Восточное направление

-Торпеды! Слышу шум торпед, не менее десятка, идут прямо на нас!

-Руль право на борт! До упора! Моментально отреагировал командир эсминца.

-Но сэр, мы так становимся к торпедам носом, а не кормой! Удивленно возразил штурман, и рулевой, услышав на несколько секунд, замешкался с выполнением команды.

-У нас оторван левый винт, и погнуто перо руля. Нас и так все время тащит вправо! Влево мы будем поворачивать в два раза дольше! Рулевой, какого черта ты ждешь, выполняй команду!

-Есть, сэр! Ответил испуганно матрос, но было уже поздно. А может быть, поврежденный корабль и так не успел бы уклониться от торпед, кто его знает? Так или иначе, но в следующую секунду "Тернер Джой" всем корпусом содрогнулся от взрыва. А потом еще, и еще раз. Новый эсминец, построенный всего три года назад, полным водоизмещением в целых 4050 тонн, наверное, выдержал бы один подрыв 450-мм торпеды 45-36Н с боевой частью в двести килограмм взрывчатки. Возможно, эсминец бы остался на плаву и после двух подрывов, но три таких взрыва однозначно отправляли его на дно. Через десять минут "Тернер Джой", завалившись на многострадальный правый борт, ушел под воду. Вражеские катера, занятые спасением своих, не подбирали выживших американцев. Через пять минут после того, как эсминец перевернулся, к месту гибели подошел патрульный корабль ДРВ, который и выловил немногих уцелевших моряков.

А штурман Хачемизов оказался совершенно не прав. Майор Беркутов никак не оконфузился, когда генерал армии Во Нгуен Зиап вручал ему Звезду Героя Вьетнамской народной армии. Генерал Зиап прекрасно знал, кто стоит перед ним. Впрочем, сам штурман получил такую же награду.

31 октября, ханойское время 09-22. Провинция Куанг-три. Два километра к северу от города Пхонг-Диен, двенадцать километров к юго-востоку от города Куангчи. Берег реки Ла, отдельная бронетанковая рота КПОВПЮВ, она же первый бронетанковый батальон Армии республики Вьетнам.

-Ну наконец-то. Снимая гарнитуру радиостанции, устало произнес подполковник Дженкинс, номинально старший советник в центре подготовки бронетанковых сил Армии республики Вьетнам в городе Пхонг-Диен, а фактически командир бронетанковой роты. Фактически, единственного в настоящий момент боеспособного танкового подразделения по южную сторону семнадцатой параллели. Утро 31 октября вместо нормального учебного процесса, шедшего строго по расписанию, началось с натурального дурдома. Сначала в городке, на окраине которого и располагался центр, началась стрельба, причем из автоматического оружия. Потом раздался мощный взрыв, на северо-западе, в районе, где дорога 1А пересекала реку Ла по мосту Май Чанг. Потом центр подвергся короткому, но яростному обстрелу из минометов. Все попытки выяснить хоть что-то ничем не удались, радиосвязь молчала, а посланные в городскую комендатуру и полицию посыльные не вернулись. Наконец, подполковник, слыша все усиливающуюся стрельбу в городских кварталах, к которой теперь добавились пулеметные очереди и взрывы гранат, решил выводить технику на северо-западную окраину, пока казармы и боксы центра не превратились в огромную мышеловку. К этому времени обнаружилось исчезновение почти всего вьетнамского персонала центра, остались только офицеры, и то не все. Американцев же в качестве экипажей хватило всего лишь на танковую роту и десанта на два бронетранспортера М113. Остальную технику пришлось бросить. Когда рота выехала по дороге 1А к реке, обнаружилась причина взрыва, прозвучавшего рано утром. Мост Май Чанг через реку Ла был взорван. Но на имевшейся у подполковника карте в паре километров вниз был отмечен брод, вот к нему, после короткого совещания решено было двинуться, оставаться среди хижин на окраине города, где не прекращалась стрельба, без надежного пехотного прикрытия, как-то не очень хотелось. Вот на подходе к броду, наконец, ожила радиостанция. На связь с центром вышел оперативный дежурный центрального штаба КПОВПЮВ в Сайгоне. И высыпал на охреневшего подполковника целую гору новостей. Оказывается, стрельба в городе, это нормально, это Вьетконг начал всеобщее восстание, такое творится сейчас практически во всех мало-мальски значимых городах Южного Вьетнама. Где-то это были просто обстрелы военных и государственных объектов, где-то нападения коммунисты проводили крупными силами, с применением тяжелого вооружения. В Сайгоне вообще идут самые натуральные бои, причем коммунисты уже захватили почти половину города, включая здания генерального штаба и министерства обороны. Вьетконг взорвал американский квартал в Сайгоне. Да что там южновьетнамский генштаб! Комми атаковали и заняли нижние этажи американского посольства, там до сих пор идет перестрелка. Но это так, цветочки. Вьетконг подорвал два авиатранспорта на рейде Сайгона, только что прибывшие из Штатов с крупной партией вертолетов и другого вооружения. Напал или обстрелял все авиабазы, на авиабазе Дананг уничтожены все самолеты, а авиабаза Бьен Хоа вообще захвачена крупными вражескими силами! Мало того, силы врага, по предварительной оценке, не менее двух полков с тяжелым вооружением, заняв Бьен Хоа, начали наступление на сам Сайгон, где сейчас уже почти соединились с восставшими. Полчаса назад они продвинулись к городу настолько близко, что начали обстрел единственного уцелевшего столичного аэродрома Таншоннят, причем из 122-мм гаубиц. Но это не самые печальные новости. В войну, и это установлено совершенно точно, вступила регулярная армия Северного Вьетнама. Каким-то образом незаметно перебросив крупные силы, вероятнее всего, через территорию Лаоса, вьетнамская армия, численностью не менее двух дивизий, начала наступление на Контум и на Плейку. Положение осложнили массовые выступления Вьетконга в этих городах. Бои идут уже в нескольких километрах к западу от Плейку, и на улицах Контума, причем северовьетнамцы применяют артиллерию калибра до пяти дюймов, реактивные системы залпового огня и даже бронетехнику. Цель этих ударов ясна, разрезать территорию Южного Вьетнама на две половинки двойным ударом, от Контума по дороге 24 на прибрежный город Куангнгай, и от Плейку по дороге 19 на Ан Хе, и далее, на прибрежный Куинён. Но главное, и вот эта новость касалась уже непосредственно их подразделения, не менее трех дивизий ДРВ начали после массированного артиллерийского удара наступление через семнадцатую параллель. Пройдя, как нож сквозь масло, через позиции первой пехотной дивизии южан на границе, совершенно деморализованных артиллерийской подготовкой, они час назад сбили блокпосты в Винь Трунг на дороге 15 и у моста в Хуан Хоа, захватив его, и выходя на подступы к городу Донг Ха. После чего связь с какими-то частями к северу от Донг Ха была потеряна. К югу от Донг Ха у командования есть только связь с базой в Ке Сань, которая закрывает путь по рокаде номер 16 к главному дорожному узлу в этой провинции, которым является Донг Ха, и с базой подготовки южновьетнамских рейнджеров возле Куангчи. На этой базе есть и американские инструкторы, примерно двести человек, но тяжелого вооружения, кроме нескольких бронетранспортеров и батареи 106-мм самоходных минометов у них нет. Подполковнику Дженкинсу было приказано как можно скорее прибыть в Куангчи, где, как старшему по званию, сформировать из имеющихся сил сводный отряд, чтобы остановить наступление северян по дорогам 1А и 64.

31 октября, ханойское время 09-29. Северный берег брода через реку Ла, два километра к востоку от моста Май Чанг, дорога 1А. Вторая рота второго батальона региональных сил 5 военного района Вьетконга.

Командир роты был молод. Лейтенанту Ду Кхо было всего двадцать четыре года, и он не имел военного образования. Ну, если не считать четырех месячные курсы, которые он прошел в Северном Вьетнаме, в учебном центре возле города Хатинь. Но из двадцати четырех лет своей жизни он воевал половину. В далеком 1950 году, еще подростком, он вступил во Вьетминь. Тогда, после первых успехов на севере, где Нгуен Во Зиап разгромил французскую тактическую группу "Байяр", пять батальонов под командованием полковника Лепажа у Донг Ке и три батальона колониальных войск полковника Шартона, шедших ему на выручку, воодушевление охватило всех вьетнамцев. И Вьетминь просто захлестнула волна добровольцев, одним из которых был худенький двенадцатилетний подросток. Сначала он был простым "ду кич", в своей деревушке в Аннаме, потом, через два года, его "подняли" в региональные силы. В 1951 году, Вьетминь, напротив, потерпел ряд чувствительных поражений, пытаясь прорвать "линию Де Латтра" в Тонкинской дельте. Нгуен Во Зиап, восполняя большие потери в своих дивизиях главных сил, произвел массовый "подъём" бойцов из региональных сил, а те, в свою очередь, массово забирали людей из "дан куап" и "ду кич" на место выбывших. Это привело к временной потере качества бойцов региональных сил, но у них было время на подготовку. Основные сражения в 1952 году развернулись севернее, закончившись убедительной победой Вьетминя под Хоа Бинем, когда Нгуен Во Зиап разгромил последних местных коллаборационистов на севере, из племени муонг, а их хозяев-французов загнал за линию "Де Латтра". В 1953 году Ду Кхо, уже в качестве бойца региональных сил, участвовал в штурме Ан Ке, укрепленного форта неподалеку города Контум в центральном Аннаме. Основную роль в этой операции играли 84 и 95 отдельные полки главных сил Вьетминя, но и регионалам пришлось повоевать. Французы в конце концов удержали Ан Ке, ценой переброски целых трех парашютно-десантных батальонов Иностранного легиона, но главную артерию, дорогу 19, Вьетминь перерезал на целых три месяца. Далее были местные стычки с французами в 1954, когда главные силы ломали хребет французской военной машине в Индокитае при Дьен Бьен Фу. Эйфория победы, когда Ду Кхо, приникнув с товарищами по взводу к радиоприемнику, слышал радиорепортаж из Ханоя. Повсеместный спуск флагов французской администрации, и почти одновременное парадное прохождение войск Вьетминя по центральным улицам Ханоя о параде войск 9 октября 1954 года. И горькое разочарование последующих лет, когда плоды победы, которую добивались все вьетнамцы, предатели в Кохинхине украли у половины Вьетнама. При поддержке новых колонизаторов, американцев, которые прикрываясь лозунгами демократии, просто сменили одряхлевшую Францию. Эти годы, с 1954 по 1958, были самыми тяжелыми для патриотов Аннама и Кохинхины. На севере, в Тонкине, или как еще его называли, Бакбо строили новую жизнь. А здесь опять была одна нищета, неграмотность и коррупция. Но в 1958 ситуация потихоньку начала меняться. ДРВ, окрепнув, обратило свой взор на юг. На основе структуры Вьетминя был создан Вьетконг, и его люди, углядев молодого, но уже очень опытного солдата, предложили ему пройти курсы младших командиров. И в 1962 году он командовал уже ротой региональных сил. Большая часть бойцов в роте были обстрелянными, как он ветеранами, мастерами партизанской войны в джунглях и королями дорожных засад. Только четверть списочного состава роты были недавно "поднятыми" из "ду кич", но и у них имелся кое-какой боевой опыт. Хуже обстояло дело с вооружением. Стрелковое вооружение роты являло собой сборную солянку из автоматов ППШ и ППС советского и китайского производства, а часть бойцов, вообще была вооружена японскими винтовками "Арисака", калибра 6,5мм. С тяжелым стрелковым вооружением была еще большая путаница. В роте были три трофея корейской войны. Три американских пулемета Браунинга модели 1919 с воздушным охлаждением, на треногих станках, под патрон "Спрингфилд" .30-06, или, по европейским стандартам, 7,62х63мм. И были три советских пулемета Дегтярева ДП-27, под русский патрон 7,62х54R. То есть всего чуть более сотни человек имели оружие под пять различных патронов. Это если еще не считать приданных бойцов из "ду кич", у тех вообще были изношенные раритеты первой мировой войны, старые немецкие винтовки Маузера 1898 года под немецкий патрон 7,92х59, и еще более старые французские винтовки Лебеля 1886 года, вообще под патрон 8-мм калибра. На этом зоопарк в вооружении не заканчивался. Бойцы имели при себе осколочные ручные гранаты, советские Ф-1, похожие на нее американские Мк1 и французские F1, японские тип 97, китайские тип 42, советские противотанковые РПГ-43. Отделение саперов, которые существовали во всех пехотных частях Вьетминя и Вьетконга, наряду с личным стрелковым оружием имело 5 советских противотанковых мин нажимного действия ТМ-46, такое же количество их китайских копий, и десяток старых советских мин ПМД-6, в деревянных корпусах уже местного производства. И неизвестное даже самому Ду Кхо количество самодельных взрывных устройств, колышков, самострелов и прочих ловушек. Ду Кхо знал только, что в качестве корпусов для взрывных устройств его саперы собирают весь мусор, от жестяных банок из-под кока-колы и американских пайков, до снарядных гильз. Они, как хомяки, собирали гильзы даже от авиационных пушек и крупнокалиберных пулеметов. И наконец, основное противотанковое вооружение роты. Одна трофейная американская 60-мм "Базука", к которой полгода назад командование добавило два новейших советских гранатомета РПГ-2, причем с обученными расчетами и двойным боекомплектом, для которого он сразу выделил еще четырех "ду кич". Накануне вечером Ду Кхо получил задачу, оседлать дорогу 1А и не допустить продвижения сил противника севернее реки Ла до 12-00 сегодняшнего дня. Он прекрасно знал, что в городе Куанг-три, который находится в нескольких километрах южнее, американцы развернули бронетанковый учебный центр, где техники хватит на целый батальон. И ему, если эта армада рванется на север, по мосту через реку Ла, ни за что ее не сдержать. Даже на полчаса. Поэтому он приказал сразу же взорвать мост Май Чанг, что его саперы блистательно и проделали. Теперь американцам, чтобы выйти на шоссе, надо будет переправиться через брод, в двух километрах ниже по реке, а потом, по извилистой узкой дороге в джунглях, которая скорее походила на тропу, вернуться на шоссе. Тропа сильно петляла, и по ней, до шоссе, надо было проехать километров пять, не меньше. И Ду Кхо надеялся, что американцы запомнят этот путь надолго.

31 октября, ханойское время 09-32. Брод через реку Ла, два километра к востоку от моста Май Чанг, дорога 1А.

Проблемы у сводной тактической группы подполковника Дженкинса начались еще в момент переправы. Подполковник, не смотря на возражения некоторых своих офицеров, не стал действовать сломя голову. Сначала через реку поехал один из бронетранспортеров М113. БТР был плавающим, и поэтому не было опасений, что он утонет, из-за высокого уровня воды в реке. Ведь сезон дождей здесь недавно закончился. Танки дожидались на южной стороне, пока он не прошел до широкого выхода из реки и резво выбрался наружу. М113 проехал еще немного, оставаясь в видимости остальной колонны, а первый "Паттон" не спеша вошел в воду. Все произошло мгновенно. Маскировка бойцов Вьетконга была совершенной. Бронетранспортер получил гранату из базуки в борт, и сразу загорелся, а к первому М48, уже проехавшему больше половины брода, сразу с двух сторон протянулись дымные росчерки гранат, выпущенных из РПГ-2. Одновременно по американцам, вольготно торчавшим из люков или даже вообще сидевших на броне, хлестнули густые пулеметные очереди, перемежаемые резкими хлопками выстрелов из "арисак". Расстрел длился секунд пять-шесть, потом американцы опомнились и начали отвечать. Сначала просто беспорядочным огнем, потом более осознанным, но уже впустую. По приказу Ду Кхо бойцы уже отошли дальше, не раскрывая себя огнем, только расчет базуки не удержался от соблазна. Отойдя чуть назад, он выпустил еще одну гранату в поврежденный бронетранспортер, попав ему в моторное отделение. Выскочивших из БТР американцев "причесали" огнем из винтовок и автоматов, уцелеть удалось всего пятерым, которые успели укрыться за корпусом М113. Добивать их не стали, обозленные танкисты Дженкинса начали бегло стрелять из всего, что было у них в наличии, в том числе и танковых орудий. Следующую засаду Ду Кхо организовал через пятьсот метров по дороге, вдоль которой сейчас бесшумными маленькими тенями скользили его бойцы. Еще на дороге, до этой второй засады, для американцев было подготовлено несколько сюрпризов. В начале Ду Кхо хотел заминировать выход из брода, но потом, посоветовавшись с командиром саперов, отказался от этого варианта. Слишком широк был плёс у реки Ла, где был брод. А у роты слишком мало противотанковых мин.