Сам же неживой маг, как-то неожиданно для себя оказавшийся на самой вершине иерархии ослабленной гильдии, мысленно просчитывал варианты того, что же нужно сделать, дабы уцелеть и в этой передряге.
"Только-только нащупал правильный путь духовного развития, и тут опять... Чтоб этим интриганам икалось до скончания веков!".
* * *
После эмоционально тяжелого дня, выпившего из старого минотавра все моральные силы, Бруно приказал никому себя не беспокоить ни при каких обстоятельствах, даже если сестры аликорны начнут ломиться в границы Народной Федерации. Рунные рыцари, занимавшиеся охраной главы ордена, а так же медицинский персонал госпиталя, с пониманием отнеслись к желанию чародея побыть в одиночестве, а потому удалились за закрытую дверь.
Самочувствие пожилого быка, от рогов которого остались два коротко спиленных "пенька", никак не улучшалось, что, по словам врачей являлось следствием нервного напряжения, так что они даже предлагали снотворное. Если бы в палату ворвался очередной вестник, который принес бы еще одну "радостную" новость вроде возвращения в Эквестрию изгнанного тысячу лет назад бога, он мог бы согласиться даже на инъекцию медицинского спирта прямо в вену, лишь бы этот мир прекратил издеваться над усталым разумом.
Стоило закрыть глаза, как сон тут же сморил Бруно, отправляя его в воображаемую страну, где совершенно нет магии, вокруг царят покой и технологии, а пони неразумны и обитают только на специальных фермах. В другой момент он бы обязательно почувствовал возмущение в пространстве и проснулся, дабы во всеоружии встретить незваного гостя, но слишком много негативных факторов наложились друг на друга.
Из пространственного искажения, в палату шагнул пожилой минотавр, которого можно было бы принять за чуть более здорового брата-близнеца Бруно. Он был совершенно гол, а в руках держал кристаллический стержень темно-синего цвета, заостренный на одном из концов.
Секунду поколебавшись, Бруно Второй перехватил свое оружие обратным хватом и вонзил в грудь ничего не подозревающему старику. Артефакт тускло засветился, слабое сияние окутало умирающего мастера ордена рунных магов, а затем его плоть испарилась вместе с костями, оставив на кровати только больничную пижаму.
Тут же запищали приборы поддерживавшие в организме старого минотавра жизнь, а двойник не теряя времени, схватил тряпки в которые был одет его оригинал и швырнул их в дальний угол, так, словно бы только что снял их с себя.
Входная дверь распахнулась и на пороге удивленно застыли двое рунных рыцарей, одетых в легкую компактную броню, врач, облаченный в светло-голубой халат, и трое санитаров. Все они уставились на Бруно Второго широко распахнутыми глазами, в которых легко читались шок, недоумение и неверие.
— Мастер... — Старший из рыцарей потянулся к своему револьверу, а вокруг его левой руки вспыхнули руны боевого заклинания. — Назовись, или будешь уничтожен.
— "Маршал", кто я? — Совершенно спокойно спросил у радиоприемника самозванец.
— "Создатель Бруно, глава ордена рунных рыцарей". — Незамедлительно отозвался безэмоциональный голос искусственного интеллекта.
Слова незримого наблюдателя успокоили как чародеев, так и медиков, тут же принявшихся обследовать пациента, отмечая резкое улучшение состояния как мышц, так и внутренних органов.
— Мастер, прошу прощения. — Старший из рыцарей склонил голову.
— Понимаю. — Старик хмыкнул. — Мы всегда и везде должны сохранять постоянную бдительность.
— Но как вы исцелились? — Младший из рыцарей задал терзающий его вопрос и тут же смутился своей наглости.
— Вы еще очень многого не знаете о рунах, ученики. — Заметил Бруно Второй. — А сейчас, мне нужно отдать несколько приказов.
Санитары и врач, правильно поняв намек, поспешили выйти в коридор, перед этим не забыв сообщить, что необходимо пройти полное обследование на специальном оборудовании, которое определит степень здоровья организма главы ордена.
— Оставьте меня. — Велел задержавшимся рыцарям старик. — Вы ведь не забыли о моем приказе?
Стукнув себя в грудь сжатыми кулаками, быки синхронно развернулись и поочередно вышли за порог, плотно закрыв входную дверь.
— Вот и славно. — На морде Бруно Второго появилась усмешка. — В какой-то момент я начал думать, что ты меня выдашь.
— "Это не имеет логичной причины". — Отозвался "Маршал", чей голос по прежнему звучал из динамика радиоприемника.
— Мне никогда не понять твою логику. — Покачал головой старик. — Приготовь отряды для захвата и уничтожения членов Синдиката, введи войска в основные города Народной Федерации для установления блокады и комендантского часа. Армию "железных гвардейцев" раздели на две части в тридцать и семьдесят процентов, большую из которых отправь на границу Конфедерации и Эквестрии, а меньшую погрузи на транспорты до Блэксэндии.
— "Исполняю". — Меланхолично отозвался "маршал". — "Третий боевой спутник класса "стеклянный дождь" достиг стабильной стационарной орбиты. Фиксирую увеличение солнечной активности на три целых и девять десятых процента".
— Поздно спохватилась Селестия. — С нотками злорадства в голосе, прошептал пожилой бык. — Мертвого солнца лучи холодны...
* * *
Под крепостью, являющейся резиденцией императора грифонов, в светлом просторном зале, в углах равностороннего треугольника стояли трое: красный грифон, кутающийся в синий плащ с глубоким капюшоном, из глаз которого льется серебряное сияние, зебра в белом плаще и молодая единорожка в сером одеянии, полностью скрывающем ее от посторонних взглядов.
"Найтмер Мун полностью оправдала ожидания".
"Бездарно проиграла богине солнца, загубив почти всех своих последователей?".
"Да. Но, кроме этого, она смогла отвлечь принцессу дня, ее жрецов, да и спецслужбы Эквестрии, так что мои агенты почти беспрепятственно достали безделушки, без которых план был обречен затянуться еще лет на триста".
Амулет, на котором была выгравирована голова единорога, покоился на груди древнего мага, тонкой, но прочной цепочкой охватывая его шею. Тонкая книга в черном переплете, страницы в которой заменяли куски кожи самых разных существ, висела на поясе, крепясь толстой медной цепью к правому запястью, а маленький хрустальный ключ, вместе с ключами, выточенными из рубина, изумруда и сапфира, парил над золотой пирамидкой, в вершине и боковых поверхностях которой красовались замочные скважины.
— Дедушка, что-то мне не по себе. — Призналась единорожка, неуверенно переступая передними копытцами. — Ты уверен, что нет другого способа...
— Если бы он был, я бы им воспользовался. — Почти ласково отозвался грифон. — Будь уверена, Старлайт, мы поступаем правильно.
Подчиняясь волевой команде древнего чародея, ключи одновременно вонзились в предназначенные для них проемы и провернулись. Трое разумных тут же начали хором читать мантру заклинания, а пирамидка дрогнула и слегка приоткрылась, позволяя алому туману начать просачиваться изнутри.
"Началось...".
С тенью печали произнес голос звездного демона, давным-давно пожалевшего о своем желании познать, (а, может быть, и пожрать), мир смертных.
Когда последние звуки речитатива затихли, ключи совершили еще один оборот и пространство вздрогнуло. Из раскрывшейся пирамидки в потолок ударил поток алого тумана, который, не замечая на своем пути никаких препятствий, стремился все выше и выше, пока, наконец, не пробил крышу крепости и начал расползаться по небосводу кровавым облаком.
— Началось! — Вскинув передние лапы к потолку, восторженно взревел красный грифон.
А в это же время, остальные двенадцать темниц силы древнего духа хаоса, спрятанные в самых труднодоступных местах Эквестрии, начали трескаться и ломаться под давлением из вне...
(Конец отступления).
Примечание к части
Да наступит прода!
Жду отзывов.
ОБЛАЧНО, ВОЗМОЖНЫ ОСАДКИ... (ОТСТУПЛЕНИЕ)
(Отступление).
Стоя на балконе башни Кантерлотского дворца, Селестия смотрела на то, как спиралевидные багровые тучи затягивают синее небо. Пока что, кроме эффекта искусственного ужаса, освободившийся Дискорд никак себя не проявлял, что позволяло эвакуировать пони из деревень и маленьких городков в областные центры, под защиту магических куполов, а так же в бункеры и сеть подземных туннелей, построенных на случай природного (или не совсем природного) катаклизма. По той же причине, богиня солнца не спешила вступать в сражение с древним духом хаоса, опасаясь спровоцировать его на более активные действия, результатом которых станет гибель тысяч подданных, не успевших добраться до безопасных мест.
"Безопасных ли?".
— Сестра, я могу тебе помочь. — Твердо произнесла принцесса ночи, выходя из комнаты башни и становясь рядом с белой аликорном, чьи грива и хвост колыхались на неощутимом ветру, словно бы языки голодного пламени.
— Прости, Луна, но не в этот раз. — Селестия грустно улыбнулась уголками губ и ткнулась мордочкой в темно-синюю гриву младшей богини. — Если бы не эта история с Найтмер...
Ушки темно-синей аликорна прижались к голове, на опущенной к земле мордочке проступило виноватое выражение. Она и сама прекрасно понимала, что в своем сегодняшнем состоянии против Дискорда не выстоит и минуты, а если покинет пределы магического купола, чтобы помочь в сражении, то лишь заставит сестру тратить силы на собственную защиту.
— Не вини себя. — Отстранившись от младшей богини, принцесса дня посмотрела сестре в глаза, левым передним копытцем подцепив ее подбородок и заставив поднять голову. — В тот день мы обе оплошали, но такой ошибки больше не повторится. Сейчас же ты можешь мне помочь, если будешь в меня верить.
— Я — верю в тебя, Селестия. — Со всей возможной уверенностью произнесла темно-синяя аликорн. — Надери этому засранцу круп.
— Фу, Луна! — Богиня солнца ужаснулась. — Какие недостойные слова для диарха Эквестрии.
— Когда вернешься, разрешу тебе промыть мне рот с мылом. — Усмехнулась принцесса ночи.
— Ловлю на слове. — В тон ей отозвалась белая аликорн, снова вставая на четыре копыта, а затем поворачиваясь к украшенному багровой спиралью небу.
— Селестия, Луна. — В магической вспышке на балконе появилась Каденс. — Носительницы "элементов гармонии" на башнях и готовы в любой момент нанести первый удар.
— Жаль, что его снова не получится сковать и разделить. — Кивком поприветствовав молодую принцессу, вставшую справа от старшей сестры, богиня луны разочарованно вздохнула. — Скольких проблем можно было бы избежать...
— Спасибо, дорогая. — Белая аликорн потерлась носом о шею названной племянницы, а затем откликнулась на слова принцессы ночи. — Предыдущий опыт встречи с "элементами гармонии" стал для Дискорда уроком. Глупо было бы ожидать, что он не сделает из него верных выводов.
"Как можно заточить в ловушку того, у кого попросту нет материального вместилища?".
— Я могу еще чем-нибудь помочь? — Нежно-розовая крылато-рогатая кобыла устремила на свою возлюбленную пони вопросительный взгляд.
— Оставайся с Луной. — Старшая из диархов Эквестрии сделала небольшую паузу, а затем неохотно добавила. — Если я не справлюсь, вам придется доделать работу.
— Но... — Принцесса любви нахмурилась. — Разве не лучше нам будет ударить всем вместе? Вряд ли даже Дискорд сможет устоять под натиском трех богов.
На этот раз, вместо сестры отозвалась темно-синяя кобыла:
— В те годы, когда мы сражались с духом хаоса плечом к плечу, наши силы были примерно равны. Селестия была мечом, который наносил врагу урон, я же становилась щитом, принимающим ответные удары... Сейчас же, и тебе, Каденс, и, тем более, мне, будет опасно просто находиться рядом с сражающимися противниками такого уровня.
— Но разве Дискорд не должен был ослабеть за годы заточения?! — На глазах принцессы любви выступили слезы обиды.
Богиня солнца накрыла свою особенную пони крылом и негромко произнесла:
— Наш враг — не бог, а древний дух. С прожитыми тысячелетиями он становится лишь сильнее, а от веры смертных его мощь вообще не зависит.
— "Я рад, что ты столь высокого мнения обо мне... подруга". — Раскатом грома прозвучал грубый мужской голос, в то время, как центр спирали, который находился прямо над Кантерлотом, превратился в карикатурное изображение головы какого-то чудовища. — "Селестия, я хочу сыграть с тобой в игру".
— А вот я в игры играть не собираюсь, Дискорд. — Ничуть не сомневаясь, что дух хаоса ее услышит, с искренней неприязнью заявила принцесса дня.
— "Кто же у тебя спросит, хочешь ты, или нет?". — Морда чудовища, сложенная из багровых тучь, исказилась в усмешке. — "Главное, что играть хочу я".
В один миг линии спирали утолщились и слились в сплошное кровавое полотно, закрывающее небо плотным слоем алых туч. Город пегасов, находившийся в паре десятков километров от столицы Эквестрии, потеряв опору из облачной подушки, полетел к земле (благо, что далеко не все постройки были сделаны из тяжелых материалов). Трем богиням оставалось только порадоваться, что жителей небесного поселения успели предупредить и они уже скрылись под куполом Кантерлота.
— "Но если ты все же предпочтешь прятаться и заставишь меня выковыривать тебя из-под этой скорлупки...". — Ярко-алые молнии засверкали между багровыми тучами, с неба на землю начал капать кровавый дождь. — "Тогда я развлекусь с твоими маленькими пони".
— Твайлайт, Эпплджек, Рарити, Пинки, Флаттершай, Рэйнбоу, начинайте! — Повысив голос так, чтобы он разнесся над дворцом, приказала старшая из диархов, а затем намного тише обратилась к двум другим аликорнам. — Пожелайте мне удачи.
— Порви его на клочки, сестра. — Твердо, без тени сомнений в голосе, произнесла богиня луны и покровительница снов.
— Возвращайся с победой. — Каденс обняла белую аликорна и коснувшись губами щеки, негромко добавила. — Я тебя люблю.
* * *
Сансет стояла на балконе своих покоев Кантерлотского дворца, наблюдая за тем что происходило за пределами защитного барьера в гордом одиночестве. Она, конечно, могла бы пойти к той же Лимон Хард... но в этот раз видеть ее попросту не хотелось (а все остальные близкие друзья и просто знакомые, либо отсутствовали в столице, либо были заняты важными делами).
В последние годы, отношения между принцессой дня и ее названной дочерью заметно охладели, причиной чему были по жеребячьи наивные попытки единорожки показать своей матери то, что она уже взрослая и не нуждается в постоянном присмотре. Из-за слишком ярко выражающейся гордости, она теперь боялась сама прийти в покои Селестии чтобы, забравшись под теплое крыло, рассказать обо всем, что беспокоит...
"И выплакаться".
Сансет хотелось сказать столь многое, что при личных встречах мысли путались, а язык будто отсыхал, так что, кроме обычного "доброе утро, мама", больше ничего из себя выдавить не удавалось. Сейчас же, неприятное тянущее ощущение в животе подсказывало, что время стремительно утекает, будто вода сквозь подставленные под струю копытца.
Вот на башнях дворца вспыхнули разноцветные сферы магической энергии, в которых ощущались примеси божественной силы, а в следующую секунду столбы света переплелись в толстый радужный луч и ударили строго вверх, беспрепятственно пройдя через магический купол и врезавшись в карикатурную морду чудовища, сложенную из багровых облаков. Где-то в небе произошел взрыв, тучи разорвало на клочки и разметало в стороны, а ударная волна расчистила небо на десятки километров вокруг.
