— А концентратор — решил напомнить о камне Чуу-ур.
— Зачем он тебе? Стоит его вернуть, и мы забудем о нашей ссоре.
— Не смогу — делано огорчился Чуу-ур — честь она всегда честь, поединок должен состоятся, иначе одну из сторон обязательно обвинят в трусости.
— Достойные слова — уважительно кивнул головой наместник — переодевайся, Грум`бл поможет тебе.
Толстый нинш, с дрожащими руками, услужливо кланяясь уже вынимал из окованного металлом сундука, части доспеха.
Во время разговора, Чуу-ур, накрыв концентратор левой рукой, незаметно сформировал ассуру паучьей брони, и попытался создать поверх нее плетение хофов.
— — — — — — — — — — — — — — — — — —
Камень потеплел, реагируя на желание нового хозяина.
Князь вышел, оставляя своего гостя наедине с ниншем.
— Оставь здесь — Чуу-ур махнул рукой, прогоняя толстяка — я сам.
Наклонившись к Орл`чар, он приложил концентратор к ее голове.
— Пробуждайся — обращаясь больше к камню, он пробовал передать ей часть силы.
Ничего не происходило, светлейшая совершенно не реагировала на его действия, находясь в каком-то странном коконе ничего в себя не пропускающем. Освободив от нагрудника, он уложил ее на топчан в углу палатки.
В сундуке оказался полный доспех. Кираса была соединена с защитой плеч и рук, толстыми переплетенными кольцами, создавая гибкую монолитную конструкцию. Наплечники бронзового оттенка, в виде листов крупного дерева, накладывались друг на друга, давая необходимую подвижность. Защита ног из толстых пластин, вселяла уверенность в полной защищенности своего хозяина. На дне сундука Чуу-ур нашел короткую стальную юбку, одеваемую на пояс. Все элементы доспеха были закреплены на толстой и грубой ткани, и украшены символикой князя. Шлем с перевитыми назад рогами и пристегивающейся маской в виде лица уродливого демона, оказался совсем не тяжелым. Переплетенные кольца, крепящиеся к шлему, прикрывали его шею, опускаясь широкой накидкой на плечи. Такая кольчуга, прикрывала все не прикрытые единым металлом сочленения и участки тела.
— Эй, Грум`бл — позвал Чуу-ур нинша, поняв что не сможет самостоятельно надеть эту гору метала — помоги.
Толстяк сразу нырнул в палатку. Осторожно передвигаясь, он подошел к еще одному сундуку и вынул комплект одежды, предназначавшийся для одевания под доспех.
— Это хорошо — забрав его, из дрожащих рук прислужника, произнес Чуу-ур — может и вода есть?
Кувшин с холодной водой, помог ему привести себя в порядок. Облачившись, с помощью Грум`бла в немного великоватый доспех, он снова вернулся к светлейшей.
Сильный шум за полой палатки отвлек его. Застегнув маску на шлеме, Чуу-ур подошел к входу. Ощущение опасности накрыло его совершенно неожиданно. Двое понял он, оголяя лепесток и осторожно отодвигая тяжелую полу, рукоятью клинка. В образовавшуюся щель кубарем влетел Нинш, что-то громко причитая. Чуу-ур проводил его взглядом, слегка покачав головой.
Прежде чем выйти, он шагнул к поднимающемуся Грум`блу.
— Кто напал? — требовательно спросил он, пытаясь разобраться в происходящем.
В ответ нинш попытался ответить, широко открыв рот, но от волнения у него ничего не получалось.
— Если я вмешаюсь — смотря в глаза прислужника, проговорил Чуу-ур — честь князя пострадает?
В ответ, Грум`бл бешено закачал головой в разные стороны, показывая что ни о какой чести там и речи не идет.
— Охраняй ее — показав рукой на светлейшую, Чуу-ур быстро выскочил наружу.
Окружающее полностью вымерло. Ни одного воина вокруг. Войско, непонятным образом, исчезло, предпочитая не участвовать в творимой расправе. Никого кроме князя и двух клагшей с выбитыми на нагрудниках вертикальными зрачками. Длинные фартуки с кармашками и диадемы на лысых головах, ясно показывали, что противниками князя являются "видящие".
Воздух был перенасыщен противостоянием. Чуу-ур пригнулся, стараясь, стать незаметным. Стелющимся шагом он двинулся в сторону, пытаясь зайти крайнему лысому за спину.
Уверенный в своих силах, он пропустил момент, когда клагш на долю секунды разжал кулак, поднятой горизонтально, руки.
Ярчайшая вспышка, полностью лишила его зрения, показывая насколько он, был самонадеян, собравшись атаковать одного из "видящих". Медленно отступая, Чуу-ур ждал, когда глаза восстановятся.
Монотонный низкий гул, на который он почти не обратил внимания, покидая палатку, никуда не делся, и он понял, что князь все еще сопротивляется.
Зрение не возвращалось, помехи от производимых действий клагшей не давали ему почувствовать ни окружающее, ни накопленную в теле энергию. Зажатый в руке концентратор, также не отзывался на его желания.
Вдруг тембр гудящего звука изменился, медленно увеличивая свою громкость.
Волна секундной паники, острой иглой вонзилась ему в затылок, порождая легкую дрожь в руках, когда он понял, что один из лысых двинулся прямо к нему. Остановившись, Чуу-ур не придумал ничего другого, как встать на грань сна.
Помня, как нужно сопротивляться силе, вырывающей его из тела, он сосредоточенно удерживал себя на грани перехода в предел.
Оживший ворон, вцепившись когтями ему в плечо, расправил крылья.
Чуу-ур балансировал на грани, не собираясь сдаваться. Теперь он видел потоки энергий, которыми управляли клагши. Созданный "видящими", отталкивающего вида туман, разъедал доспехи князя, стараясь его уничтожить. Однако наместник не уступал, замкнув на светящиеся камни искру, он удерживал творение своих собратьев, вокруг себя. Князь, очевидно, не знал, как использовать, камни. Зажав по одному в ладонях, третий он положил себе в рот, копируя нагов. Образованный из концентраторов треугольник, наливался силой, заполняя плоскость, в которой лежали камни, мутно-белой синевой.
Чуу-ур готовился атаковать клагша, который, не переставая питать едкий туман, сверкающей энергией, медленно шел к нему.
Вынув из-за пояса короткую плеть, "видящий" замахнулся ею, метя противнику в голову. Наливающийся бордовым цветом камень, привязанный на конце короткой нагайки, зловеще сверкнул, не предвещая ничего хорошего.
Чуу-ур сделал шаг вперед.
Глаза мутанта широко раскрылись, и он сразу атаковал.
Не плетью, резко перенаправив силу, он окутал плотным, едким облаком своего противника.
Полученная от князя броня не выдержала, моментально расползаясь на рваные части, как трухлявая ткань.
Не обращая больше внимания, на "изуродованного" противника, "видящий" отвернулся, восстанавливая поток белого пара, шедший к князю.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Вера в свои силы, подвела клагша.
Молочно белый клинок, вошел ему в спину, как в мягкое масло. Чуу-ур не стал вытаскивать лепесток, а с силой повел его в сторону, разрезая внутренности опасного мутанта.
Клагш развернулся, вынимая из кармашка светящийся камушек. Перерезанный почти пополам, он начертал в воздухе замысловатый узор, бордово красный луч вырвался из его ладони и ударил Чуу-ура прямо в грудь.
Громадный молот сплющил внутренности, отбрасывая далеко назад, прикрытого паучьей броней человека. Врезавшись в палатку, и повалив ее, он запутался в широких кожаных шкурах, из которых она была сделана. Резкий шипящий звук, и два глухих взрыва оповестили его о конце противостояния. Выбравшись из-под завала, он поковылял к одиноко стоящему князю, борясь с режущей болью в груди.
Бок наместника, представлял собой спекшуюся, глубоко сожженную плоть. Прерывисто дыша, он улыбался широкой, неестественной улыбкой.
— Где они? — Чуу-ур, превозмогая боль, едва смог выговорить пару слов.
— Ушли — князь смотрел на своего напарника и не видел его, о чем-то серьезно размышляя.
— Зачем напали?
— А? — наместник отвлекся от своих дум — почувствовали концентраторы. Залечат раны и вернуться. Сами решили ими завладеть, иначе бы только вдвоем не пришли.
— Тебе бы тоже, это.. — Чуу-ур показал на обугленный бок князя — полечиться.
— Да, идем — развернувшись, наместник, приволакивая ногу, медленно побрел к палатке — есть у нас хороший лекарь, главное этих двоих у него не встретить.
Обоим пришлось переодеваться, если у князя был поврежден только нагрудник, то у Чуу-ура от чужого доспеха остались небольшие куски разъеденного металла, висевшие на местами сохранившейся ткани.
— Слово какое заветное знаешь? — спросил наместник, с сожалением разглядывая испорченный доспех.
— Знаю, легко согласился Чуу-ур — облачаясь в стеганную кожаную куртку и штаны из толстой кожи, принесенные ниншем.
— Не скажешь? — спросил князь, больше утверждая, чем спрашивая.
— Не скажу — взвалив на плечо светлейшую, ответил Чуу-ур — хорошо бы ее тоже лекарю показать.
— Ее-то зачем? — искренне удивился наместник.
— Живая вкуснее — следуя за князем, отрезал Чуу-ур, прекращая разговор.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Долгий путь через все войско, прошел без каких либо пришествий. Странные взгляды прекратились через половину пути, и дальше клагш и его спутник шли относительно спокойно.
— Это палатка вашего лекаря? — удивленно спросил Чуу-ур, стоя перед громадным шатром, увешанным с наружи различными амулетами и отталкивающими картинами, начертанными на шкурах спекшейся кровью.
— Да — князь не стал вдаваться в объяснения. Держась за изуродованный бок, он был готов потерять сознание в любую секунду.
Свободной рукой Чуу-ур подхватил наместника, удерживая его в горизонтальном положении.
— Что мне сказать?
— Скажи ему, что моя семья будет у него в долгу. И.. — князь закатил глаза, наваливаясь на Чуу-ура — если не захочет помогать, скажи, что один концентратор будет его.
Наместник потерял сознание, повалившись на землю и увлекая за собой Чуу-ура и светлейшую.
— Вот ведь, если все так плохо, мог и меня попросить — вставая, проворчал недовольный человек — зачем камень отдавать, если он такой ценный.
— Что тут ценного? — спросил, возникший в открывшемся отверстии, тихий старческий голос.
— Почти ничего — Чуу-ур слегка склонил голову, признавая главенство лекаря в данной ситуации — только раненный князь, да лорт без сознания.
Высокий седой старик, с причудливо уложенной копной волос, длинными иссохшими пальцами постукивал себя по виску. Его правая рука жила своей жизнью, выбивая медленную дробь, на темной, от большого числа прикосновений, коже. Он не был клагшем, очень и очень старый, изъеденный и высушенный прожитыми годами, лекарь мог быть представителем любой из семей. На его накинутых на плечи, искусно выделанных шкурах, покоилась широкая цепь из темного металла. Круглый медальон, висевший на ней, в виде большого вертикального зрачка, с изображением змеи, с лапами, вцепившейся в свой собственный хвост, притягивал к себе все внимание. Искусно выполненный образ, был объемным и настораживающее "живым". Далеко на заднем плане прятались в густых белесых бровях, все понимающие, безжизненные глаза, неестественного яркого, голубого цвета.
— А`риър? — рука старика перестала выбивать дробь — как ты нашел меня?
Лекарь, распахнул полу палатки, сурово смотря на появившуюся троицу.
— Этого еще не хватало — недовольно произнес Чуу-ур — теперь я А`риър.
Затащив во внутрь, тихо стонущего князя и светлейшую, он обернулся к старику.
— Помоги — требовательно проговорил он — начни с нее, князя я сам попробую вылечить.
— Что с ней? — голос привыкший повелевать, требовал ответа.
— Князь разрушил слезу бога — быстро ответил Чуу-ур — она была рядом.
— Ох уж этот шестой сын, Баруш всегда говорил, что от него одни неприятности — ворчливым голосом отметил старик — неси ее вон на тот стол.
— И не разбей ничего — угрожающе предупредил он, видя как стремительно незваный гость подхватил светлейшую.
Только теперь Чуу-ур обратил внимание на обстановку этого громадного шатра.
Склянки и реторты, прозрачные и не прозрачные сосуды, располагались ровными рядами на многочисленных полках. Четыре больших стола темного дерева, были завалены разнообразными свитками, амулетами и частями тел. Пилы, зажимы, крючки и клещи различных размеров. От удивления Чуу-ур даже остановился. На двух столах, были разложены отсеченные конечности, вывороченные внутренности и несколько голов. Поражала неестественная чистота, ни одной капли крови, словно это были не отрезанные части когда-то живого, а искусно изготовленные и расчлененные копии.
Один клагш и два нага, отметил Чуу-ур, опуская светлейшую на почти свободный стол, с нарисованной сложной схемой пересекающихся линий.
— Она очнется?
— Иди, лечи мальчишку, если можешь — прозвучал недовольный ответ.
Дойдя до князя, Чуу-ур опустился рядом с ним. Искра, система каналов, силы текущие по ней, невольный лекарь надеялся, что у него все получиться, с этой помесью нага и человека.
Начнем с основного, с непонятной формы, переработчика и создания блуждающей в теле энергии, питающей собой естество клагша. Чуу-ур приложил руки к искре князя. Настраиваясь на частоту биения затухающего сердца. Сливаясь с едва различимым ритмом, он размазывал себя по его силовому каркасу. Перебитые каналы, были сожжены, кровоснабжение и питание тканей было преднамеренно нарушено, уничтоженная плоть, обугленным комком, высасывала из наместника оставшуюся силу, стараясь уничтожить все вокруг себя.
Чуу-ур встал на грань сна. Зная, что его ждет, он сопротивлялся силе предела. Ворон снова развел в стороны крылья, вцепившись в плечо своего толи хозяина, толи жертвы.
Ладони, приложенные к наместнику, потеплели. Сливаясь с ним в единое целое, Чуу-ур ясно сохранял единственную мысль, ставшей несущейся лавиной его единственного желания — восстановить. Сохранить едва теплившуюся жизнь в князе, растить перекрученные и уничтоженные тончайшие нити естества наместника, чтобы живительная сила, шедшая по ним, восстановила уничтоженную плоть мутанта.
Совершенно подсознательно он достал концентратор. Зажав его в правой руке, он желал, чтобы наместник жил. Просто желал, и его воля находила отклик в окружающем, тончайшими иголками впивавшимся в ладони. Он почувствовал себя одновременно в пределе, где был всевластен, и здесь на липкой обманке, забирающей себе любой отголосок силы.
Уверенность и мощь хозяина предела, предалась ему, отразилась и снова окутала собой, разрешая осуществить задуманное. Плоть начала восстанавливаться, повинуясь его чистому желанию. Застыв на грани раздвоения, он боялся потерять это новое чувство, до того как поможет князю. Кубики естества наместника оживали, расцветая силой народившейся плоти, веером расползаясь по обугленным останкам. Наконец все было закончено. Отпустив грань сна, Чуу-ур едва не провалился в засасывающую воронку предела. Уцепившись сознанием за окружающее, он остался на "липкой", чувствуя в себе возросшую силу.
— У Ад`жиТае новые фокусы обращения с концентраторами — нахмурившийся старик стоял рядом с Чуу-уром, следя за его действиями — ты восстановил его плоть и шань, эта странная техника мне не понятна.
