Пиратки

— Не вздумайте устраивать коллективуху.

— Что вы, капитан, как можно? У нас все будет чинно и благородно. Скромный ужин с подругами по случаю моей победы, немного мужского стриптиза — сами знаете, как он возбуждает. Собственно, почему бы вам не присоединиться к нашей компании? Приглашаю.

— Спасибо, но в другой раз. Еще раз напоминаю — никакой коллективухи. Твои права, Нора, я не оспариваю, но Мелинда и Этель пусть только наблюдают.

— Естественно, кэп. Разве только землянин сам захочет. Это ведь не запрещено?

— Не запрещено. Но я прекрасно знаю, как можно вынудить желание.

— Не понимаю вас, капитан.

— Все ты прекрасно понимаешь. Короче, я предупредила.

— А я услышала. Я уже могу забрать свой выигрыш?

'Она услышала... Да, услышала, но, похоже, все сделает наоборот. Артур, готовься...'

— В любой момент.

— Тогда, если вы не против, мы удаляемся.

— Не против. Да, вот еще что — не забывайте, все происходящее с Артуром транслируется по галактикнету. Как и наша сходка.

— Я прекрасно помню об этом. Всегда мечтала стать звездой какого-либо проекта.

Нора подошла ко мне вплотную и приподняла нижний край короткой юбки.

— Поприветствуй свою госпожу, Артурчик.

Я поприветствовал.

— Девочки, а он хорошо целуется. Надо будет устраивать подобные лотереи чаще.

Первыми засмеялись подруги Норы, за ними — практическим весь экипаж.

— Мистер Уитни, давай еще раз.

— Нора, забери его в свою каюту и пользуйся им там.

— Капитан, при всем уважении, но я не нарушаю никаких пунктов устава. В нем не говориться, что я не могу отдыхать в конференц-зале захваченного корабля.

— Нора, если ты так хорошо знаешь устав, то вспомни, что гласит параграф 78 пункт 4. Не заставляй меня применять его по отношению к тебе.

Голос вступившей в разговор Эллы не сулил выигравшей меня пиратке ничего хорошего.

— Простите, штурман, совсем вылетело из головы. Уходим, уходим...

'Что это за пункт устава, который так напугал Нору?'

Путь к каюте победительницы я проделал на коленях, подгоняемый болезненными ударами под зад и хохотом ее подруг. А в каюте... В каюте Норы я понял, насколько нежна и обходительна была со мной Адель...

— Еще раз поприветствуй меня, Артурчик, и докажи, что я и в самом деле выиграла ценный приз. А вы девочки сварганьте пока, пожалуйста, что-нибудь поесть.

— Нора, а что будем пить? Я хочу фифти-фифти.

— И я, — ответила Нора.

— И я, — добавила третья пиратка.

Ладони Норы легли на мою голову. Теперь капитана рядом не было, и я никто не мог помешать Норе принимать мои 'приветствия'. Горячие белоснежные бедра, обрамляющие щель рыжие волосы, клитор, похожий своими размерами на член и... И, конечно же мысль о том, что меня сейчас видят сотни тысяч, нет, уже не сотни тысяч, а, наверняка, миллионы зрителей...

— Еще, еще!

'Еще...' Я и без этого 'еще' изо-всех старался угодить своей новой госпоже, а тут... 'Что движет ретроградами, придерживающихся старинных традиций?! Ведь служить своей госпоже — это так прекрасно, так восхитительно. А способы... Способы не имеют значения — лишь бы ей было хорошо.'

— Не так...

'Не так... Нет, госпожа, судя по интонациям вашего голоса, именно так.' Мой язык продолжал ласкать клитор Норы, выводя на нем слова покорности, слова восхищения. 'Вы прекрасны, моя госпожа, вы прекрасны. Клянусь, я сделаю все возможное и невозможное, чтобы вы сполна насладились своим выигрышем.'

— Соси!

Я обхватил губами клитор. 'Какое странное ощущение... Наверное, нечто подобное испытывают женщины, когда держат во рту пенис партнера. Или... Может, не женщины, а мужчины... Как же его правильно сосать?' В памяти сразу всплыли кадры из запрещенных ГУЗНЦ3 старинных фильмов.

3. ГУЗНЦ — полное название — Главное управление защиты нравственных ценностей и общественной морали.

Не знаю, правильно ли я сосал, но вскоре Нора судорожно сжала своими бедрами мою голову, со всей силы вцепилась мне в волосы, по ее телу пробежала дрожь, и одновременно с криком 'А-а-а!' на меня обрушился водопад. А еще через мгновения бедра пиратки расслабились, а ее пальцы перестали вырывать мои волосы и начали нежно поглаживать их.

В этот момент я меньше всего думал о рейтинге, искренне желая понравиться Норе. (Статистику посещений я посмотрел только на следующий день.) Но и так было ясно, что сцена удалась. На сто процентов. Как удаются все сцены, когда актеры не играют. Впрочем, это было только начало...

— Нора, похоже, ты вытащила счастливый билет. Если у них на Земле все такие старательные и умелые, то я хочу вернуться на материнскую планету.

— Девочки, дайте срочно что-нибудь попить. В горле пересохло.

— Держи. Твое фифти-фифти.

— Спасибо.

— А Артуру можно дать?

— Этель, ты совсем сдурела? Он своим проспиртованным ртом будет касаться моей киски. Да и пить ему предстоит совсем не фифти-фифти.

— Поняла. Не подумала. Как считаешь, Адель и Элла на нас сильно разозлились.

— Их проблемы.

— Мне кажется, что Адель в него втюхалась.

— Не фантазируй. У нее таких рабов на Кендре пруд пруди. А уж о Свене я не говорю.

— Кто такой Свен?

— Это ее вольноотпущенник.

— Расскажи о нем.

— В другой раз.

'Ревность... Всегда считал, что это недостойное современного человека чувство, а уж то, что я когда-нибудь испытаю его...'

— Нора, мы тоже хотим попробовать твой приз.

— Я бы с радостью с вами поделилась, но вы же слышали, что капитан запретил.

— Адель не запретила. Адель сказала, что только с его согласия. Артур, ты развеешь нашу тоску по нежным мужским губам и языку?

— Нет.

— Ну, Артурчик, не будь букой. Какая тебе разница, чью пизду ублажать. Моя уж никак не хуже, чем у Адель и Эллы. Посмотри, какая она красивая. Соглашайся.

Мулатка развязала пояс халата и распахнула его полы. Что же, она не хвасталась — моим глазам предстала гладко выбритая интимная зона, в центре которой находился прекрасный цветок, прекрасный настолько, что я едва не произнес 'да'.

— Мелинда, прекрати. Не знаю, как Артура, но меня ты завела. Давайте выпьем, а затем я снова продолжу.

— Жадина, — смеясь ответила мулатка.

— За нас!

— За нас!

— За нас!

Пиратки одним глотком опорожнили фужеры. Судя по тому, как заблестели их глаза и покраснели их лица 'фифти-фифти' был достойным напитком.

— Артур, ко мне.

— Нет, Нора, так дело не пойдет. Ты говорила о стриптизе, а сама...

— Да-да, я тоже хочу стриптиз, — поддержала Мелинду Этель.

— Как скажите, подруги — стриптиз, значит, стриптиз. С музыкой или без.

— Конечно, с музыкой.

— Какую выбрать? Я смотрю на плей-лист и не знаю ни одной из указанных в нем композиций.

— А давайте спросим у Артура.

— Точно, Этель, какая ты умница. Артур, что ты нам посоветуешь.

'Что я им посоветую... Стервы!'

— Не знаю...

— Знаете, девочки, а мне что-то перехотелось. Ну, какой стриптиз в исполнении этого задохлика — смотреть совершенно не на что. Давайте еще выпьем.

— Нора, опять ты все портишь. Значит, по-твоему, нам опять только лишь наблюдать за тем, как он вылизывает твою киску?!

— Девочки, не обижайтесь, я кое-что придумала. Но для начала — 'фифти-фифти'.

Гигантессы во второй раз опорожнили наполненные Мелиндой бокалы. 'Ого, похоже после третьего захода их совсем развезет. Что же это за штука такая?!'

— Артур...

Нора не договорила, но смысл фразы был и так понятен. Я опять попытался начать с интимной зоны, но был остановлен легкой, по меркам Норы, разумеется, пощечиной.

— К ноге.

'К ноге... Как с собакой...'

Пальчики Норы, в отличие от пальчиков Адель и Эллы, давно не знали педикюра. Да и пол ее каюты, по которому она ходила босиком, явно не убирался после захвата корабля. Крошки, пыль, немного пота — вот, что собрали мои язык и губы за время первого знакомства с неухоженной стопой пиратки. Впрочем, мысль о растущем рейтинге позволяла стоически воспринимать и антисанитарию и насмешливые комментарии Этель и Мелинды.

— Выше!

'Наконец-то...'

Я облизал губы, затем, едва не поперхнувшись, проглотил смесь крошек, пыли и пота, и, как было приказано, начал восхождение. Теперь я начал писать 'любовные послания' на белоснежных бедрах Норы. Места для этого было предостаточно. 'Моя госпожа, я счастлив, что удача улыбнулась мне и вы выиграли лотерею. Теперь я могу касаться ваших несравненных ног...'

Послание было длинным, но Нора не торопила меня. Новые признания сами собой рождались в моей голове. 'Госпожа, вы самая прекрасная женщина на свете...' Я не лукавил — всего за несколько дней я твердо усвоил, что та, кто обладает тобой в настоящий момент, является самой прекрасной, самой восхитительной, самой-самой!'

Где-то вдалеке раздавались женские голоса и смех, несколько раз мне послышалось 'раб, землянин, какой он у тебя старательный, поделись, за нас', сама же Нора, словно забыла обо мне. Хотя... 'Госпожа, я надеюсь, что моя старательность понравилась вам, и теперь вы просто растягиваете удовольствие... В отличие от первого раза, когда вы сразу же взяли меня... Госпожа... Моя госпожа... Какие у вас горячие бедра... Самые лучшие, самые горячие на свете...'

Но все имеет свой логический конец. И ноги гигантессы, и ее желание медленно со вкусом насладиться свои выигрышем. И в тот момент, когда я только-только достиг интимной зоны, бедра пиратки сжались. За несколько дней плена я понял, что это был самый опасный момент близости с леди удачи. И одновременно самый волнующий и прекрасный.

— Кончила?!

— Ох, девочки, да.

— Поздравляю. Но ты про нас не забыла?

— Про вас... Ах, да... Но ничего не могу поделать — запрет капитана. Разве, если он сам попросит, но это вряд ли...

'Сам попрошу... Нет уж...'

Мускулы Норы расслабились и я начал собирать последствия оргазма с ее горячей влажной от пота и женских соков кожи. 'Как восхитителен ваш вкус, госпожа. Я чувствую, как ваша энергия наполняет меня, но... Госпожа, что не так... Почему ваши бедра снова сжали мою голову?'

Через минуту я начал задыхаться. Еще через тридцать секунд предпринял отчаянную попытку вырваться. Она удалась — бедра Норы чуть разжались и я получил возможность вдохнуть. А вместе с ней увесистую пощечину.

— Ты сделал мне больно, раб.

— Простите, госпожа, но я не намерения проявить непокорность. Просто я начал задыхаться и...

— Это тебе показалось. Давай еще раз и убедительно тебя прошу, без резких движений. Для твоего же блага.

Заливистый мех Этель и Мелинды...

Все повторилось. Кроме пощечины. Ее я получил не в левую, а в правую щеку.

— Опять?!!

— Госпожа, умоляю, простите. Но я задыхаюсь.

— Не выдумывай. Дай мне руки.

Я протянул руки и они тут же оказались в могучих руках пиратки. Затем Нора положила ноги мне на плечи.

— Давай попробуем еще раз.

Снова заливистый смех зрительниц.

'Она хочет меня убить?! Чем же ей так досадила Адель?! А может смысл этих действий Норы в чем-то другом?! Думай, Артур, думай — пока ты опять не начал задыхаться.

— Госпожа, минуточку, всего один вопрос, простите, умоляю вас...

— Ну...

— Что я должен сделать?

— Не поняла. Сделать для чего?

— Чтобы вы перестали душить меня.

— Раб, не выдумывай. Повторяю, тебя никто не душит. Ну, а, если по каким-то причинам тебе не хватает воздуха, например, легкие слабенькие, то это твои проблемы. И, вообще, ты какой-то хилый. Правда, девочки.

— Хилый, — подтвердила Мелинда.

— Госпожа, я... я...

— Ты... Ты... Ты сейчас будешь послушным и старательным мальчиком.

Бедра Норы снова сжались. Правда на этот раз не так сильно, позволяя мне наполнять легкие спасительной смесью воздуха и испарений ее разгоряченного тела. Позволяли они быть послушным и старательным мальчиком. Я широко распластал язык и начал медленно лизать половые губы. Затем переключился на паховую область, еще более замедлив темп. 'Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы вы насладились своим выигрышем госпожа. Моя любимая строгая госпожа. Только, умоляю, не сжимайте опять сильно бедра. Я выполню все ваши желания, я научусь предугадывать их, я... Стоп. Предугадывать желания. Может она желает... Надо проверить... А пока — работать, работать и еще раз работать.'

Я продолжал держать медленный темп, делая время от времени короткие паузы. 'О, вы уже готовы, моя госпожа. Потерпите — тем ярче будет оргазм.' В этот момент я вспомнил свою первую женщину. 'Спасибо тебе, Инга, что заставила меня тайком от родителей посещать курсы эротического массажа. А твою стервозность, твои измены... Сейчас бы я воспринял бы их иначе — как должное, как право госпожи не принимать во внимание чувства раба...'

И без того горячая промежность накалялась все сильнее и сильнее. 'Пора!' Последняя паузы была чуть более длинной, а затем я обхватил губами клитор Норы ('как хорошо, что он такой большой!') и начал яростно ублажать его.

— Еще, еще, еще...

Затем раздался громкий наполовину стон наполовину рык и на мое лицо обрушились потоки струйного оргазма.

— Браво!

Я услышал голос Этель.

— Браво! Браво!

Подхватила Мелинда.

'Сейчас самое время... Нет, сначала соберу соки... А вдруг госпожа сожмет ноги прежде, чем я успею выяснить... Да, именно сейчас!'

— Моя госпожа, разрешите к вам обратиться.

— Чего так официально? Обращайся.

Голос Мелинды был расслаблен и я понял, что мои старания пришлись ей по вкусу.

— Госпожа, я боюсь, что мои слова могут раздосадовать вас.

— А ты не бойся. В самом крайнем случае я накажу тебя. Привыкай получать наказания — Адель своих рабов держит в строгости. Слушаю тебя.

— Госпожа, я хочу сделать официальное заявление.

— Ого, даже так. Делай.

— Госпожа, если ваши подруги не побрезгуют воспользоваться мной, то я чистой душой и открытым сердцем ублажу их.

— Мы не побрезгуем. Я права Этель?

— Не побрезгуем, Мелинда.

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ

Проснулся я на полу в каюте... Адель. "Как я там оказался?! Я же ещё целый день должен принадлежать Норе?! Давай, Артур, напряги мозги, если они у тебя, конечно, остались после знакомства с тремя пиратками. Черт, да по сравнению с ними Адель и Элла просто заботливые старшие сестры. Итак... Помню, что до самого утра я по очереди ублажал пираток. Сперва Мелинду и Этель, затем к ним присоединилась Нора... Затем... А затем ничего не помню. Впрочем, куда важнее другое — я остался жив. Может быть, провал в памяти — это защитная реакция организма?!"

— Ну, ты и спишь. Девочки над тобой хорошо поработали.

— Доброе утро, госпожа Адель.

— Какое к черту утро — уже вечер на носу. Вставай, приведи себя в порядок и за работу.

— Всегда готов служить вам, госпожа.

"Странно, по условиям лотереи я сейчас должен быть во власти Норы, в ее каюте..."

Я резко поднялся и снова сел на пол — дрожащие ноги не слушались.