Миранда не заметила, что изоморф слегка подкорректировал форму своего тела, развернув нечто вроде небольших прозрачных крыльев по бокам: ровно таких, чтобы укрыли от ветра единственную органическую.

Но девушка ощутила его крепкое плечо, его бедро своим бедром, и ветер сделался нестрашным. Её бок прикрывал от ветра Бартоломью, и это было то, что нужно. Миранда попросила:

— Держите меня, не отпускайте! Ветер здесь слишком злой. Я расскажу всё, только слова бы подобрать...

МОЕГО ДВОЙНИКА искать бесполезно. Она появляется из области одинаковых с ней энергий и уходит туда. Она аттрактор своей зоны пространства, но взаимодействует с нашим материальным миром не так, как мы бы хотели. У неё своё понимание, что важно, а что — нет. И как только мне удалось объяснить ей, что для нас является ценностью, она, мне кажется, не согласилась, и самоликвидировалась.

— Что же для неё неважно?

— Смерть органического тела не имеет значения. Для неё это всего лишь возможность использовать освободившуюся матрицу для своего путешествия. Так мы заходим в пустой лифт.

— Куда исчезли люди со станций — ей это известно?

— Да, известно. Яйцо вобрало в себя данные об органике, какую нашло в радиусе (скольких-то вставить число) километров. Но яйцо не отличает информационную матрицу и биоформу. Считывая, оно уничтожило всех, накопив достаточно матриц для своих целей. Некоторые матрицы яйцо создало просто потому, что они хорошо считывались из моего сознания. Яйцо не разделяет мыслеобразы и реальные существа. Похоже, яйцо решило, что куры важны, и важен дедушка, хозяин птиц. Но у существ из мыслеобразов есть преимущество: их трудно уничтожить, они не боятся давления и температуры, как органические. Они существуют, пока жив носитель их образа.

— И это — ты, не так ли?

— Да, это я.

— И потому ты осталась жива.

— Наверное, — вздохнула Миранда. — Подозреваю, что выбор, кого оставить ради мыслеобразов, был случайным, просто всё сошлось...

— Не кори себя, дорогая! — сказал Док.

А инженер после паузы поинтересовался вслух:

— Нам следует бояться твоей копии в белом?

— Не могу сказать. Она может вернуться. Но что будет делать, и на что способна — непонятно. Она звучит неплохо, как хороший оркестр. Что это значит? Может быть, она ПО-СВОЕМУ гармоничное создание...

— Упорядоченный гармоничный звук как энергия? — проговорил Бартоломью в задумчивости.

— Я не могу выразить мысли без неё. Как будто сознание уменьшилось. А с ней рядом мне казалось, что я понимаю всю вселенную.

— Но она не понимала простых категорий нашего мира, как знать, что она транслировала о вселенной... — рассудил доктор Жорж.

Миранда, казалось, не слушала никого, уйдя в себя.

На самом деле, она слышала слова доктора, но не спешила говорить, всё ловила какую-то трудно выразимую мысль.

Пришел сигнал от Аргуса: система собирала вместе все данные, чтобы вычислить путь яйца в систему Лейтена.

— Переведите на человеческий, — попросила изоморфов Миранда.

Ей отчитались о предварительных результатах.

— Нет, не то! — неожиданно сказала Миранда.

— Это яйцо двигалось иначе. Сейчас попытаюсь объяснить. В ИНЖЕНЕРИИ биотекса нередко используются самоподобные фрактальные формы. Вот вы конструируете путь яйца. Ждете получить прямое направление, или прямое в отдельных своих фрагментах. Но яйцо перемещается не по прямой, И ДАЖЕ НЕ ПО КРИВОЙ — оно двигается по фрактальным линиям или кривым. Оно использует готовые нужные точки, и с их помощью продвигает себя, как бы подтягивает в пространство намерения.

—Интересно звучит! — Впервые вступил в беседу техник Стив, редко участвующий в разговорах с органической. — "Пространство намерения"!

—Да, серьёзно кивнула Миранда. — Это место, в которое, если сравнить с нашей реальностью, люди хотят попасть, но могут и не попасть, если им что-то помешает. Яйцо намеревается куда-то попасть — и попадёт непременно, потому что создало пространство намерения: породило место, которое его примет. Я думаю, что надо искать фракталы вокруг нас и, когда они найдутся, увеличивать их масштаб до тех пор, пока фрактал не станет тем самым путем яйца в пространство намерения.

— Гениально! — с чувством выразился Бартоломью и с уважением посмотрел на Миранду.

Он знал, что, не успели ещё отзвучать слова органической, Аргус, чьими ушами были ИЗОМОРФЫ, принялся за расчёты. ИМ ТРОИМ СТАЛО ПОНЯТНО, насколько усложняется математический анализ движения яйца. Построение модели ФРАКТАЛЬНЫХ ПЕРЕМЕЩЕНИЙ завершится, САМОЕ МЕНЬШЕЕ, через несколько десятков часов, но только если будет найден "ключ" — фрактал, повторяющийся бесконечное количество раз. А для этого Аргусу надо перебрать все доступные ему изображения. Возможно, в случае неудачи ПОТОМ понадобится сделать и другие заходы, но пока — так.

— Миранда, девочка моя, — приступился к Миранде галантный доктор, — подумай тогда ещё и над тем, кто мог разрушить яйцо? Ты в особом состоянии, ты это можешь!

— Сказать чушь? — рассмеялась Миранда.

— Скажи, скажи чушь! — с готовностью засмеялся в ответ толстяк и даже потер пухлые руки от нетерпения. — Только говори, ты — особенная!

— Яйцо намеревалось умереть и придумало, как это случится, — спокойно ответила Миранда с непередаваемым выражением человека, точно знающего, что говорит.

— А моя копия, Миранда-2 послужила намерению яйца: уж для неё-то жизнь не имеет значения. Для неё жизнь — это всего лишь переходное состояние к более интересному, свободному — к НАШЕЙ смерти. И к ЕЁ путешествию.

Бартоломью кивнул:

— Всё время был уверен, что твоя копия разрушила яйцо!

< /p>

— Тогда ещё один вопрос, поинтересовался техник Стив:

— Где искать доступный нам фрактал?

— Я думаю, моя копия его обнаружила. ОН ЕСТЬ, ОН СУЩЕСТВУЕТ. Надо искать в свежих объектах, которых не было здесь до прибытия яйца...

— Извини, — пришел в волнение Бартоломью, — не могу молчать: это птицы, старик, хижина.

Фрактал был найден на кончике пера птицы.

Найден, масштабирован, наложен на карту системы Лейтена. Оказалось, что форму фрактала периодически повторяют в своём движении планеты, спутники, астероиды и сама станция на орбите Метели. И в один из таких мигов яйцо просто возникло в системе.

Теперь Аргус мог рассчитать, где именно находятся два корабля-разведчика "Раптор" и "Силур".

День третий

День 3. Анализ

— Зная тебя, я решил бы, что ты намеренно дождался, пока она заснёт, — заметил Док.

Бартоломью трудился над собранными зондами данными. Как всегда, самое интересное в мелких деталях, и...

— Ну? — поинтересовался Стив. Сейчас у каждого изоморфа минимум две технические копии: занимаются рутинной работой, сбором данных. В то время как полноценные проекции могут устроить мозговой штурм.

— Есть кое-что интересное, — отозвался Бартоломью, не поворачивая головы. Условность: и он, и его коллеги воспринимают всю обстановку всей поверхностью проекции. Все мыслимые датчики повсюду на искусственной "коже" изоморфов. Очень удобно. — Можешь разбудить её Док, если что — подожду, пока приведёт себя в порядок.

— Категорически против, — отмахнулся Док. — Пусть отдыхает. Так что у нас плохого?

Бартоломью молча указал — отчёты готовы; когда Миранда проснётся, сможет ознакомиться.

Первая странность. Пробы корпуса "яйца" велись зондами внутри и снаружи. Корабль биологический, всё его вещество когда-то было живой тканью. И вот что странно: зонды не сразу обнаружили копию Миранды: делали карту объекта внутри, вели съёмки. И на съёмках замечается остаточная электрическая активность "ткани" — конструкционных элементов. Но ровно до момента, когда мимо проходит "Миранда-2". На съёмке отчётливо видно угасание активности, переход вещества в электрически нейтральное состояние. Идеальный диэлектрик.

— То есть не понял, "Миранда-2" шла и убивала всё, что там оставалось живого?!

— Можно и так сказать, — согласился Бартоломью. — Корпус не был живым, но какие-то органеллы там были — возможно, поставщики энергии. После того, как она прошла, полное отсутствие активности.

— Любопытно, — поджал губы Док. — Что-то ещё?

Было и ещё. От момента подачи команды на аннигиляцию до отключения камер прошло примерно три сотых секунды — зонды-операторы уже удалились на безопасное расстояние, и только прикрыли камеры фильтрами, чтобы не пострадала аппаратура. Так вот: взрыв, судя по регистрациям, начался изнутри.

— Не понял?! — удивился Стив, всматриваясь в записи. — И верно, изнутри. То есть что — кто-то вначале подорвал объект во многих местах его корпуса, а мы уже сожгли остатки? Но кто подорвал его?!

— Спроси что полегче, — предложил Бартоломью. — Никакой активности не было. Ни одно известное нам устройство не могло бы устроить такой взрыв, не оставив хоть каких-то следов — электромагнитное или другое излучение, например.

— Ладно, будем разбираться, — согласился Стив. — Есть и третье?

— И четвёртое, — усмехнулся Бартоломью. Третье: есть данные по материалу корпуса этого объекта. Очень обрывочные. Считаются слухами — самым свежим из них примерно сто двадцать лет. Ссылка на инциденты в системе Эльдорадо, в системе Севана. Там было что-то похожее, но фактических данных или нет, или у нас нет всего допуска.

Стив и Док присвистнули.

— А теперь четвёртое. Аргус просчитал возможные параметры коридора для обоих челноков — и коридора, по которому могло прийти "яйцо". Оба ведут примерно в одном и том же направлении, но точности вычислений пока недостаточно.

— Аргус умеет экстраполировать до полутора миллионов парсек, — вслух подумал Стив. — Получается, это дальше?! Что делать будем?

— Чтобы делать, нужно гиперпространство, а его пока нет. Ну то есть, для нас нет. Отправили бы зонд на максимальную дистанцию, сняли бы параметры и просчитали дальше.

— На полтора мегапарсека? — усмехнулся Стив. — При доступных нам скоростях это года полтора полёта. Нужна другая идея.

— Буду рад выслушать, — согласился Бартоломью. — Коллеги, у нас всё ещё нет гипотезы, что случилось с органикой. И насколько опасно приближение "Сторожевого". И осталось двое суток, прежде чем их разведчики получат наше предупреждение.

— Нам сейчас очень не помешала бы та копия Миранды, — согласился Док. — Если это копия, конечно. Смотрите. Она открылась примерно на две сотых секунды, когда забирала Миранду на поверхность. Глубокого сканирования я не мог провести, но...

Три изоморфа смотрели на сложную картинку — сложная трёхмерная фигура, сплошь дуги и сферы. Таким выглядит мозг органических при глубоком сканировании, но есть нюанс: в случае людей — это многогранник. А здесь не пойми что.

— То есть она не человек, — подвёл итоги Бартоломью. — Я как-то не удивлён. Стой, Док. Воспроизведи тот момент, когда Миранда спросила у "гостя", кто она такая. И её ответ.

— Странная пьеса, — согласился Док, когда запись окончилась. — Должно быть очень красиво, на человеческий слух. Сорок два инструмента, и как играют! Только... — Он осёкся.

Они смотрели, как Аргус проводит сравнения данных, взятых из пьесы, сопоставляет с уже имеющимися.

— Вот этот фрагмент она транслировала всю дорогу, — заметил Стив, указав на самое начало "пьесы". — В нейтринном фоне. То есть получается — её спросили, как её зовут, и она ответила?! Ну, представилась? Если вот это — позывные, тогда вся эта музыкальная пауза...

— ...её имя, — завершил мысль Док. — Глупо звучит, конечно, но что если позвать её? Ну, тем же приёмом. У нас есть мощности создать такой же нейтринный фон и модулировать его?

— Пока нет, — заметил Бартоломью. — Стив, ты ведь понял меня?

— Разумеется. Будет вопрос, где взять столько энергии, но аннигиляцию ещё никто не отменял. Да, моя тень уже занялась. Думаю, часа через три-четыре будет опытный образец.

— Вот теперь я не уверен, стоит ли звать это обратно... — задумчиво протянул Док. — Ладно. Чем могу помочь?

День 3. Вне времени

Стыковка прошла на удивление гладко, хотя стыковочные модули двух кораблей слегка отличались конструктивно. Капитан Ривли не отменил решение встретиться с Ахрамией, капитаном "Силура", у себя. Но рассудил, что ему и команде нужно явиться за гостями на "Силур" и пригласить Ахрамию лично — ситуация обязывала. Только что, попав в неизвестную область пространства, он, Ривли, распоряжался двумя кораблями, и Ахрамия подчинился его командам без лишних вопросов. Пришла пора оказать уважение немолодому капитану. Этого не было в протоколах, но по таким жестам капитаны узнавали друг о друге многое, если не всё. Им предстоит обсудить, как будут выбираться. Пусть будет душевно. А ребятам "Раптора" прогулка через стыковочный шлюз в чужой корабль — уже разнообразие.

Команда "Раптора" — четыре человека, не считая оставшегося на посту рулевого Мозеса, помедлили в переходном шлюзе под обеззараживающими лампами, зажмурившись от яркого света. Наконец, проморгавшись, увидели команду "Силура".

— Чёрт, у них, должно быть, дресс код! — Прошептал сквозь зубы, не открывая рта, Валентайн-Четыре из команды "Раптора". Гигант Йохансон сдержанно кивнул, произнес:

— Форма у всех новая, с иголочки.

— Мы знаем, что сделали со своей новой формой, не так ли? — заговорщицки толкнул Йохансона Четвёртый.

— Угу, — отозвался здоровяк, внешне невозмутимый, но примечающий обстановку глубоко посаженными глазами.

На "Силуре" дисциплина была на высоте: корабль блестел от мембраны входа до осветительных пластин вдоль коридорного перекрытия. Команда стояла, втянув животы, и не спускала взор со своего капитана, одновременно чутко следя и за гостями. Разведчики подолгу болтаются в космосе, такая уж у них профессия. Любые контакты вживую, а не на экране — редкость и вкусовщинка, вот и пялились друг на друга.

Все рапторцы, включая капитана Ривли, невольно заглядывались на Третью "Силура" — Нино. Девчонка совсем молоденькая, похожа на капитана Мозеса. Старик не афиширует присутствие дочери в команде, но кого это может обмануть? Стройная, с гибкой фигурой вчерашнего подростка, грудь двумя холмиками кажет себя под униформой, нос вздёрнут, а вот очки не сняла, так и осталась в прикольной оптике с поблескивающими желтым линзами...

Ривли и Ахрамия бросили командам "Вольно!" Причем Ривли даже немного порозовел щеками, так фальшиво прозвучала команда в сторону кучки его собственных развязных парней. Но кэп Ривли тут же забыл об этом, уводя за собой на "Раптор" Ахармию и его помощника: всё, как условились заранее. Команде "Раптора" оба капитана разрешили задержаться в гостях на "Силуре" — пусть парни пообщаются. Космос с ними, как говорится. Кроме того, у решения есть и особый резон. На "Рапторе" окажутся два капитана и два помощника — самые опытные универсалы. Пусь второй корабль в это время не остаётся полупустым.

День 3. В темноте