Залив в тени листа

— Если бы могли воспроизвести механизм восстановления, — передразнила она.

Ну, по крайней мере, еще до суда Грег Ведер заплатит фунтом плоти во славу науки. Это приносило хоть немного успокоения.

Трехзначное число погибших. Из них треть несовершеннолетних. Миллиардный ущерб. И назревающая война парачеловеческих банд. По крайней мере атака Кицуне выявила расхождения в балансе, разницу между образом и реальными силами, и теперь спор хозяйствующих субъектов был только вопросом времени.

Ей были нужны под ружьем все, кого она могла бы призвать, или точнее в ее власти было только не дать врагу получить подкрепления.

Встреча через пятнадцать минут. Светлячок — они даже во внутренней документации предпочитали не называть реальными именами паралюдей. Девушка, пережившая триггер, чудом избежавшая смерти от лап мерзкой жабы.

* * *

Это не произносилось вслух, но Светлячок была такой же заключенной как и Грег. Точнее это называлось 'принудительной госпитализацией'. Она уже лежала с посттравматическим стрессовым синдромом в госпитале, и триггер ничуть не улучшил медицинского состояния.

По большом счету, Эмили Пигго считала, что Светлячок была прекрасным кандидатом для ПараКлиники: места содержания паралюдей, ставшие жертвами своей силы. Психиатрический диагноз, неспособность сознательно контролировать свою силу, опасность для окружающих. Галочка. Галочка. Галочка. Но если применять этот критерий, то Протекторат останется без героев. Вы же не запретите Механику изобретать, или Мисс Ополчение играть ножом?

А теперь заполируем все сверху минипрессом для спокойного сна, и серомицином для уменьшения чувства страха и оставим свежего триггера резвиться на воле.

Чтобы этого не было, Протекторат и СКП начали программу Стражей. Клуб по интересам, круг психологической поддержки. Пигго этого не застала. При ней Стражи уже были чем-то вроде скаутского кружка. Значки, патрули, мероприятия. Место тусовки второго поколения уважаемых членов общества.

Они была совершенно уверена, что у того же Триумфа в жизни не было и сотой части того дерьма, что досталось Темному Охотнику. И обоим Стражи предлагали один и тот же набор активности — посиди вторым номером у настоящего героя. На полицейской работе в Броктон-Бей взрослые мужики выгорали за полгода, а они в целях создания позитивного образа паралюдей выгоняют на нее подростков с диагнозами от мозгоправа на несколько страниц.

Когда Калверт сказал ей, что на этой работе придется жрать дерьмо и улыбаться, он ничуть не преувеличивал.

* * *

Светлячок устроили в палате на базе СКП. Клетка Фарадея, бесполезная предосторожность, искры игнорировали ее, обычная кровать без всяких удобств вроде поднимающегося изголовья и непонятно где взятый колокольчик. Когда ее бессознательную привезли сюда, Светлячок выжгла всю электронику в непосредственной близости не хуже работающего магнетрона.

Когда Эмили Пигго вместе с Мисс Ополчение вошли к ней в клетку, Светлячок читала. Скиннер. 'Поведение Организмов.' Не совсем то, чего ожидаешь от школьницы с трудом натягивающей тройку.

— Добрый день, Тейлор, — сказала директор Пигго, — Я — директор СКП Эмили Пигго, это — Мисс Ополчение. Я должна сразу сказать, что мне жаль, что так произошло.

Девушка подняла на нее глаза, поправив очки:

— Вы ведь здесь из-за Софии?

— Софии?

— Темный охотник, травля в школе.

Сначала мозг Эмилии Пигго не мог соединить точки, а потом она осознала, что отвратительный день никак не может получить хорошего продолжения — то, что еще несколько минут казалось формальной задачей, превратилось в прикладное упражнение по подростковой психологии.

Та же школа, скорее всего те же классы. Отвратительный характер Софии. Явная виктимность Светлячка. Вот чего ей не хватало сегодня, так это слезливых историй, о том как у Тейлор украли учебник и изобразили лингам на обложке. Ну и чтобы заполировать у идиотки хватило ума похвастаться, что она Страж Броктон-Бей. Директор Пигго очень пожалела, что телесные наказания вышли в двадцатом веке из моды. Возможно тогда ей не пришлось бы разбираться в школьных драмах.

— Не совсем, — ответила она, — доктора пока не рекомендуют волновать тебя, так что о Софии мы поговорим потом, когда медицина даст добро. Сейчас просто необходимо подписать несколько бумаг, чтобы мы могли оставить тебя здесь на время лечения, а не переводить в Параклинику. Нам не хотелось бы отрывать тебя от отца.

Тейлор взяла протянутую папку и быстро пробежала текст глазами:

— Это заявление о приеме в Стражи. Нет.

— Это лучший выход. Ты всегда можешь выйти, и уж совершенно точно тебе не придется общаться с Темным Охотником, по секрету у нее сейчас есть определенные проблемы. И самое главное, ты сможешь лечиться и тренироваться здесь, на базе Протектората. Кроме того, никаких ограничений по разграблению нашей библиотеки.

— То есть я вступаю в Стражи на время лечения и ... тренировки способностей. Я могу выйти когда захочу. Я не буду общаться с другими Стражами.

— Если ты так захочешь, — вступила Мисс Ополчение, — но поверь, они хорошие ребята.

Вот это было явно лишнее. Последнее, что Эмили Пигго сейчас хотела — явно давить на Светлячка. Собственно, Тейлор уже начала торговаться и директор Пигго не сомневалась, что сможет добиться своего, до того момента, пока Мисс Ополчение не открыла рот и все испортила.

— Вроде вашего Темного Охотника?

— Темный Охотник попала к нам по решению суда полгода назад. Стражи создавались как средство реабилитации несовершеннолетних паралюдей. Никто не считал ее героем или хорошей.

— Кроме шоу по телевизору, ваших мероприятий и прочей ерунды.

— Правила игры. Мы даем идеал, и предлагаем новым Стражам расти до него. Тебе это знакомо, — Эмили кивнула на обложку, — стимул, измерение реакции, подкрепление. Со времен доктора Павлова ничего изменилось.

Если Тейлор и была смущена сравнением Стражей Броктон-Бей с собаками, то вида она не показала.

— И что же помешало правильно выдрессировать Темного Охотника?

— Вот в этом вопросе и надо разобраться, — директор Пигго изобразила вздох, — полагаю, что Винслоу с ее проблемами, не слишком обращали внимание на то, что они считали мелкими нарушениями дисциплины.

— Но ...

— Если верить моему файлу на Софию, у нее средняя успеваемость, отличные успехи в спорте и прекрасное поведение. Впрочем, с учетом того, что Кицуне разнес Винслоу в мелкий щебень вместе со всем административным составом, выяснять правду уже не у кого.

Эмили заметила, что Тейлор напряглась при упоминании Кицуне. Не страх, не злость, волнение? Похоже ей удалось переключить внимание Светлячка.

— Что с Грегом? Кицуне?

— Жив, ждет суда.

— Я могу с ним поговорить?

— Если медицина даст добро, — изобразила улыбку директор Пигго.

Тейлор посмотрела еще раз на обложку Скиннера и кивнула.

— Я вступаю в Стражи, пока не смогу контролировать свои способности, я не участвую в патрулях, я не общаюсь с другими Стражами если сама не захочу, вы даете мне возможность общаться с Грегом.

Она протянула Эмили руку.

Трансформация 2.1

Если я что и выучил за прошедший месяц, так это факт , что быть Брейвиком очень тяжело, пусть даже тебе и отвели четыре комнаты вместо брейвиковских трех, и посадили вместе с тобой двух лаборантов, помогать с так называемыми исследованиями.

Ученым Земли-Бета очень хотелось узнать как крутятся шестеренки внутри джинчуурики, но ход их мысли от меня ускользал. Они собрали образцы тканей, делали замеры во время моих тренировок, обвесив меня бляшками электродов. Терпеливо слушали мои объяснения, записывая каждое слово, и, насколько я мог понять, ни на шаг не продвинулись вперед.

После первой недели лихорадочной активности они затихли, сделав мое существование невыносимым. Все общение с внешним миром ограничилось доставкой еды, выполняемой Драконом, уборкой камеры — роботы имени Дракона, и правом писать письма. Ручкой по настоящей бумаге.

Я написал Стивену, и получил через несколько дней ответ с цензурными пометками. Было даже непонятно, что было вычеркнуто: аккуратно перепечатанный текст с троеточиями в тех местах, которые мне читать не полагалось.

Тейлор не ответила. Я даже не знал — жива она или нет. От этой неопределенности хотелось выть. Собственно, я попробовал пару раз. Не помогло.

Никаких новостей. Классики американской литературы в качестве чтения. Подъем, тренировка, еда, тренировка, еда, чтение, сон. Но по крайней мере, я выспался и начал читать 'Финансиста', удивляясь параллелям США начала прошлого века и России девяностых.

Самое страшное, что я ничего не чувствовал. Я должен был сожалеть о погибших, должен был раскаиваться, но вместо этого максимум винил себя в упущенных возможностях. Да, я очень волновался за Тейлор, я переживал, что подвел Стивена и не мог никак его подбодрить — все, что я мог бы написать было бы воспринято или как бред, или как повод для допроса третьей степени.

Я попросил списки погибших и раненых и принялся писать. Писать им о том, что я сожалею, о том. что произошло, о том, что я не мог контролировать себя, о том, что мог предвидеть и предотвратить, если бы не относился к своей силе настолько легкомысленно. Писал о том, как я сожалею, несмотря на то, что это было полнейшим враньем. Не знаю, отправляли ли эти письма дальше или нет.

В какой-то момент я дошел до того, что начал говорить с Курамой. Лис был тенью самого себя, больше похожий на злобного многохвостого котенка, чем на чудовище, которое завладело мной. Чакра лиса, еще недавно отравлявшая мне жизнь как будто куда-то испарилась. Да, я мог вытянуть немного, но это было именно немного, и именно сознательное усилие. Будь это мультик, я бы решил, что Акацуки украли силу лиса, но на Земле-Бета не было организации мегаломаньяков-ниндзя, так что я воспринял это как маленький подарок судьбы. Может быть я испортил биджу, и теперь он не сможет отравлять мою жизнь.

Самое замечательное, что Курама не регенерировал. Больше всего было похоже, что он отдает все накопленное мне и куда-то еще, а я сжигал полученное во время тренировок.

По сравнению с прошлой жизнью, прогресс в тренировках шел семимильными шагами, но я сомневался, что тут была хоть какая-то моя заслуга. Архив, которым наделила меня Летучая Мышь, работал самым эффективным из возможных персональным тренером, каждый раз подбирая мне упражнения на пределе возможного, а чакра значительно ускоряла восстановление.

Конечно, некоторые вещи я просто боялся пробовать и режим мудреца был одной из них. То, что я сделал в своем внутреннем мире, было актом отчаяния, и едва не прикончило меня. Да, я смог восстановиться, тело вернулось к своему нормальному состоянию по мере удаления природной чакры, но это был не тот опыт, который я хотел бы повторить.

Шаг за шагом. Еще несколько дней, и я почувствую себя достаточно уверенно, чтобы заказать себе немного сырой рыбы. Техника мистической руки, одна из базовых медицинских ниндзюцу традиционно осваивается путем реанимации свежих морских обитателей. Достаточно простая нервная система и, самое главное, никаких шансов для обработанного чакрой организма вцепиться мне в лицо в случае его фатального улучшения.

Надеюсь, что опыты с рыбой не привлекут лишнего внимания. В конце-концов, я прекрасно представлял свои границы, и не ожидал, что за пару дней смогу перейти от поджаренных десятью разными способами скумбрий к оживленной рыбешке.

Когда раздался зуммер, возвещающий, что наступил обеденный час, я играл в шахматы с Курамой. Я отдавал ему контроль над рукой, чтобы сделать ход, а затем возвращал нить чакры, протянутую лисом, обратно. Меня интересовала эта часть, а лис просто любил выигрывать. Он вел четыре-два, и от радости даже позабыл назвать меня подделкой, что ознаменовало огромный прогресс в наших с ним отношениях.

Еда была ожидаемо безвкусной, кажется повара, обслуживающие мою клетку, задались целью выяснить правду ли написал Джек Лондон в рассказе 'Амок', или же соврал. Я надеялся, что на такие дешевые провокации не поддамся.

После обеда привычная рутина была нарушена — проснулись лаборанты, и пригласили меня в исследовательскую часть клетки, где они проживали. Кажется у их начальства появились новые идеи.

Меня запихнули томограф, расстроив Кураму, который надеялся окончательно растереть меня в порошок на шахматной доске. Рози уселась за пульт, а Лейрд подал мне внутрь что-то вроде тюбика.

— Сейчас мы запустим скан, и ты выпьешь его по команде, — сказал он.

Я подумал, что они хотят проследить что-то с помощью изотопов, и поинтересовался:

— А разве это не надо делать заранее и на голодный желудок?

— Нет, — заверил Лейрд, — после еды в самый раз.

Ну надеюсь, это не какая-то забористая синтетическая наркота. Последнее, чего бы я хотел — бэд трип с Курамой в качестве ситтера. Сама мысль о таком может вызвать у нормального человека кошмары.

Как оказалось, лучше бы это была наркота.

* * *

В 'Ворме' триггер описывают как видение инопланетных чудовищ, сплетающихся над безжизненной поверхностью. Никаких видений мне не досталось, так что я сначала даже не понял, что происходит.

Стоило последним каплям жидкости попасть в мой желудок, как я ощутил, что меня запихнули в мясорубку. Тело изогнулось дугой, ноги сжало судорогами, глаза казалось собрались лопнуть от прилива крови. Я попытался закричать, и чуть не прикусил язык, когда спазм свел мои челюсти с силой поймавшего добычу крокодила.

На границе сознания завопил Курама, и я с неожиданной ясностью отметил, что лис смертельно испуган. А потом меня затащило прямо к клетке лиса.

Идиллический пейзаж был безнадежно разрушен. Озеро превратилось в зловонное болото, лисья клетка, до того представлявшая собой ажурную беседку на островке посреди воды, топорщилась ржавыми прутьями, заросли бамбука с корнем вырваны из земли.

Каждый сантиметр поверхности был покрыт чем-то, что я сначала принял за гигантских земляных червей. Через несколько секунд, если в таком месте можно говорить о секундах, до меня дошло — это часть единого существа, вгрызающегося в меня, пытающегося найти место, за которое оно может зацепиться.

Отдельные 'черви' тянулись внутрь клетки, и Курама с утробным рычанием отхватывал от них куски, прижавшись спиной к сохранившейся стенке беседки. В глазах лиса горела ярость, не то чтобы это было для него какое-то новое чувство, и обреченность.

— Оно... Может ... Съесть.. Нас ... Обоих. Освободи... Меня..

Это какой-то новый трюк биджу? Усыпить мою бдительность, воспользоваться тем, что я выпил неизвестный мне психоделик и попытаться сбежать?

Я ударил огнем чакры по массе червей, заполнивших берег. Запах чуть не вывернул меня наизнанку, форма девятихвостого окутала меня броней. Долго мне ее не продержать, да и вне собственного сознания такой трюк не получится, но если это какой-то трюк Курамы, этого должно хватить.