С трудом поднявшись на ноги, Элкси вытащил спрятанный в нише фонарик и, включив его, выглянул в разлом.
— Джес! — заорал он, светя по сторонам меж покореженных взрывом машин.
Ответом ему была тишина.
То ли яд был тому виной, то ли голова кружилась из-за удара о стену, но все плыло у Элкси перед глазами, и он плюхнулся на пол рядом с трупом ученого.
— Надо было лететь на Салану, — сказал он ему, язык тоже онемел и едва шевелился во рту, поэтому говорил Элкси очень невнятно, — Вот скажи мне, Тревор, кому было бы хуже оттого, что мы остались бы живы?
Элкси посветил фонарем на стены, высвечивая цирданские письмена. Закорючки двигались медленно и завораживающе, почти незаметно для глаза, их светло-бежевый цвет постепенно менялся к темно-коричневому и потом снова светлел.
— И что это может значить? — пробормотал он, продолжая разговаривать с мертвецом, — Ты мог бы это понять? Угораздило же тебя попасть под пулю. Это мне надо было бы валяться тут бессмысленной дохлой тушей, а тебе с умным видом копошиться над этими устройствами. Мы же тебя везли сюда. А ты взял и помер!
Он направил луч света на изогнутый штырь в центре пола. Идиотские шарики. Девять штук. От светло-бежевых до темно-коричневых. Элкси подполз к штырю и, зажав фонарь между колен, здоровой рукой начал перекладывать их, сначала просто так, потом стараясь попасть в ритм к сменяющимся на стенах символам. Толку от этого было немного.
Что-то зашуршало возле разлома, и Элкси успел заметить как некто протискивается в щель. Этот некто сначала показался ему хитиновым с длинными тонкими лапками, и Элкси едва не выстрелил в чудище. И выстрелил бы, но не смог удержать оружие в руке. Бластер грохнулся на пол, а заодно с ним и фонарь.
Длинные лапки и хитиновое брюшко оказались всего лишь игрой тени и света. В стенном проломе стоял Джес. Лицо его было сильно ободрано и залито кровью, и один глаз заплыл, но на ногах он держался почти твердо.
— Как ученый? — спросил он, — Вы смогли что-то прочесть?
— Джес! — удивленно прошепелявил Элкси, — Ты жив!
Джес проковылял к нему и, подобрав фонарь, посветил Элкси прямо в глаза.
— Зрачки еще реагируют на свет. А дышится как? Нормально?
— Конечно, реагируют, — пробормотал Элкси, — Я же тебя вижу. И дышу пока.
Он схватил Джеса за рукав и притянул к себе, обняв здоровой рукой.
— Я думал, тебя уже нет...
Джес криво улыбнулся разбитыми губами и поцеловал его.
— Я приложился башкой о стену и потерял сознание, — вздохнул он, — Но все получилось. Тоннель я завалил, теперь цирды не скоро сюда явятся. Долго я был в отключке?
— Да не особенно... Блин, Джес, у меня губы онемели, я не чувствую ни хрена. Даже предсмертный поцелуй не могу получить по-человечески.
Джес обнял его и крепко прижал к себе.
— Ты не умрешь, — сказал он, — Это вещество парализует, но не убивает. По крайней мере, не сразу. Мы поэтому и думали, что цирды берут пленных для каких-то исследований. Впрочем, — может быть так и было... И тебя и ученого еще можно спасти, если прямо сейчас провести курс детоксикации.
— А если не прямо сейчас?
— Элкси, я вытащу тебя отсюда. Вытащу, верь мне...
— Конечно, я верю. Боже, Джеси, я так по тебе соскучился, представить не можешь. Побудь со мной тут, пока я еще не окочурился, ладно? К черту цирдов, все равно мы ничего не сможем с ними сделать.
— Я никогда тебя больше не брошу, — проговорил Джес, — Никогда. Слышишь меня?
Элкси слышал, но уже не мог ничего ответить.
Все чувства погасли, но сознание еще какое-то время продолжало существовать в неподвижном теле. Это было странное ощущение, будто паришь в темноте и невесомости, легко и свободно. Это смерть или еще нет? Следует ли чего-нибудь ждать, или так теперь будет всегда? Прошла секунда или, может быть, целая вечность, и сознание погасло тоже.
Джес коснулся щеки Элкси и почувствовал, что кожа стала совсем холодной. Этот холод, казалось, проник через кончики пальцев и в него самого, проморозив насквозь. Джесу было страшно, как никогда еще в жизни. Нужно было срочно что-то делать, вытаскивать Элкси из бункера, тащить в госпиталь. Он умирает, в самом деле, умирает, вот прямо сейчас, — и сделать ничего невозможно. Не в этот раз.
На Джеса вдруг накатила дикая злоба, в свете фонаря он смотрел на начертанные на стенах записи и понимал, что ни за что на свете не догадается, что они могут означать. Единственное, что было очевидно, — письмена цирдов вряд ли двигались посредством колдовства. Скорее всего, в стене была замурована какая-то матрица с программой.
В ярости Джес вытащил из чехла на поясе нож и с размаху воткнул его в стену, аккуратно попав в завиток одного из символов. Нож вошел в стену очень мягко, как в вязкое желе, утонув почти до середины лезвия, и символ погас. Джес последовательно повторил эту операцию с каждым из знаков. Ничего не произошло.
Может, еще выломать штырь в полу?
Зажав фонарик в зубах, Джес, что было сил, стал пытаться выдрать странное устройство из земли. Делал он это так упорно и яростно, что, в конце концов, штырь ему поддался. Джес не думал, что это принесет какую-то пользу, это скорее являлось актом ненависти и вандализма. Но, как не странно, его старания не остались без результата. Запертая дверь в противоположной от разлома стене тихо щелкнула и отъехала в сторону.
Джес удивленно хмыкнул и вошел в образовавшийся проем, обнаружив за ним еще одну комнатку, такую же круглую, как и соседнюю, но размерами чуть побольше. На стенах ее тоже были начертаны символы, и Джес мстительно подумал, что непременно уничтожит их все. А в центре пола, вместо штыря с бусинами красовался цилиндр темно-коричневого цвета. Сбоку от него была почти вменяемая панель управления, где все бежевые бусинки были сдвинуты влево. Джес передвинул их вправо. Бусинки потемнели. И вот тут что-то произошло.
Символы на стенах перестали изменяться и замерли в каком-то одном положении, став темно-коричневыми. А цилиндр стал удлиняться, пока не уперся в потолок. Тут же в потолке открылась переборка, в которую хлынул ослепительно яркий солнечный свет, посыпались комья земли, трава и прошлогодние листья и потянулись клубы дыма. Цилиндр выдвинулся еще немного и застыл. Происходило ли с ним что-то еще или нет, Джес не понял.
Он включил комм и попытался связаться с главным штабом, но почему-то ничего не получилось. Джес слышал грохот взрывов, значит, битва наверху еще продолжалась, но все каналы связи, что он перебрал, выдавали только помехи.
Вот так. Он даже не сможет сообщить о том, что они обнаружили.
Джес отшвырнул комм в сторону, тот, впрочем, не разбился, ударившись о мягкую поверхность стены. Все пошло наперекосяк, с самого начала. И все по его, Джеса, вине. Он вызвался руководить операцией, может быть, самой важной за всю историю планеты и провалил ее. Какого черта он вообще полез? Элкси был прав, когда заявлял, что это не его дело. Нашелся бы человек более умный и лучше подготовленный, который смог бы провести операцию правильно. Который смог бы уберечь ученого, и тот разобрался бы в надписях на стенах, и понял бы, для чего нужен странный цилиндр. Который сообщил бы нужную информацию в штаб. Самодовольный болван... Да, именно так и есть!
Щель в потолке была слишком маленькой, чтобы попытаться протиснуться в нее, да и какой в этом был смысл? Джес очень надеялся, что непоправимо испортил эту странную установку с цилиндром и цирдам она уже не понадобится. Хотя... Ведь он всего лишь запустил ее.
Джес вынул заряды из бластеров Элкси и ученого и отнес их к цилиндру, сложив у его основания. Его собственный бластер был почти разряжен, но на пару выстрелов его хватит, и если он взорвет аккумуляторы, то и цилиндр наверняка покорежит. Можно было сделать это прямо сейчас, но можно было и дождаться цирдов. Тогда кто-нибудь из них мог бы пострадать при взрыве.
Джес вернулся обратно в развороченную им комнату и уселся на пол рядом с Элкси. Он боялся прикасаться к нему, страшась этого ощущения холода и каменной неподвижности, слишком похожих на трупное окоченение. Лицо Элкси приобрело восковой оттенок, губы стали синими и ввалились глаза. Джес лег с ним рядом и прижал к себе, целуя холодные губы. Он не знал подробностей о том, как действует цирданская отрава, и как скоро процесс будет уже не обратим, но он чувствовал с каждым ударом собственного сердца, как утекают секунды его жизни. Дыхания почти нет... И пульс слишком медленный, почти неощутимый...
Он не должен был брать Элкси с собой, это было безрассудно и эгоистично. Следовало признаться, хотя бы самому себе, что ему просто не хотелось одному лезть в это пекло и не хотелось расставаться. До безумия не хотелось расставаться. А подумать было некогда... Впрочем — кто-нибудь другой, кто соображал бы лучше и быстрее, и, главное, не был бы такой подлой и эгоистичной свиньей и тут мог бы найти верное решение. Наверняка, имелись и другие возможности отключить охранную систему бункера. Не могло их не быть.
Что-то грохнуло совсем рядом с дырой в потолке, на пол снова посыпались комья земли. Очередная ракета? Или разбился корабль?
Джес вдруг вспомнил Академию. Тот вечер, когда они сидели в парке, пили водку, и говорили о Третьей Цирданской и о героизме солдат армии "Север". Мелкий и гадкий Элкси как всегда лез туда, где ничего не понимал и высказывал какие-то свои суждения. Джесу тогда невыносимо хотелось его убить, он готов был взорваться как перегревшийся бойлер, и стыдно было из-за своей несдержанности, и не было сил с собой бороться. Ну как он мог бы признать в тот момент, что мерзкий сынок Сайгерона, думает так же, как и он сам? Он ведь тоже считал глупостью стремление мальчишек поучаствовать в войне, где полегло больше трети личного состава армии. Может быть, уже тогда они оба предчувствовали, что погибнут?
* * *
Джес думал, что цирды явятся гораздо раньше. Чего бы стоило, при их целеустремленности, разобрать завал? Тем более, что битва над лесом вскоре закончилась. Наверху стало тихо.
Прошло несколько часов, прежде чем что-то, наконец, начало происходить. Джес к тому времени надышался дыма, который по-прежнему затягивало в щель в потолке, отравился угарным газом, и уже очень плохо соображал. Лекарства, очищавшие его кровь от токсинов, закончились довольно давно. Впрочем, Джес все еще был в сознании и он надеялся, что его хватит на то, чтобы выстрелить и попасть в аккумуляторы.
Джес ждал, что кто-то появится со стороны пролома, но нет, — открылась переборка с противоположной стороны. В самом деле, к чему разбирать завалы? Цирды вполне могли явиться в свое логово через парадный вход. Уж наверняка они знали, где он находится.
Стараясь не кашлять, Джес подобрался ко входу в комнату с цилиндром и осторожно заглянул туда, рассчитывая увидеть уродливых цирдов. Ему было даже любопытно взглянуть на них вблизи, ведь до этого он их видел только на картинках в учебнике.
Джес опустил оружие когда увидел, что в комнату с цилиндром вошли люди.
Несколько парней в полевой эриданской форме и с ними человек в гражданском.
— Это здесь, — произнес гражданский, наклоняясь к цилиндру, — нужно передвинуть эти шарики в противоположную сторону и тогда он отключится.
— Погоди, — мрачно сказал один из солдат, — Пусть еще помучаются, твари...
— Да ладно тебе, — ответил другой солдат, — Здесь где-то должны быть наши, нам надо их найти.
— Ты думаешь, они живы еще?
— Ну, а почему нет? Что с ними сделается?
Джес слушал их, устало закрыв воспаленные от дыма глаза. Только теперь он начал по-настоящему осознавать, насколько же ему плохо. В глазах его потемнело, и Джес стал заваливаться на бок, из последних сил, ухватившись рукой за дверной проем.
Что с ними сделается?.. Набить бы морду тому, кто это сказал, но вряд ли сейчас получится.
Джес хотел что-то сказать, но только закашлялся.
Его уже увидели, к нему подошли.
— Ну ты, парень, и красавец, — услышал Джес сквозь звон в ушах, — Кто это тебя так отделал? С тобой были еще двое. Они живы?
ЭПИЛОГ
Когда-то много лет назад, зеленая планета, вращающаяся вокруг звезды, которую люди назвали Альфой Эридана, принадлежала цирдам. Впрочем, строго говоря — она не принадлежала никому, просто кроме цирдов в этом секторе Галактики вообще никого не было. Цирды были высокоразвитой цивилизацией, но мало стремились к покорению просторов космоса. Не видели в этом смысла. Потому что были совершенно уверены, что мать-природа или иные вышние силы не создали иных разумных форм жизни, максимально употребив свою творческую энергию на их во всех отношениях совершенную расу.
Многие тысячелетия из космоса не исходило никакой угрозы. Цирды, будучи существами агрессивными, воевали только между собой. В сердце их империи, а так же на соседних колонизированных ими планетах постоянно происходили какие-то военные конфликты, разной степени масштабности, скучать не приходилось.
Однажды мелкий лидер какой-то колонии приютил у себя беглого ученого, пообещавшего ему в качестве платы за предоставленное убежище, разработать для него такое оружие, которое помогло бы мелкому лидеру стать крупным, получить власть над всей империей и даже удерживать ее бесконечно долго. Вроде как, у ученого даже имелись уже некоторые разработки в данной области. Но для осуществления проекта ему, конечно, требовались время и средства.
Мелкий лидер очень хотел мирового господства, но все же был достаточно осторожен, чтобы не вести никаких опасных разработок прямо у себя дома, — ему не хотелось привлекать внимание к себе других мелких лидеров, а так же лидеров крупных, которые мировое господство ни с кем делить не желали. Таким образом, секретная лаборатория была оборудована на пустынной, необитаемой планете, расположенной неподалеку от колонии будущего завоевателя.
Разработки шли, работа продвигалась как надо и почти завершилась успехом, когда кто-то из неприятелей мелкого лидера заподозрил что-то нехорошее в том, что дикую, необитаемую планету как-то слишком активно начали посещать.
В один трагический день, флот неприятеля мелкого лидера высадился на покрытой лесами планете Альфы Эридана, солдаты засекли лабораторию, вознамерились туда явиться и разобраться на месте, что же там происходит.
Ученый, а так же коллектив его сотрудников запаниковали — и вполне справедливо, потому что ничего хорошего ждать не могли от такого вторжения, и они не нашли ничего лучшего, как запустить свое уже почти готовое к работе супер-оружие.
Оружие оправдало все возложенные на него надежды и уничтожило солдат противника буквально за несколько минут. Ученые торжествовали. Но не долго. Их собственная защита, на которую они полагались, но которая пока еще не прошла должных испытаний, подвела их, и вскоре они погибли так же, как их враги.
Цирды достигли определенного совершенства в технологиях, позволявших им создавать мощные хорошо защищенные корабли и разрушительное оружие, но их слабостью всегда была генная инженерия и биологически активные вещества, они любили развивать именно эту отрасль науки. И оружие, созданное безвременно погибшим гением, разумеется, относилось к той же категории. Ученый нашел формулу вещества, которое, проникая в организм цирда, разрушало бы строение клеток его тела и вызывало быструю, мучительную смерть. При этом цирду не было нужды вдыхать какой-нибудь смертоносный газ, синтезированное ученым вещество, проникало и сквозь кожу, и — самое главное — оно проникало сквозь любые фильтры защиты. Через одежду, через скафандр и даже сквозь обшивку военного корабля. Уберечься от него было никак не возможно.
