— Осторожней, рыжая, — недовольно буркнула жена хозяина, заведовавшая на кухне. — Испортишь какое-нибудь блюдо, вычту из твоей зарплаты!
— Извините, — пробормотала девушка, отходя к самой двери. Едва в кухне появился Орт, она вцепилась в рукав его рубашки: — Что он сказал? Почему кивнул сюда?
— Потребовал, чтобы ты вышла к нему и не пряталась за моей спиной, — смущенно передал слова блондина Орт.
— Ой...
— Может, вызвать стражу? — предложил парень, успокаивающе похлопав Ташу по руке.
Та, сомневаясь, склонила голову набок и неуверенно ответила:
— Наверное, пока не стоит... Если бы у него были претензии к качеству обслуживания, он бы сразу вызвал хозяина, а от непристойного предложения, если такое поступит, я сумею отвертеться. Только вот не похож он на человека, решившего в ближайшей забегаловке найти себе девочку — слишком уж мрачный и грозный.
— Вот потому и предлагаю вызвать потихоньку стражу. Я через черный ход...
— Нет, — уже гораздо решительней возразила девушка, невольно расправив плечи. — Если он так жаждет пообщаться именно со мной, я не буду прятаться. Меня, конечно, сложно назвать самым храбрым в мире человеком, но от первой же сложности, поджав хвост, убегать не буду.
— Не боишься, что аукнется? — поинтересовался Орт, поняв, что дальнейшие уговоры бесполезны. Ташу он знал едва ли неделю, но не заметить ее способность быстро вспыхивать и так же быстро остывать было невозможно. Сейчас она испугалась — но практически мгновенно остыла, едва углядев за словами блондина вызов. Зато загорелась идеей на этот вызов ответить и разобраться с проблемой самостоятельно, забыв о недавних опасениях. Такой характер, возможно, и неплох: помогает девушке не зацикливаться на неприятностях и куда легче переживать невзгоды, но окружающим, особенно тем, кто приближен к Таше, наверняка непросто это выдерживать. Искра, что тут еще скажешь.
Улыбнувшись Орту, Таша скользнула за дверь, постаравшись выглядеть как можно более уверенной. Что бы она ни сказала парню на кухне, незнакомца за дальним столиком она все же опасалась, и довольно сильно. И вовсе не думала, что сможет с ним справиться, если он замыслил что-то недоброе против нее. Но одной переживать как-то спокойнее, робкий боевой настрой не подтачивает осознание того, что где-то в подсобных помещениях от страха за тебя дрожит еще один человек.
— Все-таки вышла, — едва Таша приблизилась к столу, мужчина снова оскалился в неприятной усмешке. Девушка внутренне передернулась, постаравшись, чтобы внешне ее испуг никак не проявился. Почему-то казалось, что расслабленно откинувшийся на спинку стула блондин будет наслаждаться подобными эмоциями. — И даже довольно-таки быстро.
— Чего вы хотели? — Таша попыталась взять инициативу в свои руки.
— Не "чего", а "кого". Вас, инари Ллоривель. — Девушка вряд ли смогла бы сказать, что оказалось более шокирующим — сам ответ или то, что незнакомец знает ее имя. Широко распахнув глаза, она в изумлении уставилась на блондина. Он же и не скрывал того, что получает удовольствие, наблюдая за ее реакцией. — Расслабьтесь, инари. Не в том смысле, в котором бы вам хотелось.
Хотелось?.. Хотелось... Единственное, чего сейчас хотелось Таше — это со всей силы ударить наглеца. Чтобы он перевернулся вместе со стулом, чтобы кривая ухмылочка сменилась гримасой боли... Перебарывая разбуженного блондином внутреннего кровожадного монстра, Таша сухо повторила вопрос:
— Так чего вы хотели?
Мужчина ухмыляться перестал, вмиг посерьезнев. Выпрямившись и сложив руки перед собой на стол, внимательнее взглянул на стоявшую перед ним официантку.
— Что ж, возможно, все не так плохо, как я думал. — Еще раз окинув ее взглядом, предложил: — Присаживайтесь, инари. Нам нужно поговорить.
— У меня работа, — "вежливо" отказалась Таша.
— Считайте, что этой работы, — он голосом выделил последние два слова, — у вас уже нет.
Поперхнувшись, Таша все-таки взъярилась, отпуская монстра на свободу:
— Да что вы себе позволяете!..
— Вы учились вместе с Селией Де'Ирлин, верно? — перебил ее блондин, и видящая мгновенно остыла. В зеленых глазах мелькнула грусть пополам с удивлением, но девушка уже взяла себя в руки, нацепив найтрально-безразличную маску.
— Верно, — с изрядной долей настороженности, которую спрятать не получилось, ответила она. — И?
— Присядьте все-таки, — посоветовал мужчина, и Таша, секунду подумав, неохотно подчинилась. — Полагаю, вы знаете о том, что не так давно она погибла?
— Слышала об этом, — признала девушка и снова попыталась выйти со вторых ролей странного разговора: — Может быть, представитесь? Возможно, даже объясните, что все это значит? Поверьте, это будет просто замечательно.
Взгляд блондина целую секунду выражал недоуменную растерянность. Он словно и не задумывался над тем, что существует необходимость кому-то называть свое имя. Едва слышно фыркнув, пожал плечами:
— Деррик Ирлин, капитан первого ранга городской стражи Делоры, начальник Центрального отделения.
Таша, отвернувшись от собеседника, некоторое время смотрела в окно, укладывая в голове полученную информацию и соотнося с тем немногим, что знала о бывшей однокурснице. Потом все же, не поворачиваясь к мужчине, озвучила догадку:
— Родственник Селии?
— Она была моей племянницей, — кивнул Деррик.
Девушка снова замолчала, и капитан, решив, что сказал достаточно, не торопил ее. Если в ней есть хоть толика сообразительности, она уже поняла, к чему он клонил, начиная разговор.
— Но фамилия без приставки "Де"? — Видящая спросила совсем не то, что он ожидал, и от растерянности и все еще тлеющей где-то глубоко обиды он достаточно резко ответил:
— Не ваше дело.
Таша дернула плечиком, что можно было истолковать и как раздражение из-за его тона, и как безразличное согласие не развивать эту тему. Вид за окном все еще продолжал занимать ее гораздо больше, чем неозвученное предложение. И она могла бы долго еще мучить собеседника, если бы ситуация была чуть-чуть иной. Но перед ней сидел не один из однокурсников, а следователь, капитан стражи, и у него-то опыта в делах выведения из себя и выпытывания нужной информации гораздо больше.
— Мне в третий раз повторить заданный в начале разговора вопрос? — не выдержала девушка, повернувшись к блондину.
— Не старайтесь казаться глупее, чем вы есть, — скривился Деррик. — Чтобы понять, к чему я клонил, не нужно даже обладать какими-то выдающимися аналитическими способностями — все лежит на поверхности.
— Хочу услышать это от вас, — она пыталась настоять на своем.
Капитан недовольно поморщился:
— Что мешает мне сейчас прервать эту довольно неинтересную беседу и уйти? — он выгнул бровь, что подействовало на Ташу довольно-таки раздражающе.
— Ничего, — выплюнула она. — Возможно, я этому буду даже рада.
— Едва ли больше меня, — вернул оскорбление Деррик, словно бы внутренне подобравшись. Напряженный, недовольный, явно настроенный не очень дружелюбно по отношению к ней (мягко говоря), капитан пугал ее. И в данную секунду она даже готова была отказаться от маячившего перед лицом предложения работать по призванию, только бы больше не видеть Деррика Ирлина.
— Замечательно, — Таша потянулась было встать из-за стола, но Рик довольно резко приказал:
— Сядьте! — И она почему-то не нашла в себе сил завершить начатое, оставшись сидеть напротив него. — Я откровенно признаю, что вы мне не нравитесь, инари. И, будь моя воля, я бы никогда не пригласил вас работать в стражу — вы для этого не подходите совершенно. Ни по характеру, ни по образованию. Но Центр несколько лет платил за обучение видящей, и части нуждаются в специалистах с подобным даром. Так что свои предпочтения мне приходится отставить в сторону — что я настоятельно рекомендую сделать и вам, прямо сейчас, — и предложить вам работу в центральном отделе. Думаю, говорить о том, что "предложение" — это всего лишь красивая формулировка, не стоит?
— Не стоит, — мрачно подтвердила девушка. — Красноречием вы, возможно, и не владеете, зато голосом и интонациями — вполне. Я поняла вас, капитан Ирлин.
— Замечательно, — мужчина, резко отодвинувшись на стуле, так что ножки неприятно скрипнули по деревянному полу, поднялся. На стол он бросил несколько купюр и листок-напоминалку. — Здесь вы найдете всю необходимую информацию. И, инари... я очень редко повторяю дважды, так что отнеситесь серьезно к моему предупреждению: в следующий раз, прежде чем что-то сказать, хорошенько подумайте.
Таша ответила ему злым взглядом, не торопясь забирать ни деньги за обед, ни листок бумаги. Однако Деррик не обратил внимания на ее эмоции: размашистым шагом он направился к двери, через несколько секунд исчезнув за порогом. Атмосфера в кафе сразу разрядилась: казалось, исчезло давление, каким-то немыслимым образом угнетавшее каждого из присутствующих. Дышать стало легче всем, кроме одиноко сидящей за столиком девушки, на которую из кухни уже злобно поглядывала жена хозяина.
А Таша прожигала взглядом напоминалку. Чувства, что она сделала правильный выбор, не было совершенно. У стражи абсолютно другая специализация, больше половины об их работе девушка и не знала, а той части, что преподавалась им в университете на общей основе, было катастрофически мало. Криминалистика и искусствоведение находились на диаметрально противоположных концах ее интересов, и едва ли можно было подумать, что когда-нибудь наступит день, в который все перевернется с ног на голову. К тому же уверенности в том, что с Дерриком Ирлином ее ждет что-то, кроме того, что сегодня имело место быть, не ощущалось. Скорее, можно ожидать лишь ухудшения взаимоотношений, при общей-то взаимной неприязни.
— Эй, искра, — Орт потряс ее за плечо, и Таша, вздрогнув, подняла на него задумчивый взгляд. — Чего от тебя хотел этот блондин? Милой беседой ваше общение не выглядело.
— Милой я бы ее тоже не назвала, — кривовато усмехнулась видящая, вставая. — Скорее — продуктивной и познавательной.
— А чего он все-таки хотел? — Орт не желал держать любопытство в узде, внимательно заглядывая ей в лицо и разве что не дергая за рукав.
— Считай, что меня переманило на работу более солидное учреждение, — отозвалась Таша, сгребая на поднос и грязную посуду, и деньги, а напоминалку засовывая в карман фартука. Да уж, солидное учреждение... Интуиция подсказывала, что ничего хорошего от новой работы ей ждать не придется.
— Так ведь это хорошая возможность для тебя, разве нет? — инара Виола подняла глаза от вышивки, внимательно вглядываясь в лицо чем-то недовольной дочери. — Шанс применить свои способности по назначению, как ты и хотела.
— Хотела, но... — Таша страдальчески сморщилась и махнула рукой: она не могла подобрать слов, чтобы описать свое состояние, чтобы правильно выразить обуревавшие ее сомнения. — Не так.
Мама небрежно воткнула в канву иголку, отложила пяльцы и похлопала рукой по колену:
— Иди сюда, ребенок.
"Ребенок" фыркнула, но с готовностью устроилась на полу рядом с матерью, постепенно расслабляясь под перебирающими волосы руками и вслушиваясь в спокойный голос.
— "Не так", я понимаю — это из-за смерти той девочки, Селии? Милая, но ты ведь к этому не имеешь ни малейшего отношения.
— Не имею. Но людям это не помешает смотреть на меня с выражением: "Воспользовалась смертью однокурсницы, бессовестная выскочка". И я обману прежде всего себя, если скажу, что мне плевать на мнение окружающих. Потому что именно так я себя и чувствую — наживающейся на чужом несчастье.
— Ты зря так думаешь и зря себя накручиваешь., — ласково попеняла Виола, по забытой много лет назад привычке пощекотав взрослую дочь за ухом. — Никто о тебе так не подумает, и тебе на стоит. Судьба Селии сложилась именно так, как сложилась, а винить тебя в том, что тебе предложили работу, которой должна была занимать она, люди не имеют никакого права.
Таша, поежившись и непроизвольно хихикнув от щекотки, вздохнула:
— И все же я так и вижу эти мрачные лица и недовольные взгляды, а на лбу каждого встречного крупными буквами будет написано "Выскочка". Бр-р, — девушка передернула плечами и сильнее прижалась к матери. — Ты еще моего работодателя не видела. Если все, кто сидят под его крылышком, в таком же "восторге" от моего появления, мне проще будет тихо самоубиться где-нибудь в уголочке.
— И это говорит моя дочь? — возмутилась Виола, шутливо потянув Ташу за рыжую прядь. — Мой вечно неунывающий огонечек? Выбрось эти мысли из головы, Таша. Они не обвинять должны, а благодарить звезды за то, что нашелся такой редкий специалист, как ты. А ты ведь докажешь всем, что стоишь многого, верно? Никто не посмеет кинуть на мою девочку ни единого косого взгляда.
Виола снова зарылась пальцами в густые огненные кудри, перебирая пряди и слегка массируя кожу. Волнение Таши она понять могла, но куда больше она переживала из-за Деррика Ирлина, про которого не слышала ни одного хорошего отзыва. Ей с трудом удавалось удерживать на лице маску спокойствия и при этом утешать дочь, в то время как внутри все сжималось от осознания того, что Таше придется работать под началом этой беспринципной сволочи. Виолу совсем не смущало то, что мнение о следователе она составляет лишь по рассказам других, будучи сама с ним незнакома. Но ведь если по городу гуляет столько ужасных сплетен — и ни единого хорошего словечка в его защиту, разве это не показатель? А то, как он буквально принудил Ташу? Коллеги и возможные косые взгляды, которых пока нет и, скорее всего, не будет, инару Ллоривель смущали куда меньше, чем изгнанный из рода бывший Де'Ирлин.
— Спасибо, мам, — тихо поблагодарила Таша после недолгого молчания.
Виола улыбнулась, глядя на сидящую у ее кресла уже взрослую, но все же еще такую маленькую дочь:
— Хочешь, я заплету тебе волосы? Как в детстве?
— Хочу! — с затаенной радостью выдохнула девушка, устраиваясь поудобней. Мама давно ее не заплетала, этот ритуал Таша оборвала сама, еще когда училась в младших классах — казалось несолидным быть причесанным мамой. А сейчас такое времяпрепровождение казалось не доказательством собственной "детсткости", а драгоценными минутами спокойствия и краткого возвращения в тот период, когда была совсем малышкой, не обремененной множеством забот. Таша давно уже сама научилась справляться со своей непослушной гривой, но ведь это совсем разные действия: быстренько перед зеркалом соорудить на голове нечто интересное — или отдаться прикосновениям знакомых с рождения рук, которые, может, и не сотворят чего-то изящного, но зато подарят чувство защищенности и поддержки.
Расслабившись, девушка закрыла глаза. Пусть хотя бы на некоторое время, но — прочь все проблемы и заботы.
Сминая в кулаке листок-напоминалку, Таша стояла перед зданием центрального управления городской стражи. Если верить Деррику Ирлину, здесь теперь — ее новое место работы. И чем дольше она смотрела на расположенное на другой стороне улицы управление, тем меньше девушке хотелось подходить к нему.
