— За то, что пытаюсь вам помочь. Ведь это противозаконно. Ты и твоя мать по закону считаетесь собственностью Эстебана Лианаса, а я считаюсь вором, который собрался эту собственность украсть. Закон не запрещает ему сколь угодно дурно обращаться с вами, но запрещает мне вам помогать.

— Почему так?

— Потому что законы христианских земель созданы для того, чтобы сильные мог властвовать над слабым, а тех, кто попробует дать отпор несправедливости, жестко карать. Но на нашей Родине другие законы, там бы за одно то, что этот негодяй пытался сделать с тобой, его бы вздёрнули на виселице.

— Как хорошо. Хочу туда.

— Ты туда обязательно попадёшь, если нас не поймают.

Девушка зашептала как можно тише:

— Но если ты просто похитишь нас, Эстебан Лианас отправит за нами погоню, а если ты убьёшь его, то он этого сделать не сможет, верно?

— Верно рассуждаешь.

— Умоляю тебя, отомсти за нас. Я помню, как по приказу Лианаса его слуги схватили мою мать, разорвали одежду у неё на груди, потом они держали её, а он жёг её свечкой. Когда он тыкал свечкой в те сосцы, что меня вскормили, я поклялась, что настанет день, и я отомщу ему. Отомщу жестоко и страшно. Скажи, ты убьёшь его?

— Да, — ответил Инти. — Только слушай меня внимательно. Чтобы мы друг друга точно нашли в темноте, я спрошу её: "Какую тайну хранит море?", это будет пароль, а она пусть ответит: "Море хранит много тайн, но самая главная — могила самой прекрасной из когда-либо живших на земле женщин". Это отзыв. Запомнила всё в точности?

— Да.

— Повтори.

Девочка повторила без запинки. Видно, память у неё была великолепная, жаль, что в школу ей ходить не пришлось. Ничего, в Тавантисуйю как-нибудь наверстает упущенное.

— Да, и передай своей матери это письмо, — сказал Инти и вручил девочке конверт, который она тут же спрятала на груди.

Быстро попрощавшись, Инти отправился на корабль.

В письме говорилось следующее:

Изабелла, твой крик о помощи услышан, и Инти прислал своих людей, чтобы убить Ловкого Змея и спасти тебя с дочерью. Но и ты постарайся нам помочь — скажи, как надёжно охраняется замок, можно ли проникнуть туда незаметно, и сколькими людьми располагает Ловкий Змей? Если не можем связаться напрямую, то связь будем держать через твою дочь.

Человек Инти

Учитывая, что всё равно узнать друг друга можно будет только по паролю и отзыву, Инти мог послать вместо себя другого человека. Видящий Насквозь говорил даже, что так будет лучше, мол, Саири надо отдохнуть, он и так добыл весьма ценные сведения, а Ворон добавлял, что тот факт, что один человек слишком часто шатается туда-сюда, может вызвать подозрения и рвался в разведку вместо него или хотя бы вместе с ним. Инти понимал, что тому хочется увидеть эту самую Изабеллу лично. Но именно этого Инти и не хотел допустить — Ворон, скорее всего, не смог бы взять с Изабеллой верный тон и всё бы испортил. Да и другие чиморцы тоже могут наломать дров. Слишком уж часто они выказывают брезгливость к несчастным женщинам, чьё целомудрие так или иначе подпорчено, пусть и не по их вине. На его малой родине к такому относились легче. Может, всё дело в том, что Тумбес — торговый город, всегда был и оставался таковым, вот и требуют от женщин безупречности хорошего товара. А вот среди крестьян к этому отношение проще, потому что даже "испорченная" женщина не теряла ценности как работница. Так что потеря целомудрия — неприятная вещь, но не конец света.

Так что после некоторых раздумий Инти решил пойти в разведку всё-таки лично. И один. Так надёжнее и безопаснее — в темноте его вряд ли узнает даже отец Педро, одинокого прохожего, скорее всего, едва ли кто в чём заподозрит, а если заподозрят, то не отбиться ни одному, ни впятером. Ну а от обычных грабителей Инти и в одиночку шпагой отобьётся, не барышня. С другой стороны, какое-то предчувствие говорило Инти, что с этой женщиной ему лучше потолковать лично — найти тут верный тон может быть слишком непростой задачей.

Наконец Инти пришёл на место, увидев искомую роща, за ней — убранное поле, а за полем — замок Ловкого Змея. Быстро темнело, а значит, должна была прийти та самая Изабелла. Инти было немного тревожно, не обнаружат ли судно и не захочет ли кто поживиться (тавантисуйцы вне закона, и тут у разбойников особый соблазн), но Ворон, оставленный за главного, не младенец, должен отбиться.

Инти увидел, что по полю движется женская фигурка, лицо которой чем-то прикрыто. Точнее не чем-то, а её собственными волосами. Фигурка подошла к роще.

— Здесь ли тот, кого я ждала долгие годы? — спросил приятный женский голос.

— Здесь. Скажи мне, какую тайну хранит море? — спросил Инти и подумал, что пароль подобрал неудачно.

— Море хранит много тайн, но самая главная — могила самой прекрасной из когда-либо живших на земле женщин, — чуть дрогнувшим голосом произнесла отзыв женщина. Инти вышел из темноты.

— Меня зовут Саири, а кто ты? — сказал он.

Дрожащим голосом женщина ответила:

— Меня окрестили Изабеллой, о прежнем же моём имени, умоляю, не спрашивай.

— Почему?

— Потому что его носила красавица, а я — изуродована.

— Оттого ты и закрываешь передо мной лицо?

— Да, Саири, — ответила женщина дрожащим голосом.

— Но почему ты всё время дрожишь? Ты боишься меня?

— Нет, Саири. Просто ночью холодно, а на мне лишь дырявые лохмотья.

— Сейчас я сниму свой плащ и укрою тебя им.

— Нет, Саири, не надо. Я слишком грязна и вшива, и могу испачкать его собой. Лучше забудь о моём холоде и давай перейдём к делу...

— Ну ладно, — с неохотой согласился Инти. — Сколько у Ловкого Змея верных слуг в замке? Таких, что будут за него драться?

— Обычно у него охрана из десяти человек. Но сегодня... сегодня почти все они ещё с утра отбыли в город по делам. Остался только один.

— А сам он?

— Остался в замке и лёг спать. Несколько рановато для него...

— Значит, если я сегодня же проникну к нему в спальню и заколю его — дело будет сделано, ибо без своего патрона его слуги — ничто?

— Да, Саири. Но сможешь ли ты справиться с этим делом один?

— Шпагой я владею хорошо, так что не вижу трудностей. Веди меня к нему в спальню.

— Хорошо, Саири.

По пути Инти очень хотелось заглянуть в лицо женщины, но он знал, что просить было бесполезно: даже если бы она откинула волосы, всё равно едва ли что можно было разглядеть в такой темноте. Впрочем, голос её не скрывал никакого подвоха. Да и история... нет, женщина-злодейка выдумает всё что угодно, но только не внешнее уродство. Перед ним действительно жертва Ловкого Змея, жаждущая расплаты за свои страдания.

Тем временем женщина провела его в дом, зажгла свечу и повела его по лестнице на второй этаж. Мимоходом Инти отмечал роскошь, окружавшую мерзавца — рядом с ним даже носящие льяуту казались бедняками. Впрочем, куда важнее было запомнить обратную дорогу и выходы, из которых мог кто-нибудь выскочить. Наконец они дошли до нужного места.

— Вот это его спальня, — сказала Изабелла, — давай лучше я зайду первой и проверю, действительно ли он там один и спит.

— Разумно, — согласился Инти.

Женщина вошла в двери спальни, и тут же раздался её испуганный вскрик, её свеча погасла, но откуда-то вдруг брызнул свет. Инти обнажил шпагу и встал в позу обороны. Как только его глаза привыкли к свету, он разглядел следующую картину: Изабеллу, чьё лицо по-прежнему было закрыто волосами, крепко держал, приставив нож к горлу, какой-то головорез, а в дальнем проёме двери стоял сам Ловкий Змей с довольно яркой свечой в руках. Очевидно, Инти здесь ждали, да вот только Изабелла, решив пойти первой, всё им испортила, так как для Инти теперь было несложно отбиться, лишь бы сил хватило, хотя Ловкий Змей ухмылялся так, точно только этого результата он и ждал. Да и то сказать, теперь Инти не мог напасть на них первым, не пожертвовав жизнью Изабеллы, а этого ему никак не хотелось делать. После недолгого молчания Ловкий Змей заговорил:

— Наконец-то ты пожаловал, мой враг. И не думай только, что я тебя боюсь. Очень мне надо бояться больного дедушки.

— Может, я и дедушка, да только не такой уж больной. Выходи, померяемся ловкостью на шпагах. Или ты предпочитаешь трусить и прикрываться телом беззащитной женщины?

— Погоди, Инти, дай мне договорить. Все эти годы, с тех пор, как мне не удалось расстроить твою свадьбу с Морской Волной, я лелеял планы мести. Просто убить тебя мне было мало — я хотел унизить тебя, уничтожить...

— И для этого клеветал на меня по всякому, — фыркнул Инти. — Не скрою, мне было досадно, что меня выставляют подонком — да только целей своих ты не достиг. Клевета мне — что комариные укусы.

— Да, я понимал это. Чтобы отомстить по-настоящему, я должен был лишить тебя личного счастья.

— И для этого ты отравил мою любимую. Это очень хорошо показывает, чего стоила твоя любовь к ней! Если бы ты любил её хоть чуть-чуть, ты бы никогда не смог бы лишить её жизни!

— Ты близок к истине, да только всей правды ты так и не узнал. Нет, я не убивал Морскую Волну, хотя человек, который был у неё накануне, был и в самом деле подослан мной.

— Неужели ты будешь меня уверять, что он подкинул ей яду по собственному почину?

— Нет, он действовал по моему указанию.

Мозг Инти поневоле углубился в логическую головоломку, и его контроль за окружающей обстановкой не мог не ослабеть. Этого, собственно, и добивался Ловкий Змей, знавший, что в прямом столкновении одного из лучших фехтовальщиков Тавантисуйю ему даже с оставшимися в замке слугами не одолеть. Негодяй довольно усмехнулся:

— Что, Инти, не можешь решить такой простой логической задачки? Да просто Морская Волна не умерла.

— Хватит морочить мне голову! — ответил Инти. — Как не умерла, когда я сам своими глазами видел её труп!

— А я сам собственными руками держал её в своих объятиях после этого — ответил Ловкий Змей, и плотоядно улыбнулся. — Яд, которым её угостили, лишь вызывает сон, подобный смерти. Она заснула у себя дома, а проснулась на моём корабле. И тут уж мне не составляло особенного труда овладеть ею. Почему-то когда ты овладел девушкой на своём корабле, ты не считал это низким, а когда то же самое сделал я — готов клеймить это подлостью?

— Я не верю ни единому твоему слову, ты лжёшь! — вскричал Инти, чувствуя, что происходит самое опасное в сложившейся ситуации: он поддаётся на провокации и теряет контроль над собой, а этого нельзя допускать ни в каком случае. Но что делать, если даже само предположение, что Ловкий Змей мог бы залезть под юбку его любимой и делал это хотя бы в мыслях, вызывало жгучую смесь стыда и гнева.

— Только одно делало мою месть неполной — ты не знал о том, что твоя любимая жена обесчестила тебя изменой. Но теперь ты можешь в этом убедиться. Хуан, отдёрни с её лица волосы!

Слуга, державший нож у горда Изабеллы, тут же выполнил приказ, и тут Инти остолбенел... Да, перед ним была его покойная жена. Хотя годы и уродливые шрамы от ожогов не могли не изменить её, Инти всё равно не мог с первого же взгляда не узнать родимые черты, и сожалел сейчас только об одном — как он не догадался по голосу? Любимая смотрела на него с такой тоской и болью, что у Инти поневоле заныло сердце. А это был опасный, очень опасный для него симптом.

— Да, Инти, любя все эти годы тебя, она была вынуждена отдаваться мне и обслуживать мои прихоти, — сказал Ловкий Змей, — а теперь она собственными руками завела тебя в западню. И умрёте вы на глазах друг у друга, бессильные спасти и помочь!

Последние слова Ловкий Змей даже не прокричал, а как будто прогремел. А может Инти так показалось, ибо это было последнее, что он помнил. Дальше свет в его глазах померк....

Когда сознание вернулось к Инти, первое, что он почувствовал, были верёвки, стягивающие локти и лодыжки, потом к этому присоединилось ощущение жажды. Инти попробовал приоткрыть глаза, но они оказались прикрыты повязкой, так что не поймёшь, где он и что вокруг. Ум его тоже включился, и Инти понял, что, вопреки ожиданиям, даже не избит. Несколько синяков не считается, его просто тащили не очень аккуратно. Что ж, это говорит о том, что ему уготовили какую-то особенно изощрённую казнь. Инти вспомнил, как его ещё девятнадцатилетним юношей точно так же связали и хотели оскопить, и сердце его поневоле сжалось — может, Ловкий Змей теперь, хоть и с опозданием на два с половиной десятка лет, но выполнить своё страшное намерение? Сама смерть не казалась такой страшной, как это предсмертное унижение... Инти попытался успокоиться: тогда девятнадцатилетнему юноше было страшно, что у него отнимут будущее, а теперь жизнь во многом и так и эдак прожита, и что бы там ни удумал Ловкий Змей, ему не отнять у Инти прошлого. Хотя умирать было досадно — так глупо попасться, заслушавшись Ловкого Змея ослабить контроль и... а, собственно, что произошло-то? Как он потерял сознание? Неужели с ним просто в неподходящий момент случился сердечный приступ? Нет, прав был Горный Ветер, здоровье ему уже не позволяло в это дело впутываться. Или не приступ, сейчас-то сердце работает нормально. Может, просто обморок оттого, что он узнал? Почему-то сильно болела голова. Ударился при падении? Может быть, но он не помнил этого момента. Так, тошнить вроде не тошнит, так что ещё не все потеряно. Повязка на глазах мешает, но ведь снимут её рано или поздно.

Интересно, сколько прошло времени? Ведь если он через сутки не вернётся, то виллу Ловкого Змея должны будут брать штурмом его люди, может, успеют всё-таки освободить его и Морскую Волну? Вдруг повязку с его глаз кто-то снял, и Инти увидел перед собой Морскую Волну. Сейчас, при дневном свете, ещё больше были видны её шрамы, морщины, грязные спутанные волосы и жалкие лохмотья, в прорехи на которых была видна кожа на спине и груди. Поглядев вокруг, Инти увидел, что находится в какой-то сараюшке и лежит на соломе. Хоть не в подвале, и на том спасибо.

— Прости меня, если можешь. Но нет мне прощения, я погубила себя и тебя.

— Ты не виновата, — ответил Инти, — ты и предположить не могла, что Ловкий Змей окажется настолько ловок.

— Я сейчас развяжу тебя и дам тебе воды. Хуан, слуга, который должен был тебя охранять и которого я подкупила бутылкой вина, уверен, что я в морских узлах ничего не понимаю, я же женщина, а не моряк, но ведь я же в Тумбесе росла, и отец учил меня этому искусству. Так что попробую. Время до вечера у нас ещё есть.

— Скажи мне историю своих бедствий с самого начала и по порядку.

— История моих бедствий началась в тот вечер, когда в дом моего отца пришёл некий человек. Он назвался Звонкий Комар, но я не знаю, настоящее ли это имя. С тех пор я его больше не видела. В доме были только я и малыш Ветерок, а Звонкий Комар сказал, что должен сказать мне что-то очень важное. Я его впустила и напоила чаем. Он рассказал мне, что много лет знает тебя, и что за последние годы ты стал совсем другим, что тебя ожесточила борьба внутри страны, и в любом человеке ты готов видеть врага. Ты привык жестоко пытать.