| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Аааа! Уйди! Отстань! Хватит меня преследовать! — Наруто пытается петлять, но его потуги для меня как открытая книга.
— Куда же ты? Я же сказал, что если вздумаешь пропустить отработку, то я встречу тебя у ворот? Так вот теперь я буду встречать тебя каждый день, до тех пор, пока ты не восстановишь мою площадку! Ты у меня пятилетку за три года выполнишь! — это из другой оперы, но Наруто, похоже, не на шутку испуган подобной перспективой.
И вот из Академии выхожу довольный я, а сзади меня, привязанный веревкой за пояс как младенец, идет недовольный вандал городского масштаба. Упираться он уже прекратил — за каждую попытку свободный конец веревки впивается ему в седалище. С чувством выполненного долга я вел свою добычу на место отработки, когда дорогу мне заступил какой-то массивный мужик.
— Хо! Это же мелкий демоненыш! Сейчас ты никуда от меня не убежишь, и сполна заплатишь за то, что вчера закидал мой магазин тухлыми яйцами! — эта гора мышц даже руки вперед потянула.
— Уважаемый, соблюдайте очередь, он занят и не может ничем вам помочь, — пришлось встать между ним и сжавшимся Наруто. Все-таки, не люблю, когда обижают детей.
— А ты свали с дороги, мелочь. А то и тебе достанется, — Мужик попытался отпихнуть меня с дороги. А стиль Потока применить нельзя — я всего лишь подмастерье, и свободным пользователем стиля не являюсь. Вспомним единственный посещенный урок по самообороне.
Перехватить руку, пользуясь расслабленностью мышц и противоходом, вывернуть ее за спину, подбить сзади ноги, захватить вторую руку, которой он попытался меня достать, и вот он уже стоит на коленях и не может ничего сделать. Толчок в спину — тело валится на землю.
— Раз уж вам нравится бить детей, неуважаемый, то бейте детей своих. Но, раз у вас географический кретинизм и маразм, и вы забыли, где находитесь, то поясню. В этом городе даже дети могут отрезать вам уши и заставить их сожрать, — голос скатился на тихое шипение. — Но я окажу вам помощь, в излечении этого недуга, — упереться ему в поясницу, рывок. Плечевые суставы вырваны.
— Это укрепит вашу память. А это, чтобы пропало желание обижать детей, — два удара ногой и руки сломаны в локтях. — Вот и все.
— А вы, — обратился я к собравшимся зевакам. — Отнесите его в госпиталь. И освободите дорогу. Мы спешим.
До дома мы дошли в молчании. Мое хорошее настроение испортилось, и говорить не хотелось, а Наруто меня откровенно боялся.
— В общем, распорядок дня такой: до ужина ты работаешь, потом я тебя кормлю, затем ты опять работаешь до отбоя. Ужин в семь, отбой в десять. Вопросы?
— А сколько времени это займет? — робко спросил малолетний вандал.
— Я управился за семнадцать дней, ну а тебе, я думаю, потребуется месяц. Зато ты осознаешь, что строить тяжелее, чем ломать. Может и образумишься.
+++
Я сидел на веранде и смотрел, как работает Наруто. Ну и помогал ему иногда. Словом. Ну и заодно решил удовлетворить свое любопытство.
— Слушай, Наруто. Да ты не отвлекайся, вяжи крепче. Вот этот мужик, чей магазин ты закидал яйцами, он тебе что-то сделал?
— А? Да нет, ничего.
— А зачем ты тогда это сделал?
— А почему меня в деревне ненавидят и боятся?
— Конкретно этот торговец ненавидит тебя за дело. Меня, кстати тоже. Но меня он боится сильнее, чем ненавидит.
— А остальные?
— Знаешь, я заметил, что большинство жителей ненавидит не тебя. У них сформирован некий образ злобного и страшного Узумаки Наруто, а ты своими выходками лишь укрепляешь их в этом мнении. Тебя самого они могут даже не вспомнить.
— Это как? — от удивления он даже перестал работать.
— Ты не отвлекайся, вяжи узлы. Так вот. Для примера я могу привести себя. Я живу в Конохе третий год, и до нашей роковой встречи я тебя опасался. Все слухи, гуляющие по городу о твоих ежедневных проделках, сформировали у меня образ юного вандала. При этом я всего лишь пару раз пересекался с тобой на улицах, и каждый раз ты от кого-то убегал, что лишь усиливало этот образ. Вот и здесь также. Возможно, кто-то когда-то пустил слухи, из-за которых тебя называют демоном, но не все сравнивают эфемерного Узумаки Наруто и тебя. Так что в деревне тебя ненавидят только те, кто пострадал от твоих проделок, и те, кто в курсе причин всеобщей ненависти. Остальным хватает имени. А ты мстишь деревне, тем самым, укрепляя остальных в их мнении на твой счет.
— Но я не мщу деревне! Я просто хочу, чтобы на меня обратили внимание! Чтобы меня уважали! — Наруто почти заплакал.
— А вот тут ты в корне не прав. Если ты хочешь уважения, то твои поступки должны быть направлены на помощь людям, а не во вред. Дальше. А тебе нужно это внимание? Тебя же ненавидят, а значит, внимание наоборот лучше не привлекать. Ну а отказ от мести — вообще глупость. Месть необходима как сдерживающий фактор. Но мстить нужно конкретным людям, а не деревне.
— О чем ты говоришь?
— Скажи, Наруто, тебя бьют?
— Да, — тихий шепот.
— Значит, тебе нужно запомнить этих людей и отомстить им! И тогда страх перед расплатой будет сильнее желания отвести душу за твой счет. А так, как мне не нравится подобное отношение к детям, я объясню тебе основы, — и куда меня понесло? — Во-первых, запомни. Око за око, зуб за зуб. В твоей ситуации этот закон сводится к 'Слово за слово, кулак за кулак'. На оскорбления нужно отвечать оскорблениями, на удары ударами. Если ты сорвался из-за чьих-то слов, то твое избиение лишь превышение самообороны. А значит, ты должен унизить противника словами в ответ так, чтобы он стыдился после этого на улицу выйти. И, когда он, наконец, сорвется, злость будет мешать ему, а ты сможешь защищаться. Понимаешь, к чему я веду?
— Не совсем.
— Это психология. Если ты нападаешь сам — ты хулиган. Если ты просто защищаешься — ты невинная жертва. Будет меньше последствий для тебя.
— Вот оно что.
— Теперь конкретнее про драки. Вариант первый — драка со сверстником. Если один на один, то ты должен нанести ему столько же ударов, что и он тебе. Если ты один, а противников двое, то каждому из них ты должен нанести в два раза больше ударов, чем получил от обоих. Аналогия на трех, четырех и больше противников. Правда, я не уверен, что ты и с двумя справишься.
— Я смогу! Я буду сильным!
— Допустим. Вариант второй — тебя бьют взрослые. Ситуацию, когда бьют за дело, я пропущу. Это наказание. Остается три ситуации. Первая — тебя бьет торговец. Наутро следующее или через день, перед открытием лавки, весь его товар должен быть испорчен. Ткани порваны, продукты надкусаны, мука перемешана с песком. Девять к одному, что он будет бегать по соседям и искать свидетелей. В это время ты проходишь мимо с нейтральным, это важно, выражением лица и уважительно желаешь ему доброго утра. В том случае, если торговлей и хозяйством занимается его жена, торговец переходит во второй разряд — простой горожанин. Ситуация вторая — тебя бьет горожанин. Возникает сложность в вычислении его личности, но тут один выход. Запоминаешь лицо, и ищешь его. Можешь под Хенге старушки опрашивать прохожих. Мол, к племяннику/внуку приехала из деревни, а адреса точного не знаю. Ну и описываешь его. Так выходишь на дом этого нехорошего человека. А дальше наступает работа для шиноби. Прокрасться ночью в спальню и отомстить. Можно пришить трусы к матрацу, можно намазать его зубной пастой, она тут ядреная, ожоги будут. Можно намазать медом лицо и открыть окно — всю ночь по нему будут ползать насекомые. Можно бросить горсть сухого гороха под простыню. Множество мелких пакостей, но при выполнении их в течение пары ночей, у цели начнутся проблемы со сном. Если же тебя бьет шиноби — запоминай приметы и иди ко мне. Я что-нибудь придумаю. Ох, что-то я заговорился. Тебе пора домой. Завтра сам придешь, или опять тебя встречать?
— Сам, — и Наруто, позевывая отправился домой.
+++
— Опять чаи гоняешь, негодник? — Анко, к счастью, даже не пыталась подкрадываться. О, а вот и шипящий шланг. Похоже, после моего отбытия ей стало настолько скучно, что со своим новым воротником она даже не расстается.
— А что делать, Анко, когда ты снова задерживаешься на работе? — пододвигаю ей вторую чашку. — Все-таки нам есть о чем поговорить, как-никак — не чужие люди.
— О да... — маленький глоток. — Хм... ты стал лучше заваривать чай? Мда. Я поговорила с Юхи-кун по поводу тебя, она рассказала о твоей веселенькой мечте. Ты совсем с ума сбрендил, маленький паршивец?
— Знаешь, Анко... — а разговор-то дается тяжело. — Это для тебя я отсутствовал три недели, а там у меня были два года войны... Я уже не тот Рей-кун, которого ты помнишь. И кроме множества бонусов и кучи знаний я вынес из этой войны один страх, да-да, страх. Когда два года ты спишь под скрытом, ешь под скрытом, передвигаешься под скрытом и даже нужду справляешь под скрытом, причем все это где-нибудь под потолком, а внизу сражаются солдаты, взрываются огненные шары или ветвятся электрические разряды, ты начинаешь бояться, что так и помрешь под этим чертовым скрытом, и никто об этом не узнает, потому что тебя для них нет.
— Но... — у неё просто нет слов, чтобы меня утешить. Она считает, что утешение мне еще требуется.
— И теперь, то предложение от Сарутоби... помнишь? — горькая усмешка. — За доступ к свиткам древних хроник я должен стать АНБУ. Стать безликим, чья смерть важна только как потеря боевой единицы и возможный провал задания. Это страшно. Поэтому у меня такая мечта. Я хочу умереть как личность с определенной репутацией и признанными способностями, а не откликаться до конца жизни на позывной. Но больше я не буду портить тебе настроение, Анко. Давай лучше проверим, насколько опаснее я стал? У меня в запасе есть множество новых секретов. Так легко как в прошлый раз ты уже не отделаешься.
+++
Митараши Анко стояла посреди поляны и, сосредоточившись, вычисляла нападающих. Уже давно она перестала полагаться на зрение, чуть позже пропал запах. Теперь осталось чувство чакры, но даже от него враг начал скрываться.
Вот с четырех сторон из подлеска к ней поползли плотные 'облака' чакры, двигаясь по медленно сужающейся спирали. Облака были абсолютно идентичны, поэтому опытная джоунин не обращала на них внимания, выискивая еще одно.
Вот он! Естественный фон одного из деревьев, окружавших поляну, был завышенным и неоднородным. Его маскировка гораздо лучше, чем у замаскированных клонов. Прыжок. Клоны пришли в движение, пытаясь отвлечь имитацией нападения, но поздно. И вот напитанный чакрой удар попадает в замаскировавшегося врага... и проходит его насквозь.
В облаке щепок, разлетевшихся от удара, Анко попыталась использовать Каварими и скрыться из виду, но опоздала. За её спиной уже оказался один из клонов, а его рука лежит на ее плече, препятствуя созданию техники своей СЦЧ, а вторая держала у шеи острый сенбон.
— Тц! Ты победил, — куноичи обмякла в руках захватившего ее противника. — Скажи мне, Рей-кун, как тебе в голову пришло скрываться среди приманок? А если бы я атаковала тебя?
— Анко-сан, для тебя бы ничего не изменилось. Каварими на клонов почти не дает всплеска чакры и незаметно со стороны. По-крайней мере, у меня, — из воздуха медленно стала проступать фигура.
— Эх... вот скажи мне, как ты их делаешь? Эта техника требует воображения и визуализации! Твоя слепота автоматически перекрывает тебе путь к иллюзиям и гендзюцу! — заводилась Анко.
— Прошу прощения, Анко-сенсей, но вы перебарщиваете, — возмутился парень с повязкой на глазах. — Во-первых, гендзюцу мне доступно, пусть и в области самогипноза. Во-вторых, это индивидуальные модификации Хенге и Буншин. Помнишь, как они выглядели поначалу?
— И рада бы забыть эти белесо-серые манекены.
— В том-то все и дело. Я создавал то, что видел и мог представить, и как-то раз попробовал создать Буншин без телесной оболочки. Не поверишь, но у меня получилась иллюзорная чакросистема! А так как один оболтус ни разу не увидел ее — невидимая глазу чакросистема! Аналогично с Хенге.
— Да... как-то ты односторонне заточен на сенсоров. Маскировка, обнаружение и, как оказалось, обман, — куноичи потрепала парня по голове и двинулась в сторону виднеющейся в просветах деревьев башне Каге. — Мусаши-сан передает, что ты делаешь успехи на своем пути мастерства, вот и у меня ты превзошел уровень Академии. Что мне теперь с тобой делать?
— Дать мне новую полезную технику. Желательно фуин, — усмехнулся Рей. — Все равно еще месяц до экзамена — я от тебя не отстану.
— Рей-кун, я не могу дать тебе знаний по фуин, потому что я не мастер печатей. Могу научить парочке барьеров.
— Нет, спасибо. Видел я ваши барьеры — никакой маскировки! Даже у, ха-ха, маскирующего. Вот в чем смысл блокировать целый участок помехами от сенсоров? Чтобы сенсор радостно сказал: 'Эй, да там кто-то есть!'? Ну а если сенсор уже внутри... то это не сенсор. Там же разнос в двадцать метров между углами!
— А ловушка для таких 'умных' как ты? — Анко хищно оскалилась.
— На таких как я она не подействует. Мне, между прочим, этот барьер даже не мешает. Почти.
— Да? Интересно... так чего ты от меня хочешь, вымогатель?
— Призыв, наверное. Как ни погляжу на тебя с Хочи, так прямо завидно становится.
— Змею хочешь? Так у меня нет свитка, он у Великого Змея хранится.
— Нет уж, мне змеи не подходят совершенно. Нужно что-то другое.
— В Конохе есть только один призывник со свитком — Джирайя из Троицы. Даже Орочимару и Тсунаде-химе не получили такой возможности. У него жабы. Будешь подкармливать Хочи время от времени?
— Жабы и маскировка? Ты шутишь, наверное? Мне бы хамелеончика, чтоб уж точно никто не нашел.
— Тогда хочу тебя огорчить. При втором способе ты можешь опоздать на экзамен.
— Что за способ?
— Свободный поиск. Пара недель медитации и твой дух отправится к наиболее подходящему тотему. А дальше целиком твоя забота, как заставить тамошнего начальника подписать свиток. Потом, может быть, даже до отшельника дорастешь.
+++
И вновь та же поляна.
И вновь те же действующие лица. С одной разницей.
Митараши Анко с руганью пыталась отодрать от себя клейкие нити, покрывающие её с головы до ног.
— Ах ты ж! — во время очередной попытки снять блокирующую чакру паутину с сандалий, девушка потеряла равновесие. — Рей! Слушай меня внимательно! Я знаю, что ты где-то тут! Вот доберусь я до тебя — начну отрабатывать известные мне стихийные техники! Чтобы знал, значит, что девушкам очень важен их внешний вид!
— Успокойся, Анко, — на голос, раздавшийся из-за спины, были отправлены десятки маленьких огненных капель — токубетсу-джоунин давно поняла, что атаковать нужно по площадям. От последующих действий её остановила страшная угроза. — Если не успокоишься, то я не стану помогать тебе снимать паутину!
— Вот как ты это делаешь? — горестный вздох. — Я ведь слышала, что ты говорил из-за спины!
— О! — прямо перед ней из воздуха вышел её персональный ужас. — Это одна из секретных техник Паучьего Отшельника, — таинственная пауза. — Чревовещание!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
