| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На Яаргарде говорят, что павшие умеют ждать и не торопят тебя, но они видят каждый твой шаг, и чтобы воссоединится с ними — своими предками, любимыми и ушедшими раньше соратниками, твой путь должен быть достойным, а дело в этом мире — переданным в надежные руки...
Лорд Вейдер защитил офицеров-яаргардцев от воплей сенатских говорунов, которые громко требовали покарать "палачей Яаргарда". Единственное, что он сделал — следуя словам мудрого Императора — отправил их в отдаленные регионы под командование адмирала Трауна, укреплявшего рубежи Империи и тренировавшего отборные легионы.
В числе одного из таких легионов Дрег, буквально по одному бойцу, собравший свой танковый батальон, был переброшен в центр Галактики, где сражался с мятежниками на передовых рубежах до тех пор, пока не произошла Эндорская трагедия.
Потом был огненный путь отступления, партизанские действия, подпольная деятельность в имперской столице и возвращение к своим — в ряды бойцов гранд-адмирала Трауна, а после его гибели — под руку последнего гранд-адмирала Империи Пелеона.
Причудливые повороты судьбы вновь подарили ему уголок земли, который он смог назвать своим домом — тихие равнины над озерным краем мирного Аурвилла, подарили столь же опаленную войной душу, с которой они делили и месть, и бой, и мирные передышки, и сладость любви — неистовую рыжеволосую Лиару, тоже потерявшую в огне гражданской войны всех близких. А еще с имперской столицы он унес свое будущее — своего приемного сына Хельга Ксенна...
И вон Дрег вновь шел в десант. На этот раз, причудами судьбы и волей Империи, не против мятежников, а на одной стороне с ними.
*
Мастер-лорд Джарм отключил системы внешней и внутренней связи, оставив лишь экран с полыхающей на нем битвой. Глядя на обменивающиеся выстрелами корабли и взрывающиеся силуэты истребителей, он потянул носом наполненный ароматом благовоний воздух своей резиденции, словно уже чувствовал запах крови и бластерных разрядов.
Сложив на груди руки, закованные в металл боевых перчаток, Джарм потянулся в Силе к своим ближайшим адептам. Нечего расслабляться, надеясь на техническую связь. Истинному ситху Сила должна быть подвластна во всем и постоянно.
Вот Аймик в своей комнате-будуаре. Считающаяся первой леди Джарма, что не мешает обоим иметь многочисленные связи среди младших адептов, учеников и свиты. Не столько красивая, сколько терпко-пряная в аромате своей всепоглощающей похоти, порочности, алчности и тяги к власти женщина человеческой расы. Обожающая, ненавидящая и ужасающаяся своего повелителя. Привычно скользнув в ее сознание, мастер-лорд приказал привести все системы базы и соединенных с ней бывших гробниц, а ныне арсеналов, мастерских, казарм и ангаров, в боевую готовность, приняв в ответ картинку склоняющейся к его ногам в соблазнительном поклоне партнерши.
Вот Гранк. Командир флота Совражества. Кворрен, мечтавший о космосе и сделавший своим инструментом на пути к нему Силу. Бывший преступник, пират, авантюрист, запредельный пилот и отчаянный дуэлянт, пленник, а потом и адепт Джарма. На четверть или на треть киборг, заменивший потерянные в боях части тела устрашающими ситскими имплантатами. Отстраненный и, в то же время, покорный повелителю, приказывающему ему делать то, что он мечтает больше всего на свете, и берущему на себя все неинтересные дела на поверхности. Получив приказ к взлету и приоритеты боя, он ответил изображением молнии, срывающейся с перчатки повелителя.
Вот Слайт Ка. Внешне тяжеловесный и неповоротливый забрак. Непревзойденный мечник и стратег наземных боев. На деле фанатичный сторонник расширения способностей живых существ, проводящий свободное от боев и муштры своих живых и механических бойцов время в подземной лаборатории, перемалывавшей немалую часть пленников. Уважающий и презирающий своего повелителя одновременно, постоянно вымеряющий — способен ли он бросить вызов мастер-лорду, убеждающийся в гибельности этого шага и потому преданный как банта тому, у кого еще может чему-то научится. Этот поведет бойцов на захват садящегося фрегата и будет готов к отражению возможного десанта Республики.
Вот Джитта. Постоянно закутанное в какие-то тряпки и увешанное артефактами-амулетами существо, уже забывшее, похоже, свою гуманоидную расу и женский пол. Мистик, упивающаяся океаном Силы, уходя в него на сутки и даже недели, но со страхом и болью возвращающаяся в свое расплывшееся по подушкам тело, окруженное заботой рабов. Почти всесильная в потоках Силы и наивно-жалкая в выдуманных ею интригах, призванных завоевать доверие и расположение грозного повелителя. Ей предстоит зондировать — нет ли среди враждующих сторон одаренных и не готовят ли новую пакость замкнутые в своих скорлупках древних учений республиканские джедаи и имперские ситхи. Она же будет следить за тенями, которые все это время будоражили глубины Силы из тайных склепов Коррибана.
Вот Мут Баррик. Фанатичный археолог и историк пути ситхов. С виду тощее и тщедушное, но закаленное раскопками и опаленное жаром и холодом многих планет человеческое тело, закованное в дикую смесь доспехов, покрытых артефактами, навесным оружием и амуницией. Упивающийся Силой для проникновения в тайны своих кумиров и тут же спокойно использующий ее как кирку или молоток для взлома гробниц. Единственный, наверное, обитатель Коррибана, который считает мастер-лорда своим другом. Восторженный, когда получает похвалы за очередной добытый шедевр и замкнуто-обиженный не столько за наказания, сколько за непонимание непосвященными величия его трудов и найденных им очередных замшелых сводов ситских правил. Этот, находящийся, на удивление, не в подземельях, а в трапезном зале высших лордов, будет готовить боевые артефакты на случай непредвиденных обстоятельств.
Сам же мастер-лорд останется в своих покоях, контролируя бой через сознания своих адептов и их рядовых бойцов, готовый в любую минуту корректировать их действия, поощрять и карать, а если надо — явится на поле боя на личном истребителе, танке или взмыв над почвой в своих доспехах на крыльях Силы.
*
Мара Шейд в очередной раз поморщилась, ударив зажатыми в руке перчатками по голенищу сапога. Слоняющийся в очередном поиске древних голокронов по Галактике, ее муж наверняка прочитал бы ей заботливую нотацию о том, куда ведет гнев. Впрочем, подобные слова она слышала от него чаще других. Разве что реже слов о любви. Но Мара не собиралась подавлять свой гнев, как и следовать за ним на какие бы то ни было стороны Силы.
Какого сарлакка, скажите, ей было оставаться на мостике "Явина" "для координации событий и предупреждения каверз ситхов", если от притащенных и сюда усердными имперцами исаламири она стала не более чувствующей Силу чем окружающие ее каламари. Нет, в отличие от многих других адептов Силы, Мара совершенно не терялась в окружении этих ящерок. Помнится, своего будущего мужа он встретила на планете, буквально кишащей исаламири, и проявляла там свои таланты бойца и разведчика вполне неплохо. Но вот что ей делать на мостике, если и каламари, и гуманоидные члены экипажа республиканского крейсера и так старательно выполняют команды капитана, действуя по намеченному плану. Экраны системы анализа боевой обстановки, дройды-разведчики и трансляция с истребителей, это конечно, занимательно. Но для этого вполне хватило бы и полковника Итаива, не пожелай он отправится в бой на борту имперского фрегата, чтобы его старые коллеги не расслаблялись. Тем более что второй одаренный в составе экспедиции — воин имперского Ордена ситхов и офицер Службы Имперской Безопасности Лорк — хитро назначил себе самую заманчивую миссию — одиночное проникновение к центру управления мощнейшего силового щита ситской базы, скрытому в глубине скал под гробницами Долины Лордов.
И вот этому забраку она позволила уговорить себя остаться на республиканском крейсере, мол как лучший боец, подготовленный самим Императором, она является главным резервом операции и вступит в бой тогда, когда проявят себя наиболее опасные воины врага.
Но, похоже, время уже пришло. Мара еще раз глянула на специально адаптированный для гуманоидов экран в рубке каламарианского крейсера, на котором ситские штурмовики теснили эскадрильи крестокрылов. За штурвалами вражеских машин явно сидели одаренные Силой. Но особо интересен был один из них, Мара отметила боевую машину неизвестной ей конструкции, выписывающую невероятные даже для адепта Силы виражи. Это явно один из лордов, если не сам главарь Истинных ситхов. И в отличие от своего мужа, Мара не собиралась читать противнику нотации о возможности возвращения к Свету. Это можно будет сделать позднее — когда враг будет болтаться в бессилии спасательной капсулы или стоять под прицелами бластерных винтовок конвоя. А пока — в бой!
Мара Шейд почти незаметно потянулась всем телом и, кивнув капитану каламари, стремительным шагом покинула рубку, направляясь к корабельным лифтам. Там, внизу, в ангаре ее ждал "Крыло-5" — совместное их с мужем творение — дикая помесь истребителя, шаттла и тяжелого штурмовика.
Мара уже успела соскучиться по ощущениям растворения в управлении послушной машиной. Да, а еще там не будет надоевших исаламири — к своему кораблю имперцев она не подпустила.
Пора внести свой вклад в операцию, не зря же она мчалась сюда на борту каламарианского рейдера, слонялась по имперскому фрегату. Надо разобраться с ситскими штурмовиками, а потом посмотреть — что там на поверхности, да и за девочкой присмотреть. Как бы она не натворила там глупостей — в окружении ситхов, имперцев и одного назойливого лейтенанта.
*
— Все десантные шаттлы и баржи успешно достигли поверхности! — доложил координатор десанта — капитан-танкист, оставленный генералом Дрегом вместо себя на корабле.
Коммодор Куртц подтвердил получение доклада и еще раз взглянул на экран передававший данные о скорости имперского фрегата, расстоянии до поверхности и выделенного ситхами места посадки.
Сейчас "Лояльность" уже отделяло от "преследующего" его крейсера мятежников мощное защитное поле ситской базы, и орудия фрегата прекратили огонь. Ситхи по-прежнему ничего не подозревали, поверив, что сброс всех десантных средств был эвакуацией большей части десанта, экипажа и груза с сильно поврежденного корабля. Куртц лично корректировал курс своего фрегата, менял интенсивность работы двигателей, пока убедительно для противника имитируя сильные неполадки в результате вражеских попаданий. Увы, но для достоверности пришлось устроить на внешней обшивке несколько настоящих взрывов, пожертвовав например навигационной надстройкой.
Там, за переливающейся бликами пленкой поля, "Явин" и его эскадрильи уже вступили в бой с поднятыми по тревоге ситскими штурмовиками. "Уцелевшие" перехватчики имперцев пока оттягивались за построения ситхов, туда, где из-за горизонта поднимался с какой-то запасной базы один из дредноутов противника.
Командир фрегата коснулся тумблера общей корабельной трансляции и произнес: "Внимание экипажу. Атакуем. Мир и порядок!" Ответные возгласы офицеров и техников на мостике прозвучали одновременно с первыми залпами всей нижней полусферы фрегата по ожидающему его посадки крупному космопорту ситхов, подавляя зенитные башни и системы притягивания.
*
На одном из экранов вспыхнул сигнал начала основного этапа операции — общей атаки, по которому имперские перехватчики должны были перестать изображать статистов и атаковать стаи ситских штурмовиков сзади. Маре было не до сигналов — ее сознание разделилось между управлением собственным кораблем, выписывающим замысловатые петли в поединке с вражеским лидером и двумя его ведомыми, и джедайской боевой медитацией, позволяющей сохранять больше жизней парней и девушек из крейсерских эскадрилий.
Ситские пилоты были очень опасным противником. Вкладывая все способности Силы в пилотаж, не щадя ни себя, ни врага, они рвали залпами мощных орудий и ракет отчаянно противостоящие им крестокрылы, накатывались стаями на бьющий всеми башнями республиканский крейсер. Ее главный противник тоже владел навыками боевой медитации, только жизней своих пилотов он не жалел, бросая сильно поврежденные штурмовики на таран или прикрывая ими свой корабль.
В наушниках шлема раздавались отрывистые приказы командиров звеньев, призывы и советы республиканских пилотов, крики и последние слова гибнущих, каркающие фразы незнакомого боевого языка "истинных ситхов" и их предсмертные проклятия.
Мара Шейд посылала свои команды и советы республиканцам напрямую (что бы там не говорил ее муж и учитель по поводу минимального вмешательства в сознание), но тоже не всегда успевала. Она сбила уже три размалеванных замысловатыми рунами штурмовика противника, но не могла добраться до командира ситского флота, который вел не меньший боевой счет.
Справа по борту полыхнула вспышка — один из ведомых ее противника превратился в обломки под сосредоточенным огнем нескольких перехватчиков Империи. Мимо скользнули вытянутые серые корпуса легких имперских кораблей, пришедших на помощь ведущим тяжелый бой республиканцам. Маре было тяжело воспринимать солдат ее бывшего повелителя союзниками, но она признавала, что пилоты имперских эскадрилий сражаются умело и самоотверженно. Сквозь мешанину команд и криков Шейд вычленила доклад офицера крейсера — к месту боя, форсируя двигатели, приближался ситский дредноут, и "Явину" нужны были все бортовые батареи для боя с новым противником.
Шейд глубоко вздохнула, закрыла глаза, позволяя Силе вести ее сквозь бешеную схватку, полыхающую огнем лазерных орудий, вспышками гибнущих и поврежденных кораблей.
Лорд Гранк в очередной раз замысловато выругался и кинул в смертельную атаку на своего противника последнего ведомого. То, что у бездарных из Республики нашелся достойный ему противник, сначала порадовало, но то, с каким изяществом лучший пилот врага выходил из под удара его пушек, вызывало новые и новые вспышки гнева, который уже не давал сил, а грозил затуманить сознание. Это к тому, что пилотов вражеских истребителей, как и экипажа крейсера, он просто не чувствовал, хотя по манере пилотажа это явно не могли быть самые совершенные дройды. С торжествующим воплем Гранк размолотил залпами кабину проскочившего мимо крестокрыла, перечеркнул вспышкой чью-то спасательную капсулу и вновь повернул свой личный штурмовик навстречу джедаю. Кеннок его пожри, если противник лорда не владел и ситскими методиками боя. В безумном танце поединка двух боевых машин кворрен ощутил слабый маневр противника и радостно зашипел, сводя трассы непрерывных очередей орудий на корпусе врага, который сейчас должен был отвернуть, спасая жизнь, и попасть под добивающий удар. Но противник бросил свой корабль навстречу машине Гранка, проскочил практически вплотную и прибереженными с начала боя ракетами разворотил правый пилон со всеми системами вооружения. Аварийные сигналы озарили рубку личного штурмовика лорда Гранка. Ну что ж, враг оказался сильнее. Отправив навстречу врагу оказавшегося ближе всего ситского пилота, кворрен развернул свой корабль к дредноуту. Ему была нужна вся мощь тяжелого корабля, чтобы стереть с орбиты Коррибана врага, который посмел оказаться сильнее лучшего пилота Совражества. За кормой отходящего командира ситского флота полыхнула вспышка — его прикрытие не просуществовало и нескольких секунд. В Силе кворрен чувствовал, что стаи ситских штурмовиков начали проигрывать бой, теряя все больше машин. Нужно было поднимать второй дредноут и резервные эскадрильи или уводить флот под прикрытие несокрушимого защитного поля. Он воззвал в Силе к своему повелителю, но тот отмахнулся от командующего флотом, озабоченный какими-то наземными проблемами. Ну что ж — если Совражество что-то и погубит, то это вечная недооценка флота — злобно отметил лорд Гранк и, еще заходя в вираже на посадочную палубу дредноута, приказал приготовить ремонтную группу для его личного штурмовика.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
