www.1939.com.pl

Дрэшер все же умудрился прервать мои торжественные проводы. Просто наклонился ко мне и высказал прямо в ухо:

— Помните, пан полковник, я не случайно выбрал командиром батальона именно вас — и что бы ни случилось, вы можете на меня рассчитывать. Сосредоточьтесь на задании и не думайте о проблемах.

Я внимательно посмотрел на него, но он и намеком не дал мне понять — ради чего была произнесена та последняя фраза. Некоторое время я полагал, что до него дошли слухи о вчерашних приключениях бравых ресторанных рыцарей и он пытался дать знать, чтобы я особо не заморачивался этим, что он все знает, понимает, не осуждает и уж наверное не облегчит соответствующим органам их поисков. Спустя всего сорок восемь часов я скрежетал зубами от такой своей наивности.

Я попрощался с генералом, взял у него толстую папку со списком задач, директивами и регламентами, и ловким прыжком очутился на башне БРДМ-а. Поискал взглядом Нэнси, но она находилась среди своих людей. MDS занимал место в середине колонны и момент был явно неподходящим, чтобы общими усилиями анализировать вчерашние происшествия.

Сам не знаю почему, я рассмеялся, как идиот, хлопнул пораженного Станьчака по плечу и жестом показал ему, что пора отправляться. Водитель скрежетнул рычагом переключения скоростей, машина дернулась вперед — и мы тронулись. Вся колонна, к удивлению, безупречно выехала с территории гарнизона и через пять минут мы были уже на шоссе.

2.

— Стоооооооой! — ни дать ни взять, как безумный танкист Удбол из "Золота для лихачей", молодецки рыкнул я в микрофон, наслаждаясь простым фактом, что все командиры меня слышат. Поднял руку вверх. — Паркуйтесь аккуратно и чтобы никто мне потом палаток на поразъезжал. Вы, капитан Витэска, будьте добры, посадите свой ржавый утиль на таком расстоянии, чтобы дуновение ветра от лопастей не потрепало наших причесок.

Разумеется, это были шутки — место парковки машин, как и место посадочной площадки для вертолетов, были заранее старательно определены и командиры хорошо знали об этом. Тем не менее, в ответ я услышал какие-то нецензурные трески, которые счел за лучшее списать на счет атмосферных помех. Скорбя в душе по поводу падения дисциплины, я спрыгнул с башенки транспортера и обратился к вытянувшемуся по уставу Галясю:

— Напомни командирам, чтобы сразу же долили горючего в баки. Завтра с самого утра не будем терять времени. Кухня пусть начинает готовить ужин. И пусть немедля подходят на инструктаж.

— Повара? — издевательски ухмыльнулся Галясь, на что я одарил его самым свирепым взглядом из репертуара командира батальона в ранге подполковника. Капрала, как ветром сдуло, с глаз моих в какой-то неуловимый отрезок секунды. Даже уставного "так точно" не успел сказать. Я облегченно распрямил плечи и огляделся вокруг.

От прекрасной солнечной погоды, которая сопутствовала нам во время марша, остались одни воспоминания. Затянутое тучами небо и душный, насыщенный влагой, воздух предвещали приближающуюся грозу. И я уже слышал даже отдаленные раскаты грома. Возможно, от того симпатичная лесная поляна, наша база, приобрела несколько угрюмый колорит. Вокруг нее располагался сосновый лес, наполненный чудесным ароматом, тишиной и спокойствием. Когда бы не эти несколько тысяч тонн металла, нарушившие своим присутствием гармонию природы, я мог бы всецело предаться наслаждению жизнью в отрыве от цивилизации. Но и без того, я с беззаботной улыбкой и добродушием наблюдал за действиями моих подчиненных.

Танки со скрежетом сползли с транспортировочных прицепов и выстроились в короткий ряд. Шестнадцать приземистых широкоплечих силуэта, покрытых камуфлирующей раскраской почти совершенно слились с окружающим фоном. Рядом примостились бронетранспортеры. Более неуклюжие, меньшие, чем танки, они смешно топорщились тощими стволами своих "тридцаток". Далее стояли гаубицы "краб", минометы AMOS, немного напоминающие технику из "Звездных войн", ракетные установки, зенитные орудия, множество грузовиков, цистерн, штабных автомобилей, радаров, инженерной и прочей тяжелой техники. Даже удивительно, как все они поместились и никто никого не переехал. Машины встали в виде правильной буквы "U", разомкнутой в сторону дороги, по которой мы только что прибыли.

Позади этой стальной площадки чьей-то доброй рукой уже были установлены правильными рядами несколько десятков палаток. На самом краю лагеря заранее были размещены четыре стационарных контейнера с боеприпасами и несколько цистерн с горючим.

Разумеется, капитан Ветэска не был бы самим собой, если бы не отомстил мне за публичные насмешки. Ведомое им звено тяжелых бронированных вертолетов с ревом пронеслось над лагерем на такой высоте, что с меня едва не сорвало шлем — и с мастерской точностью, как бы нехотя, приземлилось на размеченной неподалеку посадочной площадке. Я всегда обожал смотреть на Ми-24, особенно когда на них летал Ветэска. Выделенные нам машины, по-моему, были модернизированными настолько, насколько вообще позволяла их древняя конструкция. Вооруженные американскими суперсовременными пятиствольными артиллерийскими комплексами GAU-12 (калибра 25 мм), переоборудованные для стрельбы ракетами "сайдуиндер", в руках капитана и его приятелей они превращались в круглосуточных хищников, способных обеспечить батальону превосходство в любой мыслимой ситуации. И, разумеется, доставить всем нам неоценимое удовольствие.

Экипажи машин усердно трудились, заливая в баки горючее, укладывая в палатках свое скромное солдатское имущество. Или болтались бесцельно тут и там.

Я услышал шаги за спиной и догадался наверняка, что это Нэнси Санчес.

— Как вам поездка, пани капитан? — спросил я, прилагая все старания, чтобы это не прозвучало излишне любезно. Так, обычный служебный разговор.

— Нормально, — как ни в чем не бывало, ответила она. — А тут красиво. Просто страшно представить, что здесь будет, когда начнутся стрельбы.

— Стрельбы будут не в лесу, а там дальше, в открытом поле. — Показал я рукой на запад. — Но, в самом деле, мы варвары. Не уклоняйся от темы.

— Я и не уклоняюсь, — ответила она и тут же сменила тему разговора: — А ведь мы даже не успели обсудить вчерашнего вечера. Положа руку на сердце, я вынуждена признать, что чувствовала себя словно в дьявольской мельнице: сперва меня развлекают, потом бьют, потом целуют, а под конец хотят похитить и снова бьют. У вас в Польше так принято?

— В общем, да. Стараемся предоставить иностранцам максимум развлечений...

— Понимаю. Такая местная разновидность самодеятельной туристической индустрии...

— Что-то в этом роде. Кроме того, это ты целовалась, а не я.

Она улыбнулась, а потом посерьезнела.

— Тебе не кажется, что мы тех уродов немножко чересчур поколотили? А всему виной я.

— Не ты, Нэнси, — возразил я, в свою очередь, принимая серьезный вид. — Это бандиты. И они получили по заслугам.

— Возможно, — согласилась она неохотно. — Но ведь они и люди одновременно... Я знаю, что у Ветэски и Войтынского не было выбора. И я очень благодарна им за то, что они сделали. — Она перевела вздох. — Вам это не навредило?

— Пока нет. Но хорошо, что мы смылись.

— Не чувствую в этом ничего хорошего. — Снова глубоко вздохнула она.

Злость прошла, как не бывало, но я начал опасаться, сумеет ли Нэнси с ее впечатлительностью приспособиться к положению, в котором мы оказались. В конце концов, нас ожидает война, а она единственная женщина среди пятисот парней. Мне даже мысль в голову не пришла, что очень скоро я с блаженством буду вспоминать наши теперешние недоразумения, а пани капитан избавится от своей врожденной чувствительности, словно от зимней куртки, убранной за ненадобностью в шкаф.

— Хорошо, давай поговорим о профессиональных делах, — я попробовал перевести диалог на безопасные рельсы.

— Ну, разумеется, — она с благодарностью подхватила эту тему. — Я хотела бы протестировать системы связи IVIS-а, а также произвести пробную активацию силового поля. И вынуждена попросить, чтобы все солдаты находились в пределах лагеря. Мои люди обозначат желтыми маркерами линию, переступать которую категорически нельзя.

Холодная профессионалка, быстро же она переключилась. Так было даже лучше. Мне более не в мочь было болтать ни о стрельбе, ни о том, что творится в моей башке. Я распорядился в микрофон:

— Внимание, всем командирам. Сейчас начнутся испытания MS-а и системы безопасности. Командирам и связистам находиться в своих машинах. Никому, повторяю, никому не разрешается выходить за пределы лагеря, за линию, обозначенную желтыми предостерегающими маркерами. Подтвердите выполнение приказа!

Слушая очередные доклады, я вошел в машину командного пункта. "Стар" своим комфортом и оснащением близко не равнялся MDS-у. Простой металлический лист, на котором стояли закрепленные компьютеры и оборудование связи, обычные и не слишком удобные кресла, мой скромный пост — все это изначально вызывало искреннее удивление американцев. У мониторов сидели Галясь и Цупрысь. Я встал за их спинами. Нэнси подошла очень близко, я даже чувствовал тонкий запах ее духов. Столь тесное соседство определенно не было вызвано малым пространством помещения. Я усек это наверняка когда, как бы случайно, коснулся ее ладони. Она могла бы отступить, но не отступила. За нами встал старший информатик, ответственный за системы связи — Рик Холден, а рядом — Войтек Курцевич и Лапицкий.

— Начинай, Галясь, — распорядился я, краем глаза поглядывая на Нэнси. — Только без глупостей.

Капрал с серьезной физиономией кликнул мышью. В окне монитора показалась цветная карта, центральным пунктом которой были поляна и лагерь. На поляне размещались несколько десятков точек, образующих изящный прямоугольник. Я наклонился над экраном и увидел, что эти точки представляют собой крошечные силуэты танков, бронетранспортеров и вертолетов — изображенные, кстати, весьма реалистично. Капрал кликнул в один из этих символов и тут же развернулось обширное меню, информирующее о типе машины, состоянии ее заправки топливом и боекомплектом, а также парой десятков иных параметров. Еще один клик и мы увидели нашу поляну с точки зрения камеры, установленной на одном из танков.

— Фантастика, — сказал я по-английски, склоняя голову в знак признания. — Немного напоминает компьютерную игру.

— Создатели компьютерных игр не поспевают за нами, — высокомерно улыбнулся Холден. — Уверяю, они заплатили бы любые деньги, лишь бы узнать коды доступа ко всему этому. — Он кивнул подбородком в сторону компьютера.

— Вы хотите сказать, что эта штука быстрый и легкий источник обогащения? — с серьезной миной поинтересовался я. — Пожалуй, я поразмыслю над этим...

Холден впился в меня раздраженным взглядом. Уровень его чувства юмора в этот момент явно упал на самое дно. Я ощутил легкое пожатие холодных пальцев Нэнси и продолжил:

— Положение машины нанесено на карту с помощью GPS-а?

— Не только, — ответил Холден. — Эта система двоична, поскольку сам GPS временами ошибается, особенно в горах или в лесу. Поэтому на каждую машину дополнительно установлен цифровой передатчик и простой позиционер, который независимо от GPS-а передает данные о положении машины. Это далеко не так точно, зато надежней.

— Прекрасно. Армейский аналог "Матрицы", да? — Улыбнулся я. — Командир отлично знает, во сколько чихнул капрал из третьего отделения и способен дать географические координаты этого чиха, а также химический состав соплей. Круто.

— Вот увидишь, ты полюбишь его. — Нэнси, по-видимому, не разделяла моего сарказма в отношении этого чуда техники. — В Ираке он не раз спасал нам жизнь.

— Верю, — ответил я, немного развеселившийся, немного рассерженный. Скорее всего, она имела в виду не капрала из третьего отделения. — Просто я не люблю, когда техника становится важнее меня. Я понимаю, эту систему можно считать активированной?

— Разумеется, — подтвердил Холден. — Сюда сходятся все потоки информации. У вас в компьютере заложены данные, касающиеся всех жизненных составляющих батальона.

Больше я ни о чем не спрашивал. Я устал, мне хотелось выпить чашечку горячего кофе и определенно не было желания далее болтать на тему продвинутых военных технологий. Я рассчитывал на то, что сумею тактично выскользнуть из машины, быстренько использую продвинутые военные технологии, чтобы шепнуть на ухо Нэнси где и во сколько мы встретимся и помчусь в лес (временно оставляя Первый Отдельный Разведывательный Батальон на волю судьбы), чтобы раз и навсегда выяснить характер наших отношений.

Обычно предчувствия меня не подводят, но в этот раз подвели абсолютно.

Снаружи мощно громыхнуло. Мы были так поглощены фокусами системы, что не заметили начала грозы, которая была уже почти над нашим лагерем. Первые капли дождя ударили в крышу машины и идею свидания — во всяком случае, на свежем воздухе — я вынужден был признать за несколько преждевременную. Или, в зависимости от точки зрения, за чуть запоздавшую. Вдобавок, и у Нэнси голова была занята совсем не свиданиями. Вероятно, она услышала что-то в наушниках, так как негромко ответила в микрофон:

— Все в порядке. Подождите нас! — После чего предложила: — Возможно, вы хотите увидеть собственными глазами, как это действует?

Разумеется, мы хотели.

Мы вышли наружу. Лило неслабо, но мы не особо промокли, так как, в конце концов, бежать было недалеко: всего четыре ступеньки вниз, полтора десятка метров бегом, шесть ступенек вверх — и мы уже в MDS-е. Внутренность машины напоминала космическую ракету: бесконечные ряды контрольных лампочек, глубокие, удобные кресла операторов и множество компьютерных и телевизионных экранов. На крупнейшем из них я увидел графический силуэт MDS-а. Как раз в этот момент из его крыши медленно выдвигалась двадцатиметровая телескопическая мачта, заканчивающаяся могучим эллипсоидальным устройством, про которое я на аэродроме думал, что это антенна радара, а в итоге оказалось эмиттером силового поля. Все техники, сидящие перед компьютерами, были предельно сосредоточены, суровыми физиономиями ясно давая понять, чтобы мы воздержались от каких бы то ни было вопросов. Курцевич, будучи моим заместителем, обладающим полномочием доступа к MDS-у, стоял за моей спиной и с благоговейной сосредоточенностью всматривался в экран. Он совсем не обращал внимания на стоящую рядом Нэнси.

Мачта завершила свой короткий путь ввысь. Из эмиттера вырвались полтора десятка лазерных пучков, которые соединились с установленными по окружности наземными маркерами, словно спицы гигантского зонта. Холден вопросительно посмотрел на Нэнси.

Она кивнула головой и Холден повернул неприметный переключатель. Короткая дрожь, словно электрическая искра, пробежала через мое тело. В итоге ничего сверхъестественного. На экране к силуэтам MDS-а, маркеров и лазерных пучков присоединился голубой купол силового поля. Должен признать, что зрелище было красивое: громада укрощенных сил природы и крохотные мурашки машин и людей внизу. Вскоре, однако, я осознал, что по сути восхищаюсь компьютерным изображением. Глубоко вздохнул.