Знакомые буквы... Несколько раз я такие видел, когда брал задания... Ну, точно, была одна любительница выдавать клички. Тогда ей было четырнадцать, а, нет, пятнадцать. Почему бы и нет, в конце концов? Хотя эти переходят всякие границы. Но, наверное, хорошо, когда у человека есть фантазия.
БУМ-БУ-РУХ.
Однако... Центральный корпус тряхнуло еще сильнее и злее.
Мы прошли двенадцатый этаж. Чем ниже спускались, тем удушливей становился запах крови.
Двенадцатый был еще вполне человеческим. Хотя здесь уже давно царил ад. Стены цвета розовой органики. Воздух вроде сладкой патоки. На каждом этаже разрушения всех мастей, а на двенадцатом — я глянул мельком — восточная стена стерта начисто. Разве что бульдозером можно было бы так основательно все разнести. После этого я решил, что не удивлюсь, если это внезапно стало гигантских размеров, да к тому же умудрилось сохранить форму. Слишком уж игнорировался закон сохранения энергии.
— М-мато-сан. Думаете, эти ракеты на ней сработают?
Сим вопросом я высказал, можно сказать, самую суть моего беспокойства.
Если ответит "не сработают" — начну марафон в обратном направлении. Хоть режь, а вернусь на крышу и знай себе буду смотреть за великим финальным боем с чудовищем с трехкилометровой высоты.
— Пока сработают. Хотя это "пока" еще минут на пять... Если оно за эти шесть часов испытает такую смерть, что ее на кусочки разорвет, наш дружок станет бесполезен.
— Чего? Объясните попроще.
— Говорю же. Оно — одержимый с иммунитетом ко всему на свете. Я только что сказала — теперь просто так убить не получится... В самом начале произошел небольшой несчастный случай. Персонал ошибся с количеством нервнопаралитического газа и хорошенько это убил.
— Имею замечания к докладчику по разным пунктам, но продолжайте.
— Угу. Инцидент печальный, но что сделано, то сделано. Мы уже начали вскрытие тела, как оно вдруг ожило. Что самое бредовое — тело было полностью мертвым, но мозг, похоже, функционировал независимо, Потом тот же газ на это уже не действовал. Тело больше от него не умирало. Догадался, что было дальше? Персонал нервничал и ликовал одновременно. Их можно понять. Гибель от яда — а затем, спустя какое-то время, выработка нейтрализующих антител. Короче, можно было проводить смертельные эксперименты всего на одном субъекте. Идеальная экспериментальная модель.
БУХ-Х.
Монструозный пульс потихоньку приближался.
— Но через месяц все пошло наперекосяк. Разумеется, у этого в теле происходили уже не человеческие химические реакции. Нельзя было применять науку. Данные сотен экспериментов ничего не дали, но, как ни прискорбно, это выработало иммунитет к тем же сотням разнообразных смертей.
ТА-РА-РАХ-Х!
Мы — на пятом этаже.
Жуть. От исходящего с нижних этажей запаха крови туман в глазах.
— Сечешь? Препаратами из запасов Ольги это теперь не убить. Конечно, есть сколько угодно других способов. В крайнем случае, можно сунуть это под пресс или, как сейчас, задействовать взрывчатку.
— Но... если это все равно оживет, что дальше? — продолжала она. — Если оживут кусочки мяса, это уже не к нам. У нас кончатся методы с точки зрения физики. И персонал Ольги испугался этого "если". Они не имели права своими руками создать финальный вариант. Ведь если они смогут однозначно убить это, а потом такой мощи не хватит для полного уничтожения, гипотеза "мы еще сможем убить" исчезнет. Самая несбыточная мечта обывателя — телесное бессмертие — оживет в чудовище. В конечном счете, они решили: "Нам нельзя больше убивать". Сейчас еще есть вероятность наличия смертей, которых это не испробовало. А поскольку она есть, это не бессмертно — так они изо всех сил скрывали свои действия. Но это взрослеет день ото дня. Нельзя вечно держать дверь на том же замке. Полгода назад корпус D надстроили именно потому, что боялись этого. Ведь есть вероятность и того, что это скоро умрет естественной смертью, так давайте умудримся и продержим это взаперти до этой самой смерти, тогда вопрос ответственности исчезнет сам собой! Так они недооценили проблему и...
ТРАХ-ТА-РА-РА-РАХ!
Мы пришли на третий этаж. Жуть. Задница. Хреново. Что хреново? Ну, на третьем этаже начиналось озеро. Невероятно, но в огромном количестве крови потонули второй и первый этажи. Мне это очень не понравилось. Не столько из-за вопроса, откуда взялось такое количество крови, но больше из-за того, что нечто с таким запасом красной жидкости уже умерло от руки этого!..
— В корпус D придется идти с третьего этажа. Так, где-то тут была пожарная лестница...
В отличие от меня, Мато-сан и бровью не повела.
Вид у нее героический — смотрите, это же и вправду та, у которой в словаре отсутствует слово "опасность"!
— Мы не пройдем! Давайте прямо сейчас вернемся в Сикуру, Мато-сан! Не сработает же, наверняка не сработает козырь номер два!
— Дуралей, не кати бочку на ракетницу! Она наземные укрепления и даже танки девяностой модели сносит на раз — для пехотинца это произведение оружейного искусства! От такой не загнется разве что "Тиран"!
— Ни фига себе!
Я... только сейчас заметил! Мато-сан паниковала, она же давным-давно вся как на иголках!
— Идем, Сёдзай. С тобой как-нибудь управимся. Знаешь про парадокс?
Тома Мато схватила меня за ворот и издала боевой клич.
А потом побежала по залитому кровью коридору третьего этажа. Я пытался бежать обратно. И тут... весомый, самый высокий и сильный
БУ-БУХ
сотряс центральный корпус.
— Что?!
— Вот оно...
Какое еще "вот оно"...
Стена за десяток метров перед нами разлетелась в пыль. Судя по удару, в стену влепился самосвал.
Брызжущие струи крови и омытая светом только-только занимающейся зари черноволосая девушка.
Два года прошло...
Кровавого платья уже нет. Она устроила невероятную резню, но на ней не было ни пятнышка, ни одной красной капельки. Некогда потерпевшая поражение от Томы Мато, добитая ударом Исидзуэ Сёдзая, она была совсем не той, что стояла сейчас здесь и торжествующе улыбалась:
— Давно не виделись, старушка. Я ждала этого часа два года. А это у нас с таким лицом, словно в кучу наступил, мой добрый брат?
Определенно не в меру развившись и умственно, она поприветствовала нас.
А между прочим... вообще-то я уже видел в том ролике... гм, по-моему, она уж слишком выросла.
— Сёдзай!
Но мои впечатления от встречи никак не касались Томы Мато. Взаимное, давящее различие боевой мощи.
Нельзя себе позволить и лишнего слова — выносят решение инстинкты Мато-сан, отточенные до квинтэссенции бойца.
Беспредельно возросшие способности.
Беспредельно натренированная выносливость.
Да. Подобных ей "чудовищ" просто нет.
Ни единого шанса на победу, если бежать — то только в этот миг. Тома Мато выставляет ракетницу так, чтобы защитить Исидзуэ Сёдзая...
— Брось. Поздно, старушка.
Чудовище одолевает десять метров менее чем за секунду, женщина слышит его голос.
Ее правый кулак обрушивается, словно свайный копер.
Дробящий десятисантиметровую стальную стену кулак безжалостно...
— Вперед, Сёдзай-щит!
...пробивает мне грудь посередине. Г-ха!..
— Черт, я и не думала!.. — восхищенно растягивает губы Исидзуэ Каната.
Тут взрывается козырь номер два. Г-хо!..
Вон как, вот теперь я, к-ха, понял, почему козыри шли в гх-таком, поряд-к-хе, г-ха, г-хо-кхо, г-ха!..
???
Две тысячи пятый, четырнадцатое февраля, семь часов утра.
Я в непередаваемом настроении. Бездумно разлепил глаза.
— Приснится же...
Это был сон. Худший из кошмаров.
Ну, да, местами он был странным, и намеки для веток сюжета торчали как стразики, отчего он был вроде бы и легким... Но я хочу сразу отмазаться — я тут совершенно ни при чем.
— Каждый год, каждый год что-то приключается... Похоже, четырнадцатое февраля для меня уже психологический якорь...
Поглаживая грудь, в которой недавно раскрылась огромная дыра, я живенько согнал себя с постели. Умывшись и смыв путы кошмара, в улучшенном настроении включил телевизор.
Погода — облачно. До невероятности прекрасный рассвет из сна на самом деле вон какой.
— Хм?
Зазвонил сотовый. На экранчике — "Томато-тян". Нормально записал... хотя если она увидит, то убьет. Поскольку Мато-сан — надзиратель над выписанным из госпиталя им. Ольги Исидзуэ Арикой, она должна звонить вот так раз в четыре дня.
Обычно после этого она составляет мне компанию в походе в Марион, что перед заведением.
Но чтобы поесть за ее счет — об этом не может быть и речи.
— Да, алло. Доброе утро, это Исидзуэ.
— А, Сёдзай. У меня дурные вести. Расслабься и слушай.
Голос в трубке серьезный, но в то же время спокойный. Так Тома Мато говорит, когда стоит на краю пропасти. Меня начало подташнивать от невыразимого дежа вю.
— Сегодня утром была разрушена Ольга. Все отделения в руинах. Сейчас ищем пациентов и персонал, но для остальных выживших положение отчаянное. Если повезет, найдем одного-двоих. Камеры слежения показывают, что все это дело рук единственного больного. Подозреваемый истребил дотянувших до последнего беглецов. Потом прорвался через вестибюль и, скажем так, выписался.
Меня будто током ударило. "Так, где мой загранпаспорт?" — думаю я, встаю с дивана, но мне, с которым обращаются как с больным А-синдромом, даже водительскими правами нельзя пользоваться.
— Понимаешь?.. Подозреваемого сейчас ищут изо всех сил, но личность еще не смогли установить.
Так. "Ольга" — отдельный от материка остров. Снаружи никто не зайдет. Любое бедствие в этом учреждении обязано происходить внутри. Разрушение клиники — это словно кнопка самоуничтожения.
Поэтому единственный выживший равняется действительному преступнику.
— Сёдзай. Исидзуэ Каната еще объявится.
Значит, это был никакой не дурной сон.
Это был сон в руку — с вкраплениями действительности. Неизбежный для Исидзуэ Арики.
Его неистребимая головная боль.
?Vt.in day dream.end
2005-й, за Ольгу Финал боёв сильнейших по больнице Св.В. Чарт
Исидзуэ Каната
* Людей, с кем дралась меньше трёх секунд, лень перечислять
Корпус; Кли-Ник; Имя; Баллы
D; B-перечёркнутая (Брейнлесс)?в поиске; Исидзуэ Каната; бои = победы
D; Потрохач; Яcикидо Кёма; лёгкая победа. Лучший бой пока что. По прикидкам и по факту самый сильный по ресурсам одержимый. Все 10 минут на пределе. Конечная форма потрясла, как школьницу.
D; Мастер сознания и дамага (Дабл Байнд); Хирумия Рузеру; трудная победа. Потому что удивила. "Рузель" — паршивое имя.
D; Аментия Найтмер; Юдзюмоти Арро; победа. Весь корпус C разрушен, средний корпус, слияние по 6-й этаж, самоуничтожение. Пришла, увидела, и всё.
D; Ледяной Цветок (Фризия); Ёругути Cиcия; повержен. Подумаешь, время он останавливает.
D; Смак Умиганэ; Кодзима Хадэру; повержен. Увы, яды уже не действуют.
E; Ебучая мечтательная воришка Сиеста; Орига Маринэ; победа без боя. Потому что давно умерла в своём карцере. Я почти теряю цель.
D; Самый сильный домосед Вселенной; Оокуманеко Мокумоку; тяжёлая победа. Супервраг. Супернеуязвимый. Еле-еле победила.
D; Безвыходная западня мозга (Кляйн-куб Кляйннесс); Курамицу Мерка; победа по согласию. Пораженец. Трусливо сбежав внутрь меня, уже не умрёт, но и не сбежит. Аминь.
C; Газонокосилка; Яманаcи Томори; победа по неявке противника. Сдавала все фронты, когда завела в подземную клетку, попробовала уронить в подземный ход. Если удрала, не истратив до этого сил, то жива, наверно?
C; Магазин хищных вещей (Марбл Фамбл Маркет); Нирабиси Ютака; повержен. Бывшие харизматические втюхиватели — интересные личности. Любят вскрывать слабые места и травмы.
C; Санни Дэй.Рэйнкоут; Юзуриха Намида; повержена. Не люблю любительниц проклинать. Сразу её развеяла.
C; Пьеса без голоса (Трек N3); Макотоко Мио; повержена. Следите за полипами от избытка песен.
B; Ямада-?; Умиказе(?) Такано(?); повержен. Первый, кого стоит вспоминать. Считаем разминочным боем?
B; Иллюзионист (Трибьют Амбер); Мияхара Мумэй; лёгкая победа. Но весёлые 3 минуты. Неплохо бы ещё минутку.
B; Арфа природы в сердце; Арисино Рикка; повержена. Невидимая юэ-цинь. Быстрый сольник как тайный приём малость тронул, или даже сильно. Типа на самом деле одержимая, перебившая больше всех народу. Правда 10к людей на севере?
A; (нет); Хиномори Ока. Совсем повержена.
Лёгкая победа за 3 секунды. Вообще без новообр-й.
Причём с катаной.
...Гм, но... а что если — вдруг — самой опасной в Ольге была
как раз она?
От слова extort — "вымогать". Объяснение см. в главе SvsS-2.
эbermensch — сверхчеловек.
http://www.k.u-tokyo.ac.jp/housingnavi/en/room_info/sample.html
Практика следования за своим лордом в могилу.
Синдром раздраженного кишечника.
Проявлять яркие клинические признаки
Имеется в виду смысл кандзи, которыми записываются эти имена.
Здесь — домашние web-страницы.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Худи
Японская государственная железная дорога.
Оригинальный перевод Shimashou — "так и поступим".
Посмертное вскрытие и исследование тела и внутренних органов с целью выяснения причины смерти.
Адреса в Японии назначаются не по системе улица — дом, а квартал — группа домов — дом.
Друг Арики с прозвищем Поступим (в оригинале Симасе — Арисима Сего).
От слова extort — вымогать.
?? — tsukitsuki
? — ri
???
taka
nashi
Термины из кунг-фу и кендо.
