколько бы лет не прошло, в каком бы мире не находиться.

Владыка, несомненно, любящий отец. Он смотрел на меня по-особенному. Вот именно эта нежность и любовь всколыхнули спрятанную на самом дне души боль потери, а потом робкую надежду испытать родительское тепло вновь. Как же я скучала по этому чувству! Паулина с Наташей, быть может, сами того не подозревая, подарили возможность почувствовать любовь потерянного отца снова. В памяти всплыл тот страшный день, когда папы не стало, и я все эти годы мучилась от того, что так и не успела сказать ему самого главного. Он ушёл от нас в мир иной, а я не смогла объяснить ему, как он дорог мне, как много значила его поддержка и внимание. И только потом стало понятно, что пустоту после его ухода невозможно заполнить ничем.

Не помня себя от нахлынувших эмоций, я кинулась на шею Повелителю и была крепко обнята отцовскими ласковыми руками. Воинственный трезубец отброшен в сторону. Сейчас нет на свете ничего важней, чем эти объятья. Даже зная обо мне всё, Владыка почему-то принял меня и даровал самую бесценную награду — родительскую любовь. Пусть время остановится! Я боюсь утратить это зыбкое и нереальное ощущение нечаянного счастья.

— Папа, папочка! — шептала я, зажмурив глаза.

— Ну, что ты доченька, — услышала низкий добрый голос.

— Я так люблю тебя, папа. Так люблю, — повторяла маленькая потерянная девочка вновь и вновь, целуя отцовскую щёку.

— Я тоже тебя люблю, девочка моя, — отвечал отец, укачивая, как маленькую в надёжных руках.

Исчезали прожитые годы, я вновь была папиной доченькой, которая могла укрыться от всего на свете, уткнувшись в отцовскую щёку. Вокруг нас обозначился плотный кокон из пузырьков, отсекая от посторонних взглядов, от всего мира. Эти мгновения, эти чувства принадлежали только нам — отцу и дочери, больше никому. Объятия могут быть самыми разными, но руки отца невозможно забыть, ничего в мире нет уютней и надёжней.

Слёзы брызнули из глаз, капая на папины плечи. И медленно стекая по огрубевшей коже, они стирали следы былых битв, смывали старые рубцы от затянувшихся ран. Своими животворящими слезами русалочки, слезами любящей дочери я дарила отцу молодость и была счастлива от этой возможности. Ведь родители дают нам несоизмеримо больше, в каком бы мире мы не жили.

— Папулечка, я скучала за тобой, очень скучала, — проговорила я, немного успокоившись, устраиваясь поудобнее на отцовском широком хвосте.

— Отчего же не пришла раньше? — спросил Повелитель, нежно заглядывая в глаза и вытирая последние слезинки кончиками пальцев. Я прижала его ладони к лицу, а потом поцеловала их. Мне хотелось одновременно плакать и смеяться!

— Потому что глупая, все откладывала на потом, — прошептала я.

— Я всегда ждал и буду ждать тебя, как бы далеко ты не находилась,— лишь на миг за отцовскими глазами промелькнула божественная сущность. Он знает о своих детях всё и даёт понять, что теперь я одна из них. Сердечко русалочки с человеческой душой пропустило пару ударов. Нечаянно и негаданно я нашла, казалось, утраченное навсегда.

— Не нужно плакать, доченька. Ведь у тебя сегодня День рождения, а подарки пока получаешь не ты, а я.

— Какие подарки?

Отец шевельнул рукой и пузырьки, прятавшие нас от посторонних, стали рассеиваться. Вздохи удивления пронеслись нарядно убранному залу.

— Чего это они? — подозрительно проговорила я и посмотрела на папу повнимательней. Ведь именно на него гости уставились во все глаза.

— Доченька, ты сделала мне бесценный подарок, вернув молодость. Я словно сбросил сотни лет. Твои слёзы смыли груз забот и тревог с моего духа и тела. Русалочки плачут очень редко, их слёзы — это бесценный дар исцеления, который проявляется в исключительных случаях. Ты моё любимое чудо, Ариэль и я благодарю Творца, за то, что ты есть у меня, доченька.

— Это самое меньшее, что я хотела бы подарить тебе, папуль.

Я хотела ещё ляпнуть, что рыдаю достаточно регулярно, особенно в последнее время. Но прикусила язык. Не хватало только, что бы за мной бегали толпы страждущих и желающих посмотреть на этот душещипательный процесс. Папуле помогла и то хорошо. А вообще на душе сейчас так легко! Не было опустошения или апатии, именно лёгкость и облегчение. К нам приблизилась Солья и, подмигнув мне, уселась в одно из свободных кресел у согнутого хвоста отца. Пустым осталось только одно сидение — моё. Я улыбнулась отцу и выскользнула у него из рук, торжественно усаживаясь на своё место.

— Музыка! — громко сказал Повелитель.

Он снова превратился в могучего и невозмутимого Владыку, умело распоряжающегося всем вокруг. Зал моментально наполнился приятными звуками незнакомых мелодий, придворные вернулись к своим любимым занятиям, а именно сплетням и разговорам.

— Ну, ты даешь, сестричка! — нагнувшись ко мне, весело сказала Солья.

— Сама не ожидала, это как-то само получилось, — немного смутившись, ответила я.

— Развлекайся, сейчас начнётся самое интересное. Подарки, поздравления, а потом танцы. Твой бальный лист расписан по минутам, — ухмыляясь, сообщила Солья и протянула свиток, в котором написан длинный перечень имён.

— Это что, мои кавалеры? — округлив глаза, спросила я. — Мне не перетанцевать с ними и за неделю!

— Расслабься! Здесь командуешь ты. Надоест или не понравится партнёр, пошлёшь его на фиг, — уже не стесняясь, хохотала сестра. — Привилегия принцессы! Правда, удобно?

— Ага, удобно. А где Джаспер?

— Да куда он денется? Тут где-то твой тритончик. Такая шевелюра, как у него здесь большая редкость, так что должен быть легко заметным.

Я рассеяно переводила взгляд от одного скопления народа к другому, но Джаспера так и не видела. Действительно, у гостей волосы в основном тёмных оттенков коричневого и серого. Редко встречались рыжие или блондины. А вот таких серебристых локонов, как у Джаспера ни у кого не было. Милый мой, где же ты?

Началась церемония вручения подарков. Ко мне приближались по несколько русалок и тритонов, членов одной из семейств местной знати и вручали подарки. Дарители произносили свои имена и многочисленные пожелания добра и удачи. В принципе эта часть не была такой уж захватывающей, как ожидалось. Не могу сказать, что жутко обрадовалась новому барахлу, но всё-таки приятно. Вот честно, приятно просто от процесса получения подарков.

Какой-то здоровенный тритон, явно из местной знати гордо представился, как Огус и припал к моей ручке, нашептывая комплименты. Очень захотелось незаметно помыть руки с мылом, терпеть не могу, когда меня слюнявят. Хоть и вода вокруг, всё равно противно. Огус щёлкнул пальцами и победоносно указал на мой новый подарок. Я даже вытянулась лицом, потому что было на что посмотреть.